Адвокат дьявола (джен)

— Согласно Закону об Убийстве 1957 года смягчающими обстоятельствами, позволяющими квалифицировать убийство как «умышленное простое», являются: ненормальность умственного развития…

Адара клевала носом. Чтобы не влетело от строгого профессора Тауберга, она склонилась над тетрадью так, что длинные тёмные волосы скрывали её лицо. Она из последних сил боролась с дремотой, глаза неумолимо слипались.

— … а также случай, когда обвиняемый был спровоцирован на убийство или нанесённые ему оскорбления были рассчитаны на то, чтобы лишить «разумного человека» способности контролировать свои действия…

Всю ночь её мучили кошмары. Она мало что запомнила: рёв мотоцикла, который, кажется, отчего-то летел по небу, развалины какого-то дома, заходившийся в плаче ребёнок, распластавшееся тело мужчины…

Но самым страшным был… крик.

Нечеловеческой вой, полный боли и отчаяния вырвал её из сна. Адара не поняла даже, что находится в собственной постели, и далеко не сразу осознала, что плачет. Дыхание сбилось. Её колотило. Страшно было закрыть глаза. Страшно снова вернуться туда. Сон был настолько реальный, что и наяву её преследовал запах гари от дымящихся руин маленького коттеджа.

Если бы не почти полное отсутствие студентов в аудитории, она бы вообще не пришла сегодня на занятия. Голова раскалывалась, а ещё не покидало чувство тревоги, возникшее, казалось, из ниоткуда.

— Мисс Уайтлок? Рад, что в отличие от большинства студентов, отлично погулявших вчера на Хэллоуин, вы соизволили явиться на мою лекцию, однако…

— Торжественно клянусь, что буду впредь храпеть потише, профессор.

— Тогда, может, прежде чем уснёте снова, назовите нам третий случай, позволяющий квалифицировать убийство как «умышленное простое»?

— Лицо было участником сговора о групповом самоубийстве?

— Но осталось при этом в живых. Верно, — по снисходительному тону профессора Адара поняла, что на этот раз прощена.

Профессор Тауберг как никто знал своё дело, от студентов требовал того же. Многие побаивались его, и было за что. За то упорство и дотошность, что Адара частенько проявляла в учёбе, он позволял ей некоторые «вольности». Считал, что они из одного теста. Тем более он отлично знал, что Адара не была одной из тех студенток, которая станет носиться в странном костюме по улицам, горланя пьяные песни. В конце концов, параллельно с учёбой она уже работала в конторе своего отца, мистера Говарда Уайтлока, королевского адвоката и одного из самых известных барристеров Великобритании. Адара пошла по его стопам, а острый ум и упрямый характер обещали в итоге сделать из неё первоклассного профессионала.

Адара всё же решила более не злоупотреблять расположением профессора, понимая, что его настроение имеет обыкновение менять курс на 180 градусов. К чему лишняя головная боль, когда настроение и самочувствие и так ни к чёрту?

Адара откинулась на спинку стула, наклонив его так, что он стоял только на двух ножках. Такое неустойчивое положение было единственным залогом того, что она не уснёт. Краем глаза она заметила, как Пирс МакКален с надеждой глядит на неё, но не подала виду. Как только начнётся перерыв, он, ужасно обеспокоенный её состоянием, окажется у её стола с предложением выпить кофе. Кофе хотелось страшно, а общаться с Пирсом не хотелось вовсе.

Адара взглянула на часы: стрелки, казалось, замерли на без пятнадцати два. Стало душно. Первый ноябрьский день должен был бы радовать совершенно не ноябрьским солнцем, но Адаре по-прежнему не давало покоя необъяснимое чувство тревоги.

В ушах резко зазвенело, тело словн обмякло. Чтобы не потерять равновесие и не рухнуть, Адара опустила стул.

— Ты бледная. Всё в порядке? — требовательным шёпотом поинтересовалась Рослин на правах лучшей подруги.

— Не знаю, — честно призналась Адара и потянулась, чтобы открыть окно и пустить в аудиторию хоть немного свежего воздуха. В этот самый момент за окном пролетела пара больших птиц. Они смахивали на сов, но ведь совы днём не летают…

Не успела Адара подумать об этом, как шум в ушах начал нарастать. Она пошатнулась, и всё потемнело. Последнее, что она услышала, был громкий хлопок, похожий на взрыв.

— Адара! Адара! Очнись! — кто-то шлёпал её по лицу.

— Что… что?

Адара открыла глаза. Перед глазами было крайне обеспокоенное лицо Рослин, позади маячили растерянные профессор и Пирс.

— Что случилось? — она приподнялась на локтях. В виске пульсировала боль: видимо, приложилась о подоконник, когда падала. — Вы слышали взрыв?

Голос был хриплым, поэтому разобрать сказанное смогла только Рослин.

— Нет, ничего такого не было. Тебе показалось, должно быть. Ты потеряла сознание.

Этого только не хватало: рухнуть в обморок посреди бела дня на глазах у всех. Рослин помогла подняться. Адара чувствовала слабость. А услышанный хлопок, видимо, был вызван скачками давления. Стоило больше спать и меньше засиживаться над материалами дел. Адара мысленно пообещала себе, что сегодня последний раз убьёт полночи в библиотеке: в пятницу у отца было итоговое слушанье, и именно к нему, на правах солиситора, она и помогала ему готовиться. Полуночные посещения библиотеки не были проблемой: молодой лопоухий охранник явно ей симпатизировал, чем было грешно не воспользоваться. В конце концов, ничего противозаконного она не делала, просто в тишине и одиночестве работа шла гораздо продуктивнее. Но это будет в последний раз. А потом: заслуженный отдых.

Профессор отпустил её с лекции, на которые Адара в принципе больше не планировала возвращаться, по крайней мере, сегодня.

Прежде чем покинуть учебный корпус, она отправилась в уборную, чтобы умыться и привести себя в порядок. Холодная вода немного взбодрила Адару. Она оперлась руками и подняла голову: из зеркала напротив на неё смотрели покрасневшие от постоянного недосыпа серые глаза, под которым залегли тёмные тени, кожа после обморока приобрела пепельно-серый оттенок, и даже обычно лежавшие идеальными волнами (на зависть сокурсницам) волосы были растрёпаны. «Красавица» — одним словом. Адара поморщилась. Ещё раз сбрызнула лицо прохладной водой, заплела волосы в длинную косу и уже более уверенным шагом направилась в библиотеку.

~*~

Первые пару часов прошли плодотворно. Но ближе к пяти в библиотеку, в чьих просторных залах обычно можно было оглохнуть от тишины, начал просачиваться шум с улицы. Шум был настойчивый и громкий. Адара не выдержала и подошла к окну: прямо внизу на тротуаре столпилось около двадцати человек. Компания с первого же взгляда могла быть охарактеризована как «странная». Люди счастливо обнимались, целовались, хлопали друг друга по спине, словно были давно потерянными, а теперь нашедшимися родственниками. Они подбрасывали вверх шляпы. Разноцветные остроконечные шляпы. При этом сами они были одеты в балахоны, которые при ближайшем рассмотрении сильно смахивали на мантии волшебников из сказок. Для полноты картины не хватало мётел… Адара снисходительно улыбнулась. Оставалось только позавидовать людям, которые умудрились растянуть такой бестолковый праздник как Хэллоуин на целых два дня.

Мимо окна вновь прошмыгнула большая птица. Адара потёрла глаза. Пожалуй, стоило завязать с книгами на сегодня.

Адара покинула территорию университета, чтобы попасть домой к ужину, что последнее время происходило не так уж и часто. Несмотря на усталость, она уже чувствовала себя полностью здоровой и счастливой: за те пару часов тишины ей удалось найти дело, точь-в-точь повторяющее все обстоятельства грядущего разбирательства. Обморок и страшный сон были с успехом забыты.

Окончательно все тревоги рассеялись, как только она оказалась в седле своего верного «железного коня» и пустилась прочь от любимого Куинн Мэри, старейшего и известнейшего университета в Великобритании, вдоль парка Майл Энд. На улице практически стемнело. Осень выдалась необыкновенно тёплой, наверное, поэтому на улицах, как она заметила, было довольно много людей. Слишком много для вечера вторника. И половина была так же странно одета, как и те, кого она видела из окна библиотеки. Все они радовались и пели, выкрикивали какие-то поздравления друг другу. Всё это было очень странно. Может, сегодня был какой-то спортивный матч?

Прохладный ветер ненавязчиво напоминал о том, что зима уже не за горами. Но Адару он не смущал, хотя не подгонял её в спину, а дул прямо в лицо. Девушка наслаждалась теперь каждой такой поездкой, потому что никто не знал, когда на Лондон опустится первый снег, а дороги покроются тонкой корочкой льда. Большая скорость дарила дурманящее чувство свободы и заставляла забыть о ежедневной рутине.

Конечно, она любила своё дело, хотела пойти по стопам отца и стать лучшей, возможно, даже первой женщиной королевским адвокатом. Но кому из нас не хочется время от времени взять паузу и сбежать от сменяющих друг друга повторяющихся будней? Её увлекал за собой азарт новых дел: она бросалась на поиски улик и доказательств с таким рвением, словно от этого зависела её собственная жизнь. Она любила хитрые дела-головоломки, воротила нос от тех где «ведь здесь же всё очевидно». Обожала готовить речи для присяжных, умело жонглируя фактами, прецедентами и статутами, и это несмотря на свой юный возраст… но что ещё можно ожидать от девочки, которая выросла в семье адвоката, и кому сказки в детстве заменяли отчёты по успешным делам. Она демонстративно зевала на особенно скучных теоретических занятиях в университете, потому что в офисе у отца её ждало «кое-что поинтереснее». Конечно, всё это сложно назвать нудной рутиной, однако, когда в твоей голове круглыми сутками крутятся цитаты из законов и судебных дел столетней давности, это начинает раздражать. Для этого, кажется, и придумали хобби. Но рисование, чтение или вязание не были созданы для такой деятельной натуры.

Другое дело — мотоциклы.

Родители, конечно, были далеко не в восторге, если не сказать, в полнейшем ужасе: Адара ведь была их единственной дочерью. Но вставать между Адарой и её желаниями было бесполезно, тем более что денег она не просила, а накопила на вожделенную «игрушку» сама.

Мистер и миссис Уайтлок, невзирая на свой уже далеко не молодой возраст, людьми были очень деятельными. У отца, Говарда Уайтлока, была своя, известная на весь Лондон, адвокатская контора, но сам он последние годы, будучи королевским адвокатом, занимался какими-то чрезвычайно важными и ужасно секретными делами. В такие дела Адару он не посвящал. Говорил, «всему своё время». Дочь снедало любопытство, но в конторе отца находилось множество других увлекательных дел, так что особенно расстраиваться не приходилось.

Люси Уайтлок помимо сохранения домашнего очага (именного она была в доме главной хозяйкой, поскольку привлечь Адару к типично женским обязанностям никак не удавалось) активно занималась всевозможной благотворительностью и время от времени в качестве приглашённого преподавателя читала лекции по истории британского театра в ведущих университетах страны. Поэтому с самого детства другим страстным увлечением Адары был театр, и, пожалуй, это то из немногочисленных мест (наравне с библиотекой и залом заседаний), где она могла усидеть спокойно на одном месте на протяжении нескольких часов. Адара жила эмоциями и ей постоянно их не хватало, а английский театр, исконно славящийся своими выдающимися постановками, заряжал эмоциями сполна.

Адара быстро добралась до небольшого особняка, оставила своего железного коня на обочине, рассчитывая, что дождя сегодня не будет. Где-то недалеко ухнула сова. Адара завертела головой, вглядываясь в тёмное небо, но ничего не увидела. По тротуару тем временем шли два подозрительных субъекта. Хотя стоит ли сегодня считать странными людей в мантиях и шляпах?

Только Адара занесла ногу над первой ступенькой, как один из субъектов подхватил девушку и закружил в танце. Адара не успела возмутиться, испугаться или просто удивиться, как молодой человек отпустил её. Поклонился, сняв шляпу, и сказал:

— Ох, мисс, счастливый день! Самый счастливый день для всех нас!

Не успела Адара спросить, почему день счастливый, как двое господ, приплясывая, скрылись за углом. Она только плечами пожала и мысленно покрутила пальцем у виска. Хэллоуин в этом году побил все рекорды популярности.

Дома Адара появилась как раз вовремя: миссис Уайтлок только накрывала на стол. Несмотря на то что в их доме жила активная и жизнерадостная экономка мисс Чарнинг, Люси Уайтлок предпочитала готовить сама и делала это просто великолепно.

— Эйлсбери? — входя в кухню (столовой они пользовались только принимая гостей или по праздникам) Адара услышала обеспокоенный голос матери. — Это ведь совсем рядом с Лондоном.

— Всем привет. Что-то произошло? — Адара героически поборола желание сразу рухнуть на стул и двинулась к ящику со столовыми приборами. К её ногам тут же рванул маленький смешной спаниель Чарли. Не успела она наклониться, чтобы почесать щенка за ухом, как тот мигом развернулся и поскакал обратно к столу, ведомый аппетитными запахами. Адара в очередной раз подумала, что легенды о собачьей преданности несколько преувеличены. По крайне мере преданности к человеку. Вот к еде — да.

Мистер Уайтлок выглянул из-за вечерней газеты и внимательно оглядел Адару.

— Добрый вечер. Ты какая-то бледная, Адара. Ты здорова?

Миссис Уайтлок отвлеклась от разрезания ирландского пирога и внимательно осмотрела дочь. От родителей сложно было что-то скрыть. Иногда Адара думала, что этим двоим нужно открывать частное сыскное агентство где-нибудь на Бейкер-Стрит.

— Просто не выспалась, па, — увидев, что ей не поверили, она тут же добавила: — Но зато я уже нашла всё, что требовалось. Все материалы будут у тебя в кабинете завтра к вечеру.

— Дорогой, тебе не кажется, что она работает больше, чем все твои подчинённые вместе взятые? — с лёгким упрёком в голосе обратилась к мужу миссис Уайтлок.

— Кажется, — подтвердил мистер Уайтлок, продолжая осматривать дочь цепким взглядом. — Но в своё оправдание могу сказать, что я её не заставлял. А запретить ей что-либо делать… практически невозможно.

Отец хотел ещё что-то сказать, но не стал. Адара догадалась, что ему гораздо спокойнее, когда она работает и постоянно находится под боком. Так сказать, направляет свою неиссякаемую энергию в мирное русло и при этом ненавязчиво контролируется сверху. Ну что ж. Пусть так.

— Так о чём вы говорили? — напомнила Адара в попытке уйти от темы своего самочувствия. — Что случилось в Эйлсбери?

— Сегодня там случился взрыв, — мистер Уайтлок приподнял газету. — Тринадцать человек погибло.

— А причина?

— Пишут, что газ.

— В доме?

— Нет, отчего-то прямо посреди улицы, — Адара явственно слышала в голосе отца нотки сомнения, которые появлялись, когда факты по какому-либо делу казались ему ложными.

— А во сколько это случилось?

— Днём, около двух…

— Всё, мальчики и девочки, довольно всяких ужасов! Давайте есть, иначе пирог остынет!

Ни муж, ни дочь не стали спорить с миссис Уайтлок, а потому с удовольствием приступили к ужину, нахваливая чудесную стряпню хозяйки дома. Адара, однако, крепко задумалась. Конечно, странно было бы подумать, что её обморок, вернее, взрыв, который она услышала в тот момент, как-то связан с происшествием в Эйлсбери. Это было глупостью. Эйлсбери находится в полутора часах езды от Лондона. Но сегодня произошло столько необычных вещей, да и не говоря уже о странном чувстве тревоги, мучившим её целый день, что любое предположение кажется правдоподобным.

Адара отправилась спать пораньше. Быстро приняла душ, натянула пижаму и забралась в постель. Укутавшись в мягкое одеяло, она наконец-то полностью расслабилась, уверенная, что сегодня ночью кошмары обойдут её стороной. Девушка закрыла глаза.

Но так просто заснуть ей было не суждено: за окном громыхнули канонады салютов, ей вторил перепуганный собачий лай. Адара даже подскочила от неожиданности. Странно, ведь день Гая Фокса был лишь в субботу. Она метнулась к окну, чтобы полюбоваться несколькими десятками разноцветных всполохов, озаривших небо над Лондоном. Никогда ей не приходилось видеть такого грандиозного светопреставления. Казалось, что за всеми делами она пропустила какой-то национальный праздник. Это было странно. Грандиозный финал всех странных событий, которые произошли с ней за сегодня.

Когда всё наконец стихло, впечатлённая Адара вернулась в постель, лелея наконец надежду на крепкий сон.

Но и на этот раз её мечтам не суждено было сбыться.

Адара проснулась от того, что Чарли лизал ей лицо и жалобно скулил. Девушка заворчала, попыталась прогнать пса, но тот продолжал настойчиво тыкаться носом ей в щёку. Она предприняла последнюю попытку и накрылась одеялом с головой, но мелкий жук принялся настойчиво отрывать лапами свою хозяйку.

Стараясь не злиться на неугомонного щенка, Адара нехотя вылезла из тёплой кровати. Пёс завертелся и довольно тявкнул: наконец-то ему удалось донести до неразумной хозяйки тот простой факт, что ему требуется на улицу.

Адара натянула первые попавшиеся штаны и тёмный балахон, глянула краем глаза на часы, которые показывали половину пятого утра, обречённо вздохнула и поспешила следом за псом. Скорость имела значение: выйти на прогулку было проще, чем мыть потом дорогой паркет.

В парке не было ни души, поэтому Адара спустила щенка с поводка. Он хоть и шебутной, но темноты боялся, поэтому она могла быть уверена, что далеко пёс не убежит. Пока щенок шуршал в опавшей листве, его хозяйка зевала и оглядывала улицу. Вдруг она заметила, что вдоль забора идут трое. Адара поспешила спрятаться за широкий ствол ближайшего дерева: приличные люди по ночам не шастают. Но при этом она не преминула с любопытством высунуться из своего укрытия и внимательно прислушаться к разговору.

К ней приближались двое мужчин и одна женщина. Одеты они были также как и те многочисленные чудаки, которых Адара сегодня уже видела. Они негромко переговаривались, но в тишине слышно было каждое слово.

— Дингл сказал, что он даже не сопротивлялся. Стоял на горе трупов и смеялся.

— Точно псих! — с ужасом воскликнул мужчина.

— Конечно, псих, — другой мужчина фыркнул. — Нормальный не укокошит тринадцать человек ни с того ни с сего. Маньяк, настоящий маньяк!

Адара затаила дыхание. Именно тринадцать человек погибло сегодня в Эйлсбери. Возможно ли это? Ещё одно совпадение? Слишком много совпадений за сегодня.

— Блэки все такие. И этот Сириус не исключение…

Сириус… Ещё одно звёздное имя. Адару тоже назвали в честь звезды. Не только её настоящие, вернее, биологические родители, которых она уже и не помнит, (а потому мысль, что она неродная, редко приходила ей в голову), были помешаны на астрологии. Хотя её настоящим родителям, тем, кто воспитывал её с пяти лет, мистеру и миссис Уайтлок, это имя очень нравилось. Адара даже как-то спросила, не хотелось ли им назвать её как-то иначе. Нет, не хотелось.

— А что сказали магглам? — поинтересовалась женщина, и Адара не поняла, о ком идёт речь.

— Взрыв газа, кажется. — Адара уже готова была сползти по стволу вниз. Едва дыша и стараясь ступать мимо шуршащей листвы, пригнувшись в три погибели, она потихоньку двинулась вдоль забора, потому как троица и не думала останавливаться. Её интуиция, которую после получения диплома она уже сможет с гордостью звать профессиональной, подсказала ей, что это не совпадения. Не было никакого взрыва газа.

— Ужасно. Просто ужасно. Хорошо, что теперь всё закончилось. Его ведь отправили в Азкабан?

— Разумеется. Пожизненное. Без суда и следствия. С такими как он… только так и надо. — Адара удивилась во второй раз, потому как о подобном обращении с преступниками слышала разве что на лекциях по истории.

— Хорошо, что этот Петтигрю настиг его в Эйлсбери, верно? Представляйте, что было бы, если это случилось здесь, в Лондоне.

— Жертв было бы гораздо больше, — мужчина согласно кивнул.

Эйлсбери… Сердце девушки бешено стучало. В этой истории было столько вопросов… И ей не терпелось найти ответы. Хотелось попросить отца прояснить ситуацию, ведь у него были свои каналы информации. Но Адара отбросила эту мысль: дело само нашло её. Она должна была разобраться с этим сама. И только разгадав загадку, можно будет представить отцу все результаты.

Троица прошла ещё несколько шагов и остановилась под единственным перегоревшим фонарём. Они попрощались друг с другом и… исчезли с громким хлопком, оставив девушку с открытым от изумления ртом. Рядом залился лаем испуганный резким звуком Чарли, заставив девушку подпрыгнуть от неожиданности. Она взяла его на руки, чтобы успокоить.

Адара быстрым шагом подошла к тому самому месту, где мгновение назад исчезли трое чудных людей. Там действительного никого не было. Не пустить ли пса по следу? Адара оценивающе оглядела пса, тот довольно завилял хвостом и лизнул её в нос.

— Псих, маньяк и гора трупов? Это уже любопытно, — задумчиво сказала она щенку, предпочитая пока не думать о том, что только что на её глазах три человека растаяли в воздухе. Об этом можно поразмышлять и потом. — Значит, едем в Эйлсбери.