Хорошее дело браком не назовут (джен)

Белла потрясенно смотрела на своего Лорда, подталкивающего к ней бледного от недавнего Круциатуса худого нескладного юношу в черном. Перед глазами все расплывалось, и наконец ярость поднялась в ней непреодолимой волной. Она уничтожит этого сопляка! Никто и никогда больше не встанет между нею и ее Лордом!

— Авада ке…

— Круцио, — холодный спокойный голос Лорда принес знакомую уже боль, проникающую до костей, и ей моментально стало не до колдовства.

Белла хорошо переносила Круцио, но такого ей еще не доставалось ни разу. Палочка выпала из судорожно скрючившихся пальцев, ноги подогнулись, но собственное падение она даже не почувствовала — такая боль плавила каждую клеточку ее тела, что казалось невозможным дышать. И наконец все померкло.

— Займись воспитанием своей невесты, Северус, — бросил Волдеморт через ее тело юноше. — Чтобы через два дня были готовы, ритуал я проведу лично.

— Я не умею, мой Лорд, — глухо ответил Северус Снейп, совсем недавно получивший мастерство по зельеварению благодаря одному из заказов своего покровителя.

— А я что тебе сейчас показал? И убери уже ее куда-нибудь.

«Куда?» — чуть было не заорал Снейп, но повторного Круцио однозначно не хотелось, он от предыдущего еще не отошел. Иметь такую невесту хотелось ничуть не больше, но пока это хотя бы не вызывало адской боли. В конце концов он в состоянии сварить пару зелий, чтобы Белла не отсвечивала… Вот только заставит ли он ее их пить? Хотя есть и другие способы...

— Займешь комнаты Рудольфуса, — скомандовал Лорд и небрежным жестом руки словно стряхнул все его возможные и невозможные возражения. — Ступай.

«Мля… А его брат вызовет меня на дуэль за оскорбление памяти. И остальные… Мля-а-а». Отчаяние почти накрыло Северуса с головой, но, видимо, привычка к этому чувству помогла ему продолжать просчитывать варианты, как вывернуться изо всего этого… дерьма, если уж говорить прямо.

Ругаться Северус мог артистически — сказывалось «трудное детство и нехватка витаминов» в подворотнях Коукворта, но уже курса с третьего он не видел в этом смысла. Да, помогало спустить пар, но куда лучше было направить все силы этого самого пара и его энергию на месть, а не на пустое сотрясание воздуха. Кстати, именно после этого в его противостоянии с Мародерами произошел настоящий прорыв.

Так что он, сцепив зубы и старательно держа шаг на еще подрагивающих после Лордова Круциатуса ногах, левитировал «невесту», которой он если не в сыновья, так в младшие братья годился, в сторону хозяйского крыла и думал, думал, думал. Хорошо что он более-менее уже знал планировку особняка Лестрейнджей — случись такое в другом месте, он бы даже понятия не имел, куда идти.

Рабастана Лестрейнджа он встретил у входа в коридор, что, как ни странно, оказалось удачей — тот не убил его на месте, к чему Северус был в принципе готов, а кивнул и без слов проводил до комнат Беллы — по крайней мере Снейп решил, что это ее комнаты, и даже распахнул ему дверь и помог сгрузить бесчувственную женщину на роскошную постель, заправленную белоснежным блестящим покрывалом с серебристым шитьем.

«Да нет же, — сообразил сбитый с толку таким поведением Северус. — Это же должна быть комната Рудольфуса. Вряд ли кто способен открыть двери в личные комнаты неистовой Беллатрикс кроме нее самой. Так, теперь или бегом зелья варить или… может, на дуэль нарваться, чтобы все уже закончилось?»

Рабастан стоял рядом и молча переводил взгляд со своей золовки на Снейпа и обратно.

«Видимо, ждет объяснений. Что ж, будут тебе объяснения, дорогой шурин, или кто там ты мне теперь, впрочем, неважно, не думаю, что это надолго». Последнюю фразу Снейп и озвучил, благо палочка уже была в руке.

К его немалому удивлению, она не понадобилась. Его потрепали по плечу, а взгляд неожиданно светлых, почти янтарно-карих глаз, полный сочувствия, подозрительно напомнил то время, когда Лили с ним еще дружила. Тут-то готовый ко всему — к любой атаке, к любым оскорблениям Снейп окончательно потерял почву под ногами почти в буквальном смысле слова. И уже сидя на чем-то, он не разобрал, что там так подозрительно удачно оказалось под его тощим задом, смотрел, как «шурин» накладывает Сомнус на его «дорогую невесту».

— Пусть поспит, — вздохнул Рабастан, оборачиваясь к нему и криво улыбаясь. — Нет, в чем-то я Лорда, конечно, понимаю, а вот вас за что так, вроде еще одного подающего надежды зельевара у нас не появилось?

Северус сглотнул. А что он, собственно, знал о Рабастане Лестрейндже? Судя по его отношению к невестке, стоило ли от него вообще-что-то скрывать?

— Лорд, — выдохнул Северус. — Так вот наградил.

Последнее слово прозвучало настолько саркастически, что самому стало приятно от того, как изменилось лицо Лестрейнджа — тот явно оценил.

— Лорд? — переспросил тот, словно не веря, а потом кивнул. — Ну да, конечно, — он вздохнул. — Он сильно изменился за последние месяцы. Поздравлять не буду, сам догадываешься почему, верно?

Снейп кивнул, и последний Лестрейндж, истинный хозяин дома, продолжил:

— А поскольку я бы не хотел, чтобы вы тут разнесли мне все — а когда Беллс очнется, именно так и будет, то… дорогие гости, не надоели ли вам хозяева? Впрочем, на первое время можешь воспользоваться зельеварней — но только пока она спит.

— Надолго хватит? — деловито осведомился Снейп, чем сразу заслужил одобрение Рабастана.

— Обычно часа на два, — пожал плечами он. — Сейчас, может, чуть подольше, все же после Круцио в себя приходишь долго. Сколько он держал ее нынче?

— Минут пять.

— Жестко. За что?

— Замуж не хотела.

— Беллина Авада мимо просвистела? — хмыкнул Рабастан, и Снейп понял, что его черный юмор начинает ему импонировать.

— Вроде того. Она не успела произнести заклинание до конца.

— Повезло, — полувопросительно хмыкнул Лестрейндж.

— И почему я не уверен?

Рабастан хохотнул.

— И когда… свадьба?

— Через два дня. Он сам хочет провести ритуал, — Снейпа передернуло так, что Лестрейндж рассмеялся.

— И все-таки, за что нынче Лорд так, хм, награждает? Мне, знаешь, исключительно чтобы самому не вляпаться.

— Не вляпаетесь, сэр, это место уже заткнули. Мной, — то ли сказал, то ли выплюнул Северус.

— Хм-м, — протянул Рабастан. — А ведь получается, в моих интересах, чтобы вы продержались подольше, мистер Снейп.

— Издеваетесь?

— Да нет. Страхуюсь. Сомнус максима, — младший Лестрейндж еще раз взмахнул палочкой над невесткой. — Часа четыре нам обеспечено. Идем в лабораторию.

— Вы решили мне помочь, сэр?

— Какая самонадеянность, Снейп, — Рабастан покачал головой. — Я просто укрепляю свой щит, каковым вам не повезло оказаться. Ну или наоборот, повезло. Мне совершенно не улыбается тот вариант, что наш Лорд в стремлении в очередной раз отвязаться от Беллы прочитает какие-нибудь старинные хроники насчет семьи и брака и подложит ее под меня. Или вам не нужен такой союзник, как я, сами разберетесь?

Северус изменился в лице. Лестрейндж в союзниках?! Это дорогого стоило.

«Вот только хватит ли мне расплатиться?» — подумал он, но Лестрейндж то ли мысли читал, то ли просто решил не играть втемную — смысла в том не было никакого, тайны семейной жизни, если это, конечно, можно так назвать, бывшей четы Лестрейндж уже даром никому не были нужны.

— Я в долгу… — начал было Северус, а Рабастан едва не расхохотался в ответ.

— Если вы сможете выжить и удержать Беллу хотя бы в течение года, у вас в долгу будут как минимум все неженатые члены Ближнего круга, Снейп. Ловите момент. Все-таки вы еще очень мало знаете о нас и еще меньше представляете. Хотя, может, это и к лучшему.

По спине Северуса пробежал холодок.

* * *

В лаборатории Лестрейндж-холла он уже работал, так что новым для него стало лишь то, как ловко управлялся с оборудованием и ингредиентами сам хозяин — не на уровне магистра Медичи, у которого стажировался Снейп, но вполне себе близко. Так что удивление Северус скрыть, конечно, попытался, но не смог. Лестрейнджу не грех было и поассистировать, так что Снейп смирил свежеиспеченную зельеварско-мастерскую гордыню и начал спокойно делать, что велели — шинковать костяным ножом корни валерианы, глубоко вдыхая ее запах — ему и самому успокоиться не помешает.

— Думаете, как часто требовалось успокаивающее Рудольфусу, точнее, его супруге? — спросил Лестрейндж, внимательно отмеряя количество воды для котла.

Северус пожал плечами — откуда ему знать? — но ответа от него ждали.

— Полагаю, часто.

— Вот я его и варил, пока мой брат… скажем так, сдерживал порывы своей благоверной.

Лестрейндж протянул ему ступку с листьями мяты.

— Если бы где-то нашелся яд кураре…⁽¹⁾

— Вы решили уморить Беллу сразу? Вряд ли вы тогда проживете намного дольше нее, — хмыкнул Рабастан. — А главное, ваша смерть будет очень, очень неприятной. Наш Лорд талантлив во всем, но в некоторых вещах — особенно.

Снейп в талантах Лорда давно не сомневался, но как раз не так давно прочитал интересную статью по поводу миорелаксантов, и ему загорелось попробовать, так что он рискнул поделиться своей идеей, и ему удалось-таки заинтересовать Лестрейнджа.

Яд кураре нашелся у поставщика меньше чем через час. А когда работа подошла к концу…

— А теперь рассказывайте, — приказал Рабастан, устраиваясь в видавшем виды кресле, и прозвучало это так, что Северус понял: живым его отсюда выпустят только тогда, когда хозяин дома будет доволен его ответами. Но он не был бы собой, если бы не спросил:

— Мне изложить свою биографию?

— Зачем вы нарываетесь, Снейп? Я же, кажется, вполне ясно сказал, я хочу знать, за что нынче Лорд раздает такие «милости».

— Я идиот, — признался Снейп, опуская голову.

— Поздравляю, а дальше?

— Лорд приказал мне стать шпионом у Дамблдора, — начал Северус. — Я должен был устроиться на должность профессора зельеварения в Хогвартс.

— А не рановато ли вам? Впрочем, приказы Лорда не обсуждаются.

— Я пришел на собеседование в «Башку борова»…

— Куда?! А на непосредственном месте будущей работы — никак? Интересно, интересно. Дамблдор, значит, чудит. Продолжайте. То, что вы пролетели мимо должности, я уже понял.

И Снейп рассказал все. А что — Лорд молчания не требовал. Да и рассказывать много не пришлось — за пару минут управился.

— Пророчество, значит. Позволите ваши воспоминания? — попросил Лестрейндж.

Северус кивнул, и вот уже палочка собирает с его виска тонкую нить в подставленный фиал.

— Интересно, очень интересно.

— Думаете, нас ждет избиение младенцев? — осмелился на вопрос Северус.

— Вас это как-то коснется?

— Вот еще. Каким бы образом?

— Не знаю. Возможно, ваши родственники…

— У меня никого нет.

— Или друзья.

— Аналогично.

— Какое выгодное по нашим временам положение, — чуть язвительно произнес Рабастан.

— Чем богаты, — парировал Снейп.

— Значит, вам не о ком заботиться и некого предупреждать, и вы можете думать только о себе. Замечательно. Пожалуй, вы мне нравитесь. Впрочем, это ни к чему не обязывает ни меня, ни вас.

Северус в глубине души позволил себе ощутить облегчение. Один раз он уже имел глупость понравиться… Темному Лорду. Нет уж, враги надежнее, от них хоть понятно, чего ждать.

— Расскажите-ка немного о себе, — снова приказал Лестрейндж.

— Родился в январе шестидесятого…

— Так вам сейчас двадцать лет? Всего? — изумился Рабастан. — А вы неплохо для своего возраста продвинулись. Родители?

Рабастан Лестрейндж оказался настоящим мастером-дознавателем. Он вцеплялся в те самые места скудной биографии Снейпа, о которых тот хотел умолчать. Последнее иногда удавалось, как ему казалось, но через некоторое время Северус понял — зря казалось. Его жизнь, точнее, последние годы, были теперь как на ладони. Все, кроме одного — того, что именно он сам, Северус Снейп обо всем этом думает. Все, кроме того, что он однажды раз и навсегда для себя решил.

* * *

Говорили, что после сцены у озера он переживал о своем нижнем белье... какие подштанники, какая чушь! Кругом одни кретины, считающие, что у него, Северуса Снейпа, нет ничего важнее. Дело же вовсе не в том! Эти ублюдки стащили выпавший из его кармана ценнейший и очень редкий ингредиент… Мало того, что дьявольски дорогой, так еще и запрещенный. Поди достань рог двурога без правильных связей. Еле выцарапал у Малфоя контакт с одним из его поставщиков, и то проклятый блондин вел себя так, будто Снейп ему теперь всю жизнь обязан будет. Ну… сделать вид, что это так, Северусу никто не мешал, пусть Малфой порадуется, поди не раз еще пригодится. Но он сам ему скажет, когда решит, что долг оплачен.

Правда, если быть честным, его там, у озера, все-таки почти убило. Но совсем другое. Ведь кто мог Мародерам рассказать о заклинании? Только Лили… Как она могла?! Такого разочарования он никогда не испытывал — а уж ему было с чем сравнивать. Лили… Лучшее, что с ним было — эта их дружба. Было. Как всегда, все хорошее заканчивается. Жаль. Как жаль. Как больно, как противно. Хотя пора бы и привыкнуть... Нет, он будет думать, что она случайно оставила его учебник — может же она просто что-то забыть? — а кто-то из Мародеров подсмотрел. Да, точно, он так решил.

Извиняться? Вот еще. Но чтобы ему вернули то, за чем он полгода охотился, он может и унизиться. Правда, не больше одного раза. И пошли они все!

Память подсунула еще один разговор — в гостиной Слизерина. Префект Розье решил его в очередной раз повоспитывать, мол, унижаться перед грязнокровкой — последнее дело.

— Если ты так ее обожаешь…

— Да при чем тут Эванс? Где я теперь найду рог двурога?

— Да что ты говоришь?.. — Розье резко сменил презрительное выражение на заинтересованное. — Думаешь, если пожалеет, то принесет?

— А у меня есть варианты?

— А если мы тебе предложим?

— Бесплатно? — недоверие и сарказм, казалось, можно ложкой черпать.

— Ну почему. За услугу, все как обычно.

— И какова же услуга?

— Тебе по силам. Точно, я отвечаю. Еще и понравится, поди.

Он узнал гораздо позже, что и тут его разыграли, как карту… Узнал и не простил. Ни «друзьям», ни Малфою, ни самому Лорду. Собственно, это и стало для него началом нового, собственного пути. Предать тех, кто заранее предал тебя — не грех.

Остаться верным только себе — единственное правило, которое он решил соблюдать всю оставшуюся жизнь. Всю, сколько бы ее ни было. Вот только чтобы это сделать, надо кем-то стать. Потому он брал все, что ему предлагали — не ему, нищему полукровке, воротить нос. Не сейчас. И изучал окклюменцию, отрывая время ото сна и еды, даже скатившись по учебе, потому что это был вопрос неизмеримо более важный. Если, конечно, он все еще хочет жить. А Северус хотел. Несмотря ни на что.

И вот — каникулы, зима, шестой курс, а он стоит перед лицом одного из самых могущественных магов Британии, легендой собственного факультета, наследником Слизерина. А тот, кажется, готов залезть и выпотрошить весь его разум и чувства…

Страх. Благодарность. Благоговение. Что еще он может испытывать сейчас? Предвкушение новых знаний, точно.

Лорд Волдеморт удовлетворенно хмыкает, словно просмаковав хороший коктейль.

— Говори, Снейп.

— Что я должен сделать для вас?

— Как я понимаю, в качестве благодарности за те ингредиенты, ты на многое готов — а на что именно, Северус Снейп? И чего ты хочешь сам? Денег? Власти? Статуса?

Опасный вопрос. Опасный и вместе с тем очень важный — Северус видел, как Лорд напрягся, как хищник. И более чем ясно, кто тут добыча. Что ж. Остается правда и только правда. И он рассказывает о том, что его интересовало всегда: о науке. О зельеварении, о составлении заклинаний, о новых чарах — постепенно увлекаясь. Он отдает ему этот кусок своей жизни и своей правды, как мясо зверю, и, кажется, тому нравится угощение.

Только потом, дома, когда опасность схлынула, снимая мантию, он понял, что одежда мокрая почти до нитки. И осел на пол, едва успев высушить себя вялым взмахом палочки. А через неделю умерла мать. А он даже узнать не успел, да и кто бы ему сову послал, отец, что ли? И на похороны не явился, только летом добрался до скромного могильного холмика, постоял, не чувствуя проникающего через одежду моросящего дождя, развел руками и медленно побрел прочь. Поздно. Все было поздно.

А Лорду он действительно понравился… Как иначе объяснить то, что тот пристроил его в ученики к самому Медичи — правда, с кабальным условием стать после обучения его личным зельеваром. Хотя личный зельевар Темного Лорда — это статус!

И внесенная плата была велика. Это даже поднимало самооценку — оказывается, он, Северус Снейп, зеленый мальчишка, всего лишь страстно влюбленный в магическую науку, стоит вот такого мешка галлеонов!

Учиться приходилось круглосуточно — спасибо хоть Слагхорн стал пускать его в специальную лабораторию — выполнять задания, присылаемые Медичи, иначе было бы невозможно. Но декан требовал строжайшего отчета во всем, хотя надо было отдать ему должное, никогда не пытался примазаться. А вот рецепты — да, рецепты смотрел в наглую, пока магистр не начал заколдовывать их на то, чтобы прочесть могли только двое — он сам и его ученик.

Северус учился со всей страстью, пылавшей в его голове — холодным, но ярким пламенем. А потому ему хватило полугода — именно столько готовилось зелье левитации, второй по счету заказ Лорда и его мастерский проект. И уже в начале августа, спустя чуть больше года от выпуска, он вернулся в Англию со званием мастера зелий, смуглый от жгучего южного солнца — некоторые ингредиенты приходилось искать самому, и брать только собственными руками, сильный — многое доставалось отнюдь не просто и безопасно, гордый и, наверное, счастливый.

Загар сошел быстро, как и радость от сделанного. Метки было не избежать — сразу после того, как Снейп получил мастерство. Увы, он уже тогда если не понимал, то предполагал, что к чему, но некогда было раздумывать, стоит ли пожизненное рабство всего этого. Да и бессмысленно — отвечать за него некому, кроме него самого. Придется отслужить. Собственно, ему было все равно: если все, что от него требуется — это творить новые зелья и заклинания — какая разница? Почти все равно. Да, он неплохо научился себя обманывать.

* * *

Исполнить приказ Лорда — подать заявление на место ассистента профессора зельеварения — показалось совсем неплохой идеей. В Хогвартсе отличная лаборатория и куча бестолково расходуемых ингредиентов, он отлично сможет развернуться, в том числе лично для себя.

Он не подумал, с какой стати Дамблдор назначил ему собеседование в какой-то забегаловке. Но услышать что-то, не предназначенное для его ушей, показалось удачей — пусть его и выгнали взашей. Да, попался он зря, конечно. О том, насколько все это было странным, он тогда даже не думал — он интересовался зельеварением, а не искусством интриги. Ведь если директору было не нужно, чтобы кто-нибудь узнал о Пророчестве, он бы просто мог стереть память…

Оказалось, приносить Лорду новости, которые ему не по вкусу, не просто опасно, но и весьма болезненно. А он-то думал, что ему часть долга спишут за полезные сведения! А получил… Беллатрикс, сожри ее мантикора, Блэк.

«Какой же я все-таки кретин», — думал Северус, но увы, все было позади, и, как бы он себя ни клял, прошедшего было не вернуть.

Однако он вынес для себя один безусловно важный урок: прежде чем решаться на любое действие, надо сначала сесть и подумать. Все взвесить. Иначе ему так и предстоит быть разменной картой между сильными мира сего… Хотя и так не факт, что получится сделать иначе. И что, Мерлин, что теперь ему делать с Беллатрикс? Тем более что дом, где покои можно более-менее прилично заколдовать, придется покинуть. И скоро.

Он представил себе пробуждение «дражайшей невесты» в Паучьем тупике и расхохотался.

* * *

— По поводу чего истерим? — Лестрейндж подключился мгновенно, словно никуда не уходил.

— Да так, представляю пробуждение леди, — Снейп смотрел весело, как отпетый висельник, прощающийся с жизнью — «хоть минута, да наша!» — В бывшей спальне моих родителей.

— Ты что, собрался ее тащить к себе в этот, как там, Коу… Кроу…

— Коукворт. Так у меня вроде нет других вариантов.

— Снейп, ты действительно идиот. Почему не снять комнату — Белле это не впервой. А еще… Если ты полу-Принц, и у тебя не осталось никакой родни, кстати, ты уверен?

Северус кивнул.

— Наводил справки? — зачем-то уточнил Лестрейндж.

— Да, по завещанию матери.

— Так какого ты еще не в родовом поместье? Гоблины не пускают?

— Ну… да.

— Тьфу. Сейчас напишу своему адвокату, напоим нашу красавицу лекарством, и пойдешь ты в Гринготтс. Мой адвокат тебя будет там ждать. Если ты действительно последний из Принцев, хоть и полукровка, никто не имеет права лишать тебя наследства семьи.

— Наследство я получил, — признался Снейп. — Там было-то…

— Недвижимость, о юный и непроходимо дремучий друг мой, это тоже наследство. Причем неотчуждаемое. Тьфу на всех тех, кто тебя учил. Тьфу на твою дурную голову!

* * *

И вот теперь Северус Снейп, точнее, Принц, во что он до сих пор толком не мог поверить, стоял напротив гобелена, где наверху была одна-единственная ветвь. С его именем.

Он пробормотал что-то непечатное, касаясь гобелена палочкой.

На ветке словно издевательски проклюнулся небольшой зеленый листок, и ему ничего не оставалось, как идти обследовать неожиданно свалившееся наследство. Но… хотя бы крыша над головой, может, и библиотека сохранилась? Однако ее еще надо было найти.

Северус бродил по большому пустому дому кругами, движением палочки открывая одни двери за другими, и хмурился все больше и больше.

И это Паучий тупик он считал мрачным? Молодой и наивный, да-да. Это мнение о себе авторства Лестрейнджа Северус теперь, кажется, поддерживал полностью. Даже становилось более-менее понятным, отчего сбежала его мать.

В найденные наконец в дальнем крыле библиотеку и лабораторию он даже не зашел — иначе вернуться к сроку бы точно не смог, ведь за полчаса-час можно найти то, от чего потом будет не оторваться. Одно было неплохо: стены давали надежду на то, что изолировать невесту, а потом, черт бы ее драл, супругу, можно будет практически где угодно, достаточно лишь пожертвовать немного своей крови. Ну, на это он был готов, что называется, с песней. Лучше этим старым камням и дверям — для ритуала нескольких капель хватит, куда меньше чем для Беллатрикс, та-то вряд ли остановится…

С этой точки зрения дом постепенно начинал ему нравиться. А еще здесь никого не было, и это было чудесно.

* * *

— Как дела? — когда Снейп вернулся, у постели «больной» дежурил ее пока-еще-деверь.

— Приемлемо, — Северус наклонился к невесте и вздохнул.

Даже измотанная собственным сумасшествием, Беллатрикс была красива — опасной, яркой, порочной красотой. Отрицать это мог бы, наверное, только слепой.

— Хороша?

— Я не заслуживаю ее. Во всех смыслах, — честно признал Северус.

— Она с тобой согласится.

— Вопрос, в какой форме.

— Да, это важнее всего, чтобы остаться в живых. Комнату ей приготовил?

— И укрепил.

— Вот, — Лестрейндж протянул ему пару свитков. — Здесь умиротворяющие чары, а тут — «Глоток Мира», сам сваришь.

— Благодарю. Не ожидал.

— Я просто укрепляю щит, — усмехнулся Лестрейндж.

— Поверьте, щит это оценил по достоинству.

— Тогда с тебя долг Убежища. Мало ли что. И больше никому не давай свой адрес, — выписал изящную кривую своей палочкой Рабастан.

— Принимаю, справедливо, — вскинул свою для ответа Снейп, и их запястья обвила легкая, светящаяся нежно-голубым, паутинка.

А потом он просто взял на руки Беллатрикс, удивившись, какой она оказалась легкой, и аппарировал к себе — камин к сети подключать он пока не собирался.

---

1) Впервые тубокурарина хлорид был использован в клинике 23 января 1942 г. в Монреальском гомеопатическом госпитале доктором Гарольдом Гриффитом и его резидентом Энидом Джонсоном при операции аппендэктомии. Этот момент явился революционным для анестезиологии: https://www.hackyou.ru/miorelaxants-of-vegetable-origin-muscle-relaxants/

Вернуться к тексту