Люк, находящийся в лечебном трансе, слегка дернул уголками губ под дыхательной маской. Бакта плеснула, когда подросток пошевелился, и вновь замерла. Чувствовал себя Скайуокер великолепно: пространство вокруг заполнила прекрасно знакомая ему Сила, исходящая от четко опознаваемых гвардейцев. Он расслабился и позволил себе окончательно отрешиться от реальности за пределами капсулы, сосредотачиваясь на своем исцелении.

Второй приступ прошел гораздо тяжелее, чем первый, в этот раз победа над отравой далась парню с трудом. Только-только восстановившаяся целостность разума вновь подверглась испытанию, сознание снова раздробилось, пришлось прилагать уйму усилий, возвращая себя в более-менее адекватное состояние. И что-то Люку подсказывало, что все это еще не конец.

Утомленный и злой, Хан молча сидел за грубым столом, напряженно размышляя над валившимися на его голову неприятностями. Осторожная разведка принесла отвратительные новости: вуки, взятых в плен штурмовиками, уже на орбите не было, корабли исчезли в неизвестном направлении, а попытки прояснить ситуацию через его знакомых по бурной юности показали, что это — прямой произвол имперской администрации.

Сейчас Соло хвалил себя за то, что благоразумно подавил порыв ворваться в губернаторское обиталище с требованиями разъяснить происшедшее. Привыкший к тому, что власти всегда замараны по макушку во всяческих отходах, кореллианец в очередной раз получил подтверждение этой печальной истины.

Вокруг царило горе, вуки оплакивали попавших в плен, угнанных неизвестно куда соплеменников, порывались идти войной на имперцев, не желая вспоминать, чем закончились предыдущие такие попытки, а Хан сидел, размышляя о том, что, судя по всему, некоторые порядки в имперской армии не слишком отличаются от порядков в криминальных картелях. Разочаровываться было неприятно…

Первым порывом было плюнуть на все и бросить эту клоаку, вновь став свободным человеком, уйти в космос, тем более есть на чем осуществить это намерение. Соло даже бросил взгляд в сторону стоящего под защитой вроширов «Сокола», сделав всего один шаг в его направлении… После чего сплюнул, скривившись в отвращении от собственных мыслей. Тяжело изживать из себя беспризорное детство, проведенное в кабале и постоянных лишениях.

Неподалеку взревели вуки, спорящие между собой, Хан встряхнулся, твердым шагом направившись к кораблю. Он — часть армии, часть огромной государственной машины, и у него есть непосредственное начальство. Вот пусть оно и разбирается… Неожиданно парень остановился, злобно ухмыльнувшись. Кореллианец был более чем уверен, что губернатор во всем этом замаран, впрочем, если даже и нет, то его подчиненные — точно.

Значит, пора проявить присущие Соло смекалку и наглость, поставив в известность того, кто одним махом может решить множество проблем, заодно и проверив, так ли хорош Наследник, как о нем шепчутся. Тем более срок отпуска неумолимо истекает, а лишиться своего привилегированного положения… Хан не настолько глуп.

Связь не хотела устанавливаться, ее явно блокировали: наглые имперцы, скорее всего, использовали армейские подавители частот, впрочем, Хана это не смутило. Если нельзя прямо, можно обойти. Он достал комлинк, набрал и отослал сообщение, воспользовавшись аварийным ключом, после чего вооружился и бодро гаркнул понурому Боланну:

— Эй, мохнатый! Хочешь отомстить?

Рев вуки, вскинувшего над головой арбалет, послужил прекрасным ответом.

Губернатор Миланис Рауги был крайне доволен своим назначением на должность правомочного представителя Империи в этом диком краю. Кто-нибудь другой жаловался бы на жизнь в захолустье, на отсутствие хоть каких-то зачатков светской жизни, на скуку и окружение… Рауги был гораздо умнее и предпочитал считать свое назначение не неудачей, а подарком судьбы. Пять лет пролетят незаметно, если не ныть, а заниматься делом, а если это дело любимое — то они вообще промелькнут в мгновение ока.

Так и произошло, ведь любимым делом Рауги было пополнение его кошелька.

Рауги был прекрасно образован и отлично знал, что в некоторых религиях боги требуют от своих почитателей совершать нечто странное — делиться. Мужчина это одобрял не всегда, но вот в случае накопления капитала — полностью и безоговорочно. Боги завещали делиться? Вот пусть окружающие и делятся с Миланисом. Добровольно или нет — это уже другой вопрос, а еще Рауги понимал, что в некоторых случаях и ему необходимо чем-то жертвовать… Как говорят священнослужители, толикой малой, которая оборачивается верностью подручных и новыми денежными ручейками, вливающимися в его кошелек.

Кашиик предоставил предприимчивому корускантцу все необходимое для претворения этих философских размышлений в жизнь. Лесная планета была богата… Не полезными ископаемыми, а ценной древесиной, из которой делали предметы роскоши, некоторыми видами животных, но самое главное — ее жителями.

Вуки, коренное население этой дикой планеты, могли похвастаться хорошим интеллектом, чудовищной силой и выносливостью, а также высокой численностью — огромный и, самое чудесное, восполнимый ресурс. Вуки были ценностью, выражавшейся в очень приятных для глаза и настроения суммах, вуки было много, и их можно было поймать. А еще у них не было защитников в виде сенаторов и прочих пустобрехов, отращивающих чудовищно зубастые пасти, как только кто-то лез им в карман.

Шаак Ти и Бруд проводили взглядами отлетающий шаттл.

— Зря, Марис, — на лице тогруты расползалась веселая улыбка. — Такой мужчина. И сразу понятно, что у вас вырастет…

— Мастер! — простонала забрачка, заливаясь румянцем. — Как вы можете такое говорить!

— Да вот как-то так.

— Тихо, — буркнул Люк, и Чубакка замолчал, настороженно моргая. — Показывайте «Сокол». Хочу посмотреть, что там на Кореллии наворотили.

Полностью переделанный фрахтовик парню понравился. Соло пел дифирамбы кораблю, бегая кругами и нежно поглаживая стены от избытка чувств. Люк кивал, осматривал помещения, приборы… Распалившийся Хан вошел в раж, все больше и больше забывая о субординации. Скайуокер не обращал на это внимания, пока демонстрирующий мини-истребитель кореллианец не перешел черту окончательно.

— Эта малютка — просто вещь, малыш! — Соло, возбужденно блестя глазами, панибратски похлопал по плечу стоящего рядом подростка. Люк улыбнулся, медленно повернувшись к осекшемуся Хану. Тонкие пальцы уверенно сжали кадык застывшего курсанта, ленивым, отточенным движением. Чубакка взревел, и невидимая удавка тут же заставила вуки встать на цыпочки.

— Курсант Соло, — все отвратительное настроение Люка как рукой сняло. Хан осторожно сглотнул, уставившись в янтарные глаза ласково улыбающегося подростка. — Я смотрю, дисциплина у вас хромает. Это нехорошо… Я, конечно, понимаю… Тяжелое детство на улице, отсутствие приличного воспитания и достойных примеров для подражания… Я все понимаю, — пальцы немного сжались, заставив кореллианца проникнуться серьезностью ситуации. — Но! Вы теперь являетесь частью флота. Вы станете офицером… в будущем. На вас будут равняться, вашими подвигами будут восторгаться поколения курсантов, мечтающих пойти по вашим стопам. Так вот… Соло. Если вы хотите, чтобы это славное будущее наступило, никогда не забывайте о субординации и принятых в военной среде нормах поведения. Вам понятно? Курсант Соло?

Пальцы исчезли, дав возможность сглотнуть и просипеть севшим голосом:

— Да, Ваше императорское высочество!

То, что Куат постоянно преподносит ему какие-то неожиданности, Люк понял, когда, возвращаясь от инженеров после напряженного обсуждения разрабатываемой на верфях канонерки, встретил того, кого, по идее, здесь не должно было быть. Вернее, ту.

Женщина стояла у обзорного окна, делая вид, что лениво поглядывает на планету, но Люк отлично видел, что красавица на самом деле рассматривает окружающих в отражении на стекле. Подросток прищурился, вороша память, после чего понимающе хмыкнул.

Мэвис Бек никогда не расслабляется.

Интересно, что ей надо? Быстрый взгляд по сторонам выявил слева и справа охранников женщины, они были профессионально равнодушны, еще пара поглядывала на двери. Ясно. Кто-то из клана Бек проводит переговоры, а госпожа Мэвис присутствует в качестве декорации, но на самом деле собирает информацию. Еще бы! С ее внешними данными и наивным взглядом — самое оно в разведке работать. Девяносто девять процентов мужчин при виде утонченной красавицы тут же начинают пускать слюни, ведь мозг отключается, переставая контролировать тело.

Именно поэтому все переговоры с Императором всегда проводит только она, хотя главой клана является ее отец. Палпатин, как истинный ценитель прекрасного, относится к высказываемым ею предельно вежливо просьбам и предложениям чуточку благосклоннее, ведь госпоже Бек есть чем поразить даже искушенного ценителя.

Спина женщины немного напряглась, на долю секунды — Мэвис увидела его и узнала, память у красавицы была идеальной. Люк замер, спокойно рассматривая женщину, не обращая внимания на обходящих его по широкой дуге служащих верфей, стоящего за спиной Кейна, зыркающего по сторонам в поисках гипотетической опасности… Неожиданно он понимающе улыбнулся, плавно делая шаг вперед.

***
Мэвис наблюдала за суетой, следя за происходящим в отражении на стекле огромного обзорного окна. Вид открывался потрясающий: зеленая планета с голубыми вкраплениями, часть огромного кольца доков, виднеющаяся вдали, снующие туда-сюда шаттлы, челноки и корабли всех мастей и размеров. Женщину одолевала скука: переговоры, касающиеся заказа яхты, прошли успешно, сейчас ее брат утрясал технические детали, а Мэвис решила выйти, не желая забивать голову ненужными ей подробностями.

Женщине было скучно. В последние полгода она полностью погрузилась в просчитывание вариантов последствий очень опасной сделки, не отвлекаясь на разные мелочи, и теперь хотела только одного — расслабиться. Поездка на Куат помогла сбросить нервное напряжение, ведь всеми делами занимался Зинат, но полноценным отдыхом это не было. Хотелось мужчину. Страстного… И не мечтающего о продолжении банкета. Случайная связь без последствий. Она уже даже начала рассматривать окружающих с прицелом на знакомство, заканчивающееся в постели, но на глаза все не попадался тот, кто заставил бы обратить на себя внимание.

Неожиданно толпа словно разделилась, обтекая рослую мощную фигуру в броне. Клон. И… еще кто-то? Спину словно огладили чужим взглядом, Мэвис скосила глаза и замерла. На нее смотрел светловолосый подросток в простой черной одежде. Наследник… Теперь понятно, почему их так трясли при прилете на верфи. Люцифер стоял, рассматривая ее с равнодушным видом, пока Мэвис вздыхала про себя.

Наследник Императора… В последний год все особы женского пола, так или иначе появляющиеся при дворе, как с ума посходили. Наличие холостого представителя императорской семьи будоражило сознание и заставляло изобретать всевозможные способы обратить на себя внимание. Придворные давно поняли, что Император так и останется убежденным холостяком, ведь наследник есть, так зачем надевать себе на шею ярмо в виде супруги? В фаворитки тоже не пролезешь, продолжали бесплодные попытки только самые упертые, непонятно на что надеющиеся. К Вейдеру лезть просто-напросто опасались, уж слишком репутация у него была неоднозначной. А тут подросток, которым, чисто теоретически, можно будет крутить, используя данные женщинам самой природой или трудами хирургов возможности.

Тем более возраст… Подростковые бунты, гормоны и просыпающаяся чувственность. Та, что сумеет пролезть в постель к парню, получит доступ к такой власти и влиянию… Головы кружились от перспектив.

В отличие от остальных, Мэвис так не думала. Будучи аналитиком, женщина привыкла с детства проверять и перепроверять информацию, ее учили на совесть, с того момента, как в пять лет обнаружили, что девочка задает слишком интересные вопросы. Кроме того, Мэвис часто встречалась с одаренными, и ей хватило одного-единственного раза, когда она наивно решила, что сможет завлечь мужчину своими прелестями. Тот позор, а по-другому назвать это женщина не могла, будучи честной сама с собой, Мэвис запомнила на всю жизнь. Намертво.

Ей было шестнадцать, и она была слишком умна и самоуверенна… Бывший джедай размазал ее по полу кабинета, ласково улыбаясь и озвучивая все, что Мэвис думала: все ее наивные потуги переиграть того, кто может чувствовать ее намерения, улавливать мысли и свободно читать язык тела.

С тех пор Мэвис таких ошибок не совершала, а преподавшему ей жестокий урок инквизитору послала великолепный подарок. Она умела быть благодарной, особенно тому, кто помог ей сохранить голову на шее. Вскрывшаяся информация о том, что тихий и мирный канцлер, превратившийся в сильного и жестокого Императора, тоже имеет дар, заставила ее пересмотреть все свои стратегии в отношении Палпатина.