Третье условие (джен)

— Вы позволите мне заняться женщиной, мой Лорд?

Не столько сами слова, сколько тон, которым они были сказаны, заставил присевшую у ручья девушку замереть и постараться ничем не выдать своего присутствия.

— Разумеется, — последовал равнодушный ответ. — Она мне не нужна. С мужчиной я хочу сперва поговорить, он может кое-что знать.

— Поговорить? — удивился третий голос.

— Он неплохо владеет оклюменцией, — Анне показалось, что говоривший поморщился. — Впрочем, какая разница, сперва или потом? Ты проверил их защиту?

— Да. Постарались, нечего сказать...

Из последовавшего обмена репликами Анна поняла не больше трети. Слов. Зато уяснила, на кого эти бандиты собираются напасть: на супругов Смит, которые две недели назад сняли ферму перебравшихся в город поближе к сыну Стейплеров.

Сжавшись в комок, замерев, Анна лихорадочно размышляла, что делать. Бежать в деревню? Бесполезно. Пока она сумеет найти хоть кого-то способного помочь, пока они доберутся... И пока она вообще добежит... Лучше пробраться на ферму, там есть телефон, это она знала точно — была там пару раз с дядей. Можно будет вызвать полицию из города. А может, у мистера Смита есть ружьё, хотя бы охотничье? Говорил же этот их предводитель о какой-то защите?

Голоса медленно удалились, и Анна осторожно поднялась на ноги. Они вроде бы говорили про западное направление? Значит, если сейчас пройти немного вдоль ручья и выйти к старым силосным сараям... Дик Стейплер начал было их перестраивать, да так и не собрался, за штабелем досок можно пробраться почти к самому заднему крыльцу. Собаки у Смитов вроде бы нет?

Выскочив из-за последнего сарая, Анна отчаянно заколотила в дверь, лопатками ощущая направленное в спину ружьё. Или пистолет. Или ещё какую-нибудь гадость, может, автомат? Эти типы, кажется, были настроены крайне серьёзно...

Дверь, к её удивлению и радости, открылась почти мгновенно. На пороге стоял мужчина лет тридцати, одетый несколько странно — в какой-то балахон почти до пола. Впрочем, мало ли как люди у себя дома одеваются?

— Сэр, впустите меня, пожалуйста, там бандиты! — выдохнула девушка.

Он посторонился, пропуская Анну внутрь, захлопнул дверь:

— Какие бандиты? На вас напали, мисс?

— Нет, они меня не видели, наверное. Это на вас хотят напасть, трое, я их разговор слышала! Они говорили, что пытать вас собираются, чтобы что-то узнать! И про западное направление. Только я почти ничего не поняла, они вроде бы и по-английски говорили, а потом ещё латинские слова, но какие-то исковерканные...

— Смотри мне в глаза!

Приказ пригвоздил девушку к месту, взгляд мужчины словно впился ей прямо в мозг. Ощущение было не из приятных, но ни шевельнуться, ни крикнуть она не могла. Минуту спустя он опустил глаза и проговорил каким-то севшим голосом:

— Простите, мисс. И пойдёмте со мной, пожалуйста.

Он проводил Анну в гостиную, почти не изменившуюся с прежних времён, только со стены исчезли картины: «Заросший пруд» и «Подсолнухи». Видимо, Стейплеры не посчитали нужным тащить с собой в город старую мебель.

В кресле у окна сидела темноволосая женщина с грудным ребёнком на руках. Она с недоумением и тревогой взглянула на гостью:

— Что случилось?

— Похоже, нас всё же нашли, Лиз, — мужчина был мрачен, как гробовщик, не приглашённый на поминки, но старался говорить спокойно. — Эта девушка слышала разговор. Сам Лорд и с ним как минимум двое, кто — я не понял.

— И они её не заметили? — удивлённо и недоверчиво воскликнула женщина, инстинктивным жестом прижимая к себе ребёнка. Он, недовольный таким обращением, захныкал.

— Она была у ручья, текущая вода сбивает следящие чары.

— Мы успеем уйти?

Мужчина мрачно покачал головой:

— Ни уйти, ни позвать на помощь — они всё перекрыли.

— Откуда... а, ты её прочитал? И что теперь? — женщина была бледна, но пока что успешно сдерживала панику. Похоже, угроза нападения не была для неё слишком уж неожиданной.

— Будем драться. Надо было послушаться мальчишку! А теперь поздно. Спрячем девушку с малышом в подпол, ты скрывающие наложишь — может, не сообразят искать, — уверенности в его голосе не было ни на пенни.

— Почему вы не вызовете полицию, у вас же есть телефон?! — из их диалога Анна поняла только то, что тоже влипла.

— Простите, мисс, но полиция против этих людей не поможет, — мужчина взглянул на неё виновато. — Вам лучше сделать так... стоп! А с помощью этой штуки можно связаться с любым местом?

— С любым, где тоже есть телефон, если знать номер, — Анна так удивилась, что даже не переспросила.

— И у кого из наших может быть этот... телефон? — тон женщины явно говорил: «на какую чушь ты тратишь драгоценное время!».

— Блэк сказал, что переночует в мотеле, «Три брата», так, кажется, — мужчина глянул на окно, за которым сгущались сумерки. — Вы знаете, где это, мисс?

— Слышала, кажется... — неуверенно проговорила Анна. — Это далеко, миль пятьдесят отсюда... или шестьдесят... если я ничего не путаю.

— С ним можно связаться? Только у нас осталось очень мало времени в запасе.

— Можно попробовать. А кого спросить?

— Думаешь, про такой способ они не подумали? — вмешалась женщина.

— А ты бы подумала? Спросите, мисс, остановился ли у них высокий черноволосый мужчина с мотоциклом. Молодой. Я не знаю, как он себя там назовёт. И побыстрее, это для нас всех единственный шанс остаться в живых!

Лучше бы он обошёлся без последних слов! У Анны руки дрожали, когда она набирала номер. Зато голос, наверное, звучал достаточно панически, чтобы слова «срочно» и «вопрос жизни» на том конце провода восприняли с должной серьёзностью.

Соответствующий описанию постоялец в мотеле нашёлся. Хозяин дома отобрал у Анны трубку и заговорил весьма решительно, хотя держал её как человек, впервые в жизни взявший в руки подобный предмет:

— Сириус, это Джош... потом расскажу, как... нас блокировали, защита пока держится, но это ненадолго... сам Лорд и ещё как минимум двое... может, и так. Не сходи с ума, я прошу помощи, а не самоубийства! Полчаса... хорошо, ждём!

Он осторожно опустил трубку на аппарат и повернулся к Анне:

— Спасибо, мисс, если мы уцелеем, то только благодаря вам. А сейчас вам лучше спуститься в погреб, здесь вы будете только мешать.

— Возьмите ребёнка, — тихо добавила его жена, протягивая девушке уснувшего младенца. Анна поняла, что спорить не стоит. Мужчина торопливо черканул несколько слов на обрывке бумаги, сунул ей в карман:

— Если всё обернётся хорошо, мы вас выпустим примерно через час или чуть больше. Если нет — ждите, когда крышка откроется сама, поняли? Не в коем случае не пытайтесь шуметь или звать на помощь! И постарайтесь, если сможете, отвезти малыша, я там адрес написал, — он, кажется, хотел сказать что-то ещё, но сдержался. Осторожно поцеловал спящего ребёнка, помог Анне спуститься в погреб и захлопнул за ними крышку.

* * *

Внутри было совершенно темно, сухо и не так холодно, как девушка опасалась. Анна осторожно присела у стены, поудобнее устроила на коленях малыша и приготовилась ждать. Почему-то сейчас ей совсем не было страшно. Может быть, потому, что на коленях уютно посапывал тёплый свёрточек. Анне только раз довелось держать в руках совсем маленького ребёночка, а этому, похоже, едва месяц исполнился. Крохотный, доверчивый... у кого поднимется рука обидеть такого? Господь не допустит...

Ей показалось, что прошло совсем мало времени, когда крышка погреба откинулась и голос хозяйки дома позвал:

— Мисс, с вами всё в порядке? Вылезайте, опасности больше нет.

Анна передала ей так и не проснувшегося ребёнка, потом выбралась сама. В гостиной царил почти что порядок, если не считать выбитого окна. Хотя... Анна изумлённо моргнула: только что оконный проём скалился острыми зубцами осколков и сквозняк шевелил скатерть, и вдруг — целое стекло! Неужели ей почудилось?

Стоявший у окна мужчина обернулся и улыбнулся Анне, склонив голову в знак приветствия. Она улыбнулась в ответ. Совсем молодой, худощавый шатен, внешность обыкновенная и даже приятная, а вот одет в такую же странную хламиду, что и хозяин дома. Что же это за люди такие? Иностранцы?

Лёгкий на помине хозяин появился из соседней комнаты. Дверь он не прикрыл, и девушка заметила там ещё двоих людей, склонившихся над кроватью — неужели кого-то ранили?

— С вами всё в порядке, мисс? — он дождался утвердительного кивка, повернулся к мужчине у окна. — Где остальные?

— На всякий случай караулят снаружи.

— Как же вам удалось так быстро собраться?

Шатен слегка улыбнулся, подмигнул:

— У нас свои способы... называется «дружеская вечеринка». Сириус нас всех у Джеймса застал и решил больше никого не искать.

— Рем, тебе не стыдно — фирменные секреты выдавать! — послышалось из соседней комнаты. Один из видневшихся через дверь людей повернулся, сделал пару шагов, остановившись в дверном проёме. Кажется, это и был тот самый, что носил странное имя Сириус, во всяком случае, описание совпадало: высокий, черноволосый, в кожаной куртке, из кармана которой выглядывали защитные очки. Молодой, вряд ли больше двадцати. Гибкий, стремительный и элегантный, как толедский клинок. Анна удивилась про себя: с чего ей в голову пришло подобное сравнение? Да и не видела она никогда толедских клинков! Но по книгам представляла их себе именно такими.

Юноша, похожий на клинок, перевёл взгляд с неё на хозяина, улыбнулся:

— Это и есть ваша отважная спасительница, Джош? — дождался ответного кивка и продолжил. — Позвольте, леди, склониться пред вашей отвагой и сообразительностью!

Не успела Анна решить, что можно ответить на столь откровенный комплимент, как он и впрямь на миг преклонил колено, словно вассал перед королевой. И получилось это у него на удивление органично.

Анна почувствовала, что краснеет до самой макушки. Только чтобы не молчать, она пробормотала:

— А у вас куртка порвана, справа...

— Где? — он забавно изогнулся, пытаясь оценить ущерб. — Вот Моргот, зацепили-таки! Такую вещь испортили!

— Ну-ка покажи! — хозяин дома быстро отвёл его руку, присмотрелся. — А ну снимай куртку, живо! И рубашку!

Юноша слегка пожал плечами, но послушно разделся. Куртку Джош сразу бросил на металлический лист у печки, а рубашку разложил на полу и начал водить над ней каким-то прутом в палец толщиной. Видимо, в его действиях был некий смысл, потому что остальные наблюдали за ним внимательно и выжидающе.

— Вроде чисто, — констатировал он наконец. — Но лучше не рисковать. Рубашку я тебе сейчас дам. Ты что, никогда о Растворяющем не слышал?

Сириус неопределённо пожал плечами, повернулся к Анне:

— Вы сегодня всех спасаете, леди! А мы ещё даже не знаем вашего имени.

— Анна Грей, — она смущённо опустила глаза. Видел бы дядя, что она разговаривает с незнакомым молодым мужчиной, да ещё полуобнажённым! Да ещё... ох! Дядя... сколько же сейчас времени?!

— Что случилось, мисс Грей?

— Ничего. Просто мне надо скорее домой, дядя будет волноваться. У вас нет велосипеда?

— Велосипеда? — хозяева переглянулись.

— Не волнуйтесь, леди, — Сириус ободряюще улыбнулся. — Я вас доставлю домой за пару минут. Джош, где обещанная рубашка?

— Я принесу, — его жена скрылась в спальне. Джош пожал плечами:

— Ну хорошо. Надеюсь, память менять ты умеешь?

Сириус, вытаскивающий что-то из кармана своей обречённой куртки, выпрямился так резко, что Анне почудился металлический звон.

— Джош, а ты не поторопился сменить сторону?

Хозяин дома нахмурился:

— С чего бы это?

— С того! Девушка сунула голову в петлю, чтобы ваши вытащить — и ты именно так собираешься её поблагодарить?

— Это же стандартная процедура, чего ты кипятишься?

— Стандартная, ага. Тебе рассказать, что было бы, если бы она поступила стандартно?

В воздухе отчётливо запахло грозой.

— Сириус, уймись!

— Нет уж, ты послушай! Каждый второй, оказавшись на её месте, просто выдал бы себя — со всеми вытекающими. Половина из оставшихся струсили бы и остались сидеть на месте, пока всё не кончилось. Остальные решили бы, что это не их дело, и спокойно пошли домой. В лучшем случае вызвали бы полицию. И, может, один из ста буркнул бы тебе через дверь, что, мол, вас тут какие-то убить хотят, и слинял поскорее от греха. Скажешь, я не прав?

— Но это для её же блага!

— Леди заслужила право самой решать, что для её блага, а что нет!

— Собираешься ей всё объяснять?

— Собираюсь. Можешь послать жалобу в Министерство.

— Сириус, ты ненормальный!

— А у нас в роду нормальных не водится!

Анна недоуменно переводила взгляд с одного спорщика на другого. Разговор явно шёл о ней, но что послужило предметом конфликта — девушка не понимала.

— Я тоже думаю, что она сама должна решить, — негромко, но твёрдо сказал тот, которого назвали Ремом.

— Компания ненормальных!

— Присоединяюсь. К компании.

Все обернулись на новый голос. В дверях спальни стоял невысокий, фантастически растрёпанный парень, одной рукой не то обнимавший симпатичную рыженькую девушку, не то опиравшийся на неё. Судя по голубовато-бледному лицу с синяками вокруг глаз — скорее второе.

— А, очухался, симулянт! — голос Сириуса, только что звучавший язвительно, теперь был просто насмешливым, только на самом донышке плескалась тревога. — Знакомьтесь, мисс Грей, этот растрёпанный тип — Джеймс Поттер, а прелестная леди рядом — его жена, которой он недостоин.

— Но удостоился, так что пусть теперь не жалуется! — действительно прелестная леди легонько пихнула мужа в бок и улыбнулась Анне. — Меня зовут Лили. А этот насмешник — Сириус Блэк, и если он собирается вас провожать, то стоит поторопиться, время действительно позднее.

— Как только вы отойдёте с дороги и позволите Элизабет принести мне рубашку. Вряд ли дядя мисс Грей одобрит, если я пойду её провожать в таком виде!

Анна невольно прыснула, представив эту картину: она является домой к полуночи в сопровождении полуголого мужчины. Хотя ничего весёлого для неё бы не было, это точно!

Джеймс послушно отлепился от косяка и подозрительно охотно плюхнулся в ближайшее кресло.

— Лиз, хоть ты им скажи! — воззвал Джош к вышедшей из спальни жене.

Но она только опустила глаза и крепче прижала к себе ребёнка. Лили забрала у неё из рук рубашку, подала Сириусу:

— Тебе не стоит идти одному.

— Я провожу! — тут же начал подниматься Джеймс.

— Ты лучше полежи, — возразил шатен, подходя к Анне. — Я сам их провожу. А ребята пока покараулят.

— Думаешь, они рискнут вернуться? — Джош, похоже, принуждён был смириться с отменой своего плана, в чём бы тот не заключался.

— Я бы на их месте непременно рискнул. Именно в надежде, что этого не ожидают, — сообщил Сириус, торопливо застёгивая рубашку. — Так что мы постараемся вернуться побыстрее. Мисс Грей, мы будем вынуждены позволить себе некоторую вольность, простите!

Прежде, чем девушка успела задать вопрос, оба парня крепко подхватили её под руки и шагнули вперёд.

Ощущение было неприятным, но недолгим. Девушка изумлённо вскрикнула: только что они стояли в освещённой гостиной, а теперь вокруг была темнота и шелест деревьев. Приглядевшись, Анна поняла, что находится на краю крохотной рощицы в ста шагах от первых домов их деревушки.

— Что… что это было?

— Аппарация, — непонятно пояснил Сириус.

— Ещё называется трансгрессией, — вставил его товарищ. — Вы фантастику читаете?

— Не-е-ет…

— А сказки? «Взмахнула фея волшебной палочкой, и карета превратилась в тыкву…»

— Тыква в карету, — автоматически поправила Анна.

— Ну вот, вы сами всё лучше нас знаете! — рассмеялся Сириус. — А вот и упомянутая волшебная палочка, любуйтесь!

Для «любования» света явно не хватало. Анна робко коснулась протянутого предмета пальцем — ничего особенного, на ощупь — полированное дерево. Сириус что-то пробормотал, и на конце палочки вспыхнул довольно яркий огонёк. Анна отпрянула.

— Не бойтесь, он холодный.

— Это… это фонарик? — она ещё пыталась найти происходящему рациональное объяснение, хотя давно поняла, что это невозможно.

— Это волшебная палочка. Настоящая. А мы волшебники. Тоже настоящие.

— Но ведь… волшебства ведь не бывает! Церковь учит, что только святые могут творить чудеса, а всякие чародейства — порождения дьявола! — она беспомощно переводила взгляд с одного парня на другого. Один даже в таком странном голубоватом свете выглядел совершенно обычным, а второй если и походил на порождение дьявола, так только на Люцифера с одной старинной гравюры. Которую дядя решительно не одобрял, утверждая, что зло не должно выглядеть привлекательно.

— Да бог с вами, мисс, какие чудеса! — рассмеялся тот, которого называли Ремом. — Вы же не считаете порождением дьявола хорошего певца или художника, хотя они тоже умеют то, что другим недоступно?

— Рисовать можно научиться…

— Вообще-то, — задумчиво проговорил Сириус, — существует теория, что волшебству на простейшем уровне тоже можно научить почти всех. Вот только на практике это никто никогда не проверял и вряд ли в ближайшее время проверит.

— Почему? — вопрос вырвался сам собой.

Он сильно поморщился:

— Потому что большинству магов нравится считать себя избранными. И сразу скажу, что я не умнее других, просто меня этим «избранничеством» в детстве перекормили. До рвоты.

— А те… те бандиты — они тоже волшебники, да?

— Они злые волшебники, — усмехнулся Сириус. — И очень опасные.

— А вы — добрые?

— А мы — обычные. Добрые феи бывают только в сказках. А в жизни существует Статут секретности. Согласно которому «маглы, в результате случайности или злого умысла оказавшиеся объектами либо свидетелями колдовства, подлежат изменению памяти с полным уничтожением воспоминания о событии». Но я считаю, что человек, спасший чужие жизни, рискуя своей, имеет полное право помнить об этом. И уж точно имеет право сам решать, помнить или забыть.

— Я тоже так считаю, — добавил Рем. — Так что всё будет как вы решите, леди.

— А вас за это не накажут?

— Нет, — Сириус ответил так быстро, что Анна заподозрила его в лукавстве. — Если вы не станете болтать. А этого делать всё равно нельзя, упаси Мерлин дойдёт до кого из Пожирателей… ну, из этой шайки. Вы даже не представляете, что они могут с вами сделать! Собственно, Джош поэтому и говорил, что для вашего блага. Чего не помнишь, тем не захочется похвастать.

— Я не собираюсь хвастать! — возмутилась девушка.

— Простите, я вовсе не хотел вас обидеть! — он низко склонил голову. — Только пытаюсь объяснить, что любой — любой! — намёк, что вы хотя бы слышали об этом деле, может быть для вас смертельно опасен, понимаете? А теперь решайте. Впрочем, давайте вы будете решать на ходу, время позднее. Рем, приведи себя в более цивильный вид!

Анна снова не удержалась от изумлённого восклицания, когда взмах палочки превратил надетый на парне балахон во вполне обычную лёгкую куртку. Рем критически взглянул на друга:

— Тебе тоже не помешает что-то сделать с внешностью, она слишком приметная. Эй, не вздумай! Я сейчас всё сделаю.

Что «не вздумай» Анна не знала, но и то, что Рем сотворил, было достаточно впечатляющим. Повинуясь движениям палочки, лицо Сириуса слегка округлилось, прорезались складки, волосы посветлели до каштановых, возникли усы и бородка. Теперь он выглядел куда проще и к тому же старше лет на десять.

— Не обращайте внимания, это всего лишь маска, — а вот улыбка осталась по-прежнему ослепительной. — Ведите нас, спасительница! И подумайте, что мы скажем вашему дяде. Кто он, кстати?

— Здешний пастор.

— Что?!! — в два голоса.

— А что? — искренне удивилась девушка.

— Да ничего. Только для племянницы пастора вы просто удивительно толерантны. Как же «порождения дьявола» и всё остальное?

— Но… — она смешалась, не зная, как объяснить. — Ну, вы совсем не похожи…

— На чертей? А вдруг мы притворяемся? Дьявол коварен, вас этому не учили?

— Нет! То есть… ну, я всегда чувствую, когда врут. И тот малыш, он-то притворяться не умеет! Самый обычный ребёночек, симпатичный такой, — она невольно улыбнулась и тут же испуганно взглянула на спутников. — А они его тоже могли… такого кроху?

— Могли, — помрачнев, буркнул Рем. — Они много чего… могут. Вы такого не видели и не надо.

— Да уж, ребята с фантазией… некоторые, — судя по тону, у Сириуса тоже была неплохая фантазия, и он не отказался бы применить её к «некоторым». Анна поёжилась.

— А за что они их?

— Они звали Джоша в свою организацию, и он даже почти согласился, да передумал, когда ознакомился не только с красивыми декларациями, но и с повседневной практикой. А Волдеморт таких вещей страсть как не любит — вон даже лично явиться не побрезговал.

— Волдеморт?

— Ну, лорд этот их самозваный. Вообще-то его имя вслух произносить не принято.

— Почему?

— А дабы не накликать.

— Кто же он такой? — пробормотала Анна, совсем не уверенная, что хочет получить ответ. При одном воспоминании о холодном голосе в лесу её пробрала дрожь и захотелось поскорее оказаться дома.

— Властолюбивый мерзавец, — буркнул Сириус.

— Маг. Очень сильный, возможно, самый сильный из ныне живущих, — серьёзно пояснил его товарищ. — Декларирует принципы чистоты волшебной крови и власть магов над обычными людьми.

— Плевать ему на чистоту крови, сам полукровка, — презрительно хмыкнул Сириус. — Вот власть действительно нужна. И чтобы все пред ним трепетали. Да Моргот с ним, надоел! Что дяде-то вашему скажем?

Анна виновато вздохнула. Врать она не умела совершенно:

— Не знаю. Я ещё часа два назад должна была дома быть, и так опаздывала.

— Значит, так, — Сириус внимательно огляделся, проверяя, нет ли кого в пределах видимости. — Появиться дома незаметно вам не удастся, следовательно, надо сделать это максимально заметно. Чтобы ни у кого не возникло даже мысли, что мы скрываемся. Присядьте-ка!

Он коснулся лодыжки девушки своей палочкой и Анна тихонько вскрикнула — кожу словно крапивой обожгло. Сириус оторвал полосу от рубашки, быстро забинтовал ей ногу:

— Потерпите, сейчас пройдёт. Кожа слегка покраснеет, это нам и надо. Мы скажем, что вы подвернули ногу и не могли идти, а мы вас нашли. В лесу. Только не там, где вы подслушивали, вы местность знаете, придумайте сами. Теперь дальше: мы братья, фамилия... пусть будет Коллинз, меня зовут... ну, к примеру Джон, а его Тед.

— А как на самом деле?

— Ох, простите, забыл представить. Ремус. Ремус Люпин.

— Аристокра-а-а-ат, — проворчал Ремус с непонятной Анне интонацией.

— Беглый. Всё, кончили болтать, — Сириус поднялся и одним движением подхватил девушку на руки.

— Ой, зачем?

— У вас нога повреждена, не забыли? Так что терпите. Краснеть и смущаться не возбраняется, — добавил он, действительно вогнав девушку в краску.

Несмотря на поздний час, улица отнюдь не была пуста, так что Анне пришлось несколько раз здороваться и бормотать про повреждённую ногу. Дядя открыл дверь, уже заранее кипя возмущением:

— Где ты… — начал он и осёкся, обнаружив на пороге вместо загулявшейся племянницы целую компанию. — Что это значит, господа?

— Леди подвернула ногу и не могла идти, — Сириус улыбнулся так обезоруживающе, что пастор без дальнейших вопросов сделал шаг в сторону, пропуская их в дом.

Бережно опустив свою ношу в кресло в гостиной, Сириус (вернее, Джон Коллинз, как он тут же с изысканной вежливостью представился) принялся серьёзно и убедительно излагать суть происшествия.

По его словам, у их машины забарахлил мотор. Мистер Грант («Это тесть Теда, они с женой путешествуют…») взялся разбираться, что там и как, а они решили пройтись по лесу, поскольку предлагать этому упрямцу помощь — только на ругань нарываться. Услышали, как кто-то зовёт на помощь, и обнаружили на тропе девушку с вывихнутой ногой. Ногу они ей вправили, натёрли бальзамом («…он слегка обжигает кожу, зато завтра от отёка и следа не останется, проверено. Нет, я не врач, что вы, просто мой близкий друг спортом занимается, я ему иногда помогаю…»), перевязали... Машина всё ещё не на ходу, а девушка очень переживала, что за неё будут беспокоиться — вот они и решили пойти пешком, благо не так уж далеко...

В какой-то момент Анна взглянула на свою ногу и без малейшего удивления обнаружила вместо обрывка рубашки аккуратный бинт. Ну конечно, в машине же должна быть аптечка!

«Тед» отмалчивался, предоставив говорить «старшему брату». Только когда подобревший пастор предложил спасителям племянницы остаться на ужин или хотя бы выпить по чашке чаю, он с улыбкой возразил:

— Что вы, мне Нэнси за пять минут опоздания глаза повыцарапает. Замечательная женщина, но ревнива, как испанка!

— А мисс Грей лучше лечь, она сегодня переволновалась, — добавил «Джон». — Позвольте, я помогу, ногу пока надо поберечь.

Он снова подхватил девушку на руки, отнёс в спальню. Шёпотом спросил:

— Я правильно угадал ваше решение, мисс?

— Да, — так же тихо отозвалась она. — Я не хочу ничего забывать.

— И не должны ничего помнить, — очень серьёзно добавил он. — Для всех. А сейчас вам действительно надо поспать.

Скорее всего, его слова не были просто словами, а может, она и впрямь так устала — заснула, не успев раздеться, едва он вышел из комнаты.

* * *

Проснулась она свежей и отдохнувшей, вчерашние страхи казались теперь увлекательным приключением. Однако рассказывать о них почему-то совсем не хотелось — и слава богу! Нога под бинтом слегка чесалась, напоминая, что следует немножко прихрамывать. Зашедший ближе к обеду фельдшер осмотрел её лодыжку (кожа и впрямь заметно покраснела), наложил новую повязку и одобрительно заметил:

— Отёка совсем нет и сустав в порядке. Дня через два забудете, которая нога болела. Повезло вам, этот ваш Коллинз — настоящий волшебник! Хотел бы я узнать рецепт их бальзама.

— Да, — согласилась Анна. — Он настоящий волшебник.

И улыбнулась.