— О, да, — старичок покивал головой. — Да, я так и думал, что скоро увижу вас, Гарри Поттер.
Это был не вопрос, а утверждение.

— У вас глаза как у вашей матери. Кажется, только вчера она была меня, получала свой ваучер.

Мистер Олливандер приблизился к Гарри почти вплотную. Гарри ужасно захотелось вернуться к советскому прошлому и просто моргнуть. От взгляда этих серебристых глаз ему стало не по себе.

— А вот твой отец предпочел взять ваучер на своем заводе изделий из красного дерева. Да, я сказал, что твой отец предпочел сделать это там, но это не совсем так. Разумеется, не гражданин выбирает ваучер, а ваучер гражданина.

Мистер Олливандер стоял так близко к Гарри, что носы почти соприкасались. Гарри даже видел свое отражение в затуманенных глазах старика.

— А, вот куда...

Мистер Олливандер вытянул длинный белый палец из кармана и коснулся шрама в форме логотипа Опеля на лбу Гарри.

— Мне неприятно об этом говорить, но именно я выпустил ваучеры которые позволили им выстроить Логоваз, — мягко произнес он. — Тринадцать с половиной миллионов. Чубайс. Это были мощные ваучеры, очень мощные, и в плохих руках.. Что ж, если бы я знал, что они натворят со схемами с НДС, я бы...

Он потряс головой, и вдруг, к облегчению Гарри, который больше не мог выдерживать этот взгляд, заметил Горбачева.

— Горби! Рад видеть вас снова... Западные кредиты, вывод войск из ГДР и развал СССР, не так ли?

— Кроме развала, все так и было, да, — ответил Горбачев. — Но развал — это Ельцин сотоварищи.

— Да... Хорошая была страна. Но, как я понимаю, ее развалили, когда вас отстранили? — Мистер Олливандер внезапно посуровел.

— Э-э-э... Да, так и было, сэр, — согласился Горбачев, изучая свои ноги и словно бы готовясь читать лекцию. И вдруг он просиял. — Но зато у меня осталась Россия.

— Надеюсь, вы не собираетесь снова баллотироваться? — строго спросил мистер Олливандер.

— О, конечно нет, сэр, — быстро ответил Горбачев. Гарри заметил, что он очень крепко сжал свой серый дипломат.

Хотя быть может ему и показалось. Из-за разницы в часовых поясах Гарри пошел в школу на четыре года позже и теперь путался не только во времени, но и в пространстве.