Вынужденный брак, или как это бывает на самом деле.
Часть 4.

- Да говорите уже! – нетерпеливо воскликнула Гермиона. – Я понимаю, что вам нравится чувствовать меня в своей власти, - добавила она саркастично, - но, может быть, всё же, хватит?
- И тут нам как раз очень помогут правила нашего рода, - довольно сказал Родольфус. – Видите ли, в чём дело, мисс Грейнджер… наши предки были людьми как мудрыми, так и практичными. И прежде всего заботились о продолжении рода, - он поставил бокал на стол и заговорил таким тоном, будто читал лекцию. – Поэтому среди правил, регулирующих наши браки, предусмотрен, как выяснилось, и вариант, при котором жена, как бы сказать, - он задумался, но его смеющийся взгляд заставил Гермиону ожидать какую-нибудь гадость, - совершенно мужа не возбуждает, - договорил он очень спокойно. – Согласитесь, такое бывает. И в этом случае брак считается действительным после определённого количества попыток – но может быть расторгнут после ещё нескольких. Иными словами, - добавил он, - существует вариант, при котором, при складывании определённой ситуации, в течении какого-то времени брак считается действительным без консуммации. Я вам больше скажу, - он вдруг рассмеялся, - вы даже получите весьма приличную сумму в качестве, так сказать, отступного.
- С чего это?! – возмутился Рабастан, с которым Гермиона была совершенно солидарна:
- Мне ничего не нужно от вас!
- Ну, - пожал плечами Родольфус, - что делать с деньгами – дело ваше. Отдайте, к примеру, в Мунго – они будут рады. Или пожертвуйте на восстановление Хогвартса – им сейчас весьма пригодится.
- Я так и сделаю! – сказала она решительно.
- Вот и отлично – мне будет приятно думать, что наши деньги послужат школе, а не одному из Уизли, - кивнул Родольфус.
- И сколько там? – недовольно спросил Рабастан.
- Потом посчитаем, - неопределённо ответил Родольфус. – Это уже несущественно – сперва нужно решить основную проблему. В свете вышесказанного, - обратился он к Гермионе, - я настоятельно предлагаю вам в мужья собственную кандидатуру.
- Почему это? – воинственно поинтересовалась Гермиона.
- Потому что со мной вы можете быть совершенно уверены в том, что никакого акта, так сказать, не получится – а вот за Басти я бы не поручился, - хмыкнул Родольфус. – Я, видите ли, только что потерял жену, которую, каким бы странным вам то не казалось, любил – это раз. И два – мне, действительно, физически неприятна даже мысль о подобном контакте с магглорождённой, - ни капли не смущаясь, заявил он. – А вот Басти, насколько я знаю, обладает на этот вопрос куда более широкими взглядами – да и вы ему, кажется, нравитесь, - добавил он откровенно, заставив Гермиону вспыхнуть до самых корней волос, по большей части, от ярости.
- Если вы думаете, - прошипела она, - что меня…
- А это не имеет практического значения, - оборвал он её безжалостно. – Женская анатомия, к сожалению, позволяет осуществлять подобные вещи даже против воли её обладательницы. А вот мужчина, увы, должен испытывать желание, - слегка развёл он руками. – Нет желания – нет секса. Важно, чтобы его не было по естественным, так сказать, причинам – иными словами, без воздействия зелий и чар. И в моём случае вы можете быть в этом совершенно уверены, - заверил он её.
- А в моём я и сам не уверен, - честно сказал Рабастан. – Вернее, я даже уверен что нет, - подумав, признал он. – Не можете. Вы очень красивая девушка, и…
- Басти, - недовольно оборвал его Родольфус.
- Это был комплимент! – возразил тот. – И я говорю чистую правду. Но тебя убеждать не буду, - добавил он торопливо.
- В таком случае, - подвёл итог их беседы Родольфус, - если мисс Грейнджер готова, я бы предложил не откладывать решение в долгий ящик и заключить брак, скажем, завтра.
- А сколько должно быть этих попыток? – подумав, спросила Гермиона.
- Три раза по три, - тут же ответил Родольфус. – С перерывом не меньше трёх дней. Таким образом, мы вполне укладываемся в неделю – за это время вы много раз успеете побывать в нашем сейфе. Действителен брак будет после первых трёх – и я полагаю, что мы управимся с этим за одну ночь.
- А что будет, - спросила Гермиона, - если вы всё-таки вдруг…
- Это исключено, - настолько безапелляционно заверил её Родольфус, что она почувствовала неожиданную и весьма неприятную досаду.
Конечно, она бы сама лучше умерла, чем легла с ним в постель – и всё же когда тебе с такой уверенностью заявляют в лицо, что ни при каких обстоятельствах не смогут тебя захотеть, есть в этом что-то оскорбительное.
***
Брак они, как и предложил Родольфус Лестрейндж, заключили на следующий день. Всё прошло очень тихо и без посторонних: как сказал Родольфус, Правила Рода не требовали никаких свидетелей, так что присутствовали только братья Лестрейнджи, Гермиона да чиновник из министерства, собственно и свершивший брак. Брачные клятвы, написанные на старинных пергаментах, были чрезвычайно длинны и запутаны, и Гермиона потратила на изучение своей целое утро, чтобы убедиться в том, что её не ждёт больше никаких неприятных сюрпризов. Сам обряд происходил в небольшом зале у старого тёмного камня, на который были нанесены частично уже стёршиеся руны. Он оказался очень простым – но когда Родольфус надел ей на палец тяжёлое золотое кольцо с синим звёздчатым сапфиром, Гермиона почувствовала себя весьма неуютно.
- Это её кольцо, да? – шёпотом спросила она Рабастана, когда они поднимались по окончании церемонии по лестнице.
- Кого? – непонимающе переспросил он.
- Беллатрикс, - морщась, пояснила она.
- Нет, конечно, - он посмотрел на неё как на ненормальную, а Гермиона с облегчением выдохнула. Пожалуй, носить кольцо Беллатрикс Лестрейндж она просто бы не смогла.
Своего новоиспечённого мужа она не видела до самого вечера – когда он заглянул в отведённую ей комнату, небольшую, но очень уютную, с большой постелью и огромным камином, и, увидев, что она что-то читает, спросил несколько раздражённо:
- Вы ещё не раздеты? Хотите протянуть до рассвета?
- Я же не знала, когда вы придёте, - огрызнулась она. – И я не собираюсь кротко лежать в кровати и ожидать вас, как положено, вероятно, на ваш взгляд послушной жене.
- Я вернусь через полчаса, - сказал он, - и давайте сделаем это быстро – лично я устал и хочу выспаться. Не здесь, не бойтесь, - добавил он, увидев выражение её лица. – Мужу и жене нормально иметь собственные покои – и они вовсе не обязаны ночевать вместе. На самом деле, - сказал он, кладя что-то ей на кровать, - я принёс вам кое-что – наденьте это.
- И что же? – она встала и, подойдя ближе, увидела длинную ночную рубашку из довольно плотного льна.
- Старинный супружеский наряд, - ухмыльнулся Родольфус. – Мне, в принципе, всё равно, но я предполагаю, что вы не испытываете сильного желания показаться мне обнажённой. Я прав?
- Разумеется, я не собираюсь перед вами раздеваться! – она даже отступила на шаг. – Вы же сказали, что…
- Но попытки-то должны быть реальными, - пожал он плечами. – То есть всё должно предполагать возможность, так сказать, прямого контакта. На мой взгляд, это идеальное решение – и я надену такую же, - пообещал он. – Вы всё поймёте, когда наденете – в ней вы будете достаточно закрыты, но мы, всё же, соблюдём все условия.
- А если, - помолчав, спросила она, - я понимаю, что вы уверены, что этого не случится – но если вы всё же вдруг… то что тогда будет?
- Ну, поскольку физическое сопротивление с вашей стороны сделает попытку, так сказать, недействительной, - немного насмешливо проговорил он, - я предложил бы вам просто сказать мне что-нибудь… напоминающее о том, кто вы такая. О ваших родителях, или о вашем детстве… уверен, этого будет вполне достаточно. Но мы для надёжности оставим гореть свечи, - сказал он, направляясь к двери. – Уверяю вас, мадам Лестрейндж – вам совершенно не о чем волноваться, - сказал он ей на прощанье.
Фасон… или конструкция рубашки вогнала Гермиону в краску. Та, к счастью, была очень широкой и сшитой из мягкого, но плотного льна, отлично скрывая фигуру – и если бы не овальный вырез несколько ниже пояса, выглядела бы совершенно асексуально. Вырез этот, правда, отлично драпировался, но он всё же был – и Гермиона почему-то ощущала себя в этом наряде хуже, чем голой. Забравшись в кровать, она закуталась в одеяло и на всякий случай сунула свою палочку под подушку, твёрдо решив, если что, ей воспользоваться.
Родольфус появился ровно через оговорённые полчаса – в длинной тёмно-коричневой мантии, под которой обнаружилась точно такая же, как у Гермионы, рубашка. Откинув край одеяло, он лёг рядом со своей новой женой и, бросив на неё быстрый взгляд, предложил:
- Ну что, давайте начнём?
Гермиона кивнула, чувствуя, как холодеют у неё от отвращения руки и ноги. Родольфус коротко вздохнул – и решительно на неё навалился. Она зажмурилась, ожидая почувствовать его губы на своих, или, ещё хуже, его руки на своём теле, но ничего этого не произошло: какое-то время они просто молча лежали, и Гермиона чувствовала запах незнакомого мужского тела – Родольфус пах чистой, только что вымытой кожей и немного ещё чем-то холодным и свежим – а потом он легко соскользнул на бок и проговорил удовлетворённо:
- Ну… полагаю, это вполне сойдёт за первую попытку.
Гермиона осторожно открыла глаза. Родольфус даже не смотрел на неё – слегка кривя губы, он обтирал тонким батистовым платком своё лицо и глядел на очень красивые золотые карманные часы, потом закрыл их, положил на столик у изголовья и только тогда повернулся к своей жене и спросил:
- Вы ожидали чего-то другого?
- Откуда я знаю, что там у вашего рода считается и не считается за попытку, - пробурчала она в ответ, чувствуя себя на удивление глупо.
- Сказать по правде, я и сам не слишком в этом уверен – но полагаю и очень надеюсь, этого должно быть достаточно, - сказал он. – Завтра сходим в Гринготс и всё узнаем, - пообещал он. – Если всё получится, через неделю вы будете свободны и довольно богаты – а вот если нет, - он чуть заметно поморщился, - мне придётся изобразить какую-нибудь деятельность, а вам её потерпеть. Не волнуйтесь, я постараюсь всё это максимально минимизировать, - очень искренне пообещал он. – Подождём ещё полчаса – и повторим, - он достал из кармана своей мантии блокнот, карандаш и углубился в какие-то расчёты. Гермиона же, призвав к себе книгу, вернулась к прерванному было чтению такого интересного старинного фолианта.
Вторая и третья попытки ничем не отличались от первой – разве что Гермионе хотя и было по-прежнему так же противно, но уже куда менее страшно. Закончив, Родольфус сразу поднялся и, надев мантию, довольно официально пожелал Гермионе спокойной ночи и, сообщив ей, что завтрак будет накрыт в девять утра, оставил её одну.
Когда он ушёл, она почувствовала, наконец, настоящее облегчение – и хотя шутливо сказала себе, что, вообще-то, подобное отношение должно было бы быть оскорбительно, ничего, кроме радости, Гермиона не ощущала. Единственное, что её всё же тревожило – это то, будут ли эти странные попытки засчитаны.
И всё же спала она в эту ночь просто отлично.

#зарисовки
#ГП
#упрт
#Вынужденный_брак
#трагикомедия
#юмор