Виолетт: Шанс на любовь (гет)

Виолетт сидела на уроке, но практически не слушала учителя Фарэза. Его уроки не отличались интересной подачей, а манера речи Фарэза раздражала даже всегда спокойную Виолетт. Некоторые ученики открыто занимались своими делами. Амбэр обсуждала что-то со своей свитой. Лизандр что-то писал в своём блокноте, но Виолетт могла поспорить, что это не имело никакого отношения к уроку. Скорее всего, он сочинял новое стихотворение. Только Мэлоди и Натаниэль внимали каждому слову преподавателя. А всё внимание самой Виолетт было направлено на красавчика, который недавно пришёл в их класс. За это короткое время она осознала, что Алекси — парень её мечты. Его брат-близнец Армин был как две капли воды похож на Алекси, но он не вызывал у Виолетт такой бури эмоций.

Виолетт не могла оторвать взгляда от своего кумира. Она надеялась и в то же время боялась, что Алекси повернёт голову в её сторону и заметит, как она на него смотрит. Девушка машинально начала делать на странице наброски его лица карандашом. К большому сожалению Виолетт, Алекси ни разу за урок не взглянул на неё.

— Работы должны быть сданы в понедельник, — завершил свою речь учитель Фарэз.

Виолетт чуть ли не впервые за урок посмотрела на преподавателя.

«Работы? В понедельник?» — она взглянула в свою тетрадь. Вместо записей всю страницу занимало лицо Алекси. Виолетт иногда слишком отдавалась художественному порыву. Вот и сейчас она сама не заметила, как старательно вывела мелкими штрихами портрет любимого парня.

«Вот же чёрт!» — воскликнула девушка в уме. Теперь придётся вырвать страницу из тетради. И, более того, нужно будет узнать у одноклассников, что за работу им задали на выходные. От этой мысли Виолетт покраснела. Как же признаться кому-то, что просидела весь урок, не слушая учителя?

Все ученики начали расходиться, и только Виолетт всё ещё завороженно смотрела на свой рисунок. Она не могла заставить себя вырвать страницу с портретом Алекси. Её замешательство продолжалось целую минуту.

— Виолетт, вы что-то хотели у меня спросить? — раздался прямо над головой голос учителя.

Виолетт испуганно подняла взгляд.

— Что? — выдохнула она.

— Все уже давно ушли, — ответил Фарэз. — Почему вы ещё здесь?

— Я…

Виолетт не могла признаться ему, что она не слушала учителя на протяжении урока. Тут взгляд Фарэза упал на рисунок в её тетради.

— Что это? — воскликнул он в изумлении.

— Это…

Не успела Виолетт придумать вменяемое оправдание, как Фарэз её прервал:

— Изумительно! Это же портрет маркиза Чарльза Уотсон-Уэнтуорта! Феноменально! Вы смогли так точно передать его характер в своём рисунке!

Фарэз был так восхищён рисунком, что постепенно входил в экстаз.

— Я не зря считал вас одной из лучших учениц!

До этого уже красное от волнения лицо Виолетт стремительно приобретало нездорово пунцовый оттенок. Она думала, что сейчас умрёт от такого сильного сердцебиения.

— С-спасибо, — пролепетала Виолетт и поспешила собрать вещи и покинуть класс со скоростью пули.

Сразу после уроков девушка привычно направилась в кабинет рисования, где продолжила работу над своей картиной. Полотно насыщали яркие и сочные краски. По усеянному цветами полю бегали радужные единороги. В небе парил пылающий феникс. А на горизонте виднелись величественные горы с бушующими водопадами.

Над этим полотном Виолетт работала уже больше недели. Она старалась проработать каждую деталь, наполняла изображение жизнью и яркими красками. Картина уже была почти закончена, но каждый день Виолетт дорабатывала её. Девушка хотела довести картину до совершенства, и не важно, сколько времени на это уйдёт.

По ходу работы из её головы не уходил образ Алекси. Он чем-то очень отличался от всех остальных парней, которых Виолетт знала. Конечно, нельзя было не обратить внимание на его глаза цвета летнего заката. Или на волосы с необычным голубоватым отливом. Но Виолетт знала, что её восхищение Алекси никак не связано с его внешностью. Его оптимизм и энергия положительно влияли на всех. Даже обычно угрюмый Кастиэль ни разу ему не нагрубил. В Алекси было то, о чём застенчивая Виолетт всегда мечтала — умение находить общий язык со всеми. В то время как она сама обычно боялась заговорить даже с одноклассниками, не говоря уже о малознакомых людях.

Но больше всего Виолетт боялась заговорить с самим Алекси, и это её очень удручало. Как можно завоевать парня, если рядом с ним у тебя отнимается язык, а всё тело дрожит, как при сильном морозе? К тому же, ей никак не удаётся поговорить с ним наедине. Каждый раз, когда Виолетт его видела, рядом с Алекси находился либо его брат, либо Кентин, либо одна из девушек. Виолетт часто видела, как Алекси болтает с Розалией, Ким и даже Пегги. Это вызывало в ней уколы ревности и зависти. Сама Виолетт не могла с такой же лёгкостью общаться с парнями. Да и с девушками ей было трудно налаживать контакты. А заговорить о своих чувствах к Алекси в присутствии посторонних — это самое страшное, что Виолетт могла себе представить.

Пока она размышляла над этим, её рука выводила на полотне рысь, шерсть которой блестела в закатном солнце. Во всём теле рыси, помимо изящества, ощущалась уверенность и сила. Рука Виолетт застыла. В разум художницы, как лавина, хлынул поток мыслей. Девушка вспомнила книгу по психологии, которую недавно прочитала. Автор на трёхста страницах убеждал её, что ни в коем случае нельзя ждать подходящего момента для изменения своей жизни. «Если хочешь добиться чего-то, начинай действовать прямо сейчас!», — советовал психолог.

«Прямо сейчас… — подумала Виолетт. — Если я буду откладывать этот момент на потом, то он никогда не настанет. Я не хочу целый год смотреть на Алекси со стороны. Я обязана признаться ему».

С этой мыслью художница отложила кисть и улыбнулась. Она приняла решение. Завтра же она сделает первый шаг на пути к новой жизни. В её голове уже возник образ их с Алекси свадьбы. Улыбка на её лице стала ещё шире.

На следующий день решительность Виолетт немного поугасла. Она не имела ни малейшего представления, с чего ей начинать. Весь день она ходила ещё более задумчивая, чем обычно. Пару раз девушка даже столкнулась с кем-то в коридоре. Такое и раньше происходило довольно часто. И всё из-за привычки Виолетт направлять взгляд в пол в присутствии большого количества людей. Обычно, когда Виолетт с кем-то сталкивалась, она бормотала невнятное извинение и спешно уходила, не поднимая глаз.

«Надо действовать, но как? — размышляла Виолетт. — Не могу же я просто подойти к Алекси и признаться ему в своих чувствах. Может, я нарисую для него картину, которая даст ему понять, как я к нему отношусь? Нет, глупая идея».

От невозможности найти решение настроение Виолетт стремительно ухудшалось.

— Виолетт, встань, пожалуйста, — неожиданно обратился к ней учитель Фарэз.

Виолетт только сейчас осознала, что находится на уроке. Она поднялась с места.

«Не хватало только получить двойку из-за того, что не слушала учителя во время урока!» — подумала Виолетт.

— Я хочу, — продолжил Фарэз, — чтобы ты показала свой портрет маркиза Чарльза Уотсон-Уэнтуорта всему классу.

Фарэз смотрел на Виолетт с таким восхищением, как будто перед ним была сама Жанна д’Арк. От этого девушка покраснела сильнее, чем обычно. Но её пунцовость сменилась бледностью, когда она поняла, что весь класс увидит её портрет Алекси.

Виолетт встала и неуверенным шагом пошла к доске. Её руки крепко сжимали тетрадь. Фарэз молча ждал, когда она продемонстрирует свой портрет, но его любимая ученица только смотрела на класс округлившимися от страха глазами.

— Виолетт? — поторопил её Фарэз.

Дрожащими руками Виолетт раскрыла тетрадь и показала свой рисунок одноклассникам.

— Я бы хотел, — обратился к ученикам Фарэз, — чтобы и остальные проявляли такой же интерес к моему предмету. Виолетт, очевидно, потратила много времени, рисуя иллюстрацию к моему уроку.

Пока он это говорил, девушка наблюдала за реакцией учеников. Амбэр с подружками перешёптывались и ухмылялись. Скорее всего, насмехаясь над Виолетт. Она надеялась, что они не заметили сходства рисунка с Алекси.

Сам же Алекси больше смотрел на Кентина, чем на неё. Это только сильнее огорчило Виолетт: даже когда она стоит перед классом, Алекси умудряется её не замечать. Розалия внимательно разглядывала рисунок. Виолетт показалось, что она раскусила её. Розалия уже открыла было рот, чтобы что-то произнести, как внезапно раздался голос Амбэр:

— Странно! — воскликнула она. — Что-то твой маркиз уж очень похож на Армина! Как-то это подозрительно.

Виолетт замялась, подыскивая слова для ответа. К её безграничной радости, на помощь к ней пришёл Алекси:

— Виолетт же надо было срисовывать с кого-то портрет. Как она могла нарисовать маркиза, который жил триста лет назад? Само собой, что Виолетт понадобилась модель, чтобы нарисовать его в другом ракурсе. А не так, как в учебнике.

— А может, Виолетт влюбилась в Армина? — не унималась Амбэр.

— Продолжаем урок! — выпалил учитель Фарэз. Он выглядел очень взволнованно и широко раскрытыми глазами смотрел на Армина.

Виолетт снова взглянула на Алекси, но внимание того опять было приковано к Кентину. По взгляду Алекси она не могла понять, что между ними происходит. Кентин, как показалось ей, старательно избегал встречи взглядами с Алекси. Виолетт подумала, что парни поссорились.

— Садись, Виолетт, — вежливо произнёс Фарэз и строго обратился к Армину. — А следующим к доске выйдет Армин. И расскажет нам об отношениях между маркизом Чарльзом Уотсон-Уэнтуортом и королём Георгом Третьим.

Армин ошеломлённо встал и с трудом произнёс:

— Но вы же нам не рассказывали об этом на прошлом занятии.

— У вас есть учебник, молодой человек. Могли бы удосужиться и открыть его хоть разок! Садитесь, Армин. Очень плохо.

Весь класс притих. Они не привыкли видеть Фарэза в таком плохом расположении духа. Все ученики недоумевали, что же с ним произошло.

После урока Виолетт была сама не своя. Теперь благодаря Амбэр половина класса думает, что она неравнодушна к Армину. Ситуацию хуже Виолетт даже не могла себе представить.

Она размышляла об этом на пути в кабинет рисования, когда её окликнули:

— Виолетт, постой!

Девушка остановилась и обернулась. К ней быстрым шагом шёл Алекси. Её сердце забилось от волнения.

— Я тут подумал о том, что сегодня произошло в классе, — начал он, — и я бы хотел тебе помочь.

— Помочь? — недоумённо переспросила Виолетт.

— От меня не так-то просто скрыть чувства, — улыбнулся Алекси. — Я сразу понял, что значит твой рисунок.

— Правда? Я… Это хорошо, потому что… Мне сложно говорить о таких вещах.

— Не беспокойся, — успокоил её Алекси, — я всё отлично понимаю.

Алекси приблизился к Виолетт, чтобы сказать ей что-то на ухо. Он ещё никогда не находился так близко к Виолетт, и её сердце чуть не разорвалось от нахлынувших переживаний.

«Наконец-то, — подумала она. — Это тот самый момент!».

— Ты же на самом деле влюблена в Армина, — прошептал он ей.

— Чт… Чт… Что?!

Сердце Виолетт подскочило к горлу от этого утверждения.

— Ничего страшного, — продолжил успокаивать её Алекси. — Хочешь, я помогу тебе стать с ним ближе?

Виолетт не знала, что на это ответить, и только в замешательстве смотрела на возлюбленного.

— Встречаемся завтра в одиннадцать у торгового центра.

— Зачем? — ещё больше удивилась Виолетт.

— Будем подбирать тебе одежду для свидания с Армином! Я знаю его вкусы, и с моей помощью ты покоришь его в два счёта!

Лицо Алекси просто светилось энтузиазмом. Так что Виолетт не смогла его огорчить отказом. Тем более, что это отличный повод провести с ним время в выходной день. И, возможно, там она сможет признаться Алекси в своих чувствах.

— Хорошо, — согласилась девушка.

— Тогда до встречи, — попрощался Алекси и поспешил по коридору обратно.

У Виолетт уже не было сил на прощание. Она могла лишь ошеломлённо смотреть ему вслед.

Этим вечером рысь на картине сменилась изображением фиолетовой овечки.

«Это больше на меня похоже, — думала Виолетт, оценивая свою работу. — Сегодня я была больше похожа не на хищницу, а на овцу. Но завтра всё изменится».

Утро выдалось для Виолетт очень напряжённым. Она больше двух часов делала причёску, гладила одежду так, чтобы не осталось ни одной складочки, очень долго и кропотливо красила ногти своим любимым сиреневым лаком и даже нанесла тонкий слой помады на губы. После всего этого она на удачу положила в сумку свою мягкую игрушку, которую подарил ей папа, и напоследок привычно натянула серые чулки. Скромница Виолетт даже не подозревала, насколько сногсшибательно она выглядит в своём коротком платьице и чулках.

Она уже собиралась выходить из дома, когда её окликнул отец:

— Виола, куда это ты собралась в такую рань?

— Эм… — замялась Виолетт и решила сказать почти всю правду. — Мы с подружками идём в торговый центр, искать подарок однокласснику.

— Ты не часто используешь помаду… — казалось, что папа заподозрил неладное.

— Не хочу, чтоб твой подарок пролежал без дела.

— Правильно. Тем более, что тебе идёт.

Виолетт улыбнулась и поспешила из дома, пока не продолжились расспросы.

Всё время, пока она шла к торговому центру, её коленки безудержно тряслись. Адреналин захлёстывал её сознание. Виолетт не могла решить, в какой момент следует сказать Алекси, что она не хочет дарить подарок Армину.

Когда она прибыла на место, Алекси ещё не было. Виолетт изо всех сил пыталась унять волнение. Ей не хотелось, чтобы Алекси увидел её в таком состоянии. Она принялась глубоко дышать, прикрыв глаза. И уже, казалось бы, успокоила бешеное сердцебиение, но её сердце снова забилось как сумасшедшее, когда за спиной раздался знакомый и любимый голос:

— Привет, Виолетт!

Девушка подскочила от неожиданности и мгновенно развернулась на сто восемьдесят градусов. Алекси находился очень близко от неё. Виолетт с трудом подавила желание броситься ему на шею и расцеловать. Вместо этого она смогла только выдавить из себя нечто, похожее на «привет».

— Ну что, — начал Алекси, — давай приниматься за дело? Идём в ближайший бутик.

— Х-хорошо, — пролепетала Виолетт, не в силах его остановить.

Она никак не могла собраться с духом и признаться Алекси, что её интересует совсем не Армин. Но около бутика девушку ждало следующее потрясение в виде Розалии.

— Извините, что опоздала, — сразу же без приветствия сказала Роза.

— Ничего страшного, — ответил ей Алекси, — ты как раз вовремя.

— Роза? — ошеломлённо спросила Виолетт. — Что… что ты здесь делаешь?

— Как что? Алекси попросил меня помочь с подбором одежды. Он знает, что в этом деле я эксперт! — весело ответила ей Розалия.

Все планы и мечты Виолетт на счастливое будущее разрушились в одно мгновение! В присутствии Розы она ни за что не сможет заговорить с Алекси о своих чувствах. Более того, в ней начали зарождаться ростки ревности. Неужели Алекси и Розалия настолько близки, что проводят вместе время по выходным? Сердце Виолетт упало в пятки, когда Розалия стала между ней и Алекси и приобняла друзей за талии. Похоже, что обнимать Алекси для неё было привычным делом. Но вслух Виолетт ничего на этот счёт не сказала и лишь покорно пошла в магазин.

Следующие полчаса были для Виолетт настоящей пыткой. Розалия практически не отпускала Алекси. То она хватала его за руку и тянула к витрине, которая её заинтересовала, то заставляла примерить какой-нибудь головной убор или аксессуар. Розалия очень увлекалась и начала забывать, что они пришли подбирать одежду для Виолетт. И когда Алекси сказал ей об этом, Розалия ответила:

— Да, извини, Виолетт. Просто я очень люблю смотреть на Алекси в разных симпатичных одёжках. Он такой милашка, что ему подходит практически всё!

Алекси, похоже, такое замечание ни капли не смутило. А вот Виолетт резко покраснела от нахлынувшей ревности.

— Виолетт тоже милашка, — с улыбкой отметил Алекси в ответ. — Давай и на неё полюбуемся немного.

Виолетт от этих слов чуть не упала в обморок. Алекси считает её милашкой! Теперь она разрывалась между ревностью и тёплыми чувствами к Алекси.

Троица направилась в бутик с женской одеждой. Розалия моментально переключилась на Виолетт в своём порыве принарядить кого-нибудь. Она срывала с вешалок одно платье за другим и вручала Виолетт со словами: «И это тоже надо примерить». Руки Виолетт опускались под весом тонны платьев и юбок, и блузок, и маечек, и шортиков, и чулков, и даже прозрачного пеньюара. Слова Виолетт о том, что она не собирается показываться Армину в пеньюаре, Роза проигнорировала.

— Погоди-ка, — добавила Розалия, — мы еще не подобрали тебе нижнее бельё!

Виолетт похолодела.

— Я… я не хочу чтобы… чтобы кто-то видел меня в бельё.

— Что за глупости! — воскликнула Розалия. — У любой девушки должно быть безупречное бельё!

— Но я не буду… раздеваться же, — пыталась образумить её Виолетт.

— А никто и не заставляет. Но в жизни всякое может случится. И будет лучше, если в этот момент на тебе будет хорошее бельё.

С такой логикой Виолетт поспорить не могла. В течение следующего часа она примеряла один комплект одежды за другим. И каждый раз она млела от комплиментов, которыми её осыпал Алекси при виде нового наряда. В то же время Алекси с Розалией постоянно сходились на том, что это не та одежда, которая могла бы со стопроцентной гарантией покорить Армина.

Чтобы не терять время, Розалия заставляла и Алекси примерять различную одежду. В какой-то момент Алекси не смог разобраться в хитросплетении пуговиц на жилетке со странным дизайном.

— Роза, мне нужна твоя помощь, — раздался голос Алекси из кабинки для переодевания.

Виолетт в этот момент закончила натягивать коротенькое платьице и вышла из кабинки. Она только успела заметить, как Розалия, ничего не говоря, проскользнула в кабинку к Алекси. От потрясения Виолетт так и застыла на месте с широко раскрытыми глазами. Из кабинки доносился шёпот и звуки возни. Виолетт слышала только обрывки фраз:

— Стой… Расстегни эту пуговицу… Потяни сильнее… Отлично!

Воображение Виолетт рисовало страшные картины. Шорохи и постанывания вызывали у неё в голове образы, от которых ей самой становилось неудобно. Она старалась выбросить эти глупости из головы, но вместо этого её ревность к Розалии только усиливалась. От этих мыслей её отвлёк голос учителя Фарэза:

— Виолетт, как неожиданно вас здесь увидеть.

Девушка обернулась и со страхом посмотрела на учителя.

— Ваш новый стиль вам очень идёт, — неуверенным голосом сказал учитель Фарэз.

Виолетт вспомнила, что на ней было самое короткое платье, которое она только надевала в жизни. Учитель Фарез никак не мог сосредоточить свой взгляд на её лице и то и дело его глаза взволнованно опускались ниже.

— С-спасибо, — выдавила из себя Виолетт.

Ей сейчас очень не хватало папки с рисунками, которой можно было бы прикрыться.

— А вы что з-здесь делаете?

— Скоро осень. Я захотел выбрать себе красивый шарф, — на этих словах он замялся и от волнения чуть не выронил сумку из рук. — Может быть, ты мне поможешь с выбором? — внезапно выпалил он и тут же покраснел.

— Ой, — ответила Виолетт в ещё большем шоке. — Простите, но… но я тут с друзьями. Они здесь, в кабинке.

Фарэз побледнел от этих слов.

— Вы хотели сказать, с подругами? — взволнованно переспросил он.

Тут Виолетт оцепенела. Ей придётся сказать о том, что в кабинке находится Розалия с Алекси. Но говорить ничего не пришлось, потому что из кабинки появилась очень довольная Розалия.

— Фух, наконец-то справились, — выдохнула она. — Там такая маленькая штучка. Постоянно из рук выскальзывала.

Виолетт от этих слов похолодела и в ужасе взглянула на Фарэза.

— Какая штучка? — подал голос остолбеневший учитель. Только сейчас Розалия заметила его присутствие.

— Ой, — удивилась Розалия. — Здравствуйте, мсье Фарэз. Я про штучку с другой стороны брюк.

«Что ты творишь, Розалия!» — закричала в уме Виолетт. Но Роза ни на секунду не задумалась о двусмысленности своих слов и продолжила:

— Я никак не могла запихнуть её в ту дырочку.

Губы Фареза задрожали.

— Пр… запих… туда?.. — лепетал учитель, не в силах совладать со своим языком.

— Такая маленькая штучка, — завершила свою мысль Розалия, — а так туго запихивается.

Виолетт и Фарэз могли только молча смотреть на Розалию. И в этот момент произошло самое худшее, что только могло произойти — из кабинки раздался голос Алекси:

— Ох! Спасибо, Роза. Теперь нет никакого дискомфорта в штанах!

В этот момент до Розы дошло, почему Виолетт и Фарэз находятся в ступоре. Она покраснела и впала в такое же оцепенение. Всё стало ещё хуже, когда Алекси выглянул из кабинки и с невинной улыбкой произнёс:

— Может, теперь и Виолетт займёшься?

На этих словах Виолетт готова была упасть в обморок. А Фарэз лишь смотрел на шторку, за которой снова скрылся Алекси.

— Армин? — еле слышно прошептал учитель.

Его ступор продолжался ещё несколько секунд, после чего он поспешил удалиться.

— Был рад вас видеть, девочки, но мне уже пора идти, — сказал учитель, бросил злобный взгляд на кабинку для переодевания и быстрым шагом ушёл, не дожидаясь ответа. Похоже, что про желание купить шарф он уже забыл.

Девушки стояли молча и смотрели вслед преподавателю, который стремительно удалялся.

— Надеюсь, он не подумал ничего такого, — наконец подала голос Розалия.

Виолетт бросила на Розалию нетипичный для себя суровый взгляд. Но она не успела ничего сказать, потому что её прервал голос Алекси.

— Ух ты! В этом платье ты выглядишь потрясающе!

Розалия пришла в себя и поддержала Алекси.

— Кстати да! — воскликнула она. — Это платье тебе действительно идет, Виолетт. Остановимся на нём. И мне уже не терпится увидеть реакцию Армина и других парней, когда ты придешь в нём в школу!

— В этом? — замялась Виолетт.

Она не могла себе представить, как можно появиться перед другими учениками в настолько коротком платье. Даже сейчас она стеснялась взгляда Алекси. Что уж говорить о других парнях. Виолетт чувствовала, что она скорее умрёт, чем наденет его в школу.

— Конечно! — поддержал Розалию Алекси. — Даже я не могу оторвать от тебя глаз. А вот Армин так вообще влюбится с первого взгляда!

Виолетт находилась в сложном положении. С одной стороны, Алекси наконец-то замечает её, к тому же делает такие комплименты. С другой стороны, ей бы не хотелось излишнего внимания от Армина. В конце концов, желание слышать комплименты от Алекси перевесило, и Виолетт решила купить выбранное платье.

Когда парень отошёл переодеться в свою одежду, Розалия обратилась к Виолетт.

— Я заметила, что ты на меня теперь как-то странно смотришь, — начала она. — Что произошло, Виолетт?

Наверное, впервые в жизни Виолетт не совладала с эмоциями и они хлынули наружу:

— Ты всё испортила! — тихо, но твёрдо ответила Виолетт.

Розалию насторожила перемена в голосе одноклассницы.

— Ты о чём?

— У меня была уникальная возможность побыть с Алекси наедине, а ты… — Виолетт запнулась. — Лучше бы тебе держаться от него подальше.

Виолетт была в шоке от собственных слов, но продолжила:

— Алекси тебе не пара!

— Что? — удивилась Розалия. — Ты думаешь, что мы с Алекси?..

— Конечно! — Виолетт уже было не остановить. — Постоянно обнимаешь его! Смотришь, как он переодевается! И эту штучку… помогаешь… засунуть…

Девушка поняла, что начинает говорить не то, что следует. Розалия рассмеялась, от чего Виолетт стало не по себе ещё больше.

— Не ожидала от тебя такого, Виолетт, — сказала Розалия. — Впервые слышу, как ты кому-нибудь угрожаешь.

Виолетт замялась, не понимая причину веселья Розалии.

— У меня есть парень, Виолетт, — успокоила Розалия подругу. — Алекси всего лишь мой хороший друг.

От сердца Виолетт немного отлегло, но её не перестали терзать сомнения.

— Но ты заходила с ним в кабинку для переодевания!

— Я ничего там не видела. Он же был в штанах.

Похоже, она попыталась перевести всё в шутку, но Виолетт не могла успокоиться. Розалия продолжила:

— И вообще, Лей знаком с Алекси и не ревнует к нему. Если не веришь мне, я могу познакомить тебя со своим парнем.

— Буду только рада, — ещё слегка холодно ответила Виолетт.

Розалия о чём-то задумалась.

— Знаешь что, — наконец приняла она решение. — Я очень хорошо знаю Алекси и могла бы помочь тебе, если хочешь. Ведь, я так понимаю, одежда для Армина — это был лишь повод увидеться с Алекси.

Сомнения Виолетт продолжали улетучиваться, но она ещё не полностью доверяла Розе.

— У тебя есть идеи, что… что я могу сделать?

— Конечно! — к Розалии вернулся её привычный оптимизм. — Для начала почаще носи новое платье! Ты в нём просто куколка! А потом уже разберёмся по ходу дела.

Виолетт стало плохо от мысли, что ей придётся надевать это несносное платье в школу. Что скажет папа, когда увидит её в нём? И ей не хотелось показываться в новом наряде перед учителем Фарэзом. Он как-то странно смотрел на неё сегодня.

— Задание! — внезапно выпалила Виолетт.

— Что?

— Я не знаю, что за задание нам задали за понедельник!

— Как это? Ты же одна из лучших учениц, — удивилась Роза.

— Голова была занята… другим.

— Хм… — в голове Розалии уже рождался план. — Тем лучше! Алекси учится прилежно, так что мы могли бы попросить его помочь тебе с заданием.

— Ты думаешь, что… что я могла бы увидеться с Алекси… под предлогом учебы?

— Не просто увидеться, — Розалию было уже не остановить. — Не просто увидеться! Ты сможешь пригласить его к себе!

— К… к… к… — начала запинаться Виолетт.

В её голове даже не укладывалась эта мысль. Она и мечтать не могла о том, чтобы остаться с Алекси наедине. А мысль, что это произойдёт у неё дома, вызывала трепет.

— Дома тебе будет проще покорить его. Путь к сердцу парня лежит через желудок. Накорми его вкусняшками, и он будет твоим! Я уверена!

— Но я… я не очень… хорошо готовлю.

— Научишься! Это просто — находишь рецепт и делаешь всё в точности, как сказано.

Виолетт сомневалась, что всё настолько просто. Но в словах Розалии был смысл. Не успела Виолетт ответить, как Розалия приняла решение за неё.

— Вот и отлично! Завтра начинаем операцию «Сытый Алекси»!

В ответ её одноклассница только кивнула, не в силах спорить с такой волной дикой энергии.

Девушки заметили Алекси, который возвращался к ним. Бедный парень ещё не знал, что Розалия уже рисовала в своём воображении его счастливым в паре с Виолетт.

Весь следующий день Виолетт старательно прибирала свою комнату. Как только ей казалось, что работа окончена, девушка находила очередную пылинку или пятнышко. В тот же миг она снова бралась за работу. Её целью была идеальная чистота и порядок, как в операционной. Папа девушки был удивлён таким необычным поведением дочери. Виолетт всегда поддерживала порядок в комнате, но сегодня она как будто была одержима духом чистоты. На папины вопросы она решила ответить почти всю правду и рассказала о том, что договорилась с одноклассником поработать над проектом. Но, конечно же, скрыла, что влюблена в этого одноклассника и пригласила его с целью соблазнения.

Отец немного удивился, потому что Виолетт обычно справлялась с домашними заданиями самостоятельно. Но ему не пришла в голову мысль, что дочка может пригласить парня с другой целью, кроме учёбы. Кроме того, он был рад, что его дочь наконец-то проводит время со сверстниками.

После окончания уборки девушка взглянула на часы и в шоке осознала, что времени на готовку осталось совсем немного. Она бросилась на кухню и открыла рецепт, которым поделилась с ней Розалия. «Любой парень, который попробует это, не сможет устоять перед тобой. Проверено!» — сказала ей Роза, когда записывала рецепт. Виолетт боялась представить, на скольких парнях одноклассница уже успела проверить действие этого блюда…

— Так, пункт первый, — начала изучать рецепт Виолетт, — порезать лук кольцами и притомить на масле пятнадцать минут.

Девушка достала лук, быстро почистила и со слезами нарезала кольцами. В этот момент Виолетт застыла на мгновение. Она не могла понять, каким образом нужно притомить лук. Поразмыслив над этой проблемой совсем недолго, она выложила весь лук на тарелку, смазанную маслом, и поставила в духовку.

— Отлично, что дальше? Порезать говядину и обжарить без масла до желаемой прожарки… А до какой прожарки я желаю её обжарить? — задумалась Виолетт.

Она представила себе мясо с кровью, и от этой мысли ей стало нехорошо. Так что девушка решила, что будет жарить его до полной готовности. Куски мяса отправились на разогретую сковороду. Чтобы не тратить время, Виолетт перешла к следующему пункту. На другую сковороду она бросила кубики баклажана и манго. Такое сочетание показалось ей странным, но она доверилась опыту Розалии.

Кухня наполнилась звуками готовки и аппетитными запахами. Это приободрило девушку, и сегодняшний вечер представлялся ей очень радужным.

Совершенно внезапно для Виолетт из коридора послышался звук дверного звонка.

— Нет! — воскликнула девушка. — Ещё же слишком рано!

Она не представляла, сколько нужно времени для завершения блюда. До неё донеслись приглушённые голоса. Очевидно, что папа открыл дверь гостям.

— Ви, дорогая, — заглянул в кухню отец, — к тебе пришли мальчики.

На его лице читалось ошеломление. Такое же выражение тут же появилось и на лице самой Виолетт.

— Мальчики? — переспросила она.

— Да, твои одноклассники.

Виолетт не нашла, что на это ответить. Неужели Алекси пригласил кого-то ещё из парней? Девушка не могла понять, что происходит. Её начала одолевать паника. Как? Кого? Зачем? Мысли путались, и она начала понимать, что идеальный план начинает рушиться уже на старте.

— Пойди поздоровайся с ними, — сказал папа и ушёл к себе.

Виолетт поплелась в свою комнату. Она на ходу пыталась придумать выход из положения, но паника захлёстывала её так, что думать рационально она была не в силах.

Перед дверью девушка застыла на несколько секунд. Она напрягла слух, чтобы уловить голоса. Из-за двери раздавался шёпот двух человек, но Виолетт не могла определить, кому принадлежит второй голос. Она собралась с силами и толкнула дверь.

— Приветик, Виолет, — тут же воскликнул Алекси.

Девушка хотела ему ответить, но вместо этого она шокированным взглядом смотрела на Армина, который сидел на её кровати рядом с Алекси.

Тем временем Алекси продолжил:

— Я подумал, что в истории я не очень силён. Но зато Армин делает потрясающие презентации. У него отличное чувство вкуса, и его работы выглядят шикарно! И поэтому я попросил его тоже помочь тебе с проектом. Классно, да?

Виолетт кивнула. Её язык будто прилип к нёбу. Она была не в силах произнести ни единого слова. Теперь в разговор вступил Армин.

— Вы с Алекси подберёте нужную информацию, а я превращу её в настоящее произведение искусства.

Алекси с довольным видом похлопал брата по плечу. Оба парня замолчали, ожидая реакцию Виолетт.

— С-спасибо. Я… я очень рада.

От происходящего она с трудом могла совладать с собственными мыслями. Девушка включила компьютер. Алекси взял стул и сел рядом с ней. Их плечи соприкасались, от чего у неё закружилось голова. Её возлюбленный никогда не находился к ней так близко. Виолетт хотелось повернуть голову к нему, чтобы полюбоваться его лицом вблизи. Но она впилась глазами в экран и изо всех сил старалась не выдать своего волнения. Вместе с Алекси они перерыли множество источников в поиске информации для проекта.

И тут из кухни раздался грохот! Виолетт подскочила на месте. Рядом с Алекси она забылась и только сейчас вспомнила, что на кухне полным ходом шла готовка. Виолетт ринулась к выходу из комнаты. Алекси было встал, чтобы пойти за ней, но она успела выпалить: «Всё в порядке, я сама», — перед тем, как оставить удивлённых парней наедине.

Ворвавшись на кухню, девушка начала осматриваться в поисках источника звука. На первый взгляд, всё было в порядке. На плите продолжали шипеть сковородки с мясом и овощами. И только когда она заглянула в духовку, до неё дошёл весь ужас произошедшего. Тарелка, на которой находился лук, превратилась в сотню осколков. Кусочки лука разбросало по стенкам духовки. Некоторые свисали с гриля.

Как только она открыла дверцу, из духовки повалил дым.

— Что случилось?! — раздался взволнованный голос её папы.

— Всё под контролем, — Виолетт пыталась выглядеть уверенно. — Это рецепт такой…

— Ааа… Понятно, — протянул отец, но решил больше не приставать с расспросами и вышел из кухни.

Виолетт тем временем взяла другую тарелку и принялась соскребать кусочки лука с горячих стенок духовки. Этот процесс прервал Армин:

— Алекси сказал помочь тебе, пока он ищет текст для презентации. Всё равно мне пока делать нечего.

Тут он замолк и уставился на Виолетт. Его глазам предстала странная картина. Девушка стояла на четвереньках, отскребала вилкой кусочки лука от дверцы духовки и собирала их на тарелку, которая лежала рядом на полу.

— Спасибо, — ответила парню Виолетт, — но мне не нужна помощь… пока что.

— Ну ладно, — ответил Армин. Его, очевидно, озадачил способ готовки, который только что предстал его глазам.

Когда он ушёл, Виолетт быстро закончила собирать лук и решила проверить сковородки. Она подняла крышку. Мясо под ней пахло очень вкусно, но выглядело сморщенным. Это озадачило девушку, которая готовила не так часто. Она попыталась перевернуть куски мяса, но обнаружила, что те накрепко прилипли к сковороде. Виолетт зацепила один кусок вилкой и потянула его вверх. Кусок не поддавался. Она потянула сильнее. Мясо всё так же лежало на сковороде. Девушка напряглась изо всех сил, пытаясь оторвать мясо от сковороды. Наконец ей это удалось — кусок мяса оторвался от сковороды и улетел вверх.

Виолетт поняла, что переусердствовала, когда он поднялся на три метра вверх и накрепко прилип к потолку. Девушка смотрела на него и обдумывала свои дальнейшие действия по спасению потолочного мяса. Но никаких идей не было, и она решила оставить мясо повисеть до ухода гостей.

Оставшиеся куски девушка отдирала от сковороды с осторожностью. И только когда она закончила это, Виолетт вспомнила, что на огне стоит вторая сковорода. Она ринулась к плите, подняла крышку и с облегчением выдохнула. На этот раз всё выглядело не так плохо. Кубики баклажана и манго продолжали весело жариться на сковороде, и на первый взгляд с ними всё было в порядке. Но как только она попыталась перемешать содержимое сковороды, Виолетт поняла, что овощи пережарились. При первом же прикосновении красивые кубики манго разлезлись и превратились в желтоватое пюре. Баклажан тоже выглядел не лучше. После перемешивания не совсем удавшийся гарнир напоминал скорее содержимое детского подгузника.

Виолетт положила куски мяса на тарелку, полила их коричневой жижей из манго и баклажанов и выложила сверху весь с трудом собранный лук. Полученное блюдо выглядело не очень аппетитно, но пахло достаточно неплохо. По описанию Розалии, результат должен был выглядеть получше.

Виолетт с сомнением оценила полученное блюдо. Она сомневалась, что этим можно кого-то соблазнить. Её размышления прервал Алекси, который вошёл в кухню.

— У тебя тут всё в порядке? — спросил он. — Тебя очень долго не было, и я начал беспокоиться.

Виолетт обомлела от этих слов. Алекси беспокоится за неё, а значит, она ему не совсем безразлична.

— Армин уже взялся за работу над презентацией. Я думаю, что тебе стоит пойти к нему.

Взгляд Алекси преобразился. Виолетт заметила в нём какую-то игривость. Она не могла понять, что это значит.

— К тому же, — продолжил Алекси, — это будет хорошая возможность пообщаться с ним поближе. Если ты понимаешь, о чём я.

Алекси улыбнулся и подмигнул девушке. К своему ужасу, она поняла, о чём он. Алекси пытается свести её с Армином! Сердце девушки упало в пятки. Она хотела крикнуть Алекси, что он болван, но не смогла себя заставить сказать хоть-то. Слова утонули, так и не успев вырваться из её мыслей.

— Я уже иду, — пролепетала она. — Как раз закончила…

Но Виолетт не успела закончить фразу. Кусок мяса, который до этого смиренно висел на потолке, решил, что мясу не положено так себя вести. Как в замедленной съёмке испуганная девушка наблюдала за его падением. Мясо выбрало местом приземления макушку Алекси. И за доли секунды Виолетт успела осознать, что она не может предотвратить надвигающуюся трагедию.

«О, нет! — подумала девушка. — Только не это!»

Виолетт думала, что на этом её жизнь кончена, и она может попрощаться с мечтами об Алекси. Обожжённый кусок приземлился на идеальную укладку парня. Тот почувствовал посторонний предмет в своих волосах, от неожиданности вскрикнул и начал в панике стряхивать его с головы.

Уже через пару секунд на его крик прибежали и Армин, и папа Виолетт. Их глазам предстал испуганный Алекси. Он ошеломлённо смотрел на кусок мяса, покрытый волосами, который он держал в руке. Алекси начал осматриваться по сторонам, пытаясь понять, что произошло.

— Братец, ты чего? — Армин не мог понять, что случилось.

— Похоже, у меня появилась новая шляпа, — неловко отшутился Алекси.

— Это… это… — попыталась признаться Виолетт, но её язык перестал слушаться свою хозяйку.

Арман, отец Виолетт, кажется, был изумлён не меньше, чем его дочь. Он не мог понять, что сейчас произошло, и обратился к дочери за объяснением:

— Ви, что случилось?

— Это я виновата, — выпалила в ответ девушка, краска смущения залила её щёки. — Оно прилипло… — попыталась она объяснить то, что здесь произошло, но снова испуганно замолчала с приоткрытым ртом.

— Прилипло к голове Алекси, — засмеялся Армин.

— Вы что, поссорились? — неуверенно выдвинул отец девушки единственную идею, которая пришла ему в голову.

— Что?! — воскликнули Виолетт и Алекси одновременно.

— И ты… ты бросила в него… — продолжил Арман, но запнулся, когда понял, что подобное предположение звучит слишком безумно. Он с трудом мог представить себе свою тихую дочку, гневно бросающую мясом в своего друга.

— Оно прилипло к потолку, — попыталась разъяснить ситуацию девушка.

Все в изумлении замолчали и посмотрели вверх. На потолке действительно красовалось тёмное пятно, которые было свидетельством кулинарных злоключений Виолетт. Алекси рассмеялся, что вызвало у девушки облегчение. Для неё стало шоком уже то, что Алекси привёл Армина к ней на свидание. Не хватало ещё, чтобы Алекси начал считать её ненормальной после сегодняшнего вечера…

— Вам надо спешить делать презентацию, — резко сменил тему Алекси, обращаясь к Армину и Виолетт. — Возвращайтесь пока к работе, а я к вам скоро присоединюсь.

Виолетт не стала сопротивляться и послушно поплелась в комнату вслед за Армином. Она была рада тому, что теперь не сможет сотворить чего-либо похуже. Алекси тем временем направился в ванную, очевидно, для того, чтобы поправить причёску. В коридоре девушку остановил взволнованный отец:

— Всё в порядке, Ви?

Девушка невольно стушевалась под пристальным взглядом. Врать отцу было неловко, но волновать его ещё больше было бы попросту несправедливо. Потому она собралась с силами и ответила с нервной улыбкой:

— Конечно! Почему ты спрашиваешь?

— Просто, сначала… — начал было Арман, но осёкся. Он не хотел признаваться, что его беспокоит приход сразу двух в гости к его дочери.

— Не волнуйся! — попыталась успокоить отца девушка, но дрожащий голос выдавал её собственное волнение с потрохами.

— Обычно у тебя ничего не взрывается в духовке… И вообще ты редко что-то готовишь в ней. И… и мясо на потолке… — Арман замялся. Его мысли путались от всего, что произошло сегодня.

— Это… — Виолетт попыталась найти адекватное объяснение тому, что минуту назад её отец и Армин застали Алекси на кухне с очень странной причёской. — Это рецепт такой. Наверное, Розалия что-то напутала.

Арман не был уверен, что ответ дочери его удовлетворил.

— Если тебе нужна помощь… Я всегда готов тебя выслушать.

— Хорошо, папа, — ответила Виолетт, не совсем понимая, к чему он это сказал.

Она вошла в свою комнату, где её поджидал Армин. Виолетт, вообще-то, совсем не хотелось садиться рядом с ним. Кроме того, что Армин не вызывал в ней каких-либо чувств, она также не хотела дать Алекси повод думать, что она поддержала его план по сближению с братом. Но ей ничего не оставалось кроме того, как занять место на стуле рядом с Армином. Тот тут же начал знакомить её со своими идеями для презентации. Казалось, он уже забыл о её конфузе и целиком углубился в работу. Виолетт же почти не слушала его. Все её мысли были заняты другим.

Остаток вечера протекал в напряжённой обстановке. Армин был увлечён работой. Алекси с мокрыми волосами сидел сзади и наблюдал за процессом. Казалось, что произошедшее на него никак не повлияло, и парень источал всё такой же позитив. Виолетт боялась смотреть на него и всё оставшееся время сидела практически молча. Она опасалась, что снова произойдёт нечто ужасное, и она испортит всё ещё сильнее. Пару раз в комнату заглядывал обеспокоенный отец, но как только видел, что ребята заняты делом, уходил со спокойной душой.

От подобия ужина, который приготовила Виолетт, Армин отказался. Он даже отвернулся от предложенной тарелки, и было видно, что парень еле сдерживает рвотные позывы. Зато Алекси согласился попробовать блюдо. Виолетт была уверена, что он сделал это только ради того, чтоб утешить её. Она убедилась в этом, когда увидела вымученную улыбку Алекси, когда он вторую минуту пытался разжевать жёсткий кусок мяса.

После ухода парней Виолетт долго лежала в кровати и не могла заснуть. Больше всего она боялась представить себе встречу с братьями в школе. Девушке казалось, что она станет посмешищем всего класса, если Армин расскажет кому-то о том, что случилось. А с мечтами об Алекси Виолетт уже готова была расстаться.

После напряжённых выходных Виолетт со страхом вернулась в школу. Больше всего она опасалась урока учителя Фарэза, потому что основную часть работы за неё выполнил Армин. Сама же девушка всё ещё находилась в состоянии шока после случившегося дома.

В этот день Виолетт решилась надеть новое платье, которое она выбрала вместе с Розалией. Её новый стиль сразу привлёк себе внимание — одноклассники не привыкли видеть эту скромницу в настолько вызывающем и коротком платье. От всех этих взглядов девушке становилось не по себе. Она не понимала, какие чувства возникают у одноклассников. В их взглядах художница читала осуждение, и уже начинала жалеть, что послушалась Розалию.

Учитель Фарез просматривал на компьютере работы одну за другой, и иногда задавал вопросы ученикам, презентацию которых он в эту минуту проверял. Пока Фарез изучал очередную работу, в классе стоял невыносимый гам. Только некоторых из учеников преподаватель вызывал к доске для того, чтобы они сами продемонстрировали всем свою презентацию. На это время в классе воцарялась тишина. Виолетт время от времени оглядывалась на близнецов, и каждый раз она ловила на себе жадный взгляд Армина. Создавалось впечатление, что весь урок парень вообще не отводил от неё глаз.

Наконец, Фарэз взялся за работу, которую Виолетт выполнила вместе с Армином. Он внимательно вчитывался в каждое слово, желая похвалить любимую ученицу. Вскоре он попросил девушку выйти к доске и представить презентацию. От этого Виолетт очень заволновалась, потому что она с трудом припоминала даже тему её презентации, не говоря уже о содержании. Она вышла к доске. В руках девушка держала листок с подсказками, который ей заботливо подготовил Армин. Художница взглянула в него и прочитала первое предложение: «Деннинг предложил свои резолюции по увеличению влияния короны».

«Кто такой Деннинг? — задумалась ученица. — Какое ещё влияние короны?»

Девушка стояла в полном ступоре, и была не в силах вымолвить ни слова.

— Виолетт? — обратился к ней учитель Фарэз. — Можете уже начинать.

— Да-да, конечно, — ответила ученица. — Первое, что сделал Деннинг… это… Он внёс предложения… чтобы увеличить влияние короны.

— Какой именно короны? — Фарез задал самый простой вопрос, который только пришёл ему в голову.

— Как какой? — удивилась девушка. — Своей, наверное.

В классе раздался хохот. Ученица опешила ещё сильнее, и её взгляд упал на близнецов. Алекси выглядел испуганным и был одним из немногих, кто не смеялся над ней. Армин же жестикулировал и открыто пытался подсказать девушке ответ. Та никак не понимала смысла его подсказок. Такая экспрессивная жестикуляция не укрылась от Фарэза, и вызвала в учителе раздражение.

— Вы что-то хотите сказать, Армин? Может, вы знаете какую корону представлял Деннинг?

— Конечно, Великобритании, — тут же выпалил Армин. — Королём тогда был Георг Третий.

— Поразительно! — съязвил учитель. — Впервые вижу, чтобы вы демонстрировали такие знания истории и внимательность на уроке, Армин.

— Я же сам готовил… — начал было парень, но вовремя осёкся, когда понял, что может сдать подругу. — Я видел это в одной игре.

— Ах, игре! Садитесь, Виолетт, — внезапно обратился к девушке учитель. — Пусть Армин представит свой проект.

— Без проблем! — Уверенно выпалил Армин.

Парень встал из-за парты, но буквально через секунду сел обратно с удивлённым видом.

— Кажется… — промямлил он. — Кажется, я забыл его дома.

— Ах так! Это уже слишком, Армин! — Фарэз вышел из себя и чуть ли не кричал на школьника. — Вы уже не первый раз игнорируете мои задания! Отправляйтесь к директору и ждите меня там. Ваше поведение требует строгого наказания!

— Мсье Фарэз, — подал голос Алекси. — Кажется, Армин забыл свою работу из-за меня.

— Не пытайтесь выгородить своего брата, Алекси. Каждый должен сам отвечать за свои действия. И если кто-то не может удержать свою штучку, то пусть пеняет на себя!

— Что? — недоумённо спросил Армин.

— Я потом тебе объясню, — прошептал ему брат.

Виолетт в страхе посмотрела на Розалию — та сидела с таким же перепуганным видом. Они обе вспомнили встречу с Фарэзом возле кабинки для переодевания и то, что учитель принял Алекси за Армина. Неужели он ревнует? В голове девушки с трудом укладывалась эта мысль.

Армин, всё в таком же недоумении, собрал вещи и вышел из класса. Фарез посмотрел на оставшихся учеников взглядом, от которого всем в классе стало неуютно.

— И это касается всех! Даже не думайте, что ваши похабные делишки меня не касаются.

По рядам прошел непонимающий шёпот.

— Я, как ваш учитель, должен следить за чистотой ваших помыслов и тем, чем вы занимаетесь вне класса!

Ученики начали переглядываться. Никто, кроме Виолетт, Розалии и Алекси не мог понять, о чём он говорит. Оставшуюся часть урока Фарэз был очень напряжён и старательно валил всех, кто выходил отвечать к доске.

После урока Розалия с Алекси подошли к Виолетт.

— Да уж, — начал парень, — брат получил ни за что, и даже не понимает, что случилось.

— Надо с ним поговорить, — согласилась Розалия.

— Это ты должна сделать, Виолетт, — заявил Алекси. — Армину будет приятно увидеть, что ты за него беспокоишься.

Розалия прервала Алекси:

— Лучше вы сходите к нему вдвоём. Всё-таки, он твой брат.

— Нет-нет, — не унимался Алекси. — Армин будет только рад, если Виолетт подойдёт к нему одна.

После этих слов парень удалился по своим делам.

— Ты ему не призналась?! — Накинулась на одноклассницу Розалия.

— Прости… — только и ответила на это Виолетт. — Они были вдвоём, и у меня не было возможности поговорить с Алекси.

— И Алекси теперь пытается свести тебя с братом?

Виолетт кивнула. Розалия хлопнула себя по лбу.

— Ты сделала всё, как я говорила? Приготовила моё коронное блюдо?

— Д-да… более-менее…

— Что значит более-менее? Почему тогда Алекси толкает тебя в объятья брата?

— Н-ну… твоё блюдо… с ним что-то не то…

— Как это «не то»? Это самое вкусное блюдо в мире!

— Но… оно оказалось у Алекси на голове, и…

Этого Розалия уже не выдержала. Её ноги подкосились, и она присела у стены.

— Как? — спросила она обречённо.

— Наверное, ты что-то напутала в рецепте.

Роза посмотрела на подругу настолько злым взглядом, что та съёжилась.

— Или я слишком неуклюжая, и поэтому Алекси не обращает на меня внимания.

— У нас ещё одна проблема. Ты видела, как на тебя сегодня смотрел Армин?

Виолетт припомнила, что весь урок юноша пожирал её глазами.

— Тебе нельзя подходить к нему одной. Это платье слишком хорошо на него действует. Пойдем всё объясним Армину вдвоём.

Но не успела Розалия это произнести, как из класса вышел учитель Фарэз.

— Розалия, — обратился он к девушке, — не могли бы вы зайти ко мне в класс? Мне нужно с вами серьёзно поговорить.

Розалия опешила, но послушно пошла за Фарэзом в класс. Виолетт осталась одна. Она поняла, что ей, всё-таки, придётся говорить с Армином самой. Девушка на подгибающихся от волнения ногах направилась к кабинету директора. Там она и обнаружила Армина, который покорно ждал своей участи.

— Армин, — обратилась к нему девушка, — мне нужно тебе всё объяснить.

И тут Виолетт заметила, куда направлен взгляд парня. Армин не мог оторвать глаз от её ног, которые были лишь немного прикрыты коротким платьицем. Девушка ещё сильнее разволновалась, и попыталась прикрыть бёдра папкой с рисунками, которую держала в руках. От пристального взгляда парня Виолетт чувствовала себя практически голой. О том, чтобы продолжать говорить в таком состоянии, не могло быть и речи. Парень и девушка лишь стояли у двери, смотря друг на друга. К ужасу Виолетт, взгляду Армина теперь открылся глубокий вырез на её платье. От такого зрелища он очень покраснел. Девушка уже начинала проклинать в уме Розалию за такую помощь. А когда за спиной Армина показался учитель Фарэз, Виолетт захотелось провалиться под землю. К всеобщему ужасу, парень ещё не заметил учителя и заговорил:

— Ты сегодня отлично выглядишь, Виолетт, — сделал он комплимент. — Как будто вышла из какого-то хентая.

Девушка похолодела от этих слов и в ужасе уставилась на Армина, который явно не понимал, что он ляпнул.

— Из хентая? — раздался голос учителя Фарэза за спиной у парня. — Что это такое?

— Это… — Армин подскочил от неожиданного появления учителя и попытался выкрутиться. — Это такие мультики.

— Что вы тут выдумываете? Думаете, я совсем ничего не понимаю?

Фарэз достал из кармана смартфон, открыл поисковик и произнёс лишь одно слово.

— Хентай.

Телефон задумался на несколько секунд, после чего взгляду Фарэза предстали сотни картинок. От волнения учителю пришлось облокотиться о стену. Он сначала взглянул на Виолетт оценивающим взглядом, затем с гневом на Армина.

— К директору! — выпалил учитель и повернулся к девушке. — Виолетт, подождите меня в моём кабинете, пожалуйста. Нам нужно поговорить.

Фарэз схватил Армина за руку и они вдвоём скрылись за дверью. Виолетт постояла ещё несколько секунд и неуверенным шагом направилась к классу. Как назло, Алекси и Розалия куда-то пропали. Ждать пришлось довольно долго. Очевидно, что Армину пришлось несладко. Большинство учеников уже разошлись, школа опустела, в коридорах царила тишина. Наконец, вдали послышались быстрые шаги. По коридору к девушке приближался Армин. Когда он поравнялся с ней, парень остановился и грустным взглядом уставился на девушку. Через несколько секунд тишина уже стала невыносимой, и Армин заговорил:

— Прости, Виолетт, — начал он. — Ты хорошая девушка и очень мне нравишься…

Он запнулся и Виолетт разволновалась ещё сильнее. Армин продолжил:

— Но мы не можем быть вместе. Нам придётся расстаться.

— Расстаться? — удивилась девушка.

— Да, я не буду становиться между тобой и учителем Фарэзом.

— Ч… чт… что?! — Виолетт силилась выдавить из себя хоть слово.

— Только не подумай, что я тебя осуждаю, — поспешил успокоить её Армин. — Всякая любовь имеет право на жизнь. И если вам суждено быть вместе, то я не вправе мешать. Прощай.

Армин развернулся, чтобы уйти, но внезапно одумался и снова заговорил с опешившей девушкой.

— То есть, не прощай… мы же будем видеться на уроках. Но я хотел сказать, что нашим отношениями пришел конец.

— Нашим отношениям? — Виолетт всё ещё не понимала, о чём он говорит.

— Давай останемся просто друзьями?

— Х-хорошо, — вымолвила девушка.

Довольный собой, Армин поспешил уйти, а Виолетт осталась дожидаться преподавателя. Через несколько минут пришёл учитель Фарэз, взлохмаченный сильнее обычного. Он открыл дверь класса и зашёл внутрь следом за Виолетт. Целую минуту Фарэз искал подходящие слова, чтобы начать разговор. Учитель и его ученица сидели в классе молча, потупив взгляды.

— Виолетт, — наконец начал учитель, — ты одна из моих лучших учениц. И мне больно видеть, по какому пути ты пошла.

Девушка испуганно подняла на него взгляд.

— Армин для вас — не лучшая компания. Он ужё довел бедную Розалию до греха.

— Какого греха? — переспросила Виолетт.

— Я всё видел, Виолетт. Я отлично понимаю, что Армин делал с ней в той кабинке. А теперь его жадные руки хотят добраться и до тебя. Этот парень не такой невинный, как может показаться. Если ты продолжишь общаться с ним, то я боюсь, что… что ты закончишь так же, как и Розалия. Я бы не хотел, чтоб такая умная и талантливая девушка, как ты, которой я очень восхищаюсь…

Фарэз запнулся, и Виолетт поняла, что он сболтнул лишнего.

— Я хотел сказать… — Попытался исправить ситуацию Фарэз. — Что мне было бы больно видеть, если бы ты начала сниматься в хентае, как Розалия.

— Ро… Розалия… снимается в хентае? — спросила девушка, мысли которой спутались в невообразимый клубок.

— Да-да! В это сложно поверить, но я увидел это собственными глазами!

На этих словах Фарэз достал телефон и продемонстрировал Виолетт картинку с девушкой в кружевном белье. И действительно, она была очень похожа на Розалию, с той лишь разницей, что девушка на экране была нарисованной. Виолетт не понимала, что происходит. Неужели Фарэз не осознаёт этого? Но сказать что-либо вслух она была не в силах.

— Армин не доведёт вас до добра, моя дорогая. Вам нужен настоящий мужчина, который сможет направить вас…

На этих словах Фарэз снова запнулся и задумался над тем, что говорит.

— Просто, подумайте над моими словами. Не пойдите по пути Розалии. Не хотелось бы смотреть, как и вы пытаетесь что-то сделать с маленькой штучкой в магазине…

Виолетт поняла, что учителя Фарэза понесло, и лучше бы на этом закончить разговор.

— Хорошо, мсье Фарэз, — сказала она. — Я постараюсь не огорчить вас. Мне можно идти?

Фарэз кивнул, и Виолетт поспешила на выход из класса. Уже у самой двери она оглянулась и сказала:

— Тем более, что в штанах, которые я выбираю, штучка всегда побольше и влазит без проблем.

Девушка ушла. Скромная и воспитанная, она так и не поняла, что в её словах привело Фарэза в такое оцепенение, и почему он таким оценивающим взглядом посмотрел на свои брюки.

Весь вечер Виолетт пыталась взяться за картину, но из её головы никак не уходило изображение, которое ей показал Фарэз. Художница отложила кисть, потому что боялась, что начнёт рисовать обнажённую Розалию.

Когда Виолетт писала картину, неожиданно раздался звонок. Она удивилась, что звонили не на мобильный, а на домашний телефон. Девушка уже и не знала, для чего им вообще был нужен стационарный телефон, но отец продолжал по привычке оплачивать услуги. Кто бы мог звонить на этот номер? Художница поспешила взять трубку, но её опередил папа.

— Да, алло, — неуверенно сказал он.

Девушка прислушалась.

— Учитель Фарэз? — удивился её отец.

На душе у Виолетт похолодело. Она боялась представить, зачем учитель позвонил, и надеялась, что он не скажет папе каких-нибудь глупостей.

— Что?.. Вы о чём? — всё более удивлённо говорил отец.

Девушка вся сжалась от переживания.

— Какой ещё хентай? — голос Армана становился всё громче. — Я не смотрю никакой хентай! Что это за слово такое?.. Что?! Какое это имеет отношение ко мне?!

Виолетт чуть не упала в обморок после этих слов. Неужели Фарэз всё ещё не понял, что живые люди не могут сниматься в хентае? Она не хотела даже думать, что подумает её отец.

— Вы что-то пили сегодня? — задал Арман вполне логичный вопрос. — Мсье Фарэз, я устал на работе, и я не хотел бы тратить время на обсуждение эротики с учителем моей дочери. И вообще, мне кажется, что это не лучшее увлечение для школьного учителя.

Девушка облегчённо выдохнула. Оказывается, её папа не настолько безумен, как Фарэз.

— Нет, я больше не намерен это обсуждать… нет, и не позову свою дочь к телефону. И не думаю, что ей будет интересна подобная тема! До свидания.

Арман положил трубку и тут же направился к Виолетт. Девушка поспешила в свою комнату и продолжила рисовать, сделав вид, что она не слышала разговора.

— Виолетт, — обратился отец к своей дочери, — звонил твой преподаватель. Он рассказывал какие-то глупости о…

Арман замялся.

— О чём? — спросила его Виолетт.

— Ну… о твоей однокласснице Розалии и… и её… В общем, глупости говорил всякие. Ты не замечала за учителем Фарэзом никаких странностей?

— Да, он иногда бывает немного странным, — прозвучал честный ответ.

— Я так и подумал. Кажется, он слегка не в себе. Возможно, обратиться к директору с этим вопросом?

— Нет-нет, — поспешила успокоить его дочь, — всё в порядке. Он просто бывает немного рассеянным.

— Ну, ладно. Возможно, человек перетрудился.

После этих слов отец вышел из комнаты, а Виолетт продолжила работу над картиной, уверенная, что всё обошлось.

Но на следующий день она была ошеломлена новостью о том, что учитель Фарэз созывает родительское собрание. На перемене к девушке подошла Розалия.

— Что это за срочное собрание? — спросила она.

Виолетт только сейчас поняла — подруга до сих пор не в курсе, что о ней думает Фарэз. Девушка поспешила пересказать подруге её разговор с учителем, а также рассказать о его звонке к ней домой. После услышанного Розалия была крайне потрясена.

— Ч-ч-что?! — от переживания она начала запинаться сильнее, чем Виолетт.

— Не переживай, — успокоила её подруга. — Всё равно никто не поверит в эти глупости.

— Как же! Не поверит! Все родители будут думать, что я… что я…

— Успокойся! — Виолетт говорила твёрдо, как никогда. — Всё будет хорошо.

Когда Розалия немного пришла в себя, девушки распрощались. Виолетт терпеливо дожидалась возвращения отца. Она очень переживала, но в то же время ей не терпелось узнать, что происходило на собрании.

Вечером, когда папа вернулся с работы, Виолетт не решилась задать ему вопрос, который её волновал. При этом Арман не упоминал ни школу, ни Фарэза, ни хентай. Уже после ужина девушка набралась смелости и обратилась к отцу с вопросом:

— Кстати, как прошло собрание?

— Ох, я совсем забыл! Это было очень странно.

И Арман поведал дочери о том, что происходило в школе после уроков.

Из-за того, что Фарэз сообщил о собрании за пару часов до его начала, в школу явилось всего несколько родителей. Не многие смогли найти время, чтобы покинуть работу и прибыть в школу непонятно для чего. Поэтому на встречу с Фарэзом, кроме Армана, пришли только родители Лизандра, которые как раз находились в городе, отцы Кентина и Натаниэля, и мать Мэлоди.

— Спасибо всем, что пришли, — начал учитель Фарэз. — Я бы хотел обсудить с вами очень важную тему. А точнее, моральное разложение учеников нашего класса.

— О чём это вы? — подал голос Франсис, отец Натаниэля и Амбэр. — Надеюсь, мой сын в этом не замешан? Вы только скажите! Я ему задам!

— Нет-нет! — успокоил его Фарэз. — Но я был не хотел, чтобы ваш сын или дочь попали под ядовитое влияние некоторых других учеников.

— Что-что?! — очень громко спросила пожилая мадам Жозьян, мама Лизандра. — Кто-то отравился?

— Нет, я имею в виду именно моральное разложение, — попытался объяснить Фарэз.

— Разложение! Что, кто-то умер в школе? — чуть ли не падая в обморок, спросила Жозьян.

Её тут же попытался успокоить муж:

— Он говорит о столовой. Продукты, видимо, несвежие. Уже разлагаются.

Фарэз понял, что собрание только началось, а он уже теряет контроль над происходящим.

— Да, нет же! Я про моральный облик нашей школы!

— Облик? — продолжила донимать его Жозьян. — Мой сын одевается очень хорошо! Кастиэль, я не думала, что ты можешь говорить такое о Лизандре у него за спиной.

— Я не Кастиэль! Я преподаватель вашего сына!

— Что-то вы слишком молодо выглядите для учителя, — засомневавшись, произнёс муж Жозьян. — Уже студентов берут детей учить?

Фарэз не знал, стоит ли считать это комплиментом. На выручку ему пришла Жозефа, мама Мэлоди. Работая учителем начальных классов, она привыкла очень серьёзно относиться к возможным помехам в учёбе:

— О чём вы говорите, мсье Фарэз? — спросила она. — Какие именно ученики, по вашему мнению, несут угрозу учебному процессу?

— В первую очередь меня беспокоит поведение Армина. Он уже не раз был замечен мной в неподобающих деяниях.

— Вот тебе раз! — прогромыхал в классе голос отца Кентина. — Я всегда подозревал, что этот Армин любит мальчиков! Этот женоподобный любитель шарфиков постоянно крутится возле Кентина! Но ничего, раз его родители спускают всё на тормозах, то я сам быстро научу его девочек любить!

Фарэз на этих словах не сразу нашёлся, что сказать:

— Я боюсь, мсье Жиль, что Армин уже знает, как любить девочек… и даже слишком хорошо.

— О-о-о-о, — внезапно подал голос пожилой Жорж, — помню, как я любил девочек!

— Хе-хе-хе, — тут же отозвалась его жена. — Точно. Ты ни дня не пропускал, чтобы меня не пощупать.

— А я и сейчас ничего так! — весело ответил на это Жорж.

В голове Фарэза помутилось, разговор шёл не по его сценарию.

— К моей дочери Амбэр он не приставал? — спросил Франсис.

— Нет-нет, что вы, кому бы захотелось… — на этом слове Фарэз осёкся.

— А к его сыну? — продолжил расспросы отец Кентина.

— Я вообще не замечал, чтобы Армин приставал к парням, — ответил Фарэз.

— Тогда в чём проблема?! — прорычал Жиль.

— Этот, позвольте заметить, молодой человек занимался не пойми чем с Розалией.

— Это отличная новость! — ответила Жозьян.

— Что? — воскликнул учитель. — Как это может быть отличной новостью?

— Лизандр так любит Розалию. Мы рады, что они обрели своё счастье.

— Мы не о вашем сыне говорим!

Фарэз уже не мог поддерживать равновесие и тяжело опустился на стул. На его лбу выступил пот и учитель уже не знал, как дальше вести собрание. Он не привык обсуждать с родителями своих учеников настолько интимные темы. И чего преподаватель совсем не ожидал, так это одобрения с их стороны похоти и разврата, свидетелем которых он стал. На помощь снова попыталась прийти учительница Жозэфа, но её вопрос только вогнал Фарэза в ещё больший ступор:

— Розалия беременна?

— Надеюсь… надеюсь, что нет.

Но Жозэфу такой ответ не удовлетворил:

— Вы же проходили с учениками тему контрацепции?

— Но… но я преподаватель истории! — выдавил из себя Фарэз.

— Это не имеет значения! Вы их наставник, и ваша задача — подготовить детей ко всем опасностям жизни.

Фарэз всё больше заливался краской и уже жалел о том, что затеял это собрание. Следующим на него набросился Франсис:

— Значит так, если моя Амбэр забеременеет в этой школе, то в этом будете виноваты вы, и именно вас привлекут к ответственности!

— Чт… чт… могу уверить… — Фарэз пытался совладать с языком, который перестал его слушаться. — Могу уверить вас, что Амбэр ничего не грозит! Ни один из учеников не захочет к ней прикоснуться!

— Я очень на это надеюсь! — ответил Франсис, даже не замечая, как двусмысленно прозвучала его фраза.

— А мы своему сыну всегда говорим, что девушки любят, когда их хорошо щупают, — никак не могла сменить тему Жозьян.

— Никто никого не будет щупать! — Фарэз уже с трудом сохранял спокойствие. — Кроме Армина!

— А как же Лизандр? — поддержал жену Жорж. — Неужели он не заслужил своего счастья?

Фарэз не знал, как разговаривать с родителями, которые сами толкают сына к таким непотребным действиям. Преподаватель начал задумываться, что стоит присмотреться и к Лизандру. Чего можно ожидать от ученика, которому родители советуют такое?

— Я боюсь, — попытался Фарэз вернуть обсуждение в нужное русло, — что следующей от рук Армина может пострадать Виолетт.

На этих словах Арман напрягся. До этого момента он не слишком серьёзно воспринимал Фарэза, считая, что тот немного не в себе.

— Что вы хотите сказать? — обеспокоенно спросил отец Виолетт.

Но как только Фарэз собрался ответить, его прервал голос Жозьян:

— А-а-а-а, Виолетт! Да, хорошая девочка. И Лизандр её очень хвалил.

Арману было приятно услышать такое, но следующая фраза повергла его в шок:

— Вот только слишком она худенькая. Нужно бы ей получше кушать. А то кто же такую замуж возьмёт.

— Я… — начал было Фарэз, но осёкся. — Я бы хотел предупредить, что Армин слишком назойлив и чересчур активно проявляет интерес к моей Виолетт… то есть, к вашей Виолетт.

— И в чём этот интерес проявляется? — стараясь быть спокойным, спросил Арман.

— Ну… я видел их в магазине… и там Армин явно приставал к Розалии.

— К Розалии? — удивился Арман. — Вы хотели сказать, к Виолетт?

— Нет, именно к Розалии. Виолетт в это время находилась неподалёку… — Фарэз начал понимать, что его слова об опасности, которая грозит Виолетт, начинают звучать неубедительно. — А ещё он разглядывал её в этом платье…

— Да, — согласился Арман. — И не удивительно, такая одежда совсем нетипична для моей дочери. Я думаю, что многим было… непривычно видеть её в таком наряде. Так что реакцию Армина даже можно понять. Что ещё?

Тут Фарэз с ужасом осознал, что на этом его аргументы закончились, и отец Виолетт совершенно не убеждён в опасности, которую представляет для неё Армин.

— Да, Розалия очень любит наряжаться, — снова встряла в разговор мадам Жозьян. — У неё талант!

Но на её слова уже никто не обратил внимания. Все родители, наблюдая за Фарэзом, начали понимать, что с этим собранием что-то не так. Учитель сидел за столом, жадно глотая воздух. На его лице читалась бессильная злоба пополам с ужасом. Он больше не мог вымолвить ни одного предложения и только повторял:

— Но ведь Армин… он же… Армин просто…

— Я всё понял, — подытожил за учителя собрание Франсис. — Если это всё, то я пойду. Ещё работы куча.

— Армин… — ещё раз шёпотом повторил Фарэз.

— Спасибо, что пригласили, — произнёс на прощание пожилой мсье Жорж. — Мы поняли, что вы очень гордитесь своим учеником. Обязательно скажем Лизандру, что он должен во всём равняться на Армина.

Фарэз только выпучил глаза и в бессилии попытался прошептать что-то, но из его губ срывалось только слово: «Армин».

На этом собрание завершилось, и родители стали поспешно собираться. Лишь мадам Жозэфа поинтересовалась у других, не нужно ли вызвать скорую учителю Фарэзу.

— Ничего с ним не случится! — успокоил её отец Кентина. — Фарэз — мужик! Сейчас оклемается!

На этих словах Жиль хлопнул классного руководителя по плечу, но тот был в таком шоке, что даже не пискнул. Хотя в обычной обстановке он побеспокоился бы о целости своей лопатки и уже бежал в травмпункт.

На этом Арман завершил рассказ. Виолетт не могла поверить в то, что всё описанное происходило на самом деле.

— Мне показалось, что ваш преподаватель нуждается в помощи.

— Помощи с чем?

— Я понимаю, что работа учителя может быть тяжёлой для психики. И мне кажется, что мсье Фарэз уже на грани. Вы его не слишком донимаете на уроках?

— Нет, что ты, — ответила девушка. — Учителя Фарэза все любят, и на его уроках все ведут себя очень хорошо.

— Хм, тогда, возможно, у него проблемы в личной жизни. Как думаешь, может стоить поговорить об этом с директором? Мы могли бы скинуться ему на хорошего психиатра.

— Нет-нет, — испугалась Виолетт. — Я уверена, что с ним всё будет нормально.

После этого отец с дочерью пожелали друг другу спокойной ночи, и Виолетт отправилась к себе в комнату.

Засыпая, она подумала о чувствах учителя Фарэза к Розалии. Даже если не брать во внимание разницу в возрасте, у Розалии есть парень, и со стороны мсье Фарэза было бы нехорошо проявлять к ней внимание. Возможно, стоит поговорить об этом с подругой?

Тут девушка уснула, и ей приснилась красивая свадьба Розалии и Фарэза, на которой сама Виолетт шла под руку с Алекси.

На следующий день все ученики только и делали, что обсуждали прошедшее родительское собрание. Новость о вероятном сумасшествии Фарэза разлетелась среди учеников и преподавателей. Сам Фарэз не комментировал собственное поведение и целый день ходил сам не свой. На уроках он последовательно валил всех учеников и щедро ставил двойки.

От планирования следующего шага Виолетт отвлекла Ирис.

— Ты не знаешь, есть ли у Алекси девушка?

— Что? — удивилась Виолетт.

— Одна моя подруга подумывала подружиться с ним ближе, — поспешила оправдаться Ирис. — Не хочу нарваться на сцену ревности.

— Да, у него есть девушка, я точно знаю, — скороговоркой выпалила художница. — Ужасно ревнивая! Я даже видела… как одной девочке она вырвала клок волос!

— Да что ты! — ужаснулась одноклассница. — За что?

— Она попросту увидела… как они разговаривают. Ей этого было достаточно!

Виолетт стоило бы остановить рассказ на этом, но, на беду, она продолжила.

— А ещё поговаривают, что эта девочка убила собственную сестру!

— Что…

— Да… Сестра хотела… Она схватила его за… — не сумев выдумать окончание истории, Виолетт смолкла.

На лице Ирис отразилось недоверие к словам одноклассницы.

— Откуда ты так много об этом знаешь?

— Мой папа… Работает в полиции. И он лично расследовал это дело.

— Но твой папа работает бухгалтером.

— Да… Он бухгалтер в полиции. Один раз детектив внезапно заболел, и папе пришлось подменять его.

Ирис не стала спорить с настолько явным враньём. Девушка скрестила руки и с лёгкой усмешкой ожидала продолжения истории. А Виолетт всё больше вгоняла саму себя в угол новыми поворотами сюжета.

— Он хотел арестовать девушку Алекси, но… Её родители миллиардеры. Они подкупили шефа полиции, и тот закрыл дело.

— Виолетт, — невозмутимо начала Ирис. — Когда врёшь, не добавляй столько подробностей. Это тебя сразу выдаёт. Мой младший брат сочиняет более убедительно, чем ты. А ему всего девять лет.

— Я не вру!

Щёки Виолетт пылали от волнения, но она не сдавалась.

— Серьёзно, Виолетт. В чём дело?

— Ни в чём. Я… я говорю правду.

— Хм… Кажется, я начинаю понимать. Ты пытаешься напугать меня, чтоб я не сблизилась с Алекси. Так?

Виолетт не нашлась что ответить, и Ирис продолжила.

— Этому есть два разумных объяснения. Или ты меня недолюбливаешь…

— Что ты! — сразу же воскликнула в ответ девушка. — Я очень хорошо к тебе отношусь.

— Тогда остаётся второй вариант — ты влюблена в Алекси.

Виолетт не ответила, потому что ясно понимала — провести Ирис ей не удастся, и отрицать дальше бесполезно.

— Хорошо, — продолжила одноклассница. — Алекси мне интересен, но я не буду пробовать с ним сблизиться. Пока что.

Последняя фраза вызвала у художницы напряжение.

— Сперва нужно дать тебе шанс. Полагаю, это будет честно.

— Да, оч… очень честно.

В Ирис пробудилось её извечное желание помогать ближним.

— Ты уже пробовала с ним пообщаться? Что-то я не видела вас вместе в школе.

Виолетт замялась. Ей не хотелось сознаваться в своих неудачах и беспомощности.

— Я… я пыталась. Но как-то… Всё не так выходило.

— Что ты делала?

— Я готовила… Но вышло… Плохо.

— Ты хорошо готовишь?

— Нет. Я никогда не готовила раньше.

Глаза Ирис округлились.

— Для чего же ты принялась привлекать внимание Алекси стряпнёй, если не умеешь готовить?

— Это был совет Розалии…

— Вот в том-то и состоит твоя ошибка! Надо использовать то, в чём ты сама сильна. Что ты умеешь лучше всего?

Виолетт крепко задумалась, перебирая в уме свои немногочисленные, по её мнению, достоинства.

— Ну… Я рисую неплохо.

— Вот и нарисуй его.

— Но как… как это поможет?

— Это предлог остаться с ним один на один. А там уже используешь свои чары, чтоб его соблазнить.

На этих словах Ирис улыбнулась.

— У меня… нет чар… — Виолетт чуть не плакала.

— Глупости! Ты красивая и добрая. Если Алекси побудет с тобой наедине, то сразу поймёт это.

— Но я… я боюсь даже заговорить с ним, когда рядом никого нет.

— Не беспокойся об этом. Ты ему понравишься. И тогда уже он будет придумывать предлоги встретиться.

— Может быть, ты права…

— Я точно права! Топай к нему и попроси помощи. Алекси добрый парень и не сможет тебе отказать.

— Ладно. Большое спасибо, Ирис!

Виолетт просияла. Поддержка подруги обнадёжила, и она радостно поспешила на поиски Алекси. Долго искать не пришлось. Её возлюбленный оказался в кабинете вместе с братом. Виолетт набралась смелости и подошла к ним.

— Алекси… — начала было она, но её перебил Армин.

— Мне нужно идти! — выпалил он, и стал поспешно собирать вещи с парты.

— Куда? — удивился Алекси.

— Я вспомнил… Что мне нужно… Эээ… На рейд.

— Ясно, — понимающе кивнул его брат.

Едва лишь Армин выбежал из класса, Алекси обратился к девушке.

— Что ты хотела спросить, Виолетт?

— Я… я… хотела…

Алекси терпеливо дожидался пока одноклассница сможет справиться с волнением и завершить фразу.

— Я хотела попросить тебя…

— Конечно. С радостью помогу!

Безупречная улыбка Алекси мешала художнице совладать с собой и своей речью.

— Ты мог бы… Попозировать для картины.

— Без проблем!.. Что? — Алекси растерялся. — Я никогда таким не занимался. Разве я смогу быть хорошей моделью?

— Конечно! — выпалила Виолетт. — Ты выглядишь фантастически красиво!

— Ну… Тогда ладно.

Алекси вновь улыбнулся. Художница залилась краской, осознавая, что она произнесла.

— Когда займёмся? — спросил парень.

— Сегодня после уроков… Если ты не против, конечно.

— Прекрасно! — Алекси, казалось, был счастлив от полученного предложения.

После окончания занятий девушка поспешила в класс изобразительного искусства. Она подготовила мольберт, краски и кисти, и принялась дожидаться любимого. Всё её тело била дрожь от волнения.

Алекси слегка задерживался, большинство учеников и преподавателей уже покинули школу. Наконец-то, Виолетт услышала шаги, которые эхом разносились по пустым коридорам. В кабинет вошёл Алекси.

— Так, что мне нужно делать?

— Просто… стоять… — Виолетт осознала, что на этом её план действий завершён, и она не знала, как продолжить общение.

— Просто стоять? Но в какой позе? Где? Что ты рисуешь?

— Я хочу написать… Аполлона. Ты мог бы встать… повыше.

Алекси осмотрелся и взял один из стульев.

— Я могу встать на стул, если хочешь.

— Да, замечательно.

Девушка была рада тому, как живо развивался их разговор. С каждой минутой она становилась смелее. Похоже, что идея Ирис сработала, и она, наконец-то, сможет близко пообщаться с Алекси в привычной обстановке. Юная художница даже сумела усмирить дрожь, и вскоре уже спокойно отдавала распоряжения Алекси, как тому лучше стать.

Парень разулся и взобрался на стул. Виолетт взяла его руку и переместила в нужное положение. Алекси быстро вошёл в новую роль, и похоже, что ему нравится быть моделью. Едва Виолетт прикоснулась к коже своего любимого, её сердце заколотилось сильнее, а голова наполнилась волнующими мыслями. Девушка даже не успела ничего осмыслить, как её губы сами произнесли следующую фразу:

— Ты мог бы снять куртку. Она будет мешать рисовать тебя.

Сказав это, девушка застыла в оцепенении. До этой секунды она вообразить не могла, что способна произнести подобное. Но Алекси, казалось, не увидел в этой просьбе ничего не нормального.

— Да, ты права. Так будет лучше.

И он тут же стянул с себя куртку, и бросил её на соседнюю парту. Кровь прилила к щекам девушки, сердце бешено забилось, но она заставила себя сдвинуться с места, и встала за мольберт. Первым делом взяла карандаш, и быстрыми движениями набросала эскиз. Невозмутимость Алекси успокаивала её. Виолетт чувствовала себя всё более комфортно рядом с ним.

Всего за несколько минут она сделала набросок Аполлона, и взялась прорабатывать детали. Но, когда дело дошло до прорисовки мускулов, Виолетт остановилась. Она желала, чтоб картина вышла как можно более реалистичной, но не была уверена, что сможет написать тело мужчины по памяти. А одежда Алекси, к её сожалению, скрывала многое.

Поразмыслив, художница достала телефон и начала искать подходящую картинку. Алекси, который послушно стоял, не меняя положения, обратил на это внимание.

— Ты уже закончила? — спросил он.

— Нет, но мне нужно изображение обнажённой натуры для более точной прорисовки.

— А в чём проблема? — задал парень вопрос как ни в чём не бывало.

Виолетт подняла на него глаза, и с удивлением в голосе ответила:

— Ты же одет… Не могу же я… п… просить тебя… раздеться. Прямо здесь.

— И не нужно, — с ангельской улыбкой отозвался парень, и лёгким движением снял с себя футболку.

Девушка так и застыла с широко раскрытыми глазами, не в силах отвести взгляд или пошевелиться.

— Так лучше? — улыбнулся Алекси.

Художница кивнула, но вымолвить хоть что-то она уже была не в силах.

— Прекрасно! Рад, что смог помочь, — произнёс парень и снова встал в нужную позу.

Но девушка продолжала без единого слова глазеть на него, забыв о картине. Через несколько секунд Алекси не выдержал, сошёл со своего постамента, и приблизился к Виолетт. Парень взял из её рук телефон, положил на парту, вложил в руку девушки кисть, и спокойно вернулся на стул.

— Не терпится увидеть, что получится, — произнёс он.

Эта фраза немедленно вывела Виолетт из окаменения, и девушка вернулась к работе. Практически сразу художница поняла, что картину она писать больше не в состоянии. Её руки так дрожали, что при попытке вывести прямую черту на холсте появлялся странный зигзаг. Девушка старалась нарисовать хоть что-то, но картина всё больше смахивала на работу пятилетнего ребёнка, который нашёл мамину помаду.

Через несколько минут Виолетт подумала, что необходимо срочно исправлять положение. С больши́м трудом она смогла справиться с переживанием, оценила картину и поняла, что та испорчена — множество странных линий покрывали лист. Фигура на полотне была мало похожа на Аполлона. Девушка решила, что сможет всё исправить, но Алекси всё усугубил.

— А ноги ты будешь рисовать? — спросил он. — Если да, то тогда придётся и штаны снять, наверное.

Виолетт в шоке уставилась на него. Она открывала и закрывала рот, как рыбка, но не издала ни звука. Алекси принял это за положительный ответ. Его рука опустилась, и начала расстёгивать молнию на джинсах. Рука Виолетт, держащая кисть, задрожала с такой силой, что фигура на холсте превратилась в мешанину из размытых пятен. Когда парень начал стягивать штаны, сердце девушки упало в пятки. Постепенно перед её глазами возникало нижнее бельё парня.

— Эта щто за павидение?!

От неожиданно прогремевшего за спиной громкого голоса Виолетт подскочила на месте, добавив к пятнам на холсте ровную вертикальную линию. Дверь класса была открыта, в проходе находился вахтёр Вахтанг. Девушка представила, какое зрелище предстало его глазам — полуголый ученик стоит перед девушкой на стуле, и стягивает с себя штаны. Она воображала, какой крик поднимется через мгновение. Алекси также застыл в ужасе с почти спущенными штанами.

— Безабразиэ! Савсэм распустилис!

— Простите… — начала Виолетт, но Вахтанг прервал её.

— Щто ви сибэ пазваляете?

— Это не то что вы подумали! — подал голос Алекси.

— Нэ то? Я тибэ дам нэ то!

Парень виновато замолчал, и Виолетт нерешительно попыталась спасти безнадёжное положение.

— Это… Аполлон… — только и смогла выдавить она из себя.

— Какой Апалон? С ногами на стул! Как можно так? — закричал вахтёр. — Ану слизай быстра!

Алекси тут же спрыгнул со стула.

— Вот! Маладэц, — сразу же успокоился Вахтанг. — Рисуй, дэвачка.

Вымолвив эту фразу, вахтёр бросил взгляд на картину. Затем оценивающе посмотрел на Алекси, и после некоторого размышления, обратился к Виолетт:

— Красиво палучается. Я не специалист, но в искустуе кое-щто панимаю.

Вахтанг вышел из класса и вернулся к своим делам. Алекси и Виолетт ещё какое-то время молча смотрели на закрытую дверь. Наконец, Алекси догадался натянуть штаны и нарушил тишину:

— Можно посмотреть? — спросил он и, не дожидаясь ответа художницы, подошёл к картине.

Увиденное повергло его в ещё больший шок, чем внезапное появление Вахтанга. Парень не нашёлся что сказать.

— Это… — сказала Виолетт. — Это такой стиль. Экспрессионизм.

— Да, я знаю, — ответил Алекси, чтоб не показаться глупым. — Очень… впечатляет.

— Сп… спасибо. Я почти закончила. Думаю, дорисую уже дома.

— Прекрасно! — к Алекси быстро возвращался привычный оптимизм. — Очень рад, что смог помочь!

— Большое спасибо, — потупив взор от стыда за картину, отозвалась Виолетт.

Парень надел футболку, и собрал свои вещи.

— Что ж, идём по домам?

Эмоции нахлынули на Виолетт, заставив вспомнить всё, произошедшее сегодня. К горлу подступил комок, и девушка внезапно почувствовала, что готова расплакаться. Не так она представляла себе данную встречу. Всё снова вышло из-под её контроля.

— Ты иди… Я ещё… кое-что доделаю тут, — ответила она.

Алекси немного удивился, но не стал возражать.

— Ладно, — сказал он. — Я пойду. Приятно было провести с тобой время, Виолетт.

Девушка кивнула в ответ.

— Мне тоже. Спасибо огромное, Алекси.

Парень улыбнулся, взял рюкзак и направился к выходу. Виолетт молча наблюдала за ним. Когда Алекси уже открывал дверь класса, она не выдержала и окликнула его.

— Подожди!

Парень остановился и обернулся.

— Алекси… Постой, пожалуйста.

В её голосе Алекси услышал необычную твёрдость. Это заставило его прикрыть дверь, и сделать шаг обратно к Виолетт. Её стальной взгляд испугал парня. Она глядела прямо ему в глаза, подняв подбородок. Алекси ещё никогда не видел Виолетт до такой степени решительной и серьёзной.

— Я должна тебе кое-что сказать, — спокойным голосом произнесла девушка, делая шаг ему навстречу.

Алекси застыл. От изменившегося тона одноклассницы парень занервничал. Виолетт медленно направилась к нему, не сводя глаз. Алекси сам не понимал, почему его сердце так резко заколотилось. Лицо девушки находилось буквально в тридцати сантиметрах от его лица. Серые глаза сверлили парня, не моргая. Алекси хотел сделать шаг назад, но, как загипнотизированный, не шевелился. Недолгое время девушка молчала, и её одноклассник думал о том стоит ли прервать тишину. Он решил дождаться пока Виолетт заговорит первой.

С каждой секундой парень всё отчётливее осознавал, что значит такая внезапная перемена. Алекси надеялся, что окажется неправ. Когда молчание стало невыносимым, Виолетт спокойным голосом произнесла только одну короткую фразу, от которой сердце Алекси чуть не остановилось.

— Я люблю тебя.

Сказав это, девушка продолжила молча смотреть на парня. Алекси также не произносил ни слова. Он пытался осмыслить сказанное Виолетт. Что ответить в таком случае? Мысли парня путались — впервые кто-то признаётся ему в любви. И что хуже — впервые приходится разбить чьё-то сердце. На душе Алекси похолодело от этой мысли. Виолетт последний человек на Земле, которого он хотел бы огорчить. Но, как ни старался подобрать хорошие слова, парень не видел другого выхода.

— Виолетт, — начал он. — Об этом знают не многие…

На этих словах Алекси опустил взгляд с лица Виолетт, и заметил как сильно дрожат её руки.

— Только брат, Розалия и ещё пара человек в курсе. Прости меня.

На лице девушки проявились бушующие в ней эмоции, и её глаза округлились.

— О чём ты? — тихо спросила девушка.

— Ты мне очень нравишься, но…

Алекси запнулся, и в ту же секунду Виолетт вздрогнула. Она ещё не понимала, что хочет произнести её избранник, но по щекам уже потекли слёзы.

— Виолетт, ты самая хорошая девочка, которую я знаю… — продолжил Алекси.

В глазах девушки промелькнула нотка смятения, и она прервала парня дрожащим голосом:

— Если это так, то почему ты хочешь отказать мне?

— Я не хочу отказывать тебе. Мне больно это говорить…

— Тебе нравится другая?

— Не другая… Другой.

Последняя фраза ошеломила Виолетт настолько, что она с трудом могла дышать.

— Ты хочешь сказать, что… Что ты… Что тебе нравятся… парни?

От этой сумасшедшей мысли Виолетт стала более подавленной и заплакала ещё сильнее.

— Да… Извини, что не сказал тебе раньше.

Девушка не знала, как продолжить разговор. Мысли путались, а мечты о счастливом будущем рухнули в одночасье. Теперь даже нет надежды, что когда-либо она сможет добиться взаимности от любимого.

— Извини, — выдавила из себя художница поникшим голосом.

Одноклассники стояли молча, какое-то время никто из них не решался заговорить.

— Значит, Роза знала об этом? — внезапно нарушила длительную тишину девушка.

— Да, она уже давно была в курсе.

— Понятно, — обречённо вздохнула Виолетт.

— Прости. Мне стоило сказать тебе раньше.

— Всё нормально, — девушка попыталась улыбнуться. — Я понимаю.

Парень не в состоянии был подобрать слова, которыми сумел бы её успокоить. После некоторого молчания девушка снова заговорила:

— Нам пора идти. Уже поздно.

— Да. И Вахтанг уже беспокоиться начал, наверное, — попытался пошутить Алекси.

Виолетт грустно улыбнулась и поддержала парня:

— Небось, думает, что мы тут чем-то нехорошим занимаемся.

Алекси хмыкнул, ему показалось, что обстановка разрядилась. Одноклассники поспешно собрали вещи, вышли из школы, попрощались и направились каждый в свою сторону. От предложения Алекси провести её домой Виолетт отказалась.

Как только он скрылся из виду девушка не смогла больше держать себя в руках и дала волю чувствам. Её охватили рыдания, слёзы текли нескончаемым потоком. А в голове крутилась одна мысль: «Розалия знала». Девушка не могла переварить это. Почему подруга не предупредила её? Зачем Роза помогала ей добиваться ответных чувств Алекси, если знала, что ничего не получится? В душе Виолетт закипала злость.

Придя домой, девушка поспешила закрыться в комнате, и на все вопросы отца отвечала, что всё нормально. Арман слишком хорошо знал свою дочь, чтоб поверить ей, но решил, что будет лучше пока оставить её в покое.

Виолетт продолжила работу над своим многострадальным рисунком. Яркие цвета постепенно исчезали. Пейзаж принимал оттенки красного, а место главного героя картины заняло чёрное пятно.

Весь следующий день Виолетт старалась вести себя в школе будто ничего не произошло. Это было сложно сделать, потому что и на уроках, и на переменах она часто украдкой поглядывала на Алекси. Не один раз девушка ловила его грустный взгляд на себе. Но, заметив, что она смотрит на него, парень сразу же смущённо отворачивался.

От Розалии не скрылась перемена в поведении друзей. После одного из уроков она подошла к Виолетт и начала расспросы.

— Ви, дорогая, что случилось?

— Ты знала, — тут же оборвала её подруга.

— Что?

— Ты знала о… о его ориентации.

Розалия в ужасе раскрыла глаза и промолчала.

— Для тебя всё это было шуткой? — продолжила Виолетт.

— Нет, что ты!

— Тогда почему ты не сказала мне?! Я вчера чувствовала себя полной дурой!

— Прости… Я хотела как лучше…

— Как лучше?! — художница чуть не кричала, что очень напугало её подругу. — Ты знала, что у меня нет никаких шансов! Почему тогда не остановила меня?!

Другие ученики начали оборачиваться — никто из них не видел Виолетт такой раньше. Розалия испугалась, но нашла в себе силы ответить.

— Мне казалось, что всё может измениться. С тобой Алекси мог бы стать счастливым. Я надеялась, что тебе удастся изменить его. Ведь он думает только о Кентине, и это мучает его.

Виолетт внезапно осознала, что Розалия действительно хотела помочь ей и Алекси. Художница успокоилась и тихим голосом спросила подругу:

— Ты вправду считала, что мы с Алекси сможем быть вместе?

— Да. У вас с ним очень много общего, на самом деле. Так жаль, что я оказалась неправа. Прости.

На глазах Розалии проступили слёзы. Виолетт бросилась к подруге, крепко обняла её и уткнулась в плечо. Так девушки и стояли, заливаясь слезами, в то время как одноклассники не сводили с них удивлённых взглядов. Через минуту Виолетт отстранилась и произнесла:

— Будет неправильно, если я совсем перестану с ним общаться.

Она замолчала и бросила короткий взгляд на Алекси. Парень отвернулся, но Виолетт успела заметить чувство вины в его глазах.

— Но мне так тяжело смотреть на него, — продолжила девушка. — Смотреть и знать, что ничего больше нельзя поделать.

— Я понимаю…

— Не хочу, чтоб он чувствовал себя виноватым. Лучше делать вид, что всё в порядке. Пусть всё будет, как раньше.

— Знаешь, — ответила Розалия. — Я теперь чувствую себя виноватой не только перед тобой. Не нужно было так настойчиво пытаться изменить его.

— Ты хотела как лучше.

— А получилось, как всегда, — с грустной улыбкой прошептала Роза, и Виолетт обняла подругу. — Каждый человек такой, какой есть, — тихо продолжила Розалия. — Может, он со временем сам изменится…

— А, может, изменится Кентин, и они буду счастливы вдвоём, — с улыбкой на это ответила Виолетт.

Девушки рассмеялись. Алекси с удивлением снова посмотрел на них. Подруги вернулись к своим партам и приготовились слушать следующий урок.

Виолетт весь вечер обдумывала всё, что с ней произошло за последние недели. Девушка понимала — несмотря на то, что ей будет очень тяжело видеться с Алекси, она не должна пренебрегать им. Ведь Алекси всё равно остаётся её другом, и отказываться от его дружбы было бы непростительно. Не стоит ему знать о том, как тяжело у неё на душе.

Художница пыталась что-то сделать картиной, которая изменилась до неузнаваемости. Виолетт старалась нарисовать нового героя на месте чёрного пятна, но ничего хорошего не выходило. Из-под её кисти рождалось нечто жуткое, что можно было описать, как мёртвый единорог. Девушку напугал результат её работы, но совладать с собой, и нарисовать что-то красивое Виолетт не могла.

Школьные дни тянулись неторопливо и были наполнены тоской. Каждый урок Виолетт проводила, думая об Алекси, и наблюдая за ним. Учитель Фарэз на занятиях заметил неожиданную перемену в настроении Виолетт. Пару раз он пытался вызвать её к доске отвечать, но ученица откровенно признавалась, что не готова к уроку. Подобное нетипичное для отличницы поведение взволновало преподавателя.

— Виолетт, — обратился он, как только раздался звонок на перемену. — Не могла бы ты остаться ненадолго. Я бы хотел обсудить кое-что.

Девушка забеспокоилась, но послушно дождалась пока все прочие ученики не вышли из класса.

— Я обратил внимание, что в последнее время твоя успеваемость сильно снизилась. Как твой учитель, я сильно за тебя беспокоюсь. Что-то случилось? Какие-то проблемы дома?

— Нет-нет… в-в-всё в порядке. Вам только… кажется.

— Я вижу такое не в первый раз, и с уверенностью могу сказать, тебя что-то очень волнует. Ты можешь мне довериться… Всегда. То есть… Я хотел сказать… Что я никому ничего не скажу.

Виолетт не удержала волнение.

— Это… Ничего такого… Кое-какие… личные проблемы. Но ничего серьёзного! — выпалила она.

— По твоему поведению я с уверенностью могу заявить, что это проблема романтического толка. Я прав?

Виолетт не знала, стоит ли ей отпираться дальше и залилась краской.

— Ну… Я… Это…

— Что произошло? Тебе понравился кто-то, но… Он не ответил взаимностью?

Девушка не могла больше подавлять в себе бурлящие эмоции.

— Дело в том… — начала она. — У нас с ним хорошие отношения… Мы часто видимся, но… Мы попросту не можем быть вместе, понимаете?!

После этих слов Фарэз побелел.

— Да, я всё понимаю… Иногда люди, которые, казалось бы, созданы друг для друга, не могут быть вместе. Как бы они этого ни жаждали… Ведь я тоже…

— Именно! Вы меня понимаете, как никто. И я теперь не знаю, что мне делать…

Ученица и её учитель застыли в безмолвии на некоторое время. Наконец, Фарэз решился его нарушить.

— Любовь — это светлое чувство. И нехорошо, когда оно приносит боль. Поэтому всегда нужно стараться… не падать духом. Радоваться даже тем маленьким возможностям, которые нам даёт жизнь.

— Я не совсем понимаю, что вы хотите сказать.

— Я имею в виду… Мы… То есть, вы! Я хотел сказать вы с твоим избранником можете видеться почти каждый день. И эти встречи не должны приносить страдания. Моменты, в которые мы… вы можете быть рядом, ценны сами по себе. И если нет другого выхода, то пусть эти мгновения приносят положительные эмоции.

Виолетт задумалась ненадолго.

— Кажется… Я начинаю понимать. Ведь раньше время, проведённое рядом, дарило мне только радость, хотя я и не мечтала о чём-то большем. Так что мешает мне радоваться теперь?

— Да, мы можем и дальше наслаждаться теми мгновениями, которые подарила нам судьба.

— Спасибо, учитель Фарэз! Вы лучший! — с этими словами посветлевшая Виолетт бросилась на шею своему преподавателю и крепко обняла на пару секунд. — Я очень рада, что нам удалось поговорить об этом.

Художница поспешно попрощалась, собрала вещи и со счастливым видом покинула класс. Фарэз ещё длительное время стоял посреди аудитории и глядел перед собой задумчивым взором. Его одолевали противоречивые чувства.

* * *

Виолетт шагала по школьному коридору с радостным видом. Ей хотелось как можно скорее поговорить с Алекси, но большинство учеников уже ушли домой. Пришлось отложить этот разговор на следующий день.

Дома её отец отметил разительную перемену в дочери. Его обрадовало то, что Виолетт снова стала собой. Арман вздохнул с мыслью о том, насколько тяжело быть родителем дочери-подростка.

А девушка принялась за рисунок с неожиданно проснувшимся вдохновением.

— Овца… Рысь…— раздумывала она в процессе написания картины. — Глупости какие. Я же не животное всё-таки.

Этой ночью она спала, как младенец.

Утром она положила готовое полотно в папку и устремилась в школу. К её приходу Алекси уже был в классе и о чём-то оживлённо спорил с Кентином. Художница решила не мешать им. Когда Алекси обернулся и заметил её, девушка весело улыбнулась и помахала ему. Парень поразился этому, тем не менее очень обрадовался, улыбнулся в ответ и так же помахал подруге.

— Привет! — весело сказала Виолетт, когда подошла к Алекси на перемене.

— Привет. Тебе уже лучше? — с улыбкой ответил парень.

— Да, я много думала… И поняла, что нельзя отказываться от нашей дружбы из-за какой-то мелочи.

— Точно? Это замечательно! Я так боялся, что… эта произошедшее разрушит нашу дружбу. Но не мог придумать, как всё исправить.

— У меня для тебя подарок, — нетерпеливо выпалила девушка.

С этими словами она протянула ему рисунок.

— Надеюсь, понравится.

Алекси взглянул на картину. На ней красовались он, Виолетт и Розалия, сидящие на прекрасной лужайке в окружении сказочного пейзажа. «Друзья» гласило название, выведенное в углу рисунка.

— Что у вас тут? — внезапно раздался голос Розалии над ухом Виолетт. — Ого, какая красота! Я почти так же прекрасна, как и в жизни!

Подружка звонко рассмеялась, и её смех подхватили Алекси и Виолетт.

— Так погляжу, Ви, тебе стало лучше?

— Да, — улыбнулась художница. — Мы с Алекси как раз договорились сходить в кафе после уроков. Идёшь с нами?

— Мы договорились? — удивился Алекси. Его поразила такая непривычная для Виолетт решимость. — Ах да, точно!

— Куда же вы без меня! — рассмеялась Розалия.

— Ты выглядишь потрясающе, — произнёс Арман.

Виолетт стояла перед ним, облачившись в изящное выпускное платье.

— Спасибо, папа, — весело ответила девушка, чмокнула отца в щеку и поспешила к друзьям.

Вечер выпускного был ошеломляющим. Виолетт ещё никогда так не веселилась. Но в то же время ей было грустно прощаться со школой. Здесь она пережила многое и нашла близких друзей. Будущее было неясным и пугало её. Сможет ли она видеться с Алекси? И самый важный вопрос, нужно ли ей это?

С тех пор как она призналась Алекси в своих чувствах, Виолетт не обращала внимания ни на одного парня. И только сейчас, в шаге от взрослой жизни, задумалась о своём будущем. Дальше так тянуться не может.

Девушка отчётливо поняла, что с окончанием школы в жизни необходимы и другие перемены. Её взгляд случайно упал на учителя Фарэза, который сидел в одиночестве. Виолетт почудилось, что преподаватель смотрел на неё, но заметив ответный взгляд, Фарэз тут же поспешил отвернуться.

Сразу вспомнилось то, как преподаватель тревожился о ней все эти годы, и помогал добрым советом, в сложные для неё мгновения жизни. Девушку потрясла мысль, что всё это время у неё был ещё один друг. Виолетт переполнило чувство признательности. Она встала и направилась к учителю Фарэзу, чтобы поблагодарить его за всё.

Фарэз увидел свою бывшую ученицу, которая стремительным шагом спешила к нему. Всего секунду он был в замешательстве, после чего в его глазах заблестел лучик надежды.