Если бы жизнь была шахматами, а люди — шахматными фигурами, подумал Диего, Марк Лерэа, не понимавший ровным счётом ничего ни в тонких ходах, ни в хитросплетениях человеческих взаимоотношений, непременно оказался бы ладьёй, не способной ни свернуть, ни пойти наискосок.