I've got the power (джен)

— Мисс Патил!

Падма перекинула толстую черную косу через плечо и внимательнее всмотрелась в испещренный рунами пергамент.

— Простите, мисс Патил!

— Что тебе, Тед?

— Тодд, мисс Патил. Тед в отпуске.

Падма раздраженно хмыкнула. Она абсолютно не различала этих двоих — своих ассистентов. Мало того, что имена созвучны, так еще и внешне похожи: средний рост, белесые брови и ресницы, блондинистый ежик на голове. Не то чтобы они были совсем одинаковы, стоило только приглядеться, как становились понятно, что и форма глаз, и толщина бровей, и очертание губ у них разные. Просто Падма не приглядывалась. В этом была своеобразная ирония: до тех самых пор, пока Шляпа не развела сестер Патил по факультетам, их путали все, даже собственные мама и папа — раздражающий удел идентичных близнецов. Девочки носили знаки факультетской принадлежности и в Хогвартсе, и на каникулах, облегчая жизнь себе и окружающим. И вот теперь Падма, которая так злилась на родителей, неспособных распознать родных детей, с регулярностью, граничащей с постоянством, путала своих ассистентов. Тед и Тодд вроде бы не обижались, да если бы и обижались, Падме не было до этого особого дела: она приближалась к завершающему этапу исследования, которое станет первым шагом в череде ее великих открытий, и не желала отвлекаться на мелочи.

— Прости, Тодд. В чем дело?

— Прибыл Аргус Филч.

— Замечательно, проводи его в малый зал испытаний, Тед, и принеси нам чаю с шоколадным печеньем.

— Тодд, мисс Патил.

— Да, точно.

Падма с довольным видом потянулась на стуле, разминая затекшие от долгого сидения в неудобной позе мышцы: Филч все-таки пришел.

Для испытания артефакта ей требовался сквиб. Не слабый волшебник, не магл, а самый обыкновенный сквиб. Вот только предвзятое отношение к этим людям привело к тому, что сквибы, как правило, не афишировали своей особенности, уходя к маглам и строя жизнь в мире без магии. И сама Падма, и все ее знакомые могли назвать только одного известного им сквиба — школьного завхоза. Поттер, работавший в Министерстве — на втором уровне, в Аврорате, был знаком с еще одним сквибом — миссис Фигг, но совы от нее возвращались с нетронутыми письмами, а по старому адресу она больше не проживала. Судьба старушки оставалась загадкой, да и не слишком волновала Падму: ей нужен был сквиб, а кто именно это будет — какая, в самом деле, разница.

Поговорить с Филчем Падма решила лично — хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сам. Поэтому, с разрешения директора Макгонагалл, она посетила Хогвартс. Завхоз практически не изменился, разве что щеки еще сильней обвисли, а на мясистом носу, покрытом сеткой лопнувших сосудов, выросла уродливая бородавка. Он обитал в той же каморке, что и в бытность Падмы студенткой, и даже Миссис Норрис, хоть и поседела изрядно, все еще здравствовала и не отходила от хозяина ни на шаг.

— Мистер Филч?

Падма скривилась, когда завхоз смерил ее сердитым взглядом. На секунду ей показалось, что вот-вот он гаркнет своим надтреснутым голосом: «Натащила грязи! Отработка сегодня вечером!» Но Филч, прищурив глаза, буркнул:

— Набор 1991 года, Гриффиндор.

— Рейвенкло, мистер Филч, на Гриффиндоре училась моя сестра, Парвати, — Падма удивилась его памятливости. — Неужели вы помните всех студентов?

— Я помню тех, кто провинился. Не раз ловил твою сестру после отбоя в компании кавалеров, — Филч отвернулся и поковылял по коридору в сторону учительской. — Зачем пожаловала?

Падма подстроилась под шаркающий шаг завхоза и принялась вдохновенно объяснять.

— Мистер Филч, я работаю в Министерстве, в… экспериментальном отделе. И последние годы меня занимает проблема магии. Что она есть на самом деле, откуда берется, как волшебники пользуются ей?

— Короче! — завхоз обернулся, и Падма успела заметить, как задергалась его обрюзгшая щека.

— Если говорить короче, я предполагаю, что магия на самом деле находится не внутри волшебника. Она повсюду, — Падма повела руками вокруг себя.

Филч оглядел коридор, будто надеясь заметить искорки магии на фоне каменных стен.

— Волшебники умеют черпать ее из окружающего пространства и направлять в нужное им русло. Маглы этого делать не могут в принципе, а вот сквибы, по той или иной причине, не способны поглощать магию в нужном для чар количестве. Поэтому они видят Хогвартс и Министерство магии, получают совиную почту, чувствуют животных, но не умеют творить заклинания.

— Ну? — Филч резко остановился и упер палец с раздутыми суставами ей в плечо. — Ты пришла сюда, чтобы ткнуть меня носом в то, что я хуже волшебников?

— Нет-нет, — Падма аккуратно отвела его трясущийся палец в сторону. — Я создаю артефакт, который потенциально сможет увеличить, как бы это сказать, магиоемкость человека. Теоретически, если мои изыскания верны, эта разработка даст вам способность колдовать.

Филч недоверчиво рассматривал ее, будто прикидывая, разыгрывает она его или говорит правду. Обнадеженная молчанием, Падма продолжила:

— Собственно, я хотела предложить вам стать частью эксперимента и первым протестировать мой артефакт. Но, если вы против, — она отступила от завхоза на пару шагов, — не буду настаивать, в конце концов, вы — не единственный сквиб в магическом мире.

— А ну стой! Когда эти твои испытания?

В глубине мутных глаз Падме померещился алчный огонек.

— Думаю, через пару недель. Стоит еще раз проверить все расчеты. Максимум — через месяц.

Филч пожевал губами, все еще сомневаясь.

— Пришлешь сову. Я согласен, — хрипло буркнул он наконец и, не попрощавшись, поковылял дальше. Следом за ним, пронзительно мяукая, потрусила Миссис Норрис.

«Сквиб, одна штука, — есть», — улыбнулась Падма.  

В малый зал исследований Отдела тайн Падма вошла легкой танцующей походкой. Очередная проверка расчетов и рунных формул ошибок не выявила, шансы на успех были велики. Филч уже ждал ее, сидя на самом краешке табурета, втиснутого между лабораторным столом и светлой штукатуреной стеной. Ассистент как раз сервировал стол к чаю.

— Спасибо… — Падма запнулась, вспоминая имя помощника, — Тодд.

Возражений не последовало, и она довольно ухмыльнулась — угадала.

— Дальше мы с мистером Филчем справимся сами.

Падма отметила, что школьный завхоз принарядился: на нем, как на вешалке, болтался лоснящийся пиджак, старомодный даже для магов, не разбирающихся в магловской моде, на сероватой рубашке грязным пятном выделялся засаленный коричневый галстук. В руках Филч крутил шляпу, очевидно купленную по случаю эксперимента — слишком новой она выглядела.

— Итак, уважаемый мистер Филч, — пропела Падма, разливая чай по фарфоровым чашкам, — сегодня большой день для вас, для меня и для всего магического мира.

Филч хмыкнул.

— Не смейтесь, не смейтесь, мистер Филч! Если мне все удалось, то в ближайшее время маги станут буквально всесильными!

Падма выудила из широких карманов форменной серой мантии волшебную палочку и небольшую коробочку. Изящным движением кисти она откинула крышку и продемонстрировала заметно разволновавшемуся сквибу простой медальон.

— Это — тот самый артефакт, который мы с вами будем испытывать. На медальон нанесены рассчитанные мной сложнейшие рунные цепочки, внутри, — она подцепила ногтем серебряную створку, — смесь из материалов, имеющих максимальную магиопроводимость: волосы единорога, стружка корня мандрагоры и еще тридцать один ингредиент, некоторые — крайне редкие. Я проделала колоссальную работу, подбирая оптимальное сочетание!

Заложив руки за спину, Падма принялась прохаживаться по залу, наслаждаясь производимым на Филча впечатлением. Его свистящее дыхание и оттопыренная нижняя губа сильно раздражали, но смесь восхищения и интереса во взгляде компенсировала все. Падма никогда не могла отказать себе в минутке любования своим интеллектом. Жаль только, благодарный слушатель попадался редко. Ее сестра, например, начни Падма умничать, впадала в настоящую истерику и, давясь смехом, дразнила ее «павлином Рейвенкловским».

— По моей теории, эта вещица, — она покачала медальоном на уровне глаз старого сквиба, — способна аккумулировать или, проще говоря, копить магию и передавать ее владельцу при наличии контакта с его кожей. Представьте себе, мистер Филч, маги, сейчас ограниченные своей врожденной магиоемкостью, станут невероятно сильны! Волшебникам будут подвластны чудеса, сравнимые с творениями Основателей, даже самого Мерлина! Они будут всемогущи!

— А сквибы? — Филч протянул руку ко все еще болтавшемуся напротив его лица на манер маятника медальону, но Падма быстро спрятала его в кулак.

— А сквибы получат возможность колдовать. Это ведь упростит вашу жизнь?

— О да, невероятно упростит, — Филч в предвкушении потер руки.

— Итак, приступим. Для начала подпишите договор о неразглашении любой информации, которую вы получили или получите в этих стенах, — Падма протянула свиток, и Филч не глядя подмахнул его. Росчерк пера на секунду засветился серебристым светом и потух — сияние будто впиталось в пергамент.

— Замечательно, а теперь сам эксперимент. Расстегните, пожалуйста, вашу рубашку. — Филч некрасиво вытаращил глаза, и Падма звонко рассмеялась. — Не забывайте, артефакту требуется контакт с кожей. Лучше всего — в области сердца.

Филч покорно ослабил узел галстука и расстегнул три верхние пуговки. Падма накинула холодную цепочку на морщинистую шею и уложила медальон в ложбинке посредине груди. Стараясь не коснуться старой кожи, отчетливо пахнувшей кислым молоком, она осторожно перебирала пальчиками, устраивая артефакт в наиболее выгодной позиции.

— Эксперимент весьма прост. Я могла бы провести его на себе, но приборов, измеряющих уровень доступного волшебства, пока не изобрели. Я непременно займусь этим, но пока что повышение магиоемкости проще всего проверить на сквибе. Изменения можно увидеть своими глазами.

Падма протянула Филчу легкую волшебную палочку, всю изукрашенную затейливыми растительными узорами.

— Эта палочка принадлежала моему прадеду — сандаловое дерево и перо оккамия. Надеюсь, она вам подойдет. Будьте осторожны, это своеобразная реликвия моей семьи, да и артефакт существует в единственном экземпляре; я работала над ним в течение полутора лет, и если он испортится, новый изготовлю очень нескоро. Так что сосредоточьтесь, мистер Филч.

Завхоз осторожно принял палочку из рук Падмы.

— Глубоко вдохните, вытяните палочку перед собой и четко произнесите: «Люмос».

Падма отступила на шаг и впилась в завхоза внимательным взглядом. Филч сделал вдох, попытался произнести заклинание, но закашлялся и выронил палочку. Падма недовольно нахмурилась, наблюдая за тем, как он, кряхтя и чертыхаясь, поднимал ее. Надув покрасневшие щеки, Филч широко расставил ноги, будто боясь потерять равновесие, и гаркнул:

— Люмос!

На конце палочки слабо мигнул, а затем загорелся, подобно магловскому фонарику, белый свет. Филч издал торжествующий рев, Падма захлопала в ладоши.

— Отлично, а теперь — «Нокс»!

Послушный воле Филча, огонек погас.

— Давайте попробуем что-нибудь посложнее. Повторяйте за мной, — Падма указала на павлинье перо на столе, описала своей палочкой плавную дугу и затем сделала резкий выпад вниз, — Вингардиум Левиоса!

Филч старательно повторил, но перо даже не шелохнулось.

— «Левио'са», мистер Филч, а вы произносите «Левиоса'»…

Следующий час экспериментаторы пробовали различные заклинания. Артефакт ни разу не дал сбоя, а завхоз, к удивлению и удовольствию Падмы, оказался способным учеником. Его лоб покрылся бисеринками пота, но он упорно и с удовольствием продолжал превращать скрепки в ракушки и обратно. Падма наблюдала за ним и удивлялась, как простая улыбка изменила его лицо — он будто помолодел и не выглядел уже таким отталкивающим.

— Достаточно, мистер Филч, давайте уберем медальон, — Падма осторожно сняла цепочку с его влажной шеи.

Филч взмахнул палочкой, но с нее не слетело даже искры, и его лицо разочарованно вытянулось. С тоской он проследил за тем, как Падма спрятала артефакт в коробочку.

— А теперь расскажите о своих ощущениях.

Филч протяжно вздохнул.

— Никогда не чувствовал себя лучше, — он согнул и разогнул несколько раз узловатые пальцы, — даже суставы перестали болеть…

— Что ж, это объяснимо. Как вы знаете, маги малочувствительны к большинству болезней. Судя по всему, в избытке циркулирующая в их крови магия поддерживает организм в должном состоянии. Вот вы и почувствовали этот эффект на себе.

Падма принялась записывать что-то на кусочке пергамента, а когда подняла глаза, увидела, как Филч, пыхтя и отдуваясь, тяжело осел на табурет. Держась за грудь, он начал заваливаться на бок, лицо его исказилось гримасой боли.

— Мистер Филч, — Падма подбежала к нему и тронула за руку, — вам нехорошо?

Ответом ей был хрип. В скорбно опущенных уголках рта завхоза начала пузыриться слюна, и Падма не на шутку перепугалась.

— Тед, свяжись с Мунго, — потребовала она, выбежав в ассистентскую, где конца эксперимента и распоряжений начальницы ожидал помощник.

— Я Тодд…

— Не важно, — рявкнула Падма, — колдомедика, срочно!

Сокрушаясь, что не нашла времени изучить лечебные заклинания посерьезнее простого «Эпискеи», Падма торопливо вернулась в зал. Филч уже не хрипел, и вообще выглядел гораздо лучше. Он смущенно скривился:

— Прошу прощенья за эту сцену… бывает… Я, пожалуй, отправлюсь в Хогвартс…

— Мистер Филч, помилуйте! У вас был приступ! Скоро прибудет колдомедик, и вас обследуют!

— Нет-нет, не стоит! — Филч, слегка заикаясь, пятился к двери. — У меня там зелье… мне профессор варит. Выпью, прилягу и буду как новенький! Спасибо, простите… Если понадоблюсь…

Завхоз, слегка согнувшись и прижимая шляпу к сердцу, выскользнул в коридор. Падма устало потерла виски. Надо будет пристально изучить влияние артефакта на работу сердца. Не хватало только угробить кого-нибудь во время испытаний.

— Тед, отмени колдомедика и раздобудь мне умиротворяющего бальзама, — крикнула она в приоткрытую дверь.

— Мисс Патил, — раздалось жалобно из ассистентской, — я — Тодд.

Падма застонала. От всего этого у нее разболелась голова. 

Но настоящая головная боль началась на следующее утро, когда Падма обнаружила пропажу артефакта и прадедовой палочки. В течение двух недель она металась между кабинетом начальства и штаб-квартирой Аврората, объясняясь, отчитываясь и давая показания. Ей объявили выговор за потерю редчайших ингредиентов, входивших в наполнение медальона, и в случае, если Филча не поймают, обещали лишить премии на целый год и передать исследование другому сотруднику.  

Меж тем виновник бед Падмы сразу же после побега из Отдела тайн опустошил свой счет в Гринготтсе, забрал из школы Миссис Норрис и перебрался в Германию. Ему всегда импонировали дисциплинированные и аккуратные немцы, да и немецкая кухня с традиционными колбасками и кислой капустой была гораздо ближе английской. Насчет объявления в розыск Филч совсем не переживал: в импозантном пожилом мужчине даже бывшие коллеги не признали бы беглого завхоза. Он заметно помолодел, кожа приобрела здоровый оттенок, вечно сгорбленная спина распрямилась, походка стала легкой и пружинистой, и даже волосы потемнели.

Главная причина, почему Филч выбрал для побега именно эту страну, скрывалась в старинном баварском городке Регенсбург. Здесь, на Ратушной площади, в защищенном от глаз маглов всеми возможными заклинаниями особнячке жила Магда — приятная вдовушка, с которой он общался посредством совиной почты. Она хотела улучшать английский, а он — простого человеческого общения. Их дружба, временами напоминавшая роман по переписке, длилась уже десяток лет, но Филч, несмотря на упорные приглашения Магды, отказывался встретиться лично — в том, что он сквиб, Аргус так и не признался.

И вот одетый в новенький светло-коричневый костюм-тройку и тщательно начищенные ботинки Филч переминался с ноги на ногу у тяжелой дубовой двери. Раздался скрип, и в проеме появилось круглое миловидное лицо женщины лет пятидесяти. Она всплеснула руками:

— Аргус! Mein lieber Freund [1], ты приехать!

— Магда, я так долго ждал этой встречи… — Филч взмахнул изукрашенной узорами палочкой, создавая букет чайных роз.

Женщина смутилась и, пропуская гостя в дом, затараторила:

— Как корошо, что ты приехать сейчас! Чудный погода, а туристы еще мало! Надеюсь, ты иметь сил после путешествий, чтобы прогуляться по город?

Филч примерился и ухватил Магду за пышный зад.

— О, дорогуша, у меня есть силы на все!

Хихикая, Магда отвернулась прикрыть дверь. Филч привычным движением тронул выпуклость под плотным жилетом и счастливо улыбнулся.

[1] Мой дорогой друг — нем.