Маша рыла яму или Хемингуэй

Я лежу на лежаке у самого океана. На груди ноутбук с открытым Вордом. Не пишется - пьян. Смотрю поверх экрана. Вижу волны, горизонт, свои ступни в песке, очень мелком. Он липнет к ногам, ко всему. Ко всему, что живо. Песок - из перемолотых океаном раковин и кораллов. Из гладких раковин, хранивших когда-то жизнь «первичноротую». Из кораллов, хранивших жизнь беспозвоночную.
…Волны бухтят, вертятся, накатывают, раз за разом превращая мой белый катафалк в остров. Мне – 61, во мне все искрошено в песок, как раковина или коралл. Но я жив, пока жив. Я чуть старше Хемингуэя, который жил вон там, напротив, с красавицей женой и своей винтовкой. У меня нет красавицы жены, нет винтовки, цирроза, белой горячки и Нобелевской премии. Я - не Хемингуэй.