ОН рисовал... правда, далеко не сразу. С полгода вообще не мог - и это было очень тяжёлое время для Руди: Асти истерил, рыдал, пил... правда, вино. Но много. Перебил столько всего в малфоевском доме, что сказать страшно. А потом всё-таки смог... его подлечили как могли - зельями, чарами...
И когда он снова начал рисовать, то рисовал достаточно много. Он же понимал, что они попали в ловушку, и что всё это ненадолго - и что рано или поздно его убьют. Причём скорее рано, чем поздно.
Он как раз торопился нарисовать всё, что когда-то задумал... или не доделал.
Но не успел.
Просто он после первого Азкабана понял, что натворил. Что погубил не только себя, но и брата. Что и дар свой тоже погубил... и что не сделает того, что мог бы.
А когда попал в Азкабан во второй раз - это его добило. Он же к смерти готовился... а тут и смерти нет - и жизни тоже. Такое... существование. даже без дементоров, приносящих забвение, пусть даже в боли и отчаянии.
Поэтому Асти сделал то единственное, что смог - он начал вспоминать время, когда всё ещё было так хорошо. А это было когда он был ещё маленьким, и были живы родители, и всё было впереди...
И так в том времени и остался.