Медная шишечка (гет)

Волны перехлестывали через бушприт.

Глухой мрак ночного неба, затянутого тучами, ослепительными вспышками рассекала молния. Казалось, один ее точный удар прямо в грот-мачту — и кораблю с черными парусами конец.

Но пиратской команде было не до буйства капризной стихии. Что там буря, что там гром, когда пираты почуяли поживу! Вспышки молний отражались в лезвиях сабель, слышался оглушающий звон клинков и громкая ругань.

Вдруг раздался пистолетный выстрел. Том Сойер, Черный Мститель Испанских Морей, обернулся на звук. Стрелял Джо Гарпер, Гроза Океанов. Он гордо возвышался над палубой, стоя на бочке, набитой пиастрами и долларами. Воскресный костюм Джо, синий в белую полоску, был сплошь расшит золотом, серебром и брильянтами. Даже его соломенная шляпа — и та была утыкана огромными сияющими камнями, с голубиное яйцо каждый. Все это сияло и переливалось при каждой вспышке молнии. Над шляпой колыхались пышные перья.

— На абордаж! — крикнул Гроза Океанов. Его зычный голос заглушил и звон клинков, и рев бури, и гром с небес. Матросы тут же всей гурьбой ринулись куда-то вправо. Видимо, туда, куда и было сказано — на абордаж. Сразу стало тихо — прямо как в церкви после проповеди, когда все уже разошлись. Выглянуло яркое солнце, осветив пустую палубу «Демона бури», сияющую, словно свежевымытые полы в школьном классе.

Том Сойер, Черный Мститель Испанских Морей, был абсолютно уверен в своем друге Джо Гарпере. Потому и не ринулся на абордаж. С таким плевым заданием просмоленная штормами пиратская команда, да к тому же под руководством Джо, справилась бы и без него, а у него сейчас было куда более важное дело.

Присесть бы! Такой важный суд надо вершить сидя, чтоб солиднее смотрелось. Том уже собрался было оседлать ствол пушки, стоявшей у борта, как вдруг увидел на палубе кресло их учителя, мистера Доббинса. Он не помнил, откуда у них на корабле взялся этот предмет, но решил, что Джо, должно быть, однажды взял на абордаж их школу и хорошенько ее разграбил. И правильно сделал, если так.

Том уселся в кресло мистера Доббинса и с наслаждением поболтал ногами.

— Давай, Гек! — крикнул Черный Мститель Испанских Морей.

И сам огорчился тому, как буднично это прозвучало. Эх, надо было провозгласить что-то вроде: «Ко мне, верный Гек Финн, Кровавая рука!» Но что сделано, то сделано.

— Есть, сэр! — рявкнул Гек, который тащил в одной руке Бекки Тэчер и Альфреда Темпля, зажав их под мышкой, словно больших картонных кукол. В другой руке Гек нес большой моток веревки. В мгновение ока он примотал Бекки и Альфреда к грот-мачте. Или фок-мачте. В общем, к какой-то из них.

— Гек, тащи доску! — крикнул Том, снова досадно забыв о торжественных титулах (но не отдавать же приказ вторично, а то пропадет вся возвышенность момента!). — Я заставлю их пройти по доске!

Его верный друг, Кровавая рука, словно только и ждал этой команды. Он тут же приволок откуда-то школьную доску и положил ее на две поставленные рядышком бочки. Потом отвязал Альфреда Темпля и погнал его, как овцу, к этому гимнастическому снаряду.

С невыразимым наслаждением Черный Мститель Испанских Морей наблюдал, как его счастливый соперник опасливо идет по доске, балансируя широко раскинутыми руками. Когда Альфред дошел до середины, доска подломилась под ним и рухнула. Альфред загремел вниз, а потом поднялся с палубы, потирая ушибленный зад.

Раздался заливистый звонкий смех Бекки. Счастливый Черный Мститель подошел к ней и отвязал от мачты. Щеки девочки раскраснелись, глаза горели — как тогда, в классе, когда он подарил ей медную шишечку. Том потянулся к ней, чтобы поцеловать — и замер, любуясь ее распахнутыми голубыми глазами.

Бекки взяла его за плечо, довольно чувствительно тряхнула и сказала:

— Ну давай же, Том, а то тете Полли скажу!

Том еще успел удивиться, при чем тут тетя Полли. И только потом проснулся.

Сид вновь тряхнул его за плечо, приговаривая:

— Если не встанешь немедленно, тетя тебе задаст трепку! Всыплет как надо, вот увидишь!

Том открыл глаза. Выражение этих глаз подсказало Сиду, что самое лучшее, что он сейчас может сделать — это быстренько скатиться вниз по лестнице в столовую, к завтраку, под защиту тети Полли. Иначе Том за себя не ручается.

Раздосадованный Том опустил руку с кровати, нащупал на полу ботинок и вяло швырнул его вслед убегавшему Сиду. Прервать такой сон! К тому же в субботу! Ну, Сид, ты за это ответишь… А еще брат называется! Пусть даже и сводный!

И тут, недовольно поерзав на подушке, Том ощутил, что в щеку ему впилось что-то очень маленькое и очень твердое. Он протянул руку и вытащил из-под щеки медную шишечку от камина. Лучшую его драгоценность, которую он неделю назад подарил Бекки Тэчер. И которую Бекки Тэчер сначала в обиде отбросила на пол, а чуть позднее с холодной обдуманностью положила на его парту, возвращая навеки. И еще неизвестно, что было хуже — та глупая обида или вот эта жуткая обдуманность.

Ох уж, этот Альфред Темпль, чистенький франтик из Сент-Луиса… Умник с яркими книжками! Ну что, что в нем такого есть, что он смог заинтересовать Бекки? Нарядный костюм? Или книжки эти чертовы? Или кудряшки, как у девчонки?

Вся радость от победного сна разом улетучилась. Потому что это был всего лишь сон. Каким бы удачливым пиратом ни был во сне Том Сойер, наяву от горькой правды было никуда не деться: Бекки нравился Альфред Темпль. С его дурацкими книжками и идиотскими кудряшками.

Рывком сев на кровати, Том зажал медную шишечку в руке. Первым побуждением было запустить ее прямо в открытое окно — туда, где в зеленой листве на фоне рассветного неба уже вовсю щебетали птицы. Сдержав этот бездумный порыв — все-таки отломанные шишечки от камина не каждый день попадаются, да еще такие красивые! — Том резким движением сунул дорогую его сердцу вещицу под подушку. А потом, поразмыслив, затолкал ее туда еще более глубоко — подальше от глаз Сида.

Ну ничего, придет время — и он, Том, обскачет этого Альфреда Темпля по всем статьям! И одеваться будет лучше, чем он, и учиться лучше… Конечно, всё это сказать легче, чем сделать. Но главное — сделать первый шаг. С чего бы начать, а? Наверное, с того, что не откладывая дела в долгий ящик, изловить этого франтика и отколотить как следует. Решено! Это будет суровая месть. А за книжки можно и потом засесть — книжки не убегут. О нарядных костюмах и вовсе не стоит думать — все равно их пока что взять совершенно неоткуда. Но вот когда Том вырастет и пойдет в пираты, тогда еще поглядим, кто будет одеваться наряднее — он или Альфред Темпль…

Птицы за окном пели все громче. Начинался новый весенний день.

Внизу слышался оживленный разговор Мери и Сида, стук посуды и громкий голос тети Полли, который с каждой минутой становился все больше раздраженным. Все чаще слышалось его имя — и произносилось оно на повышенных тонах.

Похоже, тетя сегодня уже с утра успела заглянуть в чулан и недосчиталась там некоторых припасов. Ну и зачем было так выходить из себя? Подумаешь, взял он вчера вечером кое-что — совсем немного! — и спрятал под кроватью… Кстати, не учуял ли хитрюга Сид ночью запах хлеба и сыра? Наверное, все-таки нет, а то тетя Полли уже давно вихрем взлетела бы по лестнице сюда, в их спальню — с обыском. Ух, что было бы! Страшно даже представить себе. И осталась бы его шайка пиратов без провианта. А на реке всегда так зверски разыгрывается аппетит…

А вдруг Сид все-таки нашел его тайник и ничего не сказал тете, а просто перепрятал всё, чтобы втихаря съесть самому, а свалить на него? Том обеспокоенно соскочил с постели и, встав на колени, пошарил под кроватью. Ладонь наткнулась на шершавый бумажный сверток с хлебом и сыром. Затем — на гладкий бок стеклянной баночки с вареньем. Он вздохнул с облегчением. Отлично! Команда пиратского корабля «Демон бури» не умрет сегодня с голоду.

— …растет настоящим бездельником! — донеслось до него. — А ведь я за него в ответе!

Да, тетя Полли явно была не в духе. Том решил не испытывать судьбу и начал быстро одеваться. Тем более что есть ему с утра и вправду жуть как хотелось. Но не потрошить же было ради этого секретный склад провианта под кроватью!

Надев брюки, Том аккуратно заправил в них рубашку — на всякий случай, чтобы ничем случайно не разозлить тетю. А то еще запретит ему сегодня вообще выходить из дому, в то время как его ждут перестрелки, абордажи и пиратские оргии на острове Джексона.

Чтобы окончательно выглядеть пай-мальчиком в глазах тети Полли, Том сделал даже то, что совершал далеко не каждое утро: тщательно расчесал гребнем свои кудри. Более того, еще и плеснул на них водой из умывального таза, отчего они завились отвратительными колечками — хуже, чем у Альфреда Темпля! На что только не пойдешь, лишь бы не лишиться долгожданного отдыха с друзьями.

Ну вот, готово! Том со смешанным чувством презрения и удовлетворения полюбовался на свою прическу в обломке старого зеркала на умывальнике — и застучал пятками вниз по лестнице, к завтраку.