Кусок мяса (джен)

— Если бы у меня и нашлась пара монет на хороший кусок мяса, то я бы точно потратил их не здесь, — признался Джексон Гилмор.

— Но у тебя они ещё не скоро найдутся, — беззлобно парировала миссис Ловетт, его давняя знакомая, владелица пекарни на Флит-стрит.

Когда-то Гилмор работал с её ныне покойным мужем, а теперь, с наступлением тяжёлых времён, частенько заходил в пекарню, чтобы опрокинуть стаканчик-другой джина. Признаться, кроме выпивки искать здесь было нечего, место славилось худшими пирогами во всём Лондоне. Но несколько глотков спиртного немного отбивали чувство голода — и на том спасибо.

Лет пять назад, когда мистер Ловетт ещё не отправился к праотцам, дела в пекарне шли куда лучше. Но с течением времени местная стряпня становилась всё менее и менее съедобной. То месиво, что Гилмор пару раз пробовал здесь под видом мясного пирога, больше походило на отходы, которые даже не пытаются маскироваться под приличную пищу. Так что в этих стенах разумнее было ограничиться выпивкой.

К тому же, у Гилмора имелись серьёзные проблемы с деньгами, вернее — с их отсутствием. А растерявшая почти всех клиентов Ловетт, ценя старого знакомого, учитывала его положение и наливала в кредит. Что поделать, когда ты отец семейства и тебе приходится выбирать между обновкой для жены, обучением дочери и полным желудком, достойный человек отдаст предпочтение семье. Да и совесть не позволила бы ему поступить иначе.

Ведь именно он, Гилмор, был виноват в том, что в последнее время у них не находилось средств для нормального существования. Если говорить конкретнее — они были по уши в долгах. Казалось бы, ситуацию спасали «добросердечные» кредиторы, но они же её и усугубляли. Один из «щедрых спасителей» — судья Тёрпин — как-то выдал оставшемуся без работы Гилмору крупную сумму под расписку. Благодаря этому тот сумел сохранить дом и возобновить обучение дочери. Только вот отдавать долг было нечем.

Когда сегодня Гилмор зашёл к Тёрпину в надежде отсрочить платёж, то рассчитывал, что судья смилостивится. Дураку ясно, что для простого бедняка и его семьи сумма с таким количеством нулей казалась неподъёмной. А вот один из самых обеспеченных людей города вряд ли ощущал пустоту в своём кошельке. Нет, не подумайте — Гилмор обязательно намеревался всё вернуть. Как только найдёт работу и прочно встанет на ноги. Но на это при самом благополучном исходе ушло бы месяца три, а то и больше. Тёрпин же заявил, что всю сумму вместе с накопившимися процентами необходимо вернуть через неделю. И ни днём позже.

— Я вовсе не угрожаю вам, мистер Гилмор, — издевательски растягивая слова, говорил Тёрпин. — Вы ведь сами явились ко мне месяц назад и буквально молили о помощи. Я вам помог, а теперь вы, будьте так любезны, ответьте мне тем же. Иначе вас ждут не самые приятные последствия…

Вот Гилмор и опасался скорой расправы. Как вариант, что прихвостни Тёрпина (а их в Лондоне было немало) вскоре получат приказ прикончить неисправимого должника, а его вдову и дочь лишить жилья. Чтобы другим заёмщикам неповадно было.

Страх и привёл его к бутылке джина. Теперь, спустя первые полчаса от установленного срока, Гилмор сидел в худшей пекарне города и пил чёртов джин. Только вот это не спасало от окончательного погружения в глубину тяжёлых мыслей. Что тут скажешь: чего не сделала с Гилмором жизнь — сделали думы о ней. Тем вечером он, лишённый поданного на ужин ароматного жаркого из свинины (которое так хорошо готовила его жена), сам чувствовал себя куском мяса. Постепенно протухающим, ни у кого не вызывающим даже намёка на аппетит.

* * *

Ситуация изменилась уже на следующий день. Не у Гилмора, нет, а в пекарне Ловетт, где было организованно настоящее пиршество с таким количеством свежеиспечённых мясных пирогов, что от них едва ли не ломились столы. А монеты сыпались золотым ручьём.

Гилмор лишь прошёл мимо, задавшись вопросом: где ещё вчера безутешная Ловетт нашла средства на приличное мясо? Неужели та цирюльня, что недавно открылась на втором этаже, приносит реальный доход? С виду и не скажешь. Хотя на днях Гилмор и сам хотел подняться туда да побриться хорошенько, но эту мысль выбросил из головы раньше, чем та успела оформиться. Какое ему дело до заросших щетиной щёк, когда в кармане ни гроша?

Тем временем «час икс» приближался с каждым днём. К середине установленного срока Гилмор успел найти работу в порту и кое-как сводил концы с концами. Но и речи идти не могло о том, чтобы полностью вернуть долг Тёрпину.

Видя очереди из клиентов на Флит-стрит, Гилмор пробовал было одолжить хоть немного у Ловетт, но та всё отнекивалась и ссылалась на цирюльника Тодда. Мол, финансами теперь заведует он, а у неё лишних денег как не было, так и нет — в доме появился ещё один голодный рот. И правда, по залу пару раз пробегал какой-то чумазый худой мальчонка. Если верить Ловетт, парнишка поселился у неё с месяц назад, и теперь ест (да ещё и пьёт) за троих.

Кому как не Гилмору было знать, насколько затратно растить ребёнка. Поэтому он не рискнул повторять просьбу более настойчиво, в душе по-прежнему надеясь на снисхождение судьи. Хотя шансов на милость было меньше, чем мяса в прежних пирогах Ловетт. С другой стороны, раз эта горе-кухарка сумела в один день разрешить свои финансовые проблемы, то может, это получится и у Гилмора?

* * *

Оставшиеся дни Гилмор существовал как в тумане, а здание городского суда обходил за милю. Стоящая перед глазами пелена развеялась, лишь когда в утренней газете он наткнулся на новость, в которой говорилось о пропаже «всегда справедливого, добропорядочного человека, коего уважал и почитал весь Лондон». О пропаже Тёрпина. Писали именно в прошедшем времени, что позволило Гилмору надеяться на то, что судью не найдут вовсе, либо найдут лишь его бездыханное тело где-нибудь в Темзе. А долг сгинет вместе с кредитором.

Гилмор поделился новостью с семьёй, и по такому случаю они все вместе отправились отужинать в пекарню миссис Ловетт. Всё же атмосфера там в последние дни царила весьма оживлённая. Поговаривали, что и мясо подают высшего сорта. В лавках такого было не сыскать. А если и найдёшь, то месячного жалования не хватит, чтобы купить кусок, которым можно наесться досыта.

Ловетт же пока что цены не завышала, и её пироги были по карману всей округе. А поскольку Гилмор ещё и вернул ей небольшой накопившийся долг, хозяйка была особенно благожелательно настроена.

— Для вас пирог с самым вкусным куском мяса, — заверила она гостей, ставя увесистое блюдо на стол. — Внутри — фарш из лучшей вырезки, такой вы раньше точно не пробовали.

— В чём же твой секрет? Хорошего мяса сейчас днём с огнём не отыщешь, — отозвался Гилмор, раскладывая угощение по тарелкам — себе, жене и дочери.

— Не надейся, что я так просто раскрою тебе свои тайны. Но одно скажу точно: судить меня за этот пирог точно никто не будет, — с загадочной улыбкой проговорила Ловетт и скрылась из виду.

Пирог и правда оказался отменным. Пожалуй, это было самое вкусное мясо, что Гилмор ел в своей жизни.