ЧАРЛЬЗ ДАРВИН: ВСЕЯДНЫЙ ВРАГ ДИКОЙ ПРИРОДЫ


«Что делал Дарвин с совами? Ел – правда, но всего однажды», — так британский актёр, писатель и драматург Стивен Фрай охарактеризовал гастрономические предпочтения великого учёного. Действительно, исследование природы не ограничивалось у Чарльза Дарвина изучением доселе неизвестных птиц и зверей в естественной среде обитания, любил отец теории эволюции изучать их и у себя на тарелке.

Всё началось с охоты на дичь, которой будущий учёный страстно увлекался во времена своего обучения в Эдинбурге и Кембридже. «Какую радость доставляла мне охота! Я аккуратно записывал каждую птицу, застреленную мною в течение сезона», — вспоминал естествоиспытатель в автобиографии.

В дальнейшем охотничий азарт привёл молодого студента-теолога Чарльза Дарвина в кембриджский «Клуб Обжор» («The Glutton Club»), участниками которого двигало сугубо гастрономическое любопытство. «Попробовать всех птиц и зверей, доселе незнакомых человеческому вкусу», — таким был основной лозунг данного заведения.

Фрэнсис Дарвин, комментируя письма отца, отмечал, что «обжоры», помимо всего прочего, особенно жаловали выпь и ястреба, однако весь их «пыл и усердие разбились о старую коричневую сову» (она же — неясыть обыкновенная), которую едоки охарактеризовали как «неописуемую» (в отрицательном смысле). Однако страсть к оригинальному меню оставалась у учёного и в дальнейшем.

Во время кругосветной экспедиции на корабле «Бигль» (1831-1836 гг) на блюде этого английского натуралиста побывали многие виды птиц и животных. Например, Дарвин с удовольствием ел мясо пум, игуан, броненосцев. Не брезговал отец теории эволюции и родственниками морских свинок — американскими грызунами агути.

Позднее, в 1833-м, обшарив всю Патагонию в поисках редкого вида нанду, Дарвин вдруг сообразил, что уже ел одного такого на рождественский ужин, когда корабль стоял на причале неподалеку от бухты Порт-Дизайр. Птицу подстрелил Конрад Мартене, корабельный художник.

Дарвин решил, что это был один из обыкновенных нанду — или «страусов», как он попросту их называл, — и понял свою ошибку лишь тогда, когда на тарелках почти ничего не осталось. «Все было приготовлено и съедено раньше, чем я успел опомниться. К счастью, голову, шею, ноги, крылья, большинство крупных перьев и большую часть кожи удалось сохранить». Дарвин срочно отправил остатки в Лондонское Зоологическое общество — и Rhea darwinii (дарвинов нанду) получил имя великого ученого.

На Галапагосских островах Дарвин питался игуанами (Conolophus subcristatus), а на острове Джеймса с восторгом закинул в себя несколько порций слоновой черепахи. Еще не осознавая важности черепах для своей будущей теории эволюции, ученый велел загрузить на «Бигль» сорок восемь особей. Всю дорогу домой Дарвин со товарищи с наслаждением уминали добычу, выбрасывая пустые панцири за борт.

В честь дня рождения Дарвина каждый год 12 февраля биологи устраивают так называемый «Филум-пир» — совместную трапезу, во время которой поедается как можно больше самых разнообразных видов представителей животного мира.