Виолетт: Шанс на любовь (гет)

Виолетт сидела на уроке, но практически не слушала учителя Фарэза. Его уроки не отличались интересной подачей, а манера речи Фарэза раздражала даже всегда спокойную Виолетт. Некоторые ученики открыто занимались своими делами. Амбэр обсуждала что-то со своей свитой. Лизандр что-то писал в своём блокноте, но Виолетт могла поспорить, что это не имело никакого отношения к уроку. Скорее всего, он сочинял новое стихотворение. Только Мэлоди и Натаниэль внимали каждому слову преподавателя. А всё внимание самой Виолетт было направлено на красавчика, который недавно пришёл в их класс. За это короткое время она осознала, что Алекси — парень её мечты. Его брат-близнец Армин был как две капли воды похож на Алекси, но он не вызывал у Виолетт такой бури эмоций.

Виолетт не могла оторвать взгляда от своего кумира. Она надеялась и в то же время боялась, что Алекси повернёт голову в её сторону и заметит, как она на него смотрит. Девушка машинально начала делать на странице наброски его лица карандашом. К большому сожалению Виолетт, Алекси ни разу за урок не взглянул на неё.

— Работы должны быть сданы в понедельник, — завершил свою речь учитель Фарэз.

Виолетт чуть ли не впервые за урок посмотрела на преподавателя.

«Работы? В понедельник?» — она взглянула в свою тетрадь. Вместо записей всю страницу занимало лицо Алекси. Виолетт иногда слишком отдавалась художественному порыву. Вот и сейчас она сама не заметила, как старательно вывела мелкими штрихами портрет любимого парня.

«Вот же чёрт!» — воскликнула девушка в уме. Теперь придётся вырвать страницу из тетради. И, более того, нужно будет узнать у одноклассников, что за работу им задали на выходные. От этой мысли Виолетт покраснела. Как же признаться кому-то, что просидела весь урок, не слушая учителя?

Все ученики начали расходиться, и только Виолетт всё ещё завороженно смотрела на свой рисунок. Она не могла заставить себя вырвать страницу с портретом Алекси. Её замешательство продолжалось целую минуту.

— Виолетт, вы что-то хотели у меня спросить? — раздался прямо над головой голос учителя.

Виолетт испуганно подняла взгляд.

— Что? — выдохнула она.

— Все уже давно ушли, — ответил Фарэз. — Почему вы ещё здесь?

— Я…

Виолетт не могла признаться ему, что она не слушала учителя на протяжении урока. Тут взгляд Фарэза упал на рисунок в её тетради.

— Что это? — воскликнул он в изумлении.

— Это…

Не успела Виолетт придумать вменяемое оправдание, как Фарэз её прервал:

— Изумительно! Это же портрет маркиза Чарльза Уотсон-Уэнтуорта! Феноменально! Вы смогли так точно передать его характер в своём рисунке!

Фарэз был так восхищён рисунком, что постепенно входил в экстаз.

— Я не зря считал вас одной из лучших учениц!

До этого уже красное от волнения лицо Виолетт стремительно приобретало нездорово пунцовый оттенок. Она думала, что сейчас умрёт от такого сильного сердцебиения.

— С-спасибо, — пролепетала Виолетт и поспешила собрать вещи и покинуть класс со скоростью пули.

Сразу после уроков девушка привычно направилась в кабинет рисования, где продолжила работу над своей картиной. Полотно насыщали яркие и сочные краски. По усеянному цветами полю бегали радужные единороги. В небе парил пылающий феникс. А на горизонте виднелись величественные горы с бушующими водопадами.

Над этим полотном Виолетт работала уже больше недели. Она старалась проработать каждую деталь, наполняла изображение жизнью и яркими красками. Картина уже была почти закончена, но каждый день Виолетт дорабатывала её. Девушка хотела довести картину до совершенства, и не важно, сколько времени на это уйдёт.

По ходу работы из её головы не уходил образ Алекси. Он чем-то очень отличался от всех остальных парней, которых Виолетт знала. Конечно, нельзя было не обратить внимание на его глаза цвета летнего заката. Или на волосы с необычным голубоватым отливом. Но Виолетт знала, что её восхищение Алекси никак не связано с его внешностью. Его оптимизм и энергия положительно влияли на всех. Даже обычно угрюмый Кастиэль ни разу ему не нагрубил. В Алекси было то, о чём застенчивая Виолетт всегда мечтала — умение находить общий язык со всеми. В то время как она сама обычно боялась заговорить даже с одноклассниками, не говоря уже о малознакомых людях.

Но больше всего Виолетт боялась заговорить с самим Алекси, и это её очень удручало. Как можно завоевать парня, если рядом с ним у тебя отнимается язык, а всё тело дрожит, как при сильном морозе? К тому же, ей никак не удаётся поговорить с ним наедине. Каждый раз, когда Виолетт его видела, рядом с Алекси находился либо его брат, либо Кентин, либо одна из девушек. Виолетт часто видела, как Алекси болтает с Розалией, Ким и даже Пегги. Это вызывало в ней уколы ревности и зависти. Сама Виолетт не могла с такой же лёгкостью общаться с парнями. Да и с девушками ей было трудно налаживать контакты. А заговорить о своих чувствах к Алекси в присутствии посторонних — это самое страшное, что Виолетт могла себе представить.

Пока она размышляла над этим, её рука выводила на полотне рысь, шерсть которой блестела в закатном солнце. Во всём теле рыси, помимо изящества, ощущалась уверенность и сила. Рука Виолетт застыла. В разум художницы, как лавина, хлынул поток мыслей. Девушка вспомнила книгу по психологии, которую недавно прочитала. Автор на трёхста страницах убеждал её, что ни в коем случае нельзя ждать подходящего момента для изменения своей жизни. «Если хочешь добиться чего-то, начинай действовать прямо сейчас!», — советовал психолог.

«Прямо сейчас… — подумала Виолетт. — Если я буду откладывать этот момент на потом, то он никогда не настанет. Я не хочу целый год смотреть на Алекси со стороны. Я обязана признаться ему».

С этой мыслью художница отложила кисть и улыбнулась. Она приняла решение. Завтра же она сделает первый шаг на пути к новой жизни. В её голове уже возник образ их с Алекси свадьбы. Улыбка на её лице стала ещё шире.