Добавлю, что вижу здесь две существенных подвижки:
Уровень любой литературы прошлого века, включая самое низкопробное, слишком высок для читательских масс. Когда они получили нечто более худшее, то с удовольствием пошли читать именно это.
Писатели пошли на поводу у читательских вкусов, ибо ничего другого им не оставалось. Если раньше они стояли хотя бы на шаг выше, то теперь стоят на уровне или ниже, поскольку надо быстрее и больше. Такая вот самоутопающая конструкция.