Ранение напарника, да ещё и в разгар операции — что может быть хуже?
Если не думать о выстрелах, звучащих совсем близко, о смоге и запахе жженой резины, можно даже сохранять подобие хладнокровия, только руки, никогда не подводившие прежде, дрожат.
Сижу на лавочке, курю, никого не трогаю. И тут появляется ОН. Существо, ненависть к которому не идет ни в какое сравнение с хейтом самого всратого персонажа, чмырением самой кондовой йаши. Я не видела эту мразоту с прошлого лета и не ожидала увидеть так рано, потому, что это был...