#фанфик_в_блог
Гарри Поттер и нетающая снежинка

Десять ударов часов. Одиннадцать.
Гарри стоял под снежным небом, чувствуя себя глупо. Его ладонь, разогретая от возбуждения, парила в холодном воздухе, словно он только что вытащил её из-под юбки Джинни Уизли. На коже лежала снежинка, которая не таяла. Время будто остановилось, чтобы посмеяться над ним.
«Неужели это она?» — думал он, и мысли метались, как крысы в клетке. Лавгуд, чёрт бы её взял, снова оказалась права. Он смеялся над её глупой колядкой и сказкой о «волшебной снежинке», которую нужно держать в ладони до двенадцатого удара часов в новогоднюю ночь, чтобы загадать желание. А теперь... Теперь он понимал, что она знала больше, чем говорила. Возможно, даже слишком много.
Двенадцатый удар.
Темнота окутала его внезапно. Это был не просто мрак ночи, а нечто более глубокое и осязаемое. Она поглощала свет, как густой туман, и казалось, что он падает в бездонную пропасть. Поттер не успел даже вскрикнуть. Воздух вырвался из легких, а мысли спутались.
Когда мрак начал рассеиваться, перед ним предстала странная картина. Это был не мир, а его отражение, бледное и призрачное. Свет здесь не исходил от факелов или люмусов, он словно струился из самого воздуха. Синий, мерцающий, он кричал о смертельном свечении. Поттер слышал свои шаги, но они звучали громче, чем должны были. Казалось, рядом кто-то идет в ногу вместе с ним. Но когда он обернулся, там была только пустота. Разрушенные стены торчали руинами и осколками, стальная арматура изгибалась, словно змеи, навсегда застывшие в агонии.
Он споткнулся и почувствовал, как что-то хрустнуло под ногой. Стекло? Кость?
Запах здесь был не похож ни на что, что он когда-либо чувствовал. Не как в Хогвартсе, не как в Лондоне. Это был странный, сырой и электрический аромат, словно кто-то перемолол электроток и страх в мясорубке.
«Зачем я это сделал?» — размышлял он. «Зачем загадал желание?» А потом увидел его. Кристалл, обелиск или бог знает что ещё. Он светился, как сама смерть, но красиво. Зеленовато-голубое свечение стекало с него, словно кровь с лезвия клинка. Он был огромным.
Гарри замер. Его глазам понадобилось время, чтобы осознать увиденное, а разуму — чтобы вообще принять это. И тут раздался голос. Не снаружи, не из динамика. Он пришёл изнутри, прямо из центра его черепа. Глубокий, мертвенный, словно заговорила сама окружающая реальность.
— Твой путь завершён, человек, — сказал голос. — Ты получишь то, что заслуживаешь.
* * *
Он вернулся не весь. Или не до конца. Кто-то сказал бы — его душа осталась там, за гранью, где время течет вспять, а слова теряют смысл.
Все заметили, что Поттер изменился. Он ходил медленно, словно проверяя каждый шаг на наличие невидимой опасности. В карманах у него болтались ржавые гайки — здоровенные, он украл их с паровоза, что привозит студентов в Хогвартс. Как будто они могли защитить его или напомнить о чем-то ином.
Но никто не спрашивал. Даже Рон. Особенно Гермиона. Она просто наблюдала. И, возможно, после разговора с Луной Лавгуд знала что-то особенное, чем не собиралась делиться.
А однажды ночью Снейп, обнаружив нехватку ученика в спальне после отбоя, нашел его на опушке Запретного леса.
Костер. Гитара. Пустая бутылка водки.
Поттер сидел перед огнем, как шаман перед алтарем. Его лицо освещали отблески пламени, а глаза казались слишком темными и глубокими.
— Мистер Поттер, — голос Снейпа звучал ядовито, но сегодня даже он чувствовал себя неуверенно. — Что это такое?
— Водка, — пробормотал Поттер, не отрываясь от игры. — Хороша от стронция. Присаживайтесь, профессор. Я вас еще с расстояния ста метров срисовал. Ходите, как «плоть». В Зоне вы бы и суток не продержались.
Снейп сел на камень. Поттер достал вторую бутылку, зубами сорвал пробку и протянул ее профессору.
— «Козаки», — объяснил он. — Пить это не только вредно, но и полезно.
Снейп молча взял бутылку и сделал глоток. Горло обожгло, словно от зелья, сваренного наспех. Он поморщился, но бутылку не отдал.
И тогда Поттер запел:

Тьма. Солнце село за горы,
Трубы без дыма и ржавые заборы.
Ночь снова пришла в эти края...
И Зона опять ждет в гости тебя.

Его голос был хриплым, как у человека, год не говорившего. Но в нем было что-то еще. Древнее. Что-то, чего не должно быть в мире магии. 
Снейп ощутил холод. Будто ледяными пальцами провели между лопаток. Он понял: перед ним не тот мальчишка, который мучился в подземельях. Это был кто-то другой. Не ученик. Не герой. Не избранный. 
Это был... путешественник, заглянувший смерти или безумию в глаза и чудом вернувшийся, вышедший из самого сердца безумия и принесший его с собой.

Погибнет любой, кто в Зону войдет,
Его аномалия сразу убьет.
Но те, кто Зону пройдет — обласкает она...
Счастливыми сделает раз и навсегда.

Аккорд оборвался, и гитара с жалобным треньканьем отлетела в сторону. Тишина повисла в воздухе. 
— Я добрался, мистер Снейп, — тихо сказал Поттер. — До самого сердца Зоны. Я увидел то, что вам и не снилось. И загадал желание. 
— О чём вы, Поттер? — Снейп попытался сохранить хладнокровие. — Я вас не понимаю! 
Поттер загадочно улыбнулся. В этой улыбке не было ни страха, ни надежды — только уверенность. 
— Пиздец Волдеморту, — произнёс он на непонятном языке. 
Но Снейп всё равно понял. Он почувствовал это нутром. 
Он подумал, что вовремя переметнулся от проклятого мага, от всей этой затеи с «Пожирателями смерти», вовремя сделал выбор. Ещё есть шанс остаться человеком.

* * *
Она ждала его в библиотеке, за самым дальним столом, спрятанным от любопытных глаз. Здесь даже пыль осела на кожаных переплётах, как будто сюда никогда не заходила мадам Пинс. Воздух тоже был неподвижен, тревожимый лишь страницами фолианта, который бездумно листала Гермиона.
Когда он вошёл, Гермиона не подняла головы. Лишь постучала пальцем по стопке старых, мрачных книг, которые давно никто не открывал.
— Я знаю, что ты попал не в прошлое и не будущее, — сказала она. — Это что-то вне времени.
Поттер присел напротив, опустившись, как человек, измученный долгим пребыванием на ногах. Его лицо выглядело уставшим, но глаза — живыми. В них читалась напряжённость.
— Я навела справки, — продолжила она. — Это была не простая снежинка. Я читала о таких вещах в запрещённых томах. Это древнее заклинание, которое переносит через границы и реальности, иногда навсегда.
— Ну вот я и вернулся, — ответил он почти безразлично.
— Нет, — возразила Гермиона. — Вернулось то, что от тебя осталось.
Он промолчал и положил ладонь на стол. На ней лежал маленький кристаллик, светящийся в библиотечном полумраке, словно уголёк в золе камина.
— Что это? — спросила она.
— Кусочек Монолита, — ответил он. — Он дал мне выбор. Я выбрал обратную дорогу, но только частично.
— Что значит «частично»?
— Я здесь. Но часть меня там. Аномалия внутри меня. Как второе сердце. Только оно не бьётся. Оно ждёт.
Гермиона посмотрела на него. По-настоящему посмотрела. Не как на героя. Не как на друга. А как на человека, разорванного между двумя мирами.
— Почему ты мне не рассказал?
— Потому что если бы ты знала… ты бы тоже начала слышать её.
— Слышать что?
— Зону.
Она замолчала. Потом достала из сумки потёртую тетрадь. Открыла на странице, исписанной аккуратным почерком. Строчки были покрыты странными символами, формулами, рисунками артефактов.
— Я пыталась найти способ, — сказала она. — Чтобы вытащить тебя обратно. Если бы ты попал в прошлое или будущее — я бы знала. Но ты был… где-то ещё. Ни в одном из известных направлений времени. Ни в одном из измерений магии.
— Это не магия, — сказал он. — Это природа. Только другая. Более честная.
— Честная? — переспросила она. — Ты чуть не погиб!
— Погиб бы, если бы хотел. Но я не хотел. Я хотел, чтобы всё прекратилось. А Монолит дал мне шанс. Только не то, что я просил. То, что я заслужил.
— Что ты заслужил?
Он улыбнулся. Не весело. Почти грустно.
— Сознание.
— Ты хочешь сказать, что раньше его не имел?
— Я был героем, Гермиона. «Мальчиком, который выжил». Теперь я — совсем другой человек. Разница огромная.
Она посмотрела на него. И впервые за долгое время ей стало страшно. Потому что он больше не боялся.
— Я найду способ, — сказала она. — Чтобы вернуть тебя полностью.
— Не надо, — ответил он. — Я не тот, кого можно вернуть.
Он встал, подхватил свой кристалл и ушёл, оставив на столе кружок тепла в том месте, где он лежал.
* * *
В девятом коридоре третьего этажа Гермиона стояла перед зеркалом, которое казалось пустым. В этот час безлунной ночи оно не отражало ничего, даже свет факелов. Только темноту или что-то ещё, что, вероятно, прячется за ней. Всё, как обещала Луна.
В руке у неё был осколок, который она взяла из шкатулки Гарри Поттера, пока тот спал. Она не украла его, а просто одолжила на время.
— Если он вернулся, — прошептала она, — значит, можно идти обратно.
Она прикоснулась к зеркалу, и кристалл, который Гарри хранил как сердце, вспыхнул. Зеркало затрещало, и на нём появилась трещина, которая затем превратилась в провал, а потом в свет.
Она пришла в сознание, оказавшись среди обломков, которые раньше были бетонными конструкциями. В воздухе ощущались запахи железа, тления и чего-то приторного, напоминающего о смерти. Солнце пробивалось сквозь облака, которые висели серым саваном.
— Наконец-то! — раздался голос.
Гермиона повернулась.
Луна Лавгуд восседала на покосившемся столбе, будто на троне. Её волосы развевались, хотя не было ни малейшего дуновения ветра. На лице играла загадочная улыбка, полная тайны, которую никто другой не должен был разгадать.
— Я ждала тебя, — сказала она. — Ты долго сомневалась. А я всё твердила: чтобы понять мир, начни с того, что он не такой, каким кажется.
— Луна, что ты здесь делаешь?
— То же, что всегда. Смотрю на вещи иначе. Только теперь угол зрения немного изменился.
— Это Зона?
— Это её отражение. Фанфик, если хочешь. Реальность, созданная чужим взглядом. Здесь действуют другие законы. Даже мы — не совсем мы.
— Мне нужно найти Поттера.
— Он сам тебя найдёт, если ты ему нужна. Но помни: он уже не герой. Он стал вопросом без ответа.
— Я должна его спасти.
— Спасти? — Луна тихо рассмеялась, но в её смехе слышалось сочувствие. — Уверена, что он этого хочет? Или ты просто боишься того, кем он стал?
Гермиона стихла.
— Я хочу, чтобы он снова был самим собой.
— А кто он был? — Луна поднялась. — Мальчик, который выжил? Школьник, играющий в войну? Или человек, заглянувший в глаза реальности и не отводящий взгляда?
Она протянула руку. В её ладони лежал листок бумаги. На нём было написано уравнение. Не магическое. Физическое. Странный набор символов, который Гермиона никогда раньше не видела.
— Это закон сохранения энергии, — сказала Луна. — Только он нарушен. Как и всё здесь. Понимаешь?
Гермиона покачала головой.
— Это ключ, — продолжила Луна. — Чтобы пройти дальше. Чтобы выбраться из этого отражения. Но помни: каждый шаг вперёд изменит тебя. Каждое отражение — это шанс стать кем-то другим. Возможно, ты уже не вернёшься прежней.
— Я готова.
— Отлично. Тогда отправляйся. Через всю Зону. Найди Кристалл. Загадай своё желание. Но помни: когда ты попадаешь в чужую реальность, часть тебя остаётся там. А часть становится тем, кем ты и не представляла себя.
Гермиона сделала шаг.
Вспышка света.
Её тело исчезло.
Только палочка осталась лежать между двумя мирами.
А где-то далеко, в Хогвартсе, проснулся Поттер.
Гарри открыл шкатулку и убедился, что в ней не хватает осколка. 
Он улыбнулся.
И прошептал:
— Ты тоже увидишь, Гермиона, что может быть страшнее, чем козни неудачника Волдеморта...

Снейп или Поттер в Зоне - это банально. Вот Гермиона...
(Что только не сделаешь, лишь бы не заниматься домашними делами.)