Фбэк: сидит вся весёлая семейка, обсуждают, скоро ли война. Арджуна мечтает сразиться с Карной, Бхима мечтает набить хоть кому-нибудь морду. Юдхи смотрит, как при упоминании Карны Кунти потрясающе беспалевно встаёт и начинает со страданьем на лице глядеть в окно.
- И так всякий раз, - поясняет он, - а я ж не слепой (простите, дядя, нетолерантно вышло). Так что отзови обвинения: мать любит тебя.

- Любит? А где её любовь была, когда она пришла шантажом просить за жизнь Арджуны?
Ойвсё, Арджуну понесло. И мать не смей оскорблять, и вообще он вот прям щас Карну как победит, так победит, ему лука не надо! И не надо, соглашается Карна, лук тебе против меня не помог, помогла твоя подлость. Ну, вы поняли. Давай, рази комсомольскую грудь, если кишка не тонка!
- Арджуууунаааа! - рявкает ЧитраШани.
Похоже, пока они орали, он допивал пустырник.

Если вам интересно, в кого Карна драма-квин: в Кунти. Они абсолютно друг друга стоят. (Я, правда, необъективен - после Юдхи Кунти на втором месте по раздражительности.)
Из плюсов: я наконец понял, какую такую "дилемму" вечно пихал в сабы переводчик Шанидэва.
- Прекратите! Я пришла ради того, чтобы избавиться от мучавшего меня всю жизнь противоречия. Я видела, как готовят оружия и поднимают знамёна, я видела, что битва неизбежна. И тогда я решила, что пришло время прервать молчание.

Фбэк: Карна сидит в палатке, ладит лук. Входит Кунти и начинает на него ПЫРИТЬ, пока он охренело не спрашивает, что она делает в его палатке поздно ночью. (Не хочу думать, что он мог подумать.) Я ж говорю: он в маму драма-квин, ибо Кунти пафосно требует звать её матерью, а не царицей.
- И почему же это было самое время раскрыть тайну? Не потому ли, что я собирался убить Арджуну? Детей своих ты любила и защищала, о да - своих законных детей!
- Ты забыл, что я тогда тебе сказала?

Фбэк: Карна спрашивает, почему, если всю его жизнь её устраивало его незнание, она вдруг пришла. Ну как же, говорит та - все, кто на стороне Дурика, должны погибнуть, он же зло, а её сынки - добро. А ты тоже мой сын, иди со мной и останешься жив. Разделишь с братьями их победу, их достояние.
- Слишком поздно. Я привык быть сыном суты, мне не стать сыном Кунти. Я не могу предать друга. Ты оставила меня с ним, чтобы я был под защитой? Ты была права: всё это время он защищал меня. Это лагерь врага, вам не пристало здесь находиться, рани.
(Вот тут я его прям уважаю, а Кунти вышла как-то мерзенько.)
- Но я так долго была вдали от тебя! Ты должен пойти со мной!
- Нет уж. Не волнуйтесь: я привык быть один. Битва скоро закончится. Тогда и увидимся.

- И мать! Всё ещё ждёт! Своего первенца! - испускает Кунти пафос. - Твоя боль была моей болью, я не спала ночами потому, что ты не мог заснуть!
- Если так велика твоя любовь - что же так велика цена, которую ты назначила мне за право стать сыном?