— Привет, Варди! — поприветствовал Герберт старого друга, направлявшегося к лестнице вниз. В его руках был узел с немногочисленными вещами. — Уже уезжаешь?

— Да, Герберт, — кивнул Варди в пустоту. — Это ты проводишь меня до конюшен?

— Ага.

— А не слишком ли мелкое поручение для специального агента?

— Я сам вызвался, — вампир ухмыльнулся в бороду. — Не понимаю: зачем надо было запрещать повозки и лошадей в городе? Все только пешком и ходят.

Варди не отвечал на праздную болтовню друга и только шёл, держась за руку.

— Эй, Варди, — вдруг серьёзно заговорил Герберт, — тебе ведь совсем необязательно уезжать. Ты можешь попросить и остаться здесь.

— И что я буду делать? — тихо отозвался парень. — Без глаз я плохой кузнец и воин. Один точно.

— Почему один? — приободрил приятеля Герберт. — А как же я? Я буду здесь. Баум тоже пока что здесь. Вон, с детьми играет в снежки. Лаффориэль, кстати, вернулась вместе с Амиэлем. Ну и Эльза, конечно!

— Хватит, — мрачно отмахнулся Варди. — Неужели ты в самом деле думаешь, что всё будет, как раньше? Даже такой оптимист, как ты, не может на самом деле так думать, — Варди снова сгорбился и опустил завязанные глаза к полу. — Мама и сестра мертвы, Эйви предал меня, а Маринетт теперь… вообще кто-то другой.

Больше Герберт эту тему поднимать не стал. «Наверное, это к лучшему, — подумалось ему. — Может, в том монастыре Варди сможет найти покой? В конечном итоге, монахи живут там десятилетиями, постигая мудрые мысли и всякое такое. Может, Варди там придётся по душе! А это ещё кто такая?»

И тут Герберту пришлось прервать собственные размышления и обратить внимание на идущую ему навстречу Клару Леванте. С ней что-то было не так. Агенту Ленколиа иногда приходилось взаимодействовать с личным секретарём канцлера, поэтому он примерно запомнил, как пахнет от этой женщины. Не духи, а именно её человеческое тело (вампирское охотничье чутьё могло различать тончайшие сущности). И Герберт был полностью уверен, что перед ним не Клара, а какой-то мужчина.

— Стой! — Герберт предупредительно вынул меч и наставил на самозванца. — Кто ты такой?

— Прошу прощения, но я вас не понимаю, — голос Клары Леванте был скопирован невероятно точно. — Пожалуйста, агент Ленколиа, уберите оружие…

— Не болтай лишнего! — оборвал шпиона вампир. — Я прекрасно знаю, как выглядит Клара. А ты какой-то мужчина, да ещё и босмер.

Видимо, вор окончательно понял, что его раскрыли. Клара метнулась вперёд, на ходу вытаскивая стилет. Если бы агент не отступил назад, то глубокий порез на скуле мог бы обернуться потерей глаза.

Герберт, чувствуя, что заваливается назад, наугад разрубил воздух перед собой, но никого не задел. Восстановив равновесие, агент увидел, что Клара уже стоит за спиной Варди и держит стилет прямо у горла ничего не понимающего парня. Герберт сделал шаг вперёд, а злоумышленник с заложником медленно пятились назад, к стене с окном.

— Остановись! Всё кончено! — как можно громче крикнул Герберт, тем самым привлекая стражу. — Тебе больше некуда бежать!

— Восемь человек обшарили, а тебя не учли, вампир, — пробормотала Клара. — Но лучше не двигайся, иначе я вскрою твоего друга так же, как и его мамашу.

«Вероломство!!! — пронеслось в голове у Варди, хотя он не видел того, кто его держал. — Проклятая тварь! Убийца!»

— Что бы ты ни украл, Вероломство, я не дам тебе уйти. Любой ценой, — процедил Герберт, пытаясь тянуть время. История повторялась, прямо как в Зале Мёртвых Маркарта, только вместо маленькой девочки там теперь был Варди, да и вряд ли Тициан чудесным образом сейчас окажется за спиной.

Позади Вероломства показалось три стражника, за Гербертом ещё шестеро. Бежать босмеру было некуда, однако он всё продолжал сжимать Варди.

«Ты ничего не получишь, ублюдок! — Варди соображал со скоростью летящей стрелы. — Надо как-то помочь Герберту. Сегодня тебе придёт…»

— Конец!!! — завопил Варди и резко ухватился за то место, где, по его мнению, было лезвие кинжала.

Вероломство такого не ожидал, но и терять время не стал: он резко расчеркнул лезвием стилета, но разрезал разве что ладони. Варди развернулся и наугад схватился за что-то, оказавшееся тем самым колье, порвавшимся от такого усилия. Магия иллюзии слетела, обнажив настоящее лицо босмера.

Едва Варди дёрнулся, Герберт прыгнул вперёд, занося меч. В этот самый момент Вероломство выдернул стилет из хватки заложника и со всей силы нанёс удар стоящему прямо перед ним Варди. Но понять, куда он попал, убийце было уже не суждено: он уже не успевал увернуться от меча Герберта, и клинок рассёк Вероломство от левой брови до живота.

Вампир нанёс удар с такой силой, что маленькое тело босмера отбросило назад и приложило о стену прямо рядом с окном. Пол под ним немедленно намок от крови, вытекающей из огромной раны, и Вероломство медленно осел. Раненый содрогнулся всем телом и застонал, а Герберт направился к нему, чтобы добить.

И ровно в тот самый момент в руках Вероломства мелькнул Скелетный Ключ. Агент Ленколиа тут же заметил его и бросился вперёд, но подлый босмер из последних сил вскинул руку и… выбросил артефакт в окно за спиной.

— Нет!!! — заорал Герберт и вонзил меч в сердце Вероломства.

«Больно… — вяло подумал босмер. — Ситис, да где… я?.. Где… лес?..»

Герберт вытащил меч из мёртвого тела, чувствуя, как волшебное оружие поглощает кровь убитого босмера.

— Ну чего вы встали?! — вскрикнул он на столпившихся стражников. — Бегом искать Ключ! Он под западным окном. Найдите его скорее, эта тварь была явно не одна!

— Агент, вам стоит взглянуть, — пара мужчин осталась стоять на месте около упавшего Варди.

Герберт подбежал, не веря своим глазам. Из груди друга торчал стилет, а сам Варди судорожно дышал. Даже во время боя Вероломство нанёс удар предельно мастерски. Не нужно было быть доктором, чтобы понять, что клинок задел сердце. Герберт крепко сжал руку товарища. Хотя глаза и были завязаны, по лицу было видно, что ему страшно, очень страшно…

— Ну что же вы стоите?! — процедил Герберт. — Лекаря сюда.

— Отправились уже, — сочувствующе ответил страж. — Не поможет.

Не было смысла в метаниях и воплях — Герберт за свою короткую жизнь успел проводить многих товарищей, но ни одного настоящего друга. Не нужно было слёз, стенаний и пафосных речей. Просто именно сейчас, в самую страшную минуту жизни дорогого человека, Герберт должен был быть рядом.

— Варди, — и Герберт ясно осознал, что хотел бы услышать его лучший друг, — я достал его… благодаря тебе достал… Спасибо!

И буквально за секунду перед концом выражение Варди изменилось, став… умиротворением.

«Надеюсь, ты обрёл покой…» — горько подумал Герберт и отпустил руку Варди.

— Предупредите лорда Динарию, — распорядился Герберт. — Закройте выходы из столицы как можно быстрее, окружите район Башни и прочешите его.

— Есть! — согласно сто сороковому приказу Верховного канцлера стража подчинилась приказу специального агента.

Прежде чем стража успела оцепить весь район, а впоследствии и всю столицу Скелетный Ключ подобрал проходивший мимо босмер и скрылся прежде, чем его кто-либо заметил.

— Что тебе здесь нужно, Малек? — Катария отодвинула сына за спину и уверенно вышла навстречу личу. И тут юноша заметил, что одной рукой, заведённой за спину, чародейка творит какое-то заклинание.

— Для тебя принц Малек! — огрызнулся лич. — И как будто бы ты не поняла ещё. Иштван закончил с приготовлениями, пора поменять судьбы мира.

— Я не пойду с тобой, — жёстко отрезала Катария. — Мне больше ничего от вас не нужно. Оставь меня и Амиэля в покое.

— Ах-ха-ха, — смех Отчаяния ужасал: скрипучий, гортанный, свистящий — дырявые лёгкие издавали самые страшные звуки. — Ты всё-таки променяла бесконечные возможности изменения прошлого на патетичные речи о семье. Впрочем, у тебя и прежние желания были не лучше. Как же вы оба жалки!

— Не тебе, нежить, меня судить за мои ошибки и желания, — глаза Катарии источали яд, и Амиэль чувствовал… гордость за такой яростный отпор.

— О, как раз мне и судить об этом, — отмахнулся Отчаяние и полуобернулся. — Но мне нечего больше здесь делать. Живи дальше со своей семьёй, если она, конечно, останется после нашей переделки, — мерзко намекнул Малек. — А может, мне навестить тебя в прошлом, Амиэль? Тебе ведь так никто и не отплатил за твоё предательство.

Отчаяние ухмыльнулся под маской и отвернулся, направившись к краю площадки. Малек совершенно не опасался ни Амиэля, ни Катарии, и юный маг осознавал, что не зря. Катария не могла сотворить ни одного атакующего заклинания, а Амиэлю до учителя было ещё пару тысяч лет практики. А перспектива встретиться в детстве с жестоким личем его совсем не радовала.

И тут из ниоткуда раздался жуткий, утробный, клокочущий голос:

— Вот ты где…

Амиэль и предположить не мог, что его учитель, могущественный лич, способен так подпрыгнуть. Малек, едва услышав этот голос, отскочил, тут же потеряв интерес и к Катарии, и к Амиэлю, и к грядущему переделу мира. А на самом краю обзорной площадки появился светящийся круг парой метров в диаметре. Затем оттуда высунулись руки скелетов, скрежещущих костьми.

— Нет… Нет-нет-нет-нет!!! — залепетал Малек, отползая назад, подальше от странного круга.

Наконец, показался говоривший: длинная, непропорциональная человекоподобная фигура с выпирающими костями и длинными, загнутыми бивнями на голове. Шипастый хвост извивался, когти скрежетали по плитке, а синие глаза источали холод бесконечного отчаяния. Амиэль и представить не мог, что ему доведётся вживую увидеть образ, столь часто видимый им на гравюрах.

— В-владыка!.. — залебезил Малек, замерев, как мышь перед змеёй. — Пощадите…

— Ты посмел сбежать из моей тюрьмы, ничтожество! — голос Молага Бала резал уши, словно стекло, карябающее металл. Его фигура парила над кольцом света, а оттуда слышались вопли миллиардов мучимых жертв. — Ты посмел пойти против меня, Царя Насилия?!

«Он что же, хочет как-то отомстить Молагу Балу? — с сомнением подумал Амиэль. — Или что? Получается, Малек побывал в казематах самого Короля Боли? Ух, не завидую я ему…»

— Нет, владыка, молю о милосердии!!! — завопил Малек, трясясь больше от страха, чем от немощи. — Я и не помышлял о мести вам, о темнейший из великих! У меня, жалкого червя, нет сил даже чтобы состричь единственный ваш ноготь, о истязатель!

Амиэль поверить не мог, что слышит такие жалкие речи из уст одного из самых жестоких существ Тамриэля. Малек выглядел, как раб, которого приволокли к позорному столбу. Однако, как тут ни думай, проблем стало в два раза больше: мало было Отчаяния, теперь сюда невесть откуда и неведомо как явился сам Король Насилия.