Коль скоро все пишут. Евдокия Михайловна была вызвана с пенсии. Нас у нее было 36. Половина класса из неблагополучных семей. В том числе у нескольких одноклассников родители были лишены родительских прав. Шпана была та еще. Не скажу, что мы ее любили. А что такое уважение в этом возрасте еще не понимаешь. Но мы слушались и уважали. Она находила возможность учить каждого индивидуально что ли… я, например, бегло читала. А был в классе мальчик не знавший букв. Но она как-то всем нам уделяла внимание.
Она не признавала наши прописи, считала их уродливыми и часть букв мы писали еще по старой традиции. У самой у нее был каллиграфический почерк.
Была ли она доброй? Не могу ответить на этот вопрос. Но она точно не была злой. Она могла съязвить, но это было справедливо. Была ли она справедливой - по большей части. Не без греха. Но никаких обид.
Почему-то помнится, что учиться было интересно, но без конкретики.