В постели Освальд всегда был очень тихим. Он не был скромным или зажатым, со временем совсем перестав стесняться своего слишком, по его же мнению, худого и бледного тела; Освальд оказался отзывчивым и податливым любовником, его глаза загорались огнем от первых же прикосновений, хотя сам он редко подходил к Джиму первым.