Адское пламя — лучшее зрелище, что я когда-либо видел. Завораживающий вихрь огня, сметающий всё на своём пути, безумный факир, играющий со смертью. Языки этой бури, этой фурии охватили безразличный дом. Они лизали его стены, проломили дверь, окна и ворвались внутрь, обдавая всё своим убийственным жаром. Будто бы сойдя с небес, Адское пламя уничтожает своего врага — и теперь этим врагом был Человек. Это чудо, это великолепие достигло своего апогея в тот момент, когда в доме раздался крик. Крик, полный боли и отчаяния.

Гори оно все, кричу. И смеюсь. И впервые я чувствую, что полностью управляю своими действиями. Адское Пламя – чистейшее волеизъявление. Манифест волюнтаризма. И да, я знаю эти слова.

Мелькает бледная рожа рыжего Уизли и перекошенная морда Малфоя. Винс, зовет он, Винс! Наконец-то запомнил, как меня зовут. Теперь уже не забудешь.
Огромные языки пламени с ревом пожирают реальность.

Гори оно все…

Если я ошибся, дружище Гойл, и в Адском Пламени погибнет не весь мир, а лишь бессмысленный кусок плоти, именуемый Винсентом Крэббом, то я тебе почти сочувствую. Это означает, что тащить на себе всю эту сраную реальность отныне и впредь придется тебе одному. А книжные персонажи живут, пока про них читают. Мне кажется, про нас написали хорошую книгу, а значит, читать будут долго. Может, лет сто или даже больше. Это же почти вечность, Грег.

Хорошей тебе вечности.