Милахи Раз

В комнату впорхнула стайка напомаженных и расфуфыренных бляд… омежек?

«Гляди-ка, какие шлю… грации, ебить их в оч… бантики! Канова отдыхает!»

— Ах, братик! — заверещал один. — Что вы с собой сотворили?

— Сванчик, душечка! — вторили ему остальные, впрочем, восторженно. — Это новая мода? Стильненько, да, да!

Тройняшки — Игорь даже не смог различить их на глаз, все напоминали столь ненавидимые им корзинки со взбитыми сливками, в белых кружевцах и палевых лентах, шелковых чулках, выгодно обрисовывающих ножки, в башмаках с пряжками, усыпанными блестючими камушками, с аккуратно заколотыми каштановыми прядями — сначала обступили его, тиская, а затем бросились, щебеча, к туалетному столику, доставая из шкатулок украшения и примеряя их перед зеркалом.

Сван почувствовал себя голым от их прикосновений и попытался запахнуться поплотнее в прозрачную пижамку.

«Это мои братья или сестры?! — тошнота возвращалась. — Тьфу, дебильё! Прямо помесь какаду и макаки, даже Ленка моя умнее! И не спросишь ведь, — он покосился на дворецкого. — За идиота сочтут: родственников не узнаёт, пол не определяет. Да и сам… как баба!».

Сван вздохнул, демонстративно отвернулся и склонился над столиком.

Увы и ах! Под серебряными крышками скрывались не вожделенные булки и кофе, а фруктовый салат, овсянка и какая-то мутно-белая бурда с зеленью в высоком стакане. Привыкший лопать с утра основательно, Игорь поморщился.

— Это что? — надменно вопросил он замершего слева от него с салфеткой наперевес Денни.

— Завтрак, — спокойно отвечал тот.