Зимний сон про Загреб

В моем сне идет снег. Крупные мягкие хлопья кружатся в воздухе и мгновенно тают, касаясь моих рук и лица. Я смотрю в темное высокое небо, а оттуда все летят и летят снежинки, будто кто-то высоко-высоко на облаках встряхивает перину. Даже во сне я удивляюсь, что снег совсем не мешает мне видеть, залепляя стекла очков, — их на мне попросту нет. Только влажный шерстяной шарф неприятно липнет к подбородку. Мягкий белый пух под подошвами ботинок, и каждый оставляемый ими след различим так отчетливо… будто, кроме меня, в этом белом мире никого больше нет. Вокруг зачарованный сказочный город — старинные газовые фонари в ажурной шали метели, ярко освещенные большие окна кофеен, ресторанчиков и магазинов. Как аквариумы, думаю я, и за стеклами смеющиеся люди, теплый уютный свет, громкие голоса, смех, аромат кофе и глинтвейна. А я стою у какой-то двери и совершенно не понимаю, нужно ли мне входить внутрь. В моем сне я совершенно один, словно девочка со спичками, замерзшая на улице в Рождество…

Тогда я даже не знал о существовании той грустной сказки. Как неведомо было мне и то, что за город явился мне в этом холодном, хотя и сказочно красивом сне. Зато сейчас я точно могу сказать, что тогда, заснув в спальне пиратского капитана на острове Кес, я видел Горни-Град, или, если хотите, Верхний город. Я видел себя в Загребе, я вспомнил этот сон, бродя зимой по его узким улочкам, вот так же остановившись у кофейни, где меня ждали Хелена и Драган. И как только потянулся к дверной ручке, сразу же понял, что именно приснилось мне тогда. Конечно, на мне и не могло быть очков, ведь Юэн Эванс их не носит…