БЛЯТЬ. Только в рамках этого фика напишу.


На Равенкло погружённые в себя люди были не редкостью, и Луна Лавгуд не стала исключением. Тихая мечтательная девочка, не замечающая ничего вокруг, была словно ходячей гиперболой всех качеств факультета, и ничто не могло заставить её взаимодействовать с миром против её странной воли.

Она несла какую-то чушь, никогда не следила за тем, что надевает сегодня и часто забывала то поесть, то вымыться — и именно поэтому директор Дамблдор удивился, увидев её у входа в свой кабинет, внимательно разглядывающей каменную морду горгульи.

— По-моему, им очень скучно, — поделилась с директором девочка. Профессор огладил пышную бороду и покивал.

— Думаю, да, девочка моя, — ласково улыбнулся он.

— А вот Гарри не бывает скучно, — маленькая Лавгуд обняла оскаленную морду статуи. — У Гарри всегда много мозгошмыгов! — важно заявила она.

— Хочешь сказать, Гарри много думает? — улыбнулся директор, но Луна обернулась и покачала головой.

— Нет, профессор. Или да. Он не такие как все мысли думает. Вот у Терри мозгошмыгов много, и они шныряют, и все прозрачные, потому что он то об устройстве лестниц задумывается, то задачки решает. А у Гермионы они розовые, потому что она на Локонса пялится. А у Гарри мозгошмыги одни и те же, и все какие-то мутные и грязные, ну как вода из лужи, — наморщила носик девочка. — Фу, как неприятно.

Директор ощутил себя так, будто его холодной водой окатили.

— И когда он на Милли свою смотрит, у него мозгошмыги не розовые, а болотные и тёмно-красные, — продолжила Луна, растеряв всю весёлость. — И с Роном рядом они чернеют. Вот у Рона мозгошмыгов мало, но все они золотистые или прозрачные — это когда он о деньгах мечтает, я слышала, как он говорил о них. Он дом на них новый хочет построить и маме кучу платьев купить. А Гарри какой-то странный. И мозгошмыгов очень, очень много, и все они такие. Вроде разные, а на самом деле одинаковые.

Директор устало потёр лицо, чувствуя, как сил ни на что не остаётся.

— И ещё, — она прыгнула сразу через два камня на полу на одной ножке, — у него слишком большие мозгошмыги. Таких нужно долго растить. Вот у вас, например, про-осто огромные мозгошмыги, — восхищённо протянула девочка, — у папы поменьше, у Селены, нашей старосты, ещё меньше, а у Джинни совсем маленькие, они ещё не выросли. А у Гарри они почти такие же, как у папы. Как думаете, чем он их кормит?

— Не знаю, девочка моя, — покачал головой директор. — Может, у него спросишь?

— Так и сделаю! — радостно подскочила Луна и унеслась в башню.

...Профессор Дамблдор дрожащей рукой сыпанул пороха в камин.

— Аластор, мой старый друг, помнишь Пандору Лавгуд? — спросил он. — Возьми кого-нибудь из «тайнюков» и приходи поскорее. Её дочь говорит, что у одного из учеников мысли очень не соответствуют возрасту.

Директор устало опустился за дубовый стол.

Они его потеряли...

И от этой мысли было и больно и радостно.

Всё-таки, это был не Гарри.