Оставайся, мальчик, с нами (джен)

.

В тёмной библиотеке не было ни души кроме трёх гриффидорцев, которые сидели вместе за одним столом, обложившись стопкой книг. В тишине раздался душераздирающий зевок.

— Всё, я больше не могу. У меня уже глаза как у улитки — в разные стороны! — сказал Рон, потирая глаза руками.

— Рональд Уизли, у нас осталось всего несколько часов, чтобы помочь Гарри пройти испытание.

— Здесь ничего нет. Гарри спасёт только чудо! Или гриффиндорское везенье, что почти одно и то же.

— Неправда! В книгах всегда есть ответ. Надо только ещё поискать.

— Мы уже поискали.

Спор прервался внезапным появлением близнецов Уизли.

— Привет, ребят. Вас Макгоннагалл ищет.

— Меня? — Гарри впервые поднял глаза от книги

— Нет, дружище. Рона и Гермиону.

— Странно, для чего бы?

— Вот сейчас и узнаете. Она сказала подойти к кабинету директора. И поторопитесь, у кошки уже шерсть дыбом.

Рон с Гермионой переглянулись и одновременно начали собираться, при этом Гермиона умудрялась ещё отчитывать близнецов Уизли: “Вы не должны так говорить о нашем декане, проявляйте уважение” и оставлять последние указания Гарри: “Обязательно посмотри ещё книгу сэра Мюнхгаузена о том, как вытащить себя за волосы из болота, но ты должен лечь спать не позже полуночи, обязательно выспись перед испытанием”.

Гарри согласно кивал, едва ли слыша, что говорит подруга. Близнецы просто ухмылялись и многозначительно переглядывались. И, кстати, ту книгу они потом бегло проглядели, изобретя на основе сумасшедших советов немецкого барона своё портативное болото.

* * *

Всю дорогу до кабинета директора Рон гадал, зачем они могли понадобиться Дамблдору.

— Он знает, Гермиона, он знает, что мы помогаем Гарри, — взволнованно шептал Рон, — мы не должны показать, что…

— Успокойся, Рон. В правилах сказано, что нельзя помогать участнику во время испытания, но о том, что мы не можем помогать ему готовиться, нигде в правилах нет.

— О, тогда я уверен, что за Крама эту задачу решает Каркаров, — скривился Рон, — и он со своего корабля будет помогать ему быстрее всех найти пропажу в озере. Мы должны предупредить Дамблдора…

— Рон, — устало протянула Гермиона, — прекрати нести чушь. Виктор будет сражаться честно.

— Ах, он уже Виктор?!

Перебранку прервал профессор Грюм, разговаривавший с профессором Макгоннагалл возле её кабинета:

— Слишком много Уизли на квадратный метр, — добродушно усмехнулся он, — у меня в глазах уизлится.

— Аластор! — возмущенно воскликнула профессор Макгоннагалл, — нельзя так говорить.

Грюм, довольный собственной шуткой, только хмыкнул в ответ и подмигнул близнецам.

— Мистер Уизли и мистер Уизли, спасибо большое за помощь, — кивнула профессор близнецам, — мистер Уизли и мисс Грейнджер, следуйте за мной.

Далеко идти не пришлось, спустя несколько лестниц и коридоров все трое оказались возле горгульи перед входом в кабинет директора. Макгоннагалл назвала пароль — “пьяная вишня” — и, строго взглянув на не сумевшего сдержать смешок Рона, завела учеников внутрь.

Кабинет директора, как всегда, выглядел очень странно, но был уютным. Фоукс сидел на своей жёрдочке и чистил крыло, по стенам похрапывали на своих портретах бывшие директора, комоды и стеллажи были заполнены самыми разнообразными вещами, о назначении которых оставалось лишь догадываться. Несмотря на обилие вещей и откровенный бардак, кабинет казался очень просторным — многие подозревали в этом какую-то специальную магию Хогвартса, но сейчас даже она не помогала: кабинет директора был переполнен.

Дамблдор помешивал ложечкой чай, Людо Бэгмен болтал ногой на кресле, напротив него сидели Чжоу Чанг и мадам Максим, за креслом стояла очень красивая светловолосая женщина, за руку которой цеплялась маленькая, очень похожая на неё и на Флёр девчушка.

— Мистер Уизли, мисс Грейнджер, наконец-то, — приветливо кивнул Дамблдор, — хотите чаю с этой милой вишнёвой конфеткой?

— Нет, спасибо, профессор, — ответила Гермиона, встав рядом со столом.

— А я не откажусь! — сказал Рон, взял в одну руку чашку, а в другую — горсть шоколадных конфет, чем заслужил неодобрительный взгляд Гермионы и смешливые искорки в глазах профессора Дамблдора.

— Ну что ж, раз все в сборе, позвольте мне начать. Как вы знаете, завтра второе испытание Кубка, наши участники должны будут проявить себя с лучшей стороны. Суть испытания в том, что необходимо достать со дна Чёрного Озера то, что им дороже всего. Но самые дорогие вещи — это не вещи, это люди. То есть, — тут Дамблдор выдержал драматическую паузу, обведя взглядом каждого из детей, — вы.

На секунду повисла абсолютная тишина, а потом все заговорили разом.

— Да-да, вам не показалось, — возвысил голос Дамблдор, — самое дорогое — это не предмет, а человек. Для мистера Диггори — это вы, мисс Чанг, для Флёр — эта маленькая мисс Делакур, её сестра, для Гарри — его лучший друг, вы, мистер Уизли, а для мистера Крама — это вы, мисс Грейнджер.

При этих словах в кабинете снова поднялся галдёж, Рон, Гермиона, Чжоу и миссис Делакур пытались задавать вопросы одновременно. Маленькая светловолосая девочка молчала, она плохо говорила по-английски, и, хотя заклятие переводило для неё речь, спрашивать сама она ещё боялась.

— Тихо, тихо, — успокаивающе поднял руки Дамблдор, — не беспокойтесь, это совсем не страшно. Мы поместим вас в озеро за пятнадцать минут до начала испытания, и вы будете спать. На вас будут действовать заклинания головного пузыря, так что с дыханием проблем не будет. Вот в этих пузырьках, — Дамблдор указал на стоящие на одном из стеллажей склянки, — обычное сонное зелье. Вы мирно проспите, пока не окажетесь на поверхности.

— Дамбэльдор, — громко сказала мадам Максим, перекрыв всех остальные вопросы, — вы гараинтируэте безопасность всех "украденных"?!

— Конечно! Вам и миссис Делакур не стоит беспокоиться, это абсолютно безопасно. Я знаком с предводительницей русалок всю свою жизнь, они не причинят никому вреда. Русалы любезно согласились предоставить озеро для проведения второго тура и будут сами следить за, как вы сказали, украденными.

Мадам Максим что-то быстро и часто залопотала на французском, обращаясь к мисис Делакур, после чего та кивнула и повернулась к своей маленькой дочке, успокаивая её.

— Все пленники проснутся, только когда снова окажутся на поверхности озера.

— Мы пропустим всё веселье! — воскликнул Рон, дожевывая очередную вишневую конфету.

— Именно, мистер Уизли. Но таковы правила — мы хотим избежать любой возможной помощи участникам с вашей стороны. Поэтому вы не покинете мой кабинет, пока не примите сонное зелье. После чего спокойно поспите в соседней комнате, я наложу чары дыхания, согревающие чары и другие, необходимые для вашей безопасности. Перед самым началом я и мадам Максим перенесем вас в озеро. Поэтому прошу, молодые люди, — Дамблдор указал рукой на склянки с зельем.

Первой к флакону потянулась, как ни странно, маленькая мисс Делакур. Она была ещё в том детском возрасте, когда доверяешь всем словам взрослых, поэтому безоговорочно верила, что её спасут и ничего плохого не случится. Второй подошла Чжоу. Гермиона и Рон медлили до последнего, отчаянно переглядываясь и пытаясь найти способ предупредить Гарри. Гермиона сдалась первой.

— Давайте, мистер Уизли, вам лучше спать, ибо вода озера всегда многое открывает, и никогда не знаешь, какие неизведанные желания поднимутся из глубин вашей души.

Рон обречённо вздохнул, взял склянку и сделал глоток. И наступила темнота.

* * *

Рон смотрел на большие радужные круги перед глазами и недоумевал. Сильно.

Попытавшись вспомнить, что было до этого момента, он с трудом восстановил в памяти события: вот они с Гарри и Гермионой в библиотеке, вот их привели к Дамблдору, он выпил зелье, а потом наступила темнота.

Ага, он, скорей всего, уже в озере. Но что это за странные круги? Приглядевшись получше, Рон понял, что это не круги — это глаза! Большие рыбьи глаза, которые находятся так близко к нему, что кажутся кругами. Рон заорал, дёрнулся и отпрянул назад — то есть попытался отпрянуть, обнаружив при этом, что совсем не может пошевелиться. Он был привязан очень крепкими водорослями к большому камню на самом дне озера.

Покрутив головой, он увидел рядом Гермиону и маленькую Делакур. Почему же все спят, а он — нет? "Борода Мерлина, во всём виноваты эти конфеты с вишнёвым ликёром! — подумал Рон. — Вот точно, они!" Мог алкоголь помешать действию зелья? "Жадность — зло, Рональд Уизли", — сказала его совесть строгим голосом Гермионы Грейнджер. Рону захотелось взъерошить волосы и застонать, но на дне озера получалось плохо. Интересно, сколько ему ещё здесь висеть?

Рон повертел головой, пытаясь найти камень или что-то, чем можно было бы перепилить решетки. К несчастью, валун был далеко от других камней, и подходящие ракушки и булыжники были только внизу под ним. Неподалеку от камня обнаружились тритоны с трезубцами в руках и ожерельями из ракушек на шее. Их зелёные похожие на водоросли волосы шевелились в воде как змеи.

Внезапно тритоны расступились, явно пропуская кого-то, и к Рону подплыла русалка. То есть по лицу этого существа нельзя было определить пол, оно было таким же по-рыбьи страшным, как и у остальных тритонов, но на уровне глаз Рона находились самые большие сиськи, которые он когда-либо видел. Не то что бы за свои четырнадцать лет он видел много сисек, особенно вживую, но эти явно были лучшие.

Рон поймал себя на мысли, что просто откровенно пялится, открыв рот. От покраснел, сглотнул ком в горле и усилием воли поднял глаза вверх.

И тут русалка запела…

В море ветер, в море буря,

В море воют ураганы,

В синем море тонут лодки

И большие корабли.

И без того не очень четкая реальность перед глазами Рона покрылась белой дымкой. И в этой белой дымке по кругу друг за другом кружился целый флот, от больших кораблей до маленьких лодочек. Все они порхали белыми бабочками с крыльями-парусами и пытались спастись, но их всё равно засасывало гигантской морской воронкой.

Корабли на дно уходят

С якорями, с парусами,

На морской песок роняя

Золотые сундуки,

Золотые сундуки…

Корабли превратись в слитки золота, которые плыли словно по воздуху в большие сундуки. Сундуки были на ножках, щёлкали зубами и они довольно облизывались, когда им удавалось поймать и съесть очередной слиток золота. Рон смотрел, как сундуки с каждым слитком становились всё пухлее и пухлее, а потом стройными рядами на своих маленьких ножках топали в Гринготтс как муравьи, и там заходили в сейф с крупной надписью “Рон Уизли” и отрыгивали свое содержимое в сейф.

Корабли лежат разбиты,

Сундуки стоят раскрыты,

Изумруды и рубины рассыпаются дождём…

На этих словах перед мысленным взором Рона изумруды посыпались из чаши Слизерина прямо в чашу Гриффиндора, по дороге превращаясь в рубины. Часы переполнились, по стеклу пошла трещина, и оно опасно заскрипело. В конце концов песочные часы треснули и разбились, а рубины из них упали в большую рубиновую гору, которая не переставала расти. Рон скатился с этой горки, как в детстве.

Если хочешь быть богатым,

Если хочешь быть счастливым,

Оставайся, мальчик, с нами —

Будешь нашим королём,

Ты будешь нашим королём!

Рон почти наяву видел, что ему больше не нужно просить у других шоколадных лягушек. Когда он станет королём, первым же указом он прикажет переловить всех лягушек в озере и приготовить их. Флёр говорила, что они так во Франции едят, и что это очень вкусно. И будет у него своё лакомство, и он сможет угощать всех друзей, и сам будет есть, сколько захочется.

Будешь сеять ветер в море,

В синем море, в белой пене,

Пусть, захлёбываясь в пене,

В море тонут корабли.

Картинка расплылась и сменилась на новую: теперь Рон с огромным удовольствием смотрел, как воды Чёрного озера распахнулись и поглотили дурмстрангский корабль. Виктор Крам попытался улететь с него на метле, но у него получилось, потому что поднявшаяся волна обрушилась на него и утащила на самое дно. Он смешно дёргал ручками и ножками, но Рона было не остановить, он ещё сильнее закручивал ветер.

Пусть на дно они ложатся

С якорями, с парусами,

И тогда твоими станут

Золотые сундуки,

Золотые сундуки…

Рон увидел себя покупающим самую дорогую метлу, в окружении стайки восторженных обожателей. Он почувствовал себя самым богатым человеком на земле, богаче, чем Малфой. Он представил, как покупает себе большое поместье, в тысячу раз круче, чем Малфой-мэнор, и зовёт туда друзей. Наконец-то ему не стыдно за свою бедность: за потёртую одежду, за разваливающийся дом и вечных гномов в саду, и за отсутствие домовиков.

Корабли лежат разбиты,

Сундуки стоят раскрыты,

Изумруды и рубины рассыпаются дождём…

В белой дымке сознания Рона снова возник изумрудно-рубиновый дождь. Рон бегал по дну озера с сачком для бабочек и ловил каждый рубин, приносил и складывал к своему трону. А потом садился на него, за спиной высилась гора с рубинами, а чуть дальше рядом гриндилоу сортировали его “улов” и отделяли изумруды от рубинов.

Соглашайся быть богатым,

Соглашайся быть счастливым.

Оставайся, мальчик, с нами —

Будешь нашим королём…

Ты будешь нашим королём?

Пропев последнюю строчку, русалка выжидательно уставилась на Рона.

— Это просто, мальчик. Всего лишь скажи “да”, и ты будешь навсегда с нами. Будешь нашим королём.

Рон еще раз прокрутил перед мысленным взором все радостные картины, и с удивлением обнаружил, что ему нравится всё, что они предлагают. Он очень хотел бы быть богатым как Малфой, и все изумруды забрать себе, а рубины, наоборот, отдать в часы гриффиндора. И он был бы не прочь потопить дурмстрангский корабль, даже если там совсем не будет сундуков с золотом, но будет Виктор Крам.

На лице Рона расплывалась мечтательная улыбка, он покрутил головой, чтобы оценить масштабы своего будущего царства, и вдруг так и застыл с открытым ртом, выдохнув большой пузырь. Его взгляд снова упал на привязанную рядом с ним Гермиону, которая спала безмятежным сном под действием зелья.

Слова так и застыли в горле, он внезапно осознал, что “оставайся” значит "насовсем". Навсегда. То есть он должен будет провести тут всю оставшуюся жизнь. "А что ты хотел? И на ёлку влезть, и задницу не ободрать?" — язвительно спросила Рона совесть голосом Гермионы.

Да, хотел, кивнул сам себе Рон. Хотел всего и сразу. Но за всё надо платить. Даже за шоколадных лягушек. Это Рон выучил ещё в раннем детстве.

Будет королевство, изумруды и рубины, но Гермионы рядом не будет. И Гарри тоже. Он никогда больше не увидит Фреда и Джорджа, Джинни и папу. А мама больше не пришлет ему страшный бордовый свитер на Рождество. И будут с ним только рыбообразные русалки с глазами навыкате и волосами-водрослями.

Он будет здесь совсем один. Но что такое один король? "Это как в шахматах", — подумал он. Что может король на поле один, без других фигур? Да ничего! А вот если у короля противника есть хотя бы одна пешка рядом, то это уже совсем другой разговор.

А ещё — Гарри же проиграет второй тур, если Рон здесь останется! Эта мысль как громом поразила! Ну конечно, он ведь не сможет вернуть его, не сможет вернуть то, что украдено. И тогда победителем станет кто-то другой, Крам, например. Да ладно победителем — но ведь Гарри грозит опасность. Кто-то хочет его убить на этом турнире. Этого никак нельзя допустить!

В эту секунду Рон отчётливо осознал, что он не хочет. Что он готов быть бедным, но с друзьями, чем богатым, но одиноким королём.

— Нет, — решительно сказал он. — Спасибо большое за предложение, но нет. Я не буду вашим королём.

Русалка обиженно зашипела.

— И вы не сможете удержать меня здесь! — воинственно добавил Рон

— Не бойся, мальчик, — уже спокойно сказала русалка, — мы уважаем свободу выбора.

— Понимаете, я не могу их бросить! — начал оправдываться Рон. Он чувствовал себя обязанным объяснить. — Есть вещи гораздо важнее в мире, чем золото, изумруды и рубины, и их нельзя купить. И ещё Гарри, понимаете? Ему же грозит опасность, я не могу его бросить.

Русалка только понимающе улыбнулась и поплыла к своим, а Рона начал затягивать водоворот сна, которому он никак не могу сопротивляться.

— Стойте, подождите, я должен помочь Гар…

Мф-ф-ф…

Голова Рона упала на плечо, и он сонно засопел. Рядом колыхались водоросли, проплывали рыбёшки и дрались гринндилоу. До прибытия участников турнира оставалось совсем недолго.

* * *

Когда испытание закончилось и в башне Гриффиндора отпраздновали почти-победу Гарри, когда все уже разошлись по спальням, в гостиной Гриффиндора осталось трое друзей.

— Гарри, а русалки пели тебе?

— Да пели, когда я проплывал мимо.

— А о чём они пели тебе?

— Да ни о чём.. Они пели колыбельную. Такую, которую могла бы петь мама, — тихо сказал Гарри, — они обещали мне… покой.

Над комнатой повисла тишина. Спустя несколько долгих неловких минут Рон встрепенулся и повернулся к Гермионе.

— Гермиона, а тебе? Ты же тоже там была.

— Нет. Я всё проспала. Но, может, оно и к лучшему, — весело ответила Гермиона, — не знаю что бы я выбрала, если бы они предложили бы мне все книги с затонувших кораблей.

* * *

Много лет по всему свету путешественники бороздят моря и океаны. И каждому из них русалки поют свою песню. Не сумевших удержаться ждёт рабство на морском дне. Русалки как вампиры выпивают человеческие эмоции, им такие недоступны. Утащив несчастного на дно, они ещё долго греются возле его страха, отчаяния и страданий. Пока узник не станет совсем пустым. Тогда они ищут новую жертву.

И таков закон, что сумевших удержаться ждёт награда, поэтому Рональд Уизли стал королём. Всего лишь через год, когда он слушал песню гриффиндорцев: “Рональд Уизли — наш Король, Рональд Уизли — наш герой!” после победного квиддичного матча против Слизерина, он чувствовал себя настоящим королем, и ни разу не пожалел о своем выборе.