#ПЛиО

Двадцать девятого дня одиннадцатой луны года сто семьдесят второго от Завоевания Эйгона родилась принцесса Дейнерис - единственная законная дочь Швайгона и Нейрис, будущая жена Марона Мартелла и прапрабабка Дорана, Оберина и Элии.

Сказать, что роды были тяжёлыми - это ничего не сказать. У Нейрис едва хватило сил назвать дочь; остатки сил ушли на то, чтобы вытолкнуть из себя мальчика, брата-близнеца Дени. Мертвого мальчика (по одной версии - задохнулся в родовых путях из-за долгих схваток, по другой - сам по себе был слабеньким, и родов бы не пережил). Само собой, рядом с ней все время оставался Эймон... в отличие от мужа. Когда у Нейрис начались схватки, Швайгон и не почесался; когда мейстеры сообщили, что королева, возможно, не переживет ночь родов - тоже. Тут уже Эймон пошел к братцу; говорят, они знатно орали друг на друга, но "слуги не решились передать слова".

На контрасте его отношение к Барбе выглядит... чудовищно. Позволять кормить Эйгора прямо в покоях, где он принимает лордов и чиновников? Изи. Дать Эйгору внушительный кусок земли и сделать лордом? Ваще не вопрос! Однако при ближайшем рассмотрении...

1) В оригинале употреблен глагол "dote on" (spend time... doting on boy the lady gave him). Дословный перевод этого глагола - "души не чаять", то бишь "Эйгон проводил время, души не чая в ребенке", как-то так.
2) Земли и лордский титул предназначались Эйгору, а не его мамаше и деду.
3) Та поездка в Стонхедж (когда он Бетани подцепил) вряд ли была единственной.
4) Позволение кормить в приемных покоях может говорить о нежелании расставаться как с матерью, так и с ребенком. Чот мне подсказывает, что тут второй вариант.

Вывод? Не с Барбой он носился, ой, не с Барбой.