А вот еще пример, уже из пятой книге:
— А, это вы, профессор Макгонагалл... и...
Дамблдор сидел за письменным столом в кресле с высокой спинкой; он наклонился вперед, и на него упал свет свечей, освещавших разложенные на столе документы. На нем был великолепно расшитый пурпурно-золотой халат, надетый поверх белоснежной ночной рубашки, но выглядел Дамблдор нисколько не сонным. Пронзительный взгляд голубых глаз остановился на профессоре Макгонагалл.
— Профессор Дамблдор, — сказала она, — у Поттера был... был кошмар. Он говорит...
— Это не кошмар, перебил Гарри.
Профессор Макгонагалл обернулась к нему нелегка нахмурилась. — Хорошо, Поттер, сами расскажите директору.
мисс Элинор:
1947 год. Париж.
Париж, полный прекрасных и трагических воспоминаний - после двух мировых войн.
Прекрасная Эпоха давно погибла, растаяла видением, разбилась, рассыпалась на множество острых све...>>1947 год. Париж.
Париж, полный прекрасных и трагических воспоминаний - после двух мировых войн.
Прекрасная Эпоха давно погибла, растаяла видением, разбилась, рассыпалась на множество острых сверкающих осколков. Но их блеск всё ещё прекрасен.
Здесь утончённо-красиво всё. Так изысканно, как может быть только в Париже. Обречённая любовь. Неизбежная разлука.
Величественное, пугающее, беспощадно-жестокое Прошлое, которым дышит каждый камень парижской мостовой. Жуткое недавнее прошлое, которое не отпускает ни Тесея, ни Винду. Каждого - по-своему.