#житие_мое #лирика #мысли_вслух

О НАС
("И нерушимым будет наш союз...")

Когда-то, довольно давно, на одном из концертов обожаемый мной до сердечного вздрога поэт и бард Владимир Лансберг, предваряя исполнение одной своей довольно старой и очень известной песни, сказал:
- В жизни каждого уважающего себя барда обязательно должна быть хоть одна такая песня: про костер, дружбу и про то, что «как здорово, что все мы здесь…»
Зря он, конечно, так. Песни (и его, и митяевская) действительно хороши, несмотря на общие места. Но это он, скорее всего, даже не о песне. А о своих юношеских иллюзиях. О том, что со временем человек имеет свойство меняться и смотреть на себя вчерашнего с легкой грустью, иронией и – порой – с нешуточной завистью.
Мне всегда бывают смешны рассуждения на тему «Гарри бы никогда», «Гермиона бы ни за что». Да, канонные персонажи, написанные Роулинг, безусловно, «никогда» и «ни за что». Да и то, при общем количестве лазеек и нестыковок, оставленных в каноне мадам, писавшей «детскую сказку»… Но я сейчас не об этом. Обычно такие возмущенные возгласы приходится слышать именно при разговоре о периоде, туманно именуемом Постхог.
То есть, с момента победы над Сами-знаете-кем прошло… Десять, пятнадцать, двадцать… Даже если и пять лет. Много. Герои не могут измениться? Мерлин мой! Сколько лет вам самим, дорогие читатели?
Есть у Дж.Б.Присли прекрасная пьеса «Время и семья Конвей», построенная довольно нелинейно: первое действие происходит в 1919 году. Мы знакомимся с очаровательной семьей Конвей: мама, папа, сестры, их друзья и поклонники, радость смех и мечты. Все молоды, влюблены и совершенно убеждены, что в будущем их ждет только счастье.
Второе действие приходится на 1937 год: тот же дом, те же люди, только спустя восемнадцать лет. Мир изменился. Изменились сами герои. От любви не осталось даже воспоминаний, кто-то спился, кто-то меняет любовников (или любовниц), как перчатки, кто-то вышел замуж по расчету за самого презираемого члена былой компании. Все изменились. Не изменилась только самая младшая из сестер Конвей: чистая, светлая, прекрасная девочка. Она умерла. Кажется, в 1920 г.
А третье действие вновь возвращает нас в 1919 год, ровно к тому моменту, на котором закончилось первое действие: все молоды, влюблены и уверены, что у них впереди – только счастье. А еще уверены, что не станут меняться – никогда.
Есть в этой, грустной, в общем-то, пьесе, одна фраза, которую начинаешь понимать именно с годами: «Если бы нам сегодняшним показали нас завтрашних и рассказали, что с нами будет через двадцать лет, мы бы не поверили». И это правда.
Когда мне было шестнадцать, захлебываясь от любви к окружающим меня прекрасным людям, я написала песню. Как раз из той серии: костер, гитара, «как здорово, что все мы здесь». Мы ее пели – и верили, что всё это навсегда.
Прошло пять, десять, пятнадцать, двадцать, тридцать лет…
Время беспощадно не только к семье Конвей.
Не буду говорить о себе, наверное, со стороны просто виднее. Но убеждена, что моим знакомым есть, что сказать и про меня.
Друзья…
Солнечный мальчик, цитировавший наизусть всю поэзию «серебряного века», а также Грибоедова пополам с Джойсом и мнивший себя, по меньшей мере, Чацким, стремительно мутировал в типичного Молчалина: предал всех, кого мог, отрекся от собственного ребенка и посвятил себя Большим Деньгам. Кажется, это ему удалось.
Второй, умница, укорявший меня за отсутствие «высоких идеалов и целей», мечтавший получить когда-нибудь Нобелевскую премию, три раза поступал в институт, но не закончил ни одного по причине вульгарной лени. В результате перебивается то здесь, то там какими-то случайными заработками (и год от года все более случайными) и сидит на шее у жены.
Девочка, звезда и интеллектуалка, родила двоих детей и теперь любой разговор на серьезные темы сводится, в конце концов, к тому, сколько призов на очередных соревнованиях взяли ее гениальные дети.
И так далее.
Эти люди не стали лучше или хуже. Они просто стали другими. А детская дружба ушла – водой в песок. Ни к одному из них я не пойду просить помощи в трудную минуту.
Впрочем, что это я!
Грех мне жаловаться, по большому счету! Жизнь подарила мне совершенно замечательную подругу, с которой через годик мы отмечаем честные сорок лет «совместной жизни». Но это уже «совсем другая история». О женской дружбе.
Вы до сих пор считаете, что люди не меняются? Правда? И сколько вам лет?
В заключение – та самая песня, написанная ровно тридцать лет назад.

***

Какая жизнь была,
Какие были песни!
Какие встречи ждали впереди!
Мы все вокруг стола,
Мы снова с вами вместе.
Мой лучший друг, постой, не уходи!

Не уходи, мой друг,
Мы снова, как бывало,
Зажжем свечу и души распахнем.
И в наш священный круг
Мы позовем гитару
И что-нибудь печальное споем.

Мы выплеснем печаль
В слова знакомой песни,
В сырую ночь разлуки скинем груз.
Нам прошлого не даль.
Мы вечно будем вместе –
И нерушимым будет наш союз.

1984