Василий и Сергей Джонсович в парке Кибальчича

Кибальчич, построенный в гигантской пещере, был местом, где природа и технологии сосуществовали в хрупком равновесии. Там были тоннели с биореакторами, в которых процветали хлорелла и спирулина, тоннели с пшеницей, горохом и картофелем, эти растения не только поглощали углекислый газ из воздуха, но являлись основами для многих любимых блюд селенитов.

Но самым любимым местом Василия, где можно было насладиться природой, был городской Зимний сад — с его цветущей сакурой, яблонями и елями, с озерком, окружённым сфагнумом, он казался оазисом спокойствия среди динамичной жизни города. Здесь, под искусственным небом, колонисты находили утешение, а мамочки выгуливали детей, словно на Земле. Дорога из конторы до жилого модуля пролегала через Зимний, и Вася всегда находил хотя бы четверть часа, чтобы посидеть на любимой лавочке.

Он прогуливался по аллее, наслаждаясь красотой цветущих деревьев — как раз начался сезон сакуры. Его взгляд упал на любимую лавочку, но она оказалась занята. На ней сидел седобородый дед в костюме, словно он сошёл с музейной витрины.

Василий вздохнул. Лавочка была его местом силы, где он отдыхал после долгого дня треволнений «Лиги Уборки». Но сегодня придётся обойтись без неё.

— Присаживайся, парень, — вдруг произнёс дед, словно читая его мысли. — Места хватит.

Василий колебался, но вежливость взяла верх. Он сел, стараясь не показаться слишком фамильярным. Его селенитский костюм — ярко-розовые шорты и обтягивающая полосатая футболка, сшитые по последней моде (женщины в этом сезоне носили оранжевые комбидрессы и короткие малиновые чулки), — так сильно контрастировал с серым строгим костюмом его нового знакомого, что Василий почему-то почувствовал себя не очень комфортно.

— Благодарю вас, — произнёс он, сдержанно кивнув, и опустился на лавку.

— Сергей Джонсович, — представился дед, улыбаясь в свою аккуратную седую бороду.

— Вася, стажёр с Земли.

— Ты, случаем, не упробуб? — спросил Сергей Джонсович, прищурив глаза.

— Да, — слегка удивившись, произнес Василий. — Откуда вам известно?

— У тебя такой вид, — усмехнулся дед. — Я ведь почти с самого начала здесь, на Луне. Чего только ни видел! Помню, как закладывали этот сад, как воздух сюда подавали. Ты даже представить себе не можешь, как это было.

Василий кивнул, стараясь не показать своё восхищение. Для селенитов излишняя восторженность — не лучшее качество. Он уже привык к тому, что в Кибальчиче каждый второй — легенда. Но этот дед, казалось, был легендой среди легенд.

— С роботами проблем нет? — спросил Сергей Джонсович, словно бы между прочим.

ист. Вася и роботы