Далека желанная цель (джен)

У Коу чесался нос. Определенно не самое приятное ощущение, особенно, когда она несколько секунд как очнулась в криокамере и нет никакой возможности пошевелиться. Коу поморщилась, пару раз дернула носом в надежде, что чесотка пройдет. Не помогло. Тогда она изо всех сил сжала кулаки и попыталась думать о чем-то еще, кроме желания коснуться собственного лица. Всего-то надо перетерпеть минут пятнадцать, пока не закончится последний цикл расконсервации криокамеры.

Внутреннее чутье не подвело. Перед глазами мигнул желтоватый квадрат голографического окна и запустился отчет до открытия камеры. Коу прикрыла глаза, чтобы сменяющиеся цифры не раздражали, и попыталась настроить себя на позитивный лад. Она же Коу Ортега, наследница Ортега, совладелица и капитан корабля-колонии дальнего следования, дьявол его побери! В конце концов, это последние пятнадцать минут покоя перед четырехмесячной вахтой.

Пространство в камере тихо загудело. Коу поджала пальцы ног и поморщилась. Еще четыре месяца к ее тридцати семи годам биологической жизни. Когда-нибудь этот чудовищный полет закончится. Когда-нибудь она избавится от надоевшего криосна, от разморозки и необходимости принимать пост. Когда-нибудь она перестанет разгребать проблемы, доставшиеся от прошлой вахты. Остается надеяться, что к тому времени она все еще не отметит стопятидесятилетний юбилей и у нее останутся силы и здоровье вступить в наследство и управлять им. К сожалению, корабли-колонии не летают как мелкие и легкие разведчики, на которых училась Коу. В некоторых секторах, где крошечный кораблик мог проскочить, для тяжелого гиганта приходилось прокладывать совершенно новый курс. Да и проблем с кораблем-колонией гораздо больше, чем может справиться один единственный экипаж. В таком случае принято собирать несколько экипажей, чтобы происходила ротация персонала. Правда, иногда это вовсе не облегчало Коу жизни.

В прошлый раз Сервиус и его команда не заметили коррозию в четырнадцатом и девятнадцатом отсеках. А это, на минуточку, грозило обрывом в диагностической сети корабля! А в позапрошлую побудку она столкнулась с вспышкой гриппа. И как только штамм пережил все проверки, вакцинацию колонистов и летного состава и так долго не давал о себе знать?! Обошлось без потерь, да только сколько нервов и энергии пришлось потратить на перепроверку всех спящих и бодрствующих людей… Сбои в системе, ссоры между членами экипажа, самовольная смена вахты, проблемы в системе водоснабжения, метеоритные дожди, пролетающие кометы, снижение энергоуровня из-за процесса формирования совсем рядом с курсом черной дыры, критическое состояние криосистем… Если бы кто-нибудь вернул Коу во времени назад, то она уже сомневалась, что возложила бы на себя с искренней готовностью эту ношу в виде капитанства.

А ведь тогда она чуть ли не выпрыгнула вперед, стараясь опередить с согласием старшего брата. И не важно, что все четверо Ортега владели частью этого корабля и стали в итоге его капитанами. Главное было стать первой.

Коу Ортега устала. Пора признаться себе в этом. Смешок в замкнутой криокамере прозвучал глухо и неприятно. Увы, от правды не сбежишь. Семейное дело превратилось в семейную обузу, а конца путешествия все не видно. Она, как и трое ее братьев, понимали, что желанная планета, которую приобрел им отец в наследство, далека. Но пусть бы она была чуть более достижима…

Обратный отсчет закончился. Экран мигнул, выплюнув поздравление, и верхняя часть криокамеры начала сдвигаться в сторону. Коу зажмурилась, яркий непривычный свет пробивался сквозь веки.

— Доброе утро, капитан!

Этот мягкий баритон был ей знаком. Коу даже не вздрогнула, ощутив чужое прикосновение, и спокойно позволила мужчине помочь ей сесть в камере.

— Не могу понять тебя, Дориан, как ты умудряешься всегда просыпаться быстрее?

— Ради того, чтобы хотя бы на пару минут быть свидетелем вашей беспомощности, я готов и вторую вахту отстоять!

— Льстец, — фыркнула Коу и, наконец, открыла глаза.

Дориан еще раз поприветствовал ее, теперь коротким кивком. Заместитель капитана — ответственная должность, но заключается она вовсе не в принятии решений, а в своевременном сборе информации. Корабельная система разбудила его на десять часов раньше, как и было запрограммировано, чтобы капитаны не тратили лишние часы на ожидание сводки новостей.

Криокамера отозвалась мелодичным сигналом и окончательно отключилась, переходя в режим калибровки и профилактики. Коу повела плечами и приложила к протянутому заместителем планшету ладонь. Мигнул экран, подтверждая ее вступление в должность, и начался отсчет вахты.

А Дориан был такой же, как всегда: короткостриженный, гладковыбритый, подтянутый, одетый по форме, надежный, иронично улыбающийся, стреляющий лукавым взглядом из-под густых бровей… Сексуальный-идеальный. И недоступный. Коу мысленно посочувствовала себе, но, увы, это ужасный моветон крутить роман с собственным помощником во время ответственной миссии. До высадки на планету приходилось следовать правилам. Таким образом, Дориан Херши входил в верхушку списка причин, почему это бесконечное путешествие к желанной цели бесило Коу так сильно.

* * *

— Насколько поменялась команда?

Выбиралась из криокамеры она сама. Время слабости прошло, она — снова капитан. Говорить и шутить до начала вахты они могли о чем угодно, но после отсчета субординацию никто не отменял. Так было оговорено еще в самом начале их сотрудничества. Тогда она даже не думала о Дориане, как о возможном кандидате в официальные партнеры…

Коу чуть отвлеклась. Пространство перед глазами всколыхнулось, в ушах зашумело, да и ноги не сразу оказались готовы выдержать вес тела. Но она упрямо сжимала и разжимала кулаки, переступала с ноги на ногу, пока все не пришла в норму.

Заметно было, как Дориан дернулся в ее сторону, явно намереваясь протянуть руку и помочь. Но в следующий миг остановился, по всей видимости, вспоминая что-то, а именно ее гневную отповедь в прошлый раз. Тогда он осмелился в момент маневра поддержать ее под локоть без разрешения. Будь на его месте кто-то другой, за один только намек на ее реальную несостоятельность Коу отослала бы помощника до конца полета проверять стабильность криосна. Сорока восьми тысяч камер за глаза хватило бы для наказания. Дориан отделался только выговором. Слишком хорош он был как офицер и ценен как помощник. Она списала все на стресс после выхода из криосна и закрыла тему.

Коу окинула внимательным взглядом стоящего перед ней помощника. Нет, внешне ничего странного. Откуда вообще в Дориане взялся этот порыв? Пересмотрел романтических фильмов на досуге? Но даже если и так, то сейчас не время и не место.

— Прошлый состав хорошо себя зарекомендовал, поэтому я составлял график, учитывая эффективность и сплоченность команды. Замен всего две. Младший инженер Максимус Кэрроу и заведующая биологической секцией…

— Сюзанна Грей. Да, я помню ее.

— Согласно контрактам частота выхода из криосна данных членов экипажа не должна превышать пятнадцати за весь полет…

— Я понимаю, что ты хочешь сказать. Да, прошло уже семь наших вахт. Мы не знаем, насколько затянется полет, поэтому должны подмечать каждую мелочь и расходовать экономно наши ресурсы, — Коу раздраженно стянула с себя верх стандартного костюма для криосна и бросила в утилизационный бак, следом туда же полетели и брюки. Оголенная грудь, спина и ноги мгновенно покрылись мурашками. Воздух был прохладным. Хотя это всего лишь значило, что система кондиционирования на корабле работала без сбоев и на полную мощность. На полке у камеры ее уже ждала форма капитана — темно-красная, отличающаяся от синих комбинезонов других членов экипажа. Такое стремление отгородиться от подчиненных, возможно, отдавало формализмом, но именно четкое следование инструкциям успешно отвлекало Коу от тяжелых мыслей.

— Так что я полностью одобряю твои решения по заменам… Эй, я с тобой вообще-то разговариваю! Что за шуточки? — Дориан зачем-то стоял к ней спиной, что само по себе было неуважительным, а оборачивался странно: сначала краем глаза взглянул в ее сторону, будто удостоверяясь в чем-то, и миг спустя обернулся.

— Вы переодевались, мне стоило выйти.

На щеках помощника Коу обнаружила намек на румянец, что удивило ее еще больше. Не мог же Дориан, офицер высокого ранга, думать, что она, выполняя обыденные рабочие процедуры, например, надевая форму офицера, каким-то образом жаждет показать себя ему или проявляет интерес? Глупости какие… Хотя бы потому, что на многих кораблях не было и намека на разделение на женские и мужские душевые, а отступление от функциональных обязанностей, внесение в уставные отношения каких-либо оценочных или, хуже того, сексуальных смыслов, каралось неделей карцера и самыми тяжелыми вахтами.

— Я не знаю, на что и с кем ты поспорил, но еще одна такая нетактичность с твоей стороны, еще одно грубое нарушение устава — и я не представляю, что с тобой сделаю. Пока мы не достигли своей цели — никаких розыгрышей и вольностей я не потерплю.

— Да, капитан, — Дориан побледнел так быстро, что Коу даже стало неуютно. Потому что вместе с румянцем истаяла и та теплота во взгляде, с которой помощник смотрел на нее.

* * *

Огни загорались перед Коу и таяли, стоило ей зайти за поворот. Кому-то было бы не по себе из-за темноты, но при помощи датчиков движения корабль экономил небольшой, но очень важный в период форсмажоров процент энергии. Это, конечно, не касалось функциональных помещений. Белый режущий глаза свет в медицинском отсеке был тем еще удовольствием. Коу моргнула, приспосабливаясь, и поинтересовалась у помощника:

— Какое наше расписание?

— Согласно декрету АХА 1848 корабля-колонии «Гердарика» всем заступающим на вахту следует пройти стандартный медицинский осмотр и психологические тесты.

— А тесты зачем? Кто внес поправки в мой декрет о медосмотре? — Коу высматривала, не мигнул ли на одной из безликих дверей отсека зеленый огонек, показывая, что бокс готов принять на осмотр очередного члена команды.

— Во время вахты капитана Рендала Ортега произошел инцидент. Один из членов экипажа попытался покончить с собой. Попытка не удалась, однако капитан Рендал Ортега был вынужден внести подобные поправки, поскольку внешне нервное расстройство помощника навигатора Дена Форбса невозможно было заметить. Несмотря на тщательный отбор экипажа и колонистов, всегда остается ноль целых и восемьдесят три сотых процента вероятности…

— На то, что у размороженного или крыша поедет, или мотор не выдержит. Я знаю…

Они перемещались по длинному серебристому коридору с узкими дверями, на стенах изредка были видны вставки из зеленого пластика, за которыми скрывались системы жизнеобеспечения корабля. Искусственный белый свет шел сверху, дополнительная подсветка тускло горела на уровне колена синим… Нет, фиолетовым? Коу даже остановилась и нагнулась, чтобы убедиться.

— Что-то не так, капитан?

— А когда у нас аварийную подсветку поменяли? Она фиолетовая!

— Виноват. Сейчас узнаю, — Дориан на пару секунд зарылся в свой планшет, — Вахта Сервиуса Ортега. Полная смена подсветки в активнодействующем сегменте корабля. Причина замены — скука.

— Он с ума сошел! — простонала Коу, прикрыв ладонью глаза. Сервиус, несмотря на то, что был самым старшим из них, часто творил такое, от чего у нее кружилась голова. И хорошо, если это были безобидные шуточки или просто развлечения.

— Я думаю, трата ресурсов была оправдана…

— Конечно, нет! Я боюсь, как бы он однажды не подорвал здесь все от скуки.

— Вы предполагаете?..

— Не будем об этом, пойдем, — она как раз заметила несколько зеленых огоньков на дверях. — Впереди еще три часа общения с медицинскими программами. Кто-то уже прошел осмотр?

— Большая часть техперсонала, навигаторы и связисты.

— Замечательно, теперь нужно сделать так, чтобы мы с тобой не были последними среди оставшихся, — улыбаясь, сказала Коу и с облегчением обнаружила, что во взгляд Дориана снова вернулась та теплота, которой ей не хватало. Наверное, она что-то сделала правильно?

— Как скажете, капитан.

* * *

Медицинский сканер попискивал, иногда вращался, но тревожного перезвона, которого страшится каждый, кто прошел через криокамеру, не было. Коу заглотнула с десяток капсул, запила их раствором чего-то определенно полезного, отсалютовала пробегавшей мимо окошка ее осмотрового бокса врачу Алине Карне и устроилась удобнее перед специальным экраном психотеста. Свет погас, перед глазами возникла картинка…

Спустя еще сорок минут Коу вырвалась из медицинского бокса, разминая плечи и потирая виски. Кажется, Рендал, добавляя поправку к ее декрету, не особо вник в процедурную часть. Поскольку психологический тест был очень похож на тот, на дееспособность и сделкоспособность, который Коу прошла в день своего совершеннолетия. Но на то и есть еще три капитана на этом корабле, чтобы кто-то из них исправил пробел, не закрытый другим. Стоит ли ей взяться за эту мелочь или же лучше сначала пролистать записи о событиях, что произошли за время ее сна?

— Добрый день, капитан, — из соседнего бокса вышел старший пилот Шер Хожкинс.

— И тебе, Шер. С новой вахтой. Надеюсь, мы все ближе к нашей цели? — Коу жестом остановила пилота, когда тот уже развернулся и был готов уйти.

— Увы, капитан, об этом рано говорить, — пилот неопределенно качнул головой. Что-то в нем сегодня было не так и не давало ей покоя. Но покуда Коу не могла определить что, она внимательно смотрела и слушала.

— Жаль, я бы хотела, чтобы ты меня порадовал. Хорошей работы, Шер.

— Хорошей работы, капитан. Дориан.

Дориан действительно стоял у нее за спиной. И как только подкрался?

— Все в полном порядке? — спросила она, когда пилот ушел.

— Иначе не могло бы быть. Допущен к работе, все показания в пределах абсолютной нормы, — будто хвастаясь, произнес ее заместитель. Он показался ей в этот момент значительно моложе, чем всегда, то ли из-за бахвальства, то ли из-за дурацкого освещения в коридоре. Коу снова позволила себе мимолетную улыбку и жестом указала на выход из медицинского блока. Пора приступать к работе.

* * *

Тридцать восемь дней прошло без происшествий. Коу достаточно быстро приняла все дела, ознакомилась с данными, изменившимися с последнего пробуждения, и взялась с энтузиазмом за текущие мелочи. Слава всем космическим силам, предыдущим в очереди капитаном был Рендал, всегда собранный и, если не сказать больше, занудный. Зато читать его отчеты было одно удовольствие: все описано четко и детально, нигде не упущено даже крохи.

Захар, третий брат, писал отчеты простые, похожие на отрывки и кусочки мыслей и действий, иногда приходилось искать, где же закончился один день в его дневнике капитана и почему продолжение вписано только через неделю. Но Коу подозревала, что подобные несостыковки происходили не из-за рассеянности или нелюбви Захара к отчетности, а из-за Сервиуса и его действий.

Сервиус Ортега в детской памяти Коу всегда возникал добрым, улыбающимся и лукавым. Только многие годы спустя она смогла побороть этот устоявшийся образ и за лукавостью увидеть безразличие, за улыбкой — занесенную для хлесткого удара руку, а за добротой — скуку и желание развлечь себя. Тогда она почувствовала страх, будто большую часть жизни жила рядом с диким непредсказуемым зверем. С того мгновения она старалась всеми силами стать равной или выше Сервиуса по званию, чтобы тот не имел и малейшего права отдать ей приказ.

Коу потерла уставшие глаза. Больше всего на свете она не хотела пробуждаться после вахты Сервиуса, но расписание вахт составлялось без присутствия капитанов. Правда, она подозревала, что кое-кто из братьев или родственников мог повлиять на бесстрастные программы. Потому что в итоге она и Сервиус почти не пересекались, точнее его вахта шла сразу же после ее. А вот другим братьям, особенно Захару, приходилось очень сильно постараться, чтобы исправить некоторые решения старшего брата. Коу поежилась: в отчеты о ротации и состоянии членов команды Сервиуса было страшно заглядывать.

Она шла по пустым коридорам, прижимая к груди планшет с горами данных о корабле вокруг. Где-то барахлили жидкостные насосы, где-то механики слышали подозрительный гул, кое-кто не высыпался из-за кошмаров, трое из команды жаловались на боли в груди, запаздывала корректировка курса по причине снижения мощностей двигателей на пять сотых процента в прошлом отчетном периоде… Все как всегда.

* * *

Тридцать девятый день внес разнообразие в монотонность вахты. Красные всполохи на экранах сразу вывели команду из сонного состояния. Требуя отчет о произошедшем, Коу несколько раз глубоко вдохнула. Чем дольше летит корабль, тем больше опасных ситуаций с ним случается.

Одна из осей, участвующих в маневрах корабля, сначала не пришла в движение в нужное время, а потом резко мотнулась в совершенно другую сторону и заклинила свою соседку. Выглядело все в проекции просто, но на самом деле размеры этих деталей были больше того, что она видела на экране, в тысячи раз. К сожалению экстренное торможение, что произошло в третью вахту Захара, благодаря которому они ушли от нефиксируемого роя обломков, сыграло свою роль в жизни огромного корабля-колонии. Ремонт осей был произведен с должным качеством. Но с тех пор прошло четыре вахты, а это чуть больше пяти лет. Появилось чему ломаться.

За несколько секунд, которые отводились ей как капитану на решение, Коу сделала три вещи: объявила тревогу по палубам десятого, шестнадцатого и тридцать второго отсеков, взяла управление маневрированием на себя и предупредила механиков о внешних работах. Чем раньше последние начнутся, тем для всех лучше.

Корабль-колония — сложный в управлении, тяжелый и медленный. Маневры любого рода невозможно остановить. Даже выключенные двигатели не помогут, по инерции груда металла и начинки будет продолжать двигаться. Резкое торможение приведет к проблемам в других системах. Тем временем как неисправные оси будут доламывать другие конструкции. Опасная ситуация, неприятная.

По щеке Коу бежала капелька пота, не первая за последние четыре часа. Коу вручную меняла уровень активности двигателей, разворачивая корабль так, чтобы не давать осям пересекаться. Нельзя остановиться, нельзя слишком отклониться от курса, нельзя потратить чрезмерное количество топлива. Иначе к пути «Гердарики» добавится еще несколько лет, просто из-за насущной необходимости найти планету с важными для реакторов корабля элементами.

После выравнивания полета у нее оставалось ровно шесть с половиной часов, чтобы разобраться с первой стадией ремонта, и вернуться к штурвалу для корректировки маршрута и скорости. Дориан вручил ей планшет с данными, стоило Коу покинуть командный пункт. Впервые ей показалось, что одной вахты не хватит на исправление ситуации. Но оставлять серьезные проблемы на Сервиуса было бы ее величайшей ошибкой.

— Мы справимся, — произнесла она вслух. — Мы справимся.

* * *

Кто сказал, что капитан — это такая почетная должность, когда сидишь в мягком кресле, листаешь новости и даешь указания? О том, что ее ужасно обманули, Коу думала уже около трех суток. За это время ей удалось поспать в пол глаза всего шесть часов. Она прошла в общей сложности около ста километров по палубам.

Все смешалось. Корректировка пути корабля не может происходить без капитана, и ей быстрым шагом пришлось бежать к рубке. Всего на полминуты остановиться, выпить глоток воды из автомата в коридоре. А отчеты механиков уже мигают пометкой «срочно» на планшете. Забежать в техмастерскую. Снова вернуться командный пункт. По пути съесть энергетический батончик, внезапно оказавшийся в руке. Пробежаться по коридорам к складским трюмам. Проверить наличие расходников. По экстренной связи надрывают глотки ремонтники. Раздробленный осью ремонтный кран медленно плывет вдоль борта корабля, и его крайне важно поймать. Чудом спасшаяся команда крана дает показания в медблоке. Их состояние, как и процесс ремонта тоже высвечиваются в виде ярлыков у Коу на планшете. А эти коридоры с фиолетовой подсветкой и темнотой в конце будут преследовать ее в самых ужасных и выматывающих кошмарах. Если она вообще сможет уснуть без препаратов.

Коу мягко прошлась кончиками пальцев по вискам и закрытым векам. На планшете светилось девять утра по времени корабля. Дориан ее приказом был выставлен за дверь командного пункта еще в полночь. Три часа назад приступила к работе новая смена экипажа. Сама Коу не могла просто развернуться и уйти до того, как убедится, что продолжения кризиса не предвидится. Но уже пять часов поступали стабильные данные, с основными ремонтными работами было покончено, курс — устойчивый, а сегмент космоса -безопасный, так что оставить команду в одиночестве сейчас было самое время. Она кивнула старшему пилоту, указывая на собственное кресло, и медленно встала на гудящие ноги.

* * *

Не было сонливости, была только усталость. До каюты ее ноги не дошли, свернули в первое подходящее помещение. В пустой комнате релаксации Коу прижалась лбом к голографическому окну. Сегодня во всю стену демонстрировали звездные скопления Крабовидной туманности. Красиво, но она бы предпочла что-то некосмическое, обычное и планетарное, связанное с ее прошлым. Даже тайны Вселенной надоедают, в конце концов. Конечно, можно переключить трансляцию: всего лишь отдать голосовую команду. Но Коу так устала! Сил в итоге хватило лишь на то, чтобы устроиться удобнее на мягком полу у «окна».

— Капитан?

— Ммм, — наверное, не стоило вообще шевелиться, тогда Дориан прошел бы мимо. Но Коу была слишком честна с собой. Ей хотелось, чтобы он присоединился к ее бестолковому валянию на полу.

— Капитан, ваша каюта всего лишь в ста метрах от этой комнаты.

— Не хочу, я устала.

— Хорошо, — терпеливо выдохнул заместитель. — Согласно расписанию у вас период отдыха. Тогда мой рабочий день начинается с этой минуты. Я заменяю капитана и заодно приказываю вам идти отдыхать в каюту.

— Если захочу, то отстраню тебя на сутки или двое, и ты не сможешь мне приказывать, — фыркнула Коу и повернулась на бок, чтобы лучше видеть зашедшего в полутемное помещение Дориана.

— Хорошо, — примирительно кивнул он, — Соглашусь, приказывать капитану на этом корабле может только совесть капитана…

— Хитрец, моя совесть спит, она устала.

— Именно так я и подумал. Тогда я еще более настоятельно советую переместиться в каюту и отдохнуть!

— Чем здесь не отдых? — Коу вытянулась на полу и сложила руки на груди. — Это был странный день, Дориан. Он длился несколько суток и до сих пор не может отпустить меня. Этот корабль, он выводит меня, просто бесит. Иногда мне кажется, что я до сих пор не могу прийти в себя после криосна. Хотя все мои показатели в норме. Если я начну сходить с ума, то это будет видно?

— С чего бы вам сходить с ума, капитан?

— Коридоры… они-то длиннее, то короче, чем ощущалось раньше. На палубе двигателей всегда было так пусто и аккуратно? Техмастерская разве не по левую сторону была от входа на палубу? Кран слишком медленно летел вдоль корабля. Сегодня у Шера глаза были зеленые, а я всегда была уверена, что они серые. Рабочая дверь на палубу осмотра десятого криоотсека не захотела открываться, а это нонсенс! Теннеси оказалась ниже меня ростом, хотя при приеме на работу я заметила, что она почти на пять сантиметров выше меня. Позавидовала даже. А может, это не я сумасшедшая, а корабль давно захватила негуманоидная форма жизни, из тех, которыми пугали нас противники дальних перелетов?

— Капитан? — недоуменно переспросил ее заместитель. Коу тихо рассмеялась:

— Дориан, если ты ждешь удачного момента, чтобы превратиться в летающий ромб с огромным глазом, то знай, сейчас именно то время! Просто подтверди все мои подозрения и пусть в моей голове снова станет все на свои места…

— Капитан, — Дориан не превратился, но смотрел с сочувствием. — Вам просто нужно выспаться. Были сложные маневры, вы идеально справились с заданием. Нашим пилотам теперь все свое свободное время суждено отрабатывать те методики маневрирования, что вы им продемонстрировали. Кое-кто из них действительно мнил себя асом! Ремонт мы успеем закончить до конца вахты, я лично прослежу. Все будет отрегулировано и запущено согласно протоколам. А ваше время отдыха давно настало, капитан. Вот увидите, большая часть странностей — лишь переутомление и случайность…

Скорее всего, его уговоры сработали. А может, Коу действительно просто надоело лежать на полу: спина просила перенести тело на упругий ортопедический матрас. Она, раскачиваясь и пошатываясь, поднялась с мягкого пола и прошла мимо Дориана к выходу. Свет в коридоре неприятно ослеплял, хотя и подталкивал скорее дойти до собственной каюты. Дориан почтительно склонил голову и простоял на одном месте до того самого момента, как Коу зашла к себе.

Уже засыпая, она подумала, что зря себя так накрутила. Нужно лучше сдерживаться. Но, по правде говоря, превратись Дориан в неведомое существо — это значило бы, что ситуация на корабле хоть как-то изменилась и нудный бесконечный полет стал чем-то другим, более захватывающим. Увы, ничего подобного не произошло.

* * *

Совсем неудивительно, что Коу так сложно и долго просыпалась следующим утром. Зуммер будильника давно утих, но вставать не хотелось. Глаза слипались, в голове ощущалась тяжесть, так что выходить из каюты и снова становиться капитаном казалось не лучшим решением. Наверное, это усталость… Слишком долгий полет сказывается даже на самых стойких и мотивированных.

Коу была счастлива, когда получила часть своего наследства от отца. Увы, семья Ортега никогда не была правильной и благополучной в плане родственных связей. Ее знаменитый и богатый отец за свои сто шестьдесят пять лет жизни успел жениться четыре раза и обзавестись двадцатью шестью наследниками разного пола. Еще было тринадцать зарегистрированных, но непризнанных детей, но те не имели никаких прав на активы Ортега.

Понятное дело, что среди такой толпы получить свою долю наследства в корпорации отца было бы очень сложно. Потому далекая Гердарика, которую обнаружили и выставили на продажу разведчики далекого космоса, была для Коу и ее братьев шансом на будущее. Она безо всяких сомнений подписала отказ от любого другого наследства Ортега, лишь бы стать владельцем своей доли сейчас, пока у нее есть силы и желания.

Коу повернулась на бок. Упругий материал койки послушно прогнулся, а маленький светящийся экран информационной системы сместился согласно направления взгляда пользователя.

— Гердарика, — прошептала Коу.

В тот же момент перед ней возникло изображение сине-фиолетовой планеты с вкраплением оранжевых пятен и светло-желтых линий. Планета полностью оправдывала ту цену, за которую ее зарезервировал отец. Атмосфера оказалась абсолютно безопасна для человека. Прозрачные фиолетовые океаны были пусты и хорошо подходили земным животным и рыбам. Густые синие леса во многом походили на земные скверы, рощи и чащи, уже почти забытые за время полета. Оранжевый и бежевый — это горы и возвышенности, там более сухой и резкий климат. Наверное, заселение этой местности будет идти в самую последнюю очередь. Если только геологи не найдут легко добываемые и крайне нужные руды металлов. Конечно, придется основательно постараться, чтобы заполнить пробелы и выстроить равновесную экосистему. Но именно для этих целей в криокамерах скучали ученые и исследователи, а в грузовых отсеках томились сотни тысяч образцов.

Коу мечтательно вздохнула. Когда-нибудь они ступят на поверхность этой планеты. В один миг четыре многомиллионных денежных счета, принадлежавшие четырем капитанам Ортега, опустошатся, подтверждая их право на планету. И Гердарика станет новым домом Коу. Чистый неиспорченный рай, созданный для свершений.

Добраться бы до него… Коу взмахнула пальцем и отправила маленькую планетку в полет, заставив ту еще и вращаться вокруг своей оси. Это подействовало странным образом воодушевляюще. Сонная одурь развеялась, и новый рабочий день перестал казаться таким ужасным. Что еще могло случиться этим кораблем, после того как они только на ее памяти два раза отвоевали жизнеспособность десятка палуб, залатали основную топливную магистраль, пережили эпидемию, чудом избежали попадания в гравитационное поле красного гиганта и благодаря ее навыкам пилотирования минимизировали вред от масштабной поломки? Коу довольно улыбнулась, слава космическим силам, она — первоклассный специалист и справилась со всеми сложными ситуациями без особого вреда для корабля и колонистов.

Спустя несколько секунд раздумий Коу решительно встала и потянулась вверх, пытаясь коснуться кончиками пальцев потолка. Не вышло, зато настроение стало еще на пару делений лучше.

— Доброе утро капитан! — за дверью, как ни в чем не бывало, ее караулил Дориан.

— Доброе, — с улыбкой кивнула она ему и упругим шагом пронеслась по коридорам в сторону командного пункта.

С этого момента вахта снова шла как расписанная по нотам. Будто чудовищный эпизод с осями был затянувшимся повседневным кошмаром, когда страшно не из-за монстров и жутких декораций, а из-за несоответствий и рутинных ужасов. Она ничуть не ошиблась: в техмастерскую вел левый коридор, у навигатора действительно были серые глаза, а помощник связиста, оказалось, любила побаловать себя ботинками на платформе. Что, конечно, не одобрялось рабочим кодексом, однако на это часто закрывали глаза, ведь небольшая степень свободы должна присутствовать. Пусть и в виде каблуков, шейных платков, косметики и браслетов. Иначе служба становилась слишком пресной.

Даже двери к криоотсекам распахивались перед Коу так быстро и широко, будто пытались извиниться за вчерашнее недоразумение. Коридоры снова стали обычными. Стоило ей выспаться. Коу не без удовольствия подумала, что Дориан в который раз оказался прав.

Напряжение еще несколько дней висело ощутимым облаком в командном пункте. Но экипаж быстро пришел в себя, и вот уже в столовой снова были слышны смех и разговоры, а в комнатах отдыха собирались небольшие компании. Кризис миновал для членов команды гораздо быстрее, чем это произошло с самой Коу. Она со своим напряжением и готовностью ко всему оказалась как бы в стороне.

Только Дориан оставался с ней рядом, все такой же собранный и внимательный.

* * *

Последнюю неделю вахты Коу проводила в отчетах, как собственно и все остальные члены экипажа корабля. Эта обязанность — оставить докладное описание всех своих действий и решений — занимала важное место в функционировании корабля. Формирование подборки уже готовых отчетов и их сверка за четыре месяца занимала не более суток. Но это в случае, если готовые отчеты были уже на руках, а так случалось не всегда. Коу закусила губу и пыталась вспомнить, чем еще отличился шестьдесят третий день вахты. Было сложно. Но в целом, процесс окончания вахты и передачи полномочий был очень схожим с тем, как заканчивали миссии на космическом флоте, где Коу служила в самом начале своей карьеры. Вот только на «Гердарике» ее слово было превыше всего, осудить ее действия могли только другие капитаны, наказать ее было некому, но и ответственность тоже была полностью ее.

Дориан набрал хороших людей, работящих и отличных специалистов. Ремонт прошел по плану, только обломанные оси пришлось отсоединить от корабля. Криокамеры с поврежденных палуб разместили в более безопасном месте, ей не хотелось рисковать поселенцами. За самими палубами придется наблюдать не одну вахту, вдруг ремонт не был настолько действенным, как ей показалось. Займется ли этим Сервиус? Скорее всего, нет.

Коу добавила в отчет предложение о сокращении периодов между техосмотрами и вывела на планшете сводку о количестве специалистов в каждой вахте и сроках их контрактов. Работникам усиленный режим не понравится, да только она хотела, чтобы к концу пути «Гердарика» не только была способна перемещаться и сохранять в безопасности спящих колонистов, но и удачно закрепиться на орбите у планеты, а может даже и спуститься на ее поверхность. Не рухнуть, не развалиться, долететь и быть еще долгое время помощником в развитии поселений, основой для великолепного интересного будущего. Сложно, но выполнимо. Ради этой цели Коу потерпит и собственные галлюцинации, и усталость, и тяжелый выход из криосна, и не прекращающиеся опасности космоса, и сложности межличностного общения в замкнутой среде, и выходки Сервиуса, и невозможность позволить себе быть кем-то помимо капитана.

— Я закончил со сбором отчетов. Приступить к сверке? — Дориан ловким движением перебросил данные на ее планшет, одновременно с этим на столе возник стакан с витаминизированным напитком. Коу покосилась на заместителя, но тот так увлеченно и невозмутимо что-то печатал, что сердиться на него за непрошеный напиток не было никаких сил. И ей действительно хотелось пить.

— Помимо сверки давай составим списки экипажа на будущую вахту…

— Есть надежда, что новый курс выведет нас к цели гораздо быстрее прежнего! Так что может нашей смены и не будет.

— Думаешь, в следующий раз мы проснемся от щебета птиц и лязга криокамер? — Коу хмыкнула. Она хотела этого, но не особо верила.

— А вы нет? Неужели не желаете, чтобы наше путешествие закончилось? — в его голосе было какое-то обещание, хорошее, нужное, нечто, что она не могла до конца разобрать или не позволяла себе этого.

— Конечно, желаю, — рассмеялась, открыто глядя ему в лицо, Коу. — Но чем желаннее цель, тем сложнее ее достигнуть.

— Вы правы, капитан, — рассудительно кивнул Дориан. Жаль, а ей на миг захотелось быть неправой.

* * *

Капитан и заместитель последними погружаются в криосон. В их случае Дориан на несколько минут оставался в одиночестве. Так повелось почти сразу: он был первым, чье лицо она видела при пробуждении, и последним, когда уходила в сон. Кто-то назвал бы подобное целесообразностью, Коу иногда осмеливалась думать об этом, как о заботе.

Подготовка к самой процедуре не занимала больше пары часов. Камера поблескивала тускло желтыми огнями, приглашала погрузиться в темноту. Но если вначале Коу впрыгивала внутрь без раздумий, то с каждым новым разом погружаться в криосон было тяжелее. Дориан торжественно протянул ей планшет. Легкое касание сняло с нее обязанности капитана. Где-то на другой палубе как раз начался период отсчета до выхода из сна Сервиуса Ортега. При желании они даже могли пересечься, но такого желания не было.

— До скорой встречи, капитан, — в голосе Дориана было слышно даже больше тепла, чем обычно.

Перед тем, как закрыть криокамеру, он на несколько секунд сжал ее пальцы своими. Но эти считанные мгновения прошли, тяжелая крышка опустилась и зафиксировалась, и Коу снова осталась в темноте и одиночестве. Таймер автоматически начал обратный отсчет, тонкие иглы вонзились в запястья и бедра. Едва заметная вибрация вынудила ее расслабиться, поддаться вводимым препаратам.

Сон не шел. Ощущение касания горячих пальцев Дориана продолжало жечь руку. Оно было таким знакомым, таким желанным и неожиданно горьким, что Коу почувствовала, как скапливаются в уголках глаз слезы. В голове возникли странные картины. Будто она спускается вниз по зеленому холму, а Дориан догоняет ее и крепко прижимает к груди. Она даже знает, как это ощущать его губы на своих. И это Коу почему-то накладывает своему бывшему заместителю на руку противоожоговую мазь, а он крепко жмурится от боли и одновременно пытается улыбаться. И она же почему-то рыдает на фоне великолепной зеленой долины, а все тот же Дориан, но усталый, бледный и с дикой тоской в глазах, сжимает изо всех сил ее руки в своих.

Странные видения напугали Коу, но не заставили отвернуться от них. Казалось, они что-то значили. Но за миг до того, как она смогла бы понять что именно, таймер закончил отсчет — и Коу Ортега замерла в криокамере.

* * *

Они столкнулись возле монолитной двери. Огромный металлический круг как раз закончил задвигаться, мягко вошел в стену и окончательно отгородил от остального мира содержимое комнаты. Через сужающуюся щель еще можно было успеть увидеть очертания огромной криокамеры, окруженной мониторами, системами безопасности и автономности. Что бы ни случилось снаружи, со спрятанным внутри этого бункера сокровищем ничего не произойдет. Дориан стоял, вытянувшись в струну, и не сводил с двери взгляда. Ему казалось это важно: убедиться, что дверь вошла в паз до щелчка, что повернулись засовы, заперлись замки и включилась система охраны. Потому он ждал, а второй наблюдатель повернулся и медленно зашагал по коридору.

— Эй, Шер, погоди! — кинулся вслед Дориан и с трудом догнал друга у лестницы. Сейчас здесь разговаривать было сложно. Вокруг шли работы, над головами пролетали детали конструкции, сверкала сварка, слышались обрывки указаний, шуршали погрузчики. Немалого труда стоило собрать этот корабль, но разобрать его — та еще морока.

— Дори, какой я тебе Шер? Работа окончена, и у меня свое собственное имя есть.

— Извини, Ивор, привычка, — повинился Дориан и хлопнул приятеля по плечу. За время подготовки они немало узнали друг о друге и закономерно прониклись взаимной симпатией. Оба интересовались агрохимией и навигацией, показывали средние результаты по физической подготовке и, когда удавалось, подсказывали друг другу на тестах. Как же сложно потом было отыгрывать прохладные деловые отношения! Но сейчас Ивор был прав. Больше в притворстве не было нужды. Четырехмесячное представление было окончено.

— Расслабься, сочтемся. Все же я три года был Шером и отзывался на это имя. Хотя в реальности оказалось гораздо тяжелее, чем в тренировочном лагере.

— Согласен, — Дориан кивнул и остановился у пока еще целой, неразобранной стены, прислонился к ней. Металл приятно холодил пальцы, за зеленым пластиком скрывались макеты систем жизнедеятельности несуществующего корабля, верхний свет уже не горел, но здесь было тише, чем в полусотне метров левее по коридору.

— Молчи уже! Тебе было проще всего, — подмигнул Ивор. — Вот даже имя менять не пришлось!

— Ха-ха, мне все детство твердят, каким великим был мой тезка. И ты туда же? — невесело произнес Дориан. Он давно перестал считать, сколько раз ему сообщили о понятных и без того вещах: что его назвали в честь того самого Дориана Херши и какая это великая честь. Он все детство мечтал оказаться кем-то другим, а не прямым потомком того человека, перед которым Гердарика до сих пор в большом долгу. Но годы шли — желание не сбылось.

— Не думал, что тебя заденет, — Ивор даже потер подбородок, чтобы собраться с мыслями и годно ответить: — Но в чем-то все те люди были правы. Знаешь ли, хроники достаточно точно описывают события тех времен. По-моему, удачно посадить ту громадину, которой был корабль-колония, вызволить поселенцев из криосна, сразиться с чокнувшимся Сервиусом Ортега, остановить гражданскую войну и добиться в переговорах с Рендалом Ортега признания полных гражданских прав поселенцев… Мне продолжать список?

— Только это все, — Дориан указал рукой на частично разобранный остов корабля, который сейчас как никогда напоминал очень хорошо сделанные декорации. Чем собственно и было это место — обманкой. — Не вписывается в его программу прав, свобод и справедливости ради народа. Героев было двое, и ты прекрасно знаешь, кем была вторая!

— Друг, не надо, — Шер, нет, Ивор, сжал его плечо и с беспокойством посмотрел в глаза. — Мне это нравится не больше, чем тебе. Но ты знаешь о соглашениях не хуже меня. Твоя семья, как и моя, входит в совет. Эта планета не была раем!

— Она была, — Дориан шептал, но различить его слова было возможно. — Пока ее не назвали Гардарикой, пока здесь не появились все мы, а не только Сервиус Ортега со своими планами!

— Дориан, очнись! Ничего уже не изменить! — с нажимом ответил ему друг. — Мы живем на этой планете, пока она принадлежит последней Ортега, а именно живой и здоровой Коу Ортега. Она и ее завещание поддерживают здесь статус-кво. Если с ней что-то случится, что станет с твоими близкими, с нами всеми? Жители Гердарики все еще не в силах выкупить эту планету в свое пользование, а ее уж точно выставят на торги после смерти единственной оставшейся в живых владелицы, твоего ненаглядного капитана.

— Но должен был быть другой выход!

— Сейчас? Может быть. Тогда? Вряд ли. Здесь не было ничего — ни экономики, ни городов, ни годных товаров, только нищие поселенцы, четверо владельцев и место, куда нужно вложить деньги. Четыре капитана должны были внести четыре пая, чтобы купить планету. И никто не виноват, что вышло не так, как хотелось, — Ивор ударил по стене кулаком. — Нам и так слишком повезло! Сервиус Ортега настолько проигрался и так хотел продажи планеты, что слишком рано начал свой переворот и успел убить только одного брата. Мы помним об убитом Захаре Ортега, по отчетам он был хорошим человеком. Мы чтим Рендала Ортега, который вложил все свои средства в эту планету, выкупил для нас четвертую часть. Его статуи теперь есть в каждом городе... Твой предок, сколько бы ты не противился, был героем!

— А как же Коу Ортега? Женщина, которая в действительно посадила «Гердарику», которая первая ступила на эту планету? Та, которая отдала нам вторую четверть планеты, но даже не помнит об этом?

— Неужели ты думаешь, что тот Дориан Херши мог сделать это с ней насильно?

Дориан долго собирался с мыслями, чтобы ответить. Провести в замкнутой среде четыре месяца плечом к плечу с человеком — это много или мало? Достаточно, чтобы понять что-то о себе и увидеть нечто в ней? Он отрицательно мотнул головой:

— Нет, боюсь, она могла пойти на такую жертву добровольно. Действительно подписаться на этот бесконечный выдуманный полет и на корректировку памяти. Отдать свои мечты, счастье и свое время ради того, чтобы мы жили дальше на этой планете. Но это слишком для одного человека!

— Дориан, хватит, — Ивор смотрел на него с сочувствием. — Она — единственная наследница своего брата, официальная владелица половины Гердарики. Ее смерть разрушит все: наши планы, наши жизни. Сейчас даже знание о Коу Ортега глубоко секретно. Здесь она в полной безопасности! Согласно реструктуризации выкупа второй половины планеты пока нам нужно только свидетельство того, что наследница и владелица жива и пребывает в полном психическом здоровье, что она дееспособна и адекватна в своих решениях. Процедура проводится раз в тридцать лет…

— Пока не соберется нужная для выкупа планеты сумма или не отзовут свой запрос о взыскании задолженности кредиторы Сервиуса Ортега. До тех пор Коу Ортега должна жить. Но, Ивор, это не жизнь!

Дориан знал, что через час или больше он ступит на порог родного дома, обнимет мать, выпьет холодного лимонада, спустится вниз к изломанной береговой линии и обязательно ступит в прохладную воду босыми ногами. А она, капитан Коу, надежная, милая, такая замкнутая, запертая инструкциями, ждущая конца пути, что останется ей? Темнота и сон без сновидений еще на тридцать лет?

— Ты так говоришь, что я начинаю думать, ты влюбился, — осторожно проговорил Ивор.

— Даже если и так? — более импульсивно и быстро ответил Дориан.

— Ты оставь это! — пальцы друга больно сомкнулись на его плече. — Даже твой предок в конце концов женился.

— Скорее на подруге, чем по любви, — хмыкнул Дориан. — Это история, которая не скрывается в моей семье. Род должен был продолжиться, чтобы в каждом поколении с тех пор был Дориан, мальчик, который сильнее всего похож на своего предка. Так повелось.

— Это безумие, — Ивор с силой провел руками по волосам, взъерошив их. — Для чего? Чтобы было как в сказке? Чтобы когда-нибудь какой-то из Дорианов обязательно поцеловал своею принцессу — и она проснулась? А потом, удивленная и счастливая, наследница мира шла по траве зеленой планеты, к которой так долго летела?

— Почему бы и нет? — перед глазами Дориана возникла эта картина: смеющаяся Коу, держащая его за руку, бегущая вдоль кромки берега, звонко шлепающая ногами по воде. Они бы встречали закаты и восходы, дышали воздухом и были счастливы. Он бы, наконец-то, обнял ее крепко-крепко. Дориан зажмурился, почти почувствовал, какими могли бы быть ее губы. Но этой картине слишком мешали скрип и грохот техники и вибрация под ногами. Он открыл глаза и признался Ивору: — Но этим Дорианом Херши буду не я.

— Да, друг мой, не ты. Мне жаль.

— Мне тоже, — кивнул Дориан и спрятал лицо в ладонях. Ему нужно было хотя бы немного времени, чтобы прийти в себя. Не каждый день твой мир рушится.

А за пределами темного, охраняемого как зеницу ока помещения, где спала Коу Ортега, светило солнце, зеленели почки на деревьях и пахло весной.