***

Джон как раз сделал глоток кофе, пока Джейн о чём-то говорила с дочерью на кухне. Судя по тому, что всё было относительно тихо, ситуация медленно начала налаживаться. Насколько это возможно в данной ситуации. Произошедшее до сих пор не укладывалось у него в голове. Как такое вообще могло произойти с их Гермионой? Поймав себя на том, что перечитывает газетный заголовок в пятнадцатый раз, Джон вздохнул и отставил чашку. По-хорошему, следовало принять решение, что теперь делать.
Джейн настаивала на том, чтобы найти дочери терапевта. И Джон был отчасти с этим согласен. Конечно, им всем нужна помощь. Но сначала… Сначала нужно, чтобы Гермиона сама решила открыться им. В эти несколько дней после больницы она была поразительно молчалива. И хотя доктор сказал, что это вполне нормальное поведение, но всё-таки молчание Джона жутко нервировало. Он ведь отлично знал свою дочь, способную выдавать более 500 слов в минуту одним предложением, задать миллион вопросов и параллельно сделать десяток мелких дел и жестов… Размышления прервал звук осторожных шагов, Джон опустил газету и неловко улыбнулся:
— Всё нормально, милая?
— Относительно. — мимолётно сощурилась дочь, наморщив лоб. И смущённо улыбнулась. — Я хотела извиниться за своё поведение. Столько всего произошло, и я… Торможу. Сама не знаю, почему.
— Все хорошо. Можешь тормозить. — поспешно сказал Джон и серьёзно добавил. — Мы будем рядом, если тебе вдруг понадобиться наша помощь.
— Что ж… Хорошо. — заключила Гермиона, напряжённо сцепляя руки в замок за спиной. — Я тогда пойду к себе, увидимся за ужином.
— Хорошо. — повторил Джон с точно такой же сосредоточенной интонацией. Гермиона начала подниматься по лестнице, а у него почему-то больше не получалось сосредоточиться на чтении. Из кухни слышались звуки работающего радио и шум бегущей воды — Джейн в очередной раз приводила в порядок итак чистую посуду. Нервная привычка. Делать что-нибудь монотонное и абсолютно бесполезное просто чтобы занять руки. Поразмыслив, Джон поднялся с кресла и направился к лестнице вместо кухни. По какой-то причине он чувствовал, что…
Поток размышлений прервал грохот и звон разбитого стекла наверху. Следом на кухне испуганно вскрикнула Джейн и, судя по звуку, разбила одну из тарелок.
— Оставайся здесь. — кратко скомандовал Джон и полетел наверх, плечом выбивая запертую дверь в комнату дочери. Взглядом он почти сразу нашел её и выдохнул от облегчения. Цела! Жива и здорова. Вот только комната выглядела так, будто в ней только что прошёл по меньшей мере локальный ураган. Книги порваны, мебель перекошена, стекла в окне и лампочки полностью разбиты. Картину завершала выбитая дверь, которая буквально держалась теперь на честном слове. Плечо немного саднило, но это последнее, на что Джон сейчас обращал внимание. Гермиона сидела на полу в центре комнаты, обняв собственные колени и раскачиваясь на месте. Взгляд был направлен куда-то в пустоту.
— Гермиона? Милая, ты слышишь меня? — осторожно начал Джон и подошёл ближе. — Так. Тише. Иди к папе, принцесса, тут целая куча осколков…
Как только он притянул дочь в объятья, та почему-то содрогнулась всем телом и сухо всхлипнула. Затем ещё раз и ещё… В какой-то момент она мёртвой хваткой вцепилась в его рубашку, между всхлипами прошептав:
— Это я виновата. Это всё из-за меня.
— Стоп-стоп-стоп… — прошептал на ухо дочери Джон, поднимая её на руки и отрицательно покачал головой, поймав обеспокоенный взгляд Джейн. — Подожди, не спеши. Мы вместе со всем разберёмся, я обещаю.

Примечания:
Валар Моргулис! И прошу прощения, что заставил поволноваться. Как говорится: я никуда не пропал, не завязывал, я уходил за опытом*. В данном случае опыт был не совсем позитивным, я очень долго болел, а выдавать вам продолжение вполсилы мне не хотелось. Но благо, ситуация налаживается, зима скоро закончится (!), и, я надеюсь, больше не будет таких продолжительных перерывов. Планирую войти в рабочий темп и следующую главу выпустить 22 числа.
P.S. Разговоры Гермионы с Гарри происходят "мысленно", то есть чисто физически она при этом молчит и даже не шевелит губами. Просто уточняю, мало ли.
Приятного чтения, мои хорошие.