Оставив его почти что растерянным – и совершенно ошеломлённым.
«…называть это моим наследником»…
Но это же… невозможно?
Нет. Невозможно. Он просто… устал. И неправильно понимает то, что слышит. Это всё Дамблдор… это он – даже с того света он умудряется его доставать через мальчишку. Конечно – конечно же, ведь там наверняка остался портрет. Нужно его убрать… уничтожить. Да, уничтожить портрет – это решение. И тогда всё вновь станет как надо…
- Глупый маленький Томми, - зазвенел посреди ночи у него в голове тихий хрустальный голос. – Глупенький воришка…
- Кто ты? – заорал он – бессмысленно именно закричал, вслух, просто чтобы хоть как-нибудь разрядиться.
- Ты меня не узнал, маленький вор? – зажурчал ручейком нежный голос. – Ты посмел осквернить мою вещь своей несчастной душой – и не узнал?
- Кто ты такая? – жалко повторил он, зажмуриваясь и стискивая руками голову.
- Я – Хельга, - смех рассыпался дождевыми каплями.
- Я – Ровенна, - тут же прошелестел падшей листвой второй голос.
- А я – тот, кого ты смеешь называть своим предком, - просвистел ветром третий. – Тот, на чьё наследство ты претендуешь, - пронёсся сухой позёмкой негромкий смех.
- Ты нас всех оскорбил, - грозой загремел голос женщины, что назвалась Хельгой. – Всех – одного только и испугался…
- Он-то нас всех и освободит – дайте срок, - голос той, что назвала себя Ровенной, был похож на жалобный крик улетающих на юг птиц. – И тогда…
- …за то, что ты сотворил…
- …даже не узнав цены…
- …ты исчезнешь! – проговорили все три голоса разом. – Исчезнешь, исчезнешь…
Они рассмеялись – словно зимний ветер в оконной щели, словно осенняя стая, прощающаяся с землёй, словно весенний гром, предвещающий грозу – и тоже исчезли.
Но он точно знал теперь, что однажды они вернутся.
И будут возвращаться, пока не сведут его с ума.
Или пока не будет разорвана та связь, что он сам так неосторожно создал.
И он не знал, чего больше боится.