Для тех, кто читает без знания фандома, поясняю за имена, которые просто появляются.
От лица Мехмеда ведётся рассказ.
Мурад - отец Мехмеда.
Хюма - мать Мехмеда.
Айша - названная сестра Мурада
Халиме - бывшая жена Мурада.
Дайе - няня Мехмеда.
Лале-хатун - племянница Мурада II, султана Османской империи из XV века.
миссис Бёрнелл - мачеха Лайе.
Эсме - единокровная сестра Мехмеда.
Эльчин - родственница Мехмеда.
Серкан - абьюзивный муж Эльчин.
Для своих: по сути Эсме, Раду и Милли ровесники. Раду и Эсме было около десяти, когда Лале и Владу было около 18-20, а Милли примерно 16, когда Лайе уже 24-26.
Я бы сказала, что это между PG-13 и R.
Смешиваю персонажей прошлого и настоящего, потому что могу.
На первый взгляд все просто. Невоспитанный мальчишка вырос в грубого парня, которому или дай, или он сам возьмет. И его сестра неведомо для самой себя стала главным вожделением, одержимостью, вожделенной собственностью и то ли светом в окошке то ли божеством - да, в отношении Мехмеда к Лайе порой очень красиво выглядит, но оно нездоровое, и он сам видит, что нездоровое. Но… И вот тут но. Но может ли Мехмед управлять собой и своими мыслями и делами? Нет, не может. У него в детстве не было надежной опоры, не было семьи, не было примера эмоциональной близости. Единственный известный ему пример - нездоровая одержимость его отца тетей Айшей. И он в поисках эмоциональной близости копирует единственный пример, как умеет. Тетя Айша смогла сбежать, Лайя смогла сбежать - и это удивительно, что в мусульманском мире от нездоровых отношений благополучно сбегают именно девушки, а Мехмед и его отец завязли в болоте собственных чувств и не собирались из него выбираться. Иногда мне его жалко, а иногда я понимаю, что жалость тут бессмысленна - без хорошей психотерапии или хотя бы переключения на что-то его не спасти.