А у нас под судом - Кунти. Кришна, когда она заходит, подозрительно невесело хмурится. Фбэк на то, как Кунти говорит, мол, сынок мой Карна, ты моё первое благословение, первое счастье в жизни - но это счастье и это благословение я не в силах принять. Прости.
И нас настраивают на грядущий песец ещё раз, когда Кунти отказывается говорить о себе:
- Ты ведь всё уже сказал: я мать, я жена, я сестра. Все здесь - моя родня.

И конечно, Карна не может не заорать "не все!!!". Это ж Карна. С обречённым видом раз этак в сотый за девять серий ЧитраШани просит его сесть на место и ждать очереди. Кунти пафосит:
- Не успеет закончиться этот суд, как ты признаешь, что сын мне не только по плоти!

ЧитраШани вздыхает, за кадром посылает слугу за бхангом, потому что без него справляться с этой труппой клоунов-дегенератов очень сложно, и говорит:
- Мать, сестра, жена... ты человек, Кунти. Ты женщина. И первое обвинение: ты совершила убийство.
Сынки естественно не могут не начать вопить. Особенно Бхима. Бхима орёт, но он котик - третий, помимо Кришны и Дурика, адекватный человек в этом цирке.
- Да кто вообще посмеет маму в таком обвинить?!
- Ну, положим, я, - говорит ЧитраШани. - И хватит мешать судебному заседанию, надело уже повторять!

Итак, Кунти напоминают, как она отправилась совершать жертвы в Вринава по приказу Дурика. ЧитраШани уточняет: а зачем он их туда послал?
- Ну, чтоб они там это, жертвы поприносили, благодати подприобрели...
- Ой ли?
- Ну, и я подумал - если я их куда-то послал, нафига им оттуда возвращаться?
Бхима начинает ржать, мол, ну ты ж дебил, нас же убить очень сложно.