О, как Гермиона злилась на это! На это странное, безоговорочное доверие, которое Гарри испытывал не к ней или, на худой конец, к Рону. А к Драко Малфою! К врагу, который доставлял им множество проблем раньше. А быть может и доставит? И ещё больше её злило то, что как бы она ни старалась, не могла найти причины. Как будто что-то тайное происходило за кулисами, куда её не пригласили. И именно в этом «тайном» и заключался секрет представления. То, что произошло дальше, можно назвать, наверное, цепной реакцией…
Долорес Амбридж буквально олицетворяла собой всё, что заставляло Гермиону дрожать от ярости. Систему, которая требовала изменений. Да что там изменений, радикальных перемен! И Гермиона решила действовать. Она знала, что Гарри поможет ей. И надеялась, что эта общая тайна откроет ему глаза. Например, на Малфоя. Надеялась, что как только Гарри увидит и услышит её идеи, увидит, сколько людей их поддерживает, тогда всё станет, как раньше. Тогда Гарри снова заговорит с ней на одном языке и исчезнет это странное, жуткое чувство, будто жизнь Гермионы больше ей не принадлежит. Будто у неё отнимают самое ценное: лучшего друга. Единственного друга, если быть честной, ведь Рону она не доверяла на таком уровне. Хотя, безусловно, Рон Уизли ей дорог. Но Гарри… Гарри всегда был для неё нечто большим. Более личным. С того самого дня, как без раздумий прыгнул на голову горному троллю лишь бы спасти её.
Она искренне хотела как лучше, но каким-то образом всё стало ещё хуже. В какой-то момент она жутко испугалась того, что теперь Гарри вовсе не станет с ней разговаривать, предпочтёт вычеркнуть из своей жизни сумасбродку, от которой одни неприятности, но… Гарри Поттер снова её удивил.
Когда в гостиной он в очередной раз подставился под удар из-за неё, она почувствовала, как уходит плотина непонятной, ядовитой злобы. И на замену тут же пришёл стыд. Обжигающий, круглосуточный, преследующий её, чтобы она ни делала, стоило только закрыть глаза, как перед глазами снова вставала картина того, как Гарри медленно падает на пол в окружении гриффиндорцев, которые в этот момент напоминали самую настоящую стаю шакалов. С тех пор она не могла не то что заговорить с ним, а даже спокойно посмотреть ему в глаза. Всё время казалось, что стоит задержать взгляд хоть на пару секунд, и Гарри увидит даже больше, чем нужно. И конечно же, ни за что не останется её другом. Ведь она причинила ему столько неприятностей.
Но с другой стороны, ведь и дальше молчать просто нельзя. Как бы ни хотелось, Гермиона не сможет сделать вид, что в этом году между ними ничего странного не произошло. Скрепя сердце, она решила поговорить с Гарри, как только закончатся экзамены. СОВ — важный этап в жизни волшебника. Конечно, не особенно сложное испытание по сравнению со всем, что они уже пережили за эти пять лет. И тем глупее было бы провалиться из-за лишних переживаний. Знала бы Гермиона, что будет дальше, может быть, не стала бы откладывать этот разговор.
Но при всех возможностях магии того, что произошло, просто нельзя было предвидеть. Никто бы не смог предположить ничего подобного. К самой Гермионе воспоминания возвращались обрывками. Единственное, что она помнила крайне чётко: боль. Боль и жуткое ощущение страха. Того самого инстинктивного страха, который несколько лет назад заставил её беспомощно забиться под раковину при виде огромного, горного тролля. И Гарри. Гарри, который снова спас её, невзирая на последствия.
Аврорам Гермиона постаралась рассказать всё максимально подробно, напирая на применение к ней Круциатуса. Если она хоть что-нибудь в этой жизни понимала, то подобный случай можно считать исключительным. Особым. Превышением самообороны, если хотите! И пусть её не было на заседании суда и родители буквально душат своей заботой, это не означает, что она не сможет узнать новости. В конце-то концов, возобновить подписку на «Ежедневный Пророк» — дело пяти минут, и она об этом позаботилась ещё в больнице. И кстати о времени…
— Мы можем ехать быстрее? — обратилась Гермиона, отводя взгляд от окна. С её точки зрения машина еле тащилась по дороге, в таком случае дома они будут в лучшем случае через час, а в комнате её уже должна ждать свежая газета и новости о Гарри.
— Нам не стоит нарушать правила, дорогая. — мягким тоном ответила мама и улыбнулась, погладив Гермиону по щеке.
Гермиона с трудом подавила порыв глухого раздражения. Она больше не ребёнок! И всё, что ей нужно, это узнать новости о Гарри, а для этого — как можно скорее попасть домой. Неужели это так много?!
— Тише, держи себя в руках. — подсказал Гарри с заднего сиденья. Гермиона прикусила щёку изнутри. Может, она всё-таки сошла с ума? Ведь дураку ясно, что Гарри на заднем сиденье быть не может… Но успокоиться действительно стоит, мама уже начинает как-то странно на неё смотреть. Как только машина наконец остановилась, Гермиона первой влетела в прихожую, а оттуда по лестнице в свою комнату. Вроде бы родители её окликнули, но сейчас это было не важно. Газета. Ей срочно нужна эта чёртова газета!
Взгляд почти сразу упал на свежий выпуск Пророка на подоконнике и сидящую рядом сову. Гермиона не сдержала облегчённого вздоха, как вдруг за спиной снова раздался знакомый голос:
— Надеюсь, ты понимаешь, что там могут быть не только хорошие новости?
Гермиона остановилась на половине движения и в замешательстве обернулась. Гарри сохранял предельную серьезность, пристально глядя ей в глаза. А потом глубоко вздохнул:
— Это я так, мысли вслух. Ты дверь не хочешь закрыть? Только перед этим скажи родителям, что с тобой всё в порядке.
— Они итак знают, что со мной всё в порядке! — раздражённо цыкнула Гермиона.
— Ты — член семьи. И у тебя есть определённые обязательства. — надавил голосом Гарри. Гермиона обреченно вздохнула и с силой потерла переносицу, резко развернувшись к выходу из комнаты. Сейчас не важно, галлюцинация это или что-то другое, важнее то, что Гарри был прав. У членов семьи действительно есть обязательства перед друг другом. У самого порога Гермиона остановилась и неловко обернулась:
— Что я должна им сказать?
— Правду. Что много чего произошло и тебе нужно время, чтобы это осмыслить. — пожал плечами Гарри. — Не волнуйся, они тебя поймут. Просто постарайся… Сгладить острые углы.
— У меня не очень-то это получается с близкими людьми. — горько усмехнулась Гермиона.
— Не говори невозможно пока не попробуешь. — ободряюще улыбнулся Гарри. Гермиона кивнула и спустилась вниз, не давая себе больше ни минуты на раздумья.