Нарцисса почувствовала его руки на своей талии и немного расслабилась, прижавшись ближе, закрыла глаза, помедлила, прежде чем обнять Северуса в ответ. Стоять вот так посреди лаборатории Больничного крыла может быть, безрассудно. Но сейчас ей было всё равно, даже если их застанут. Последние несколько недель она так сильно нервничала. Не могла спать, не могла есть, не могла ни на чём сосредоточиться. Чуть не поругалась с Драко. Если бы не Северус, пожалуй, она бы с этим всем не справилась
К сожалению, стоять так вечно нельзя. Через пару минут Нарцисса со смущённой улыбкой отстранилась и действительно взяла чистый котел, и ингредиенты из шкафчика, приметив, каких конкретно зелий не хватало на полке. Они подготовились. И как только Драко с остальными вернётся, Нарцисса будет здесь. И сделает всё, что от неё потребуется.

***

— Директор, может поделитесь мыслями? Что не так?
— С чего вы взяли, мистер Малфой?
— У вас, простите, на лбу написано. — Малфой ухмыльнулся. — Или дело в том, что вам тревожно в общем?
— В том числе. Но на самом деле… Мы ведь можем с вами говорить откровенно, мистер Малфой?
— Почему бы и нет? Я сохраню вашу тайну.
— Это не столько тайна, сколько… Сомнения. Меня беспокоит Гарри.
— В каком смысле?
— Понимаете, мистер Малфой, я приложил немало усилий, чтобы уберечь его от происходящего. Сначала от груза мировой славы, по крайней мере, до того момента, как он сможет всё принять её и осознать. Потом в Хогвартсе от серьёзной опасности. Я пытался сделать всё возможное, чтобы у него был… Момент детства, безмятежности и спокойствия. Конечно, если трезво проанализировать всё, что произошло за последнее время в Хогвартсе, прекрасно видно, что я со своей задачей не справился. В школе Гарри сталкивался с опасностями, преодолеть которые бывает по силам не каждому взрослому волшебнику. В конце концов, он провёл много месяцев в Азкабане, и я… Беспокоюсь.
— О чем?
— Азкабан мог стать последней каплей. Я боюсь, что вместо того, чтобы уберечь Гарри от тьмы, я столкнул его за грань собственными руками.
— Подождите, давайте сначала. — Малфой остановился посреди опустевшей библиотеки. Книг не было, остались только какие-то обрывки. Большинство шкафов и кресел обуглились от… Пожара? По крайней мере, выглядело всё именно так. В воздухе стоял запах пыли и плесени. — Другими словами, вы опасаетесь, что после всего пережитого у Гарри поедет крыша, и он станет следующим Темным лордом? Я правильно вас понял?
— Согласитесь, это было бы неудивительно. Тем более, что в Хогвартсе Сириус преподает Темную магию. Я даже думал убрать курс из школьной программы.
— Курс, который Гарри отказался изучать. — напомнил Драко. И вздохнул, добавив. — Извините меня, сэр, но это маразм. Конечно, после всего пережитого Гарри не останется таким, каким был до всех этих испытаний, Это естественно. Все мы меняемся с течением времени. Во-вторых, вы должны признать, что в Хогвартсе он сам делал выбор. Сам пошёл за философским камнем, сам полез в пасть к василиску, сам воспользовался маховиком времени… Бестолочь. — не удержался от комментария Драко, Дамблдор хмыкнул. — Словом, не берите на себя ответственности за то, что вы неспособны контролировать. Особенно это касается чужих решений. Гарри… Удивительный человек. Сильнее, чем я или вы вместе взятые. Может, самый сильный волшебник нашего времени. Даже если он начнёт изучать тёмную магию, второго Тома Реддла мы уже не увидим. Для этого он слишком много думает о других вместо собственного величия.
— Вероятно, вы правы. — вздохнул Дамблдор. — Спасибо, мистер Малфой. Мне действительно нужно было об этом поговорить. А теперь давайте не будем отвлекаться.
— Всегда пожалуйста, сэр. — ответил Драко. И поярче зажёг несколько огоньков Люмоса. Слишком расслабляться нельзя.

***

— Сириус. Я хочу кое-что попробовать. Но пообещай мне, что никому об этом не скажешь. — попросил Гарри. — Это. Вряд ли законное заклятье по меркам Министерства, да и вообще мне не хотелось бы, чтобы об этом знали. Во всяком случае, пока.
— Нашёл в домашней библиотеке что-то интересное? — оживился Сириус.
— Можно сказать и так. — уклончиво ответил Гарри.
— Чем помочь? Кроме молчания. — перешёл на серьёзный тон Сириус. Взмахом палочки закрыв дверь комнаты. На всякий случай.
— Приведи меня в чувство, если вдруг что-то пойдет не так. — попросил Гарри. И, не дожидаясь новых вопросов, закрыл глаза, сосредоточился.
Магия отозвалась не сразу. Минуты тянулись часами, прежде чем он почувствовал, как что-то дрогнуло. Перед глазами замелькали цвета, комната наполнялась звуками и запахами. А потом всё стало другим.

***

Отчаяние, бессилие, злоба. Пожалуй, его состояние можно было бы описать именно так. Салазар сжал и разжал узловатые пальцы, в упор посмотрел на друзей за столом. Стойко его взгляд встретила только Ровена. Годрик и Хельга прятали глаза.
— Послушай, я знаю, что ты пережил большое горе, но это не означает… — снова начала Хельга. Салазар взбесился и швырнул в неё кубок с вином. Хельга замолкла, ошалело заморгала, округлив от обиды глаза. Ровена невозмутимо очистила лицо и одежду подруги взмахом палочки, Годрик вскочил на ноги, с грохотом отбросив стул.
— Это уже слишком!
— Да неужели? — прошипел сквозь сжатые зубы Салазар, медленно, грузно поднимаясь. Несколько свечей погасло, но из полумрака всё равно легко выделялось перекошенное от ярости лицо. — А то, что мы обучаем тех, кто потом использует эти знания против нас, не слишком? Обезумевшая толпа фанатиков под предводительством грязнокровок собирается в кулак за этими стенами! Я предупреждал! Но вы отмахнулись! Посчитали мои опасения недостаточными!
— Салазар, у тебя случилось несчастье… — снова попробовала Хельга.
— Несчастье?! — громыхнул голосом Салазар. — Мои жена и дочь мертвы! Посмотрел бы я на вас на моём месте!
— И то, что мы прекратим принимать в школу учеников, ситуацию не исправит. — весомо вмешалась Ровена. — Ничего не исправит. Давайте будем благоразумны. Салазар, тебе нужно время. И мы готовы дать его тебе столько, сколько необходимо. До тех пор нельзя принимать поспешных решений. Не забывайте, что на нас лежит ответственность не только за наши собственные жизни. Я должна напоминать, насколько опасен не развитый дар? Годрик, сядь, будь так добр.
— Глупец с даром в руках опасен не меньше. — процедил Салазар. Годрик недовольно набычился, но занял место за столом. Хотя весь его вид говорил о том, что он готов хоть сейчас начать дуэль.
— Мы должны найти выход, а не начинать войну. — напомнила Ровена по-прежнему спокойным голосом. — Когда мы основали школу, нашей главной задачей было распространить волшебный дар. Жить в мире со всеми остальными. В корне изменить само отношение к волшебному искусству. Или я не заметила, как это изменилось?
— Пошли вон. Все. — злобно отозвался Слизерин и провёл сухой ладонью по лицу, с силой сжав переносицу. — Оглохли? Вон из моего дома! Немедленно!
— Как скажешь. — выплюнул Годрик, первым поднимаясь из-за стола. — Только не забывай, что без нас у тебя друзей не останется.
— Годрик! — возмутилась Хельга.
— Что?! Я сказал правду!
— Прекратите свару! — повысила голос Ровена. С достоинством поднялась с места, обогнула стол и сжала тонкой ладонью плечо Слизерина. — Мы будем в Хогвартсе. Приходи, как только будешь готов.
— Убирайтесь, наконец.
Закрылась дверь. Слизерин остался в одиночестве. За окном крупными хлопьями валил снег. На душе у него было также холодно и пусто. Дни потянулись один за другим. Однообразные, бессмысленные.
Напиваться до беспамятства ему быстро надоело. Он не мог есть, не мог спать, не мог видеть собственный дом, смотреть в зеркало. Даже исследования потеряли смысл. Какой толк от могущества, если он так и не смог защитить от смерти самых близких людей?
Злость сменялась свинцовой усталостью. Бывали дни, когда он целые сутки мог просидеть на месте без единого движения, взглядом остановившись в одной точке. Он больше не помнил, сколько прошло времени. Время, как и всё прочее, перестало иметь для него хоть какое-то значение.
Однажды он проснулся посреди сгоревшей библиотеки. Смутно припомнил два пустых бочонка вина. И ярость. Ярость бурным потоком черного пламени срывающуюся с палочки. И принял решение, что так больше нельзя. Заставил себя подняться. Принять ванну, выпить зелий. И переместиться в Хогвартс.
В школе он спустился в свой кабинет и долго приводил записи в порядок. Проверил скопившиеся работы, завершил те расчеты, которые не требовали слишком много времени. Все остальное безо всякой жалости отправил в камин. Вышел из кабинета и направился вглубь подземелий. Прошипел пароль, нескончаемо долго спускался по лестнице, считая шаги.
— Хозяин! — поприветствовал его шипением змей, учтиво склоняя голову. Про себя Салазар отметил, что питомец поправился и подрос. Теперь он, пожалуй, мог сравниться с Годриком, если поднимет голову.
— Здравствуй, Гормульт. Я пришёл отдать тебе приказ.
— Слушаю, хозяин.
— Ты должен оставаться здесь. И охранять Хогвартс от опасности. Как только ты почувствуешь, что замку нужна твоя помощь, действуй. Не раздумывая. Если когда-нибудь сюда придёт кто-то из моих потомков, подчиняйся ему беспрекословно.
— Вы уходите, хозяин?
— Я принял решение. И оставляю под твоей защитой школу. Если когда-то сюда придут грязнокровки, если они попытаются уничтожить всё, чего мы добились за это время… Убей их. Всех, до единого, пока не погибнешь сам. Тебе ясно?
— Гормульт выполнит приказ хозяина. — отозвался змей и свернулся кольцами в гнезде. Подумав, Салазар взмахнул палочкой. Пробормотал несколько формул. Теперь гнездо будет расти вместе со змеем и сохранять комфортную температуру.
— Хорошо. Теперь спи.
Снова оказавшись в школьных коридорах, Салазар испытал странное чувство. Как будто бы кто-то пристально наблюдал за ним. И точно, стоило только ему об этом подумать, как на плечо тут же опустился филин с привязанной к лапе запиской. Содержание оказалось вполне очевидным.