#опера #длиннопост
Зашел разговор о том, почему оперные спектакли в наше время воспринимаются зрителем с трудом. Вопрос этот занимает многих, свидетельством тому – множество шутливых и вполне серьезных инструкций на тему «Как слушать оперу» (см. примечание в конце).
А и правда – почему оно так? Кто виноват и что делать?
Оперный спектакль складывается из четырех компонентов: либретто, музыка, режиссура, исполнение. Основа всего – музыка, но для восприятия важны все составляющие. И каждая из них сама по себе может вызывать восторг, ужас, недоумение или скуку.


1. ОПЕРНЫЕ ЛИБРЕТТО
Их надо просто принять как данность. И ни боже мой не пытаться анализировать и искать логику, это чревато заворотом мозговых извилин, а они еще вам пригодятся для высших целей.

Хорошая новость. Оперы часто основываются на сюжетах книг, и тогда либретто обычно (но не всегда, не всегда) выглядит почти пристойно.

Плохая новость. К по-настоящему забористым и укуристым либретто даже сами исполнители не могут привыкнуть на протяжении десятилетий, а при попытках пересказать сюжет дело, бывает, доходит до нервного срыва. Будьте осторожны, берегите себя, привыкайте постепенно!

Рекомендация. Если вы благоразумны, лучше начинать с лайтовых вещей – «Евгений Онегин» (ну и «Пиковая дама» тогда уж), «Травиата», «Риголетто».
Если склонны рисковать, то можно перейти сразу к «Трубадуру» (еще вариант – «Сила судьбы», она тоже очень хороша и почти так же безумна). После этого все остальные оперные сюжеты кажутся воплощением логики, нормальности и здравого смысла. Бонус: да и вообще все остальные сюжеты чего угодно, включая сериалы и фанфики.


2. МУЗЫКА
Для начала лучше выбрать какую-нибудь классическую оперу.
Классическая опера представляет собой вереницу отдельных номеров (арии, дуэты, ансамбли), свободное пространство между которыми заполнено… чем-нибудь. Ну, как в фигурном катании – есть прыжки и есть все остальное. Или как в кексе – есть изюминки и есть то, что между ними. Наиболее популярные оперы (Моцарт, Верди, Бизе, Чайковский) выстроены именно по номерному принципу.
И зачастую зрители выковыривают эти оперные «изюминки», игнорируя все остальное.

Хорошая новость. Так тоже можно.
В этом случае опера выглядит примерно следующим образом.

Увертюра (тут важно не упустить момент, когда оркестр уже перестал бессмысленно пиликать, настраивая инструменты, и началась собственно опера – да-да, это уже она, неважно, что люди в зале продолжают шуршать, болтать и кашлять, не уподобляйтесь им, если дирижер уже машет палочкой – бежать поздно). Речитатив, хор, какая-то красивая ария, речитатив, речитатив, хор, еще красивая ария, речитатив, речитатив, да когда же оно кончится…
Антракт. Буфет, шампанское. Еще шампанское.
Второе действие. Борьба со сном. Тычок локтем от соседа, на плече которого вы устроились вздремнуть. Попытки сообразить, что происходит на сцене. Красивая ария, сосед кричит «браво» прямо вам в ухо. Речитатив, хор, речитатив. Красивая ария… черт возьми, эту музыку я знаю, так вот она откуда, тирьям-пам-пам! Тычок локтем от соседа, которому не нравится, что вы подпеваете вслух. Речитатив. …ААА, что это?! Оркестр гремит, голос солиста взмывает к небесам, кругом треск и блеск, буря, цунами, землетрясение!! Что это было?.. Это был оперный финал. Занавес, аплодисменты.

Теперь надо проявить известную ловкость и выбраться из водоворота толпы, потому что половина зрительного зала хлынула вперед, к сцене, чтобы похлопать артистам и запечатлеть в памяти (собственной или цифровой), как они выходят на поклоны, трогательно путаясь в занавесе, а вторая половина в это время с тем же пылом устремилась в гардероб в надежде избежать очередей. (Спойлер: у них не получится. Очередь в гардероб – это нечто вроде краеугольного камня, если вынуть его из основания театра, то все рухнет. Поэтому в театрах все устроено так, чтобы очереди ни в коем случае не становились короче. Своей толкотней в гардеробе после спектакля мы поддерживаем хрупкий храм искусства, давайте помнить об этом и не злиться чрезмерно.)

Плохая новость. Не все оперы имеют номерную композицию. Чем ближе к современности, тем выше вероятность, что в этом кексе вовсе не будет никаких изюминок, то есть напевных запоминающихся мелодий, которые можно насвистывать по дороге домой. В особо сложных случаях остается ощущение, что оркестр настраивал инструменты все три часа кряду, а певцы весь вечер забавлялись вокальными экспериментами, забыв исполнить для вас собственно оперу.

Рекомендация. Начинать лучше, опять же, с хитов. Если понравится «Травиата», «Кармен» или «Севильский цирюльник», то есть вероятность, что потом подтянутся и остальные. Такого, чтобы с самого начала нравился, скажем, только Вагнер, или Прокофьев, или Бриттен, обычно не бывает. Хотя тут, как и везде, не угадаешь, какой магнит окажется притягательнее.


3. РЕЖИССУРА

Опасность первая. Вам попалась археологическая древность, присыпанная нафталином.
Декорации навевают смутные воспоминания о детсадовских новогодних утренниках. Герои нарядны, торжественны и неподвижны, как антикварная мебель, и силятся передать всю гамму человеческих чувств одним лишь движением густо подведенных бровей, как профессор Снейп из фанфиков (но они не профессор Снейп, поэтому получается так себе).

Рекомендация. Представить, что вы попаданец в прошлый (или позапрошлый) век и волей обстоятельств оказались в тогдашнем театре. Наводить двойной лорнет на ложи незнакомых дам, обмахиваться веером (или хотя бы программкой) и все такое.

Опасность вторая. Вам попался модный, экстравагантный, современный популярный режиссер-новатор.
...Статуя Командора приходит в гости в костюме римского папы и с топором. Почему с топором? Вот видите, как мало вы знали о римском папе.
...Онегин не стреляется с Ленским, а сбивает его мотоциклом. Вы недовольны? Считайте, вам повезло, в прошлый раз они… но тс-с, это могут прочитать дети!
...Гамлет разгуливает по сцене голышом. А вы думали, почему вам в гардеробе так настойчиво предлагали бинокль?

Рекомендация. Развивайте эмпатию, учитесь сопереживать. Посмотрите на тенора с ведром на голове, ему тоже плохо. Вы-то хоть можете отвернуться, а ему деваться некуда. Посмотрите на сопрано. Думаете, ей нравится петь вверх тормашками? Кармен тоже не в восторге от того, что приходится танцевать на канате в костюме Кинг-Конга, но у нее дома трое детей, а вы ведь в курсе, какие нынче цены на все. Взгляните на баритона. Он плачет. Это настоящие слезы. Потому что вы пока не знаете, что ему повелевает сделать в следующей сцене режиссерский замысел, а он уже знает. Вы-то после спектакля пойдете домой, а ему потом еще в глаза коллегам смотреть. Что касается баса, то режиссер, по-видимому, взял в заложники всю его семью, ничем другим объяснить происходящее невозможно.

Хорошая новость. Удачные постановки – яркие, острые, изящные, эффектные и при этом осмысленные – не такая уж редкость, как может показаться. И если режиссер правильно подберет ключик к этой шкатулке, она раскроется и явит, как на ладони, все свои ослепительные сокровища.


4. ИСПОЛНЕНИЕ
Мы избалованы кинематографом. Мы смотрим фильм и предъявляем множество претензий актерам: как-то не так выглядит, что-то не то играет… А ведь перед нами результат множества дублей и разного рода технических ухищрений, которые подтягивают реальность к желаемому результату. Но зритель все равно то и дело недоволен.
В опере все еще сложнее. Главное для исполнителя – вокальные данные. Внешность и актерский талант – по остаточному принципу, как повезет. А мы ведь привыкли оценивать создаваемый образ именно по этим двум качествам! Почему вдруг Ромео убелен благородными сединами и оснащен отнюдь не бутафорским брюшком? Как почтенная матрона с недвусмысленно женственными формами может изображать… даже не Джульетту, а, скажем, хрупкого юношу Керубино?

Плохая новость. Решения у этой проблемы нет. Опера – это музыка и пение, а голос небесной красоты и тончайшая музыкальность могут найти пристанище в абсолютно любой телесной оболочке.

Хорошая новость. Современный оперный театр все же стремится преодолеть это противоречие и сделать шаг навстречу зрителю, которому и так нелегко. Исполнители сами понимают, что от них ждут не просто пения, а сценической убедительности, и стараются соответствовать.

Откровение. В тех случаях, когда все три качества – голос, внешность и актерский талант – сочетаются в одном человеке, эффект увеличивается не в три, а в трижды три раза.

Сомнительная рекомендация. Для начала можно попробовать такую щадящую форму соприкосновения с искусством, как фильмы-оперы, где за визуальную часть отвечают хорошие актеры, а поют за них хорошие певцы. Но это спорное решение. Иногда оно работает, но зачастую не помогает вторичной вере, а губит ее на корню. Отчуждение голоса от исполнителя, которое должно бы по идее сгладить условность, на деле только усиливает ее. Лучше уж запись удачного спектакля.


***

Собственно говоря, опера и в былые времена нравилась далеко не всем. Толстой в «Войне и мире» выразительно описывает, как Наташа Ростова изнывает от скуки на оперном представлении, и многие зрители с легкостью узнают в этом описании себя. (Интересно, что бы сказал Толстой, узнав, что «Война и мир» теперь существует и в виде оперы, а «Анна Каренина» – в виде балета?)
Зато оперу любили Гофман и Булгаков, а у Гончарова в «Обломове» знаменитая ария Нормы Casta diva предстает как воплощение всего живого, дышащего и прекрасного.

Преодолеть условность в этом жанре невозможно. Он весь выстроен на условности.
…Герой умирает, зрители уже поглядывают на часы и в сторону выхода, но умирающий вдруг приподнимается на локте и поет проникновенно еще с четверть часа, выделывая такие фиоритуры, на которые и здоровый-то не способен.
…Героиня совсем было собралась стукнуть канделябром по голове негодяя и насильника, но, уже замахнувшись, вдруг остановилась, чтобы излить свои чувства в душераздирающей арии, и негодяй в свою очередь замер и терпеливо ждет, когда о нем вспомнят.

Опера – особое пространство, со своим языком и своими законами.
Но если уделить ей немного доброжелательного внимания, она вас вознаградит – безоглядным детским восторгом, душевным подъемом и ощущением, какое бывает после счастливого сна, когда долго еще продолжаешь улыбаться, не в силах объяснить, что именно тебя так обрадовало.

Примечание. Интересующихся вопросом отсылаю к фундаментальному труду Питера Грэммонда «Опера. Притворись ее знатоком».
Если говорить серьезно, то вот, например, небольшая справка от Арзамаса и целый набор очерков «Из чего состоит опера».