Ну, Шико в книге его не то чтобы спас, а ловко избавился от осточертевшего конкурента. Подозреваю, бедный Люк об этом догадывается. И мечтает о мести, но это без шансов: какую такую остроумную анаграмму можно состряпать из четырех букв?!

О, нет-нет-нет! это фильм!
В книге Шико тоже поначалу не понял, что за глас такой:
– А ты сам что думаешь, Шико? Я не к шуту обращаюсь, а к человеку разумному, к другу.
– Ах, государь, – серьезно сказал Шико, – сдается мне, у вашего величества был кошмар.
– Ты так думаешь?
– Все это привиделось вашему величеству во сне, и сон не повторится, если ваше величество не будет забивать себе голову разными мыслями.

А потом позаботился о Жанне, пока два му.. чудака выясняли кто кого харассмент, а кто кому мстя и тролль.
И после одной особенно оскорбительной фразы, которую госпожа де Сен Люк прокричала в сарбакан, Генрих отступил на шаг и с силой, неожиданной в столь женственном создании, одним ударом ноги высадил дверь: дверные петли оторвались, замок сломался.
Полуодетая Жанна со страшным криком бросилась под балдахин и закрылась шелковыми занавесками.
Сен Люк, бледный от ужаса, с сарбаканом в руке, упал на оба колена перед королем, белым от ярости.
– Ах! – вопил Шико из глубин королевской опочивальни. – О! Милосердия! Милосердия! Спаси меня, дева Мария, спасите меня, все святые… я слабею, я…
Но в соседней комнате все действующие лица только что описанной нами бурлескной сцены, мгновенно превратившейся в трагедию, застыли, не в силах произнести ни звука.
Генрих нарушил молчание одним словом, а оцепенение – одним жестом.
– Убирайтесь, – сказал он, указывая на дверь.
И, уступив порыву бешенства, недостойному короля, вырвал сарбакан из рук Сен Люка и замахнулся им на своего бывшего любимца. Но Сен Люк резко вскочил на ноги, словно подброшенный стальной пружиной.
– Государь, – предупредил он, – вы имеете право ударить меня только в голову, я дворянин.
Генрих со всего размаха швырнул сарбакан на пол. Какой то человек наклонился и подобрал игрушку. То был Шико. Услышав грохот выломанной двери и рассудив, что присутствие посредника будет нелишним, он поспешил в комнату Сен Люка.
Предоставив Генриху и Сен Люку без помех выяснять свои отношения, Шико бросился прямо к балдахину, за которым явно кто то прятался, и извлек оттуда бедную женщину, дрожавшую от страха всем телом.
– Вот так штука! – сказал Шико. – Адам и Ева после грехопадения! И ты их изгоняешь, Генрих? – спросил он, обращаясь к королю.
– Да, – ответил Генрих.
– Тогда подожди, я буду за ангела с пламенным мечом.
И, встав между Сен Люком и королем, Шико протянул над головами обоих провинившихся сарбакан вместо пламенного меча и сказал:
– Это мой рай, вы потеряли его из за своего непослушания. Отныне я запрещаю вам вход в него.
И потом, склонившись к Сен Люку, который обнял свою жену, чтобы в случае надобности защитить ее от королевского гнева, шепнул:
– Если у вас есть добрый конь, загоните его, но к утру будьте в двадцати лье отсюда.
В конце он согнал немного напряжение, дав Сен-Люку собраться перед озверевшим Генрихом, Кто знает сколько трупов бы там было поутру, если б не Шико.

Ну да, "позаботился" он. Выволок полуголую скромницу на всеобщее обозрение, чтоб от короля точно не укрылся весь масштаб здешних развлечений за его счёт. Но обстановку разрядил, это да. Вряд ли король стал бы избивать бывшего любовника при даме, не королевское это дело. Проще уйти с гордым и обиженным видом.

Ну вообще, да, чего-то я погорячилась, но Шико ведь точно не знал, кто там... или знал?

Ну, он же типа умный. Мог догадаться.

Ну и решил проверить догадку! А то вдруг бы там был Жан! Вооруженный до зубов головорез!;)

Я опять поздно!:(( имхо, Шико не знал кто там, иначе наверное не пустил бы Генриха к Сен люку.

Почему не пустил бы?)

Пожалел бы его нервы!:)) Мало того, что Сен Люк осмелился потешаться, да ещё с кем ?! Не с какими-то друганом- фаворитом как он сам по пьяне ( как и было на самом деле), а с женой! Это уже похоже на заговор! Муж и жена - одна сатана !