Цветы для мертвых (джен)

— Мне до сих пор непонятно, мистер Квиррелл, какое дело Магической Британии до нашего скромного поселения, — проговорил Ансу Вангаи, смерив профессора долгим подозрительным взглядом.

Принц восседал на простом деревянном стуле с высокой спинкой за большим письменным столом столь же спартанского вида. Его кабинет не блистал роскошью, обычной для власть имущих, и скорей напоминал рабочее место какого-нибудь магловского менеджера. Вряд ли это свидетельствовало о бедности его обладателя: скорей уж о его принципах. Та же стоическая строгость сквозила и во взгляде Ансу Вангаи — прямом и отчетливо окрашенном непреклонностью.

Квиринус Квиррелл не считал себя знатоком психологии, однако при первой же встрече с принцем невольно насторожился. Из таких людей с равной вероятностью получаются как святые, так и фанатики. Что особенно плохо, осложнить ему жизнь способны и первые, и вторые: миссия, которую на себя добровольно возложил профессор магловедения, подразумевала не слишком щепетильное отношение к нравам и традициям этой части Африки.

— Видите ли, Ваше высочество… — осторожно начал Квиррелл.

— Просто Ансу, прошу вас, — небрежно махнул рукой принц, поморщившись. — Моя власть не простирается дальше городской стены, да и здесь она скорей символическая.

— Хорошо, Ансу, — вздохнув, продолжил профессор. — Если коротко, то мы попросту подозреваем, что в ваших проблемах с нежитью повинен лорд Волдеморт. Уверен, вы о нем слышали.

— Хамирави — маленький город, но мы не настолько оторваны от цивилизации, чтобы не знать вашего Темного Лорда, — кивнул принц. — Однако, если мне не изменяет память, он мертв. Или вы полагаете…

— Совершенно верно, Ансу. Темный Лорд принял меры, чтобы не сгинуть окончательно — сами понимаете, какие. Я не имею представления, где он спрятал крестражи, однако есть ряд признаков возрождения, и Хамирави — одно из мест, где они проявились в полной мере.

— Но, полагаю, есть и другие места? — с сомнением протянул принц.

— Конечно, и таких мест немало. Например, Южный Судан, совсем недалеко отсюда. Год назад ходили слухи о восстающих мумиях, но там очень быстро все закончилось. Хотя лично мне более подозрительными кажутся леса Албании, где отмечено странное поведение животных в районе одного… древнеримского поселения. Я намерен наведаться туда, если ничего не обнаружу в вашем городе.

Ансу Вангаи в задумчивости склонил над столом массивную голову с глянцевой лысиной без единого волоска. Квиррелл невольно поднял руку, чтобы ощупать собственный череп, где сквозь редеющие ряды волос уже можно было разглядеть участки бледной кожи.

— Я вас понял, — кивнул наконец принц. — Но чем я могу помочь? Вы ведь обратились за помощью, не так ли? Наш город — особенное место. Магов здесь очень мало, а способных по-настоящему сражаться — и вовсе нет с тех пор, как…

— Главным образом мне нужна информация, — нетерпеливо перебил его профессор. — Буду весьма признателен, если вы расскажете мне все по порядку. Когда все это началось, откуда приходят зомби, есть ли у вас возможные объяснения и все прочее, что может иметь отношение к делу.

— Что ж, это не проблема, — пожал плечами его собеседник и поднял трубку телефона, одиноко стоявшего в углу стола. — Тафари? Зайди ко мне, будь добр. Так вот, мистер Квиррелл, я, конечно, могу рассказать все, что мне известно, однако мой советник, Тафари Мваназума, знает куда больше меня. Я поручил ему заняться ситуацией с зомби, когда она только возникла… А вот и он, собственно.

Тафари оказался совсем еще молодым человеком в безукоризненном деловом костюме, и занимаемый им высокий пост явно сделал серьезный вклад в его самооценку. Он держался важно, надменно и, казалось, для него нет ничего хуже, чем случайно улыбнуться, отчего его плотно сжатые губы неизменно принимали форму кособокой арки. При первом же взгляде на него профессор Квиррелл почувствовал почти непреодолимый соблазн сказать что-нибудь смешное или неприличное. Сделав над собой усилие, он ограничился коротким приветствием и спросил:

— С ближайшего кладбища?

— Что, простите? — задохнулся от возмущения Тафари.

— Эти ваши нашествия зомби, — пояснил Квиррелл. — Вы установили их источник? Это кладбище?

Советник еще несколько секунд смотрел на профессора непонимающим взглядом, потом кивнул и разместился на стуле, пододвинув его к столу.

— Первое нападение зомби произошло около трех месяцев назад, — начал он. — Оно было самым малочисленным, однако никто его не ожидал. Итог — погибло свыше четырех десятков жителей, почти исключительно маглов. Остальным удалось забаррикадироваться в своих домах и дождаться рассвета. Когда наступило утро, наши специалисты по оставленным зомби следам установили источник нежити, хотя это по большому счету и так было ясно. Некрополь Ннамани. Вы могли видеть его: он располагается недалеко от западной стены города.

— Стена была построена тогда же?

— Да, мы начали ее возведение на следующий день. Каждую ночь зомби атаковали город, но не пытались разрушать здания: только охотились на людей. Недостроенную стену они также не тронули. В конце концов жителям надоело прятаться по подвалам каждую ночь, поэтому четверо наших лучших боевых магов с утра отправились в некрополь, полагая, что днем не встретят особого сопротивления. — Тафари вздохнул и выразительно посмотрел в глаза Квирреллу. — Никого из них больше не видели.

* * *

Наскоро осмотрев город после визита к принцу, Квиррелл решил поселиться в небольшом деревянном доме в нескольких ярдах от западной стены. Арендовать временное жилище в Хамирави оказалось нетрудно: половина строений пустовали. Сложно винить жителей за то, что многие из них предпочли покинуть город. Уже то, что местные маглы согласились на выборочное стирание памяти — обычную здесь процедуру поддержания секретности, как ему объяснил Ансу, — говорило о многом. Жить бок о бок с постоянной угрозой, растить здесь детей — мало кто сознательно пойдет на такое.

Дом пустовал совсем недолго: ранее проживавшая в нем семья уехала из города не больше месяца назад, и помещение еще не успело пропитаться атмосферой заброшенности и неуюта. Вот только цветы… Прежние обитатели по всем признакам относились к ним трепетно. В полупустой гостиной Квиррелл увидел четыре массивных кадки с безнадежно увядшими без регулярного полива растениями. Кливия, иранский фикус, абутилон… Избежал своей участи только неприхотливый замиокулькас, хотя и ему приходилось несладко.

Квиррелл вздохнул, извлек палочку и, направив ее на выжившее растение, проговорил:

— Агуаменти!

Убедившись, что вызванная заклятием вода равномерно пропитала растрескавшийся грунт, он занялся бренными останками в трех остальных кадках.

— Акцио кливия!..

Избавившись от погибших растений и подготовив землю, профессор извлек из саквояжа несколько небольших пакетов с семенами, которые получил от профессора Помоны Стебль, да так и забыл выложить. Квиррелл любил цветы. Не настолько, чтобы сделать их центром своей жизни, но вполне достаточно, чтобы удивлять всех, кто плохо знал профессора. Его подземная лаборатория в Хогвартсе походила на сад от изобилия расставленных по периметру горшков с растениями. Квиррелл даже оборудовал ее автоматической системой полива на случай длительных путешествий — таких, как его нынешняя поездка в Африку.

Возня с растениями — именно то, что требуется, когда нужно хорошенько подумать: это занятие погружало профессора в подобие транса, смягчяя жесткий и прямолинейный от природы образ мышления Квиррелла. Нередко это помогало найти ему неочевидное, но в конечном итоге правильное решение — здесь же это ой как может пригодиться. Квиррелл выкопал во влажной земле лунку и слегка уплотнил ее края. При высаживании семян спешка ни к чему: начальный этап роста — самый важный. Работа, доведенная до автоматизма, нисколько не мешала ему думать — напротив.

Квиррелл попытался расставить известные ему факты в некое подобие системы. Что он может сказать наверняка? В полумиле от города расположен некрополь Ннамани, возведенный на месте древнего могильника времен раннего неолита, если не старше. При этом ни о каких зомби в этих краях никогда не сообщали, а значит что-то изменилось около трех месяцев назад, когда произошло первое нашествие. Что это было?

Поведение зомби — тоже загадка. Они не разбредаются по окружающей территории и не блуждают между стен некрополя, как это нередко бывает. Нет — каждую ночь они целенаправленно атакуют город, пусть и делают это без особого умения. Встретив препятствие, которое не могут обойти, зомби пытаются его сокрушить, поэтому до самого утра молотят кулаками и царапают городскую стену вместо того, чтобы переключиться на другую цель. Что ими движет?

Ответ на первый вопрос вроде бы лежит на поверхности: если дух Волдеморта появился в этих краях, он вполне мог поднять мертвецов из могил и подчинить их своей воле, при необходимости даже сделав одно из хорошо сохранившихся тел своим временным носителем. Но зачем ему так долго атаковать город, неизбежно привлекая внимание? Рано или поздно придет помощь со стороны, и тогда… Минуточку, а почему за три месяца ее не было?

Квиррелл брезгливо смахнул пыль с плетеного кресла и опустился в него, задумчиво перебирая в пальцах древко палочки. В происходящем немало странных обстоятельств, но полное бездействие властей — нечто совершенно аномальное, даже если учесть, что в Африке — свои нравы и ценности. Следовало прояснить этот вопрос с самого начала, но он позволил заговорить себе зубы. Впрочем, ненадолго. Он уже знает, как ему следует поступить.

* * *

— Разобрать стену? Вы серьезно, профессор? — Ансу Вангаи был настолько ошарашен, что даже позабыл нацепить свою обычную маску невозмутимости.

— Не целиком, конечно, — отозвался Квиррелл. — Разобрать следует небольшой фрагмент западной секции. Так, чтобы одновременно в разлом не могли протиснуться больше двух-трех человек. В этом случае зомби не смогут взять числом, и мы их перебьем одного за другим.

— Мистер Квиррелл, вы их серьезно недооцениваете, — подал голос Тафари. — Вы, должно быть, привыкли к обычным инферналам, но зомби — совсем другое дело. Они не настолько уязвимы к огню, очень сильны и просто исключительно живучи… если можно так выразиться. Будь это простой задачей, мы давно справились бы своими силами.

— Я еще не рассказал всего, — ухмыльнулся профессор. — Когда зомби начнут штурм города, я выйду через южные ворота и отправлюсь в этот ваш некрополь. Если мне удастся найти причину атак зомби, я постараюсь ее устранить и вернусь в город. А если нет…

Принц и его советник молчали, глядя на него, как на умалишенного, и, вероятно, действительно придерживались такого мнения. Первым нарушил молчание принц. Откашлявшись, он негромко сказал:

— Профессор Квиррелл… Большое спасибо за то, что предложили свою помощь, но мы лучше подождем помощи со стороны Уагаду. Они до сих пор не вмешались исключительно из-за военных действий в Конго, однако это лишь дело времени.

— Ансу… — устало покачал головой Квиррелл.

— Нет. Прошу прощения, но то, что вы предлагаете, — безумие, — с первыми нотками раздражения в голосе отозвался принц. — Во-первых, у вас ни одного шанса выжить в некрополе. Помните судьбу ваших предшественников? Они тоже пытались найти источник этого кошмара. Во-вторых, и это, уж простите, главное для меня, в ваше отсутствие некому будет защитить город. Поймите же: у нас не осталось ни одного боевого мага, да и серьезного магловского оружия почти нет. А за прошедшие с первого вторжения месяцы люди привыкли, что ночью город защищен стеной. Они уже не прячутся по подвалам, и станут легкой добычей.

— Ваше высочество… — осторожно заговорил Тафари.

— Я же просил не обращаться ко мне так! — уже не скрывая раздражения, развернулся к нему принц.

— Ансу, возможно, в этой идее есть рациональное…

— Нет, Тафари! Даже не уговаривай. Уверен, у тебя хватит красноречия убедить оставшихся жителей создать ополчение и сдерживать натиск зомби, но большинство из них никакого оружия и в глаза не видели! В самом лучшем случае погибнут десятки.

— Выслушайте меня, Ансу, — сказал Квиррелл. — Просто внимательно выслушайте, я больше ни о чем не прошу. Не нужно гнать жителей сражаться с зомби. Боевые маги вам тоже не понадобятся. Дело в том, что у меня при себе есть несколько пакетов с семенами домашних цветов и не только…

— Вы собираетесь встречать зомби цветами, профессор Квиррелл? — уже не скрывая язвительности, перебил его принц.

— Именно так, Ансу, — спокойно отозвался Квиррелл. — Вот!

Он стал один за другим выкладывать на стол пакеты, подписанные Помоной Стебль. «Дьявольские силки», значилось на одном. Увидев название, принц нахмурился и склонился над столом, куда ложились новые и новые пакеты с семенами. Шотландский горохострел, древофакел, низинный зубастик, пуфгриб, мрачная примула…

— Это… то, что я думаю? — спросил наконец Ансу Вангаи, от насмешливого скепсиса которого не осталось и следа.

Квиррелл кивнул.

— Да. Это хищные растения. При должном уходе — смертельно опасные растения, Ансу.

— Даже если так, с целой армией зомби им не справиться, — покачал головой принц. — Однако что-то в этой идее безусловно есть.

— Главное — чтобы они выстояли до того, как я найду и уничтожу причину нашествий зомби. Если же мне не повезет, то хотя бы до утра. И уверяю вас, принц, они выстоят.

* * *

Квиррелл ожидал, что его предложение будет принято с неохотой, и на какую-то помощь властей рассчитывать не придется. Их можно понять: поручить оборону города, пусть всего на несколько часов, растениям — нонсенс даже в мире магии, несмотря на то, что он припоминал ряд подобных прецедентов. Поэтому для него стало приятной неожиданностью, когда принц Ансу Вангаи направил группу работников в помощь профессору. Однако подойдя к выделенному для него участку земли у западной стены и увидев, как стекает обильный пот по черным мускулистым спинам, Квиррелл почувствовал себя неловко, хотя и понимал, что рациональных оснований для этого нет: он не рабовладелец, а рабочие — наемники, и трудятся за деньги.

— Я мог бы взрыхлить землю парой заклинаний, ребята, — сказал он, приблизившись.

— Тогда принц нам не заплатит, мистер чародей, — отозвался молодой парень, широко улыбнувшись и не прекращая взламывать мотыгой иссушенный солнцем верхний слой грунта.

— Просто Квиринус, — машинально ответил профессор и окинул взглядом фронт работ.

Работы было еще предостаточно. После того, как грунт подготовят, потребуется еще соорудить навес возле самой стены, чтобы защитить от солнечных лучей дьявольские силки. Чертовски повезло, что здешние зомби, как и привычные Квирреллу инферналы, избегают дневного света.

— А меня Зикимо зовут, — сообщил его улыбчивый собеседник. — На самом деле я люблю работать на земле. После смерти Ннамани нужно было много рабочих рук, и я…

— Ннамани? — насторожился Квиррелл. — Тот самый, в честь которого называется ваш некрополь?

— Точно. Не слышали про него? Тоже был чародеем в лучшие времена. Даже на хорошем счету, хотя слухи про него ходили… разные.

— И что за слухи? — спросил Квиррелл, сощурившись.

— Да поначалу ничего серьезного. Падок до женщин был вроде как… Говорят, что немало семей в городе растят его отпрысков, сами того не зная. Но красотой не отличался, вот все и решили, что он пользуется магией для обольщения. В городе же мало кто мог ему противостоять, маги тут — редкость.

— И отчего он умер? Кто-то из обманутых мужей помог?

— Нет, любезный Квиринус, тут все куда мрачнее. Что-то около десяти лет назад начали пропадать люди в городе. Чаще всего — дети и женщины. Ну и, как вы понимаете, поймали в итоге этого вашего коллегу, когда он пытался зарезать местную девочку на старом могильнике… В центре некрополя остались старые руины. Видели, наверное, такие в других местах. Кольцо камней, алтарь…

— Жертвоприношение? Что он пытался сделать?

— А никто толком не знает. Поговаривали, что он хотел торговать с самой Смертью: отдавать ей живых, чтобы она возвращала взамен кого-то из умерших. Но как по мне, мистер, он просто тронулся рассудком. В итоге даже до суда дело не дошло: жители просто растерзали его, отбив у стражи.

— Так значит, это было около десяти лет назад? А поточнее?

Зикимо разогнулся, утер пот со лба и призадумался. Потом с сожалением покачал головой.

— Вроде бы зимой восемьдесят первого, но я не уверен. Давненько дело было. Да вам лучше узнать у властей, они точно скажут.

Квиррелл застыл. Зима, 1981 год. То есть не больше, чем через четыре месяца после гибели Волдеморта от его же собственного заклинания. Все сходится. Развоплощенный Темный Лорд отправился сюда, подальше от своих политических противников, чтобы найти новое тело и заодно решить проблему личного бессмертия. И место он выбрал идеальное: земля, с которой происходят древнейшие из техник некромантии.

Во всей этой истории непонятными остаются только два обстоятельства. Во-первых, как случилось, что один из сильнейших магов своей эпохи позволил себя изловить второсортным чародеям захолустного африканского городишки? А во-вторых, что, черт возьми, здесь началось спустя десять лет после его гибели? Некрополь возведен на неолитическом могильнике. Неужели Волдеморт, случайно или намеренно, пробудил здесь что-то по-настоящему древнее и страшное?

Поблагодарив Зикимо, Квиррелл обошел по периметру территорию будущего «сада» и приблизился к стене. Первый же взгляд на нее не оставлял сомнений: к угрозе зомби здесь относятся более чем серьезно. Глубоко вкопанные в землю массивные бревна, укрепленные множеством стальных скоб, бетонированный фундамент — все было сделано настолько основательно, как будто горожане готовились выдержать крупномасштабную войну со смертоносным противником. По большому счету, так оно и было. Да, разобрать фрагмент такой стены — задачка явно не из простых.

Ждать окончания работ пришлось почти до вечера, но Квиррелл не терял времени, составляя возможные сценарии вторжения и обдумывая меры противодействия. В конечном итоге он остановился на простой и действенной схеме: несмотря на то, что его импровизированное войско состоит из растений, основы тактики не теряют своей ценности и в этом случае. Тактика — бесспорно, одно из лучших изобретений маглов. И пусть его нынешний враг — порождение магии, тем больше оснований использовать все доступные средства. Следует взять лучшее из двух миров, чтобы одержать победу в любом из них.

Высадить растения Квиррелл решил собственноручно: это уж точно надежней, чем объяснять местным, в каком порядке их следует располагать, а потом исправлять многочисленные ошибки. В дальнем ряду, на возвышенности, нужно разместить горохострелы и капустопульты. На случай прорыва обороны потребуется разделить их рядами стенорехов. Чуть ближе к стене — древофакелы, они в разы увеличат повреждения, наносимые горохострелами. Затем — примулы и зубастики, а вплотную к стене, под навесом — дьявольские силки. В лучшем случае они проживут лишь до утра, но если все пойдет по плану, больше и не потребуется.

Когда Квиррелл закончил работу, в Хамирави царила ночь, и ущербная луна заливала покатые крыши домов холодным светом. Оставалось последнее. Профессор достал из кармана платок, утер им капли пота на лице, затем взмахнул палочкой и проговорил:

— Гербивикус!

Помедлив, он развернулся и, чувствуя ноющую боль в спине от часов монотонной работы, зашагал к своему жилищу. За городской стеной послышался сдавленный стон, сопровождаемый скрежетом обломанных ногтей по дереву. Кто-то с невнятным мычанием ударил в стену. Потом еще раз. Восставшие мертвецы толпились за пока еще неприступной для них преградой.

* * *

— Растения готовы, Ансу, — сказал Квиррелл, затворив за собой дверь. — Сегодня к заходу солнца следует разобрать навес и участок стены.

Принц и советник одновременно повернулись к нему. Даже спустя неделю после предыдущего разговора во взгляде Ансу сквозило крайнее недоверие. Тафари казался более оптимистично настроен.

— Рады слышать об этом, профессор, — сказал последний, вставая со стула. — Эта история длится слишком долго. Пора положить ей конец.

Принц, явно недовольный тем, что его советник ответил за него, поджал губы и покачал головой.

— Уверен, мы все еще пожалеем об этом, — сказал он. — Но в одном Тафари прав: ждать дольше — нет смысла. Кончится тем, что город просто вымрет.

— Тогда отдайте распоряжения, Ансу, — ответил Квиррелл. — Все жители должны оставаться в подвалах до утра, и уж точно никому не следует покидать этой ночью свое жилище. Я обещаю, что мы победим, но все же будем готовы к худшему. У вас есть карта города и прилегающих территорий?..

Он шагнул вперед и едва не свалил прислоненный к стене ритуальный посох с округлым обсидиановым навершием и острым крестообразным основанием. Подхватив его в последний момент, Квиррелл переставил его в угол, на мгновение ощутив, как полированное черное дерево под пальцами едва заметно вибрирует. Символ верховной власти? В свое первое посещение он не обратил на него внимания.

Принц, не говоря ни слова, потянулся к ближайшей книжной полке, откуда извлек сложенную вчетверо небольшую карту. Протянув ее профессору, он помолчал и повернулся к советнику.

— Тафари, будь любезен, займись этим. А я пока подготовлю эвакуацию на тот случай, если все пойдет не так.

Покинув кабинет Ансу Вангаи, Квиррелл вопреки исходному плану не стал дожидаться вечера, а сразу выскользнул за городские ворота и направился к возвышенности к северу от Хамирави. Его присутствие в городе уже не потребуется, а со стороны он сможет видеть картину в целом. Если что-то пойдет не так… Но лучше сейчас об этом не думать. Ситуация подскажет.

Шагая между холмами, поросшими пышным кустарником и травой, Квиррелл в который раз мысленно поразился тому, как расхожие представления об Африке отличается от реальности. Он-то воображал себе мрачную пустыню от горизонта до горизонта с редкими чахлыми кустиками невесть чего и умирающими от голода детьми. Да, этот образ вполне соответствует действительности, если речь идет об Алжире, Ливии или Египте. Но только не Эфиопия! В этом царстве жизни когда-то зародился человек, и, оказавшись здесь, Квиррелл на каком-то неведомом уровне сознания чувствовал это — словно вернулся домой после долгого блуждания по чужбине.

Уже поднимаясь к выбранной точке наблюдения, профессор услышал за спиной мерные удары и треск — должно быть, рабочие приступили к выполнению приказа. К наступлению темноты в западной стене будет сделан проход, и армия нежити, рыскающая по окрестностям, ринется в город, где ее встретит растительное войско. Квиррелл знал возможности обеих сторон. Растения продержатся достаточно долго, чтобы дать ему возможность уничтожить источник угрозы… А если понадобится — до самого утра. Блестящий план, верно? Так почему же, черт возьми, ему кажется, что он что-то упускает из виду?

Квиррелл примостился на большой валун, поросший жиденьким мхом, откуда открывался отличный вид на Хамирави и некрополь Ннамани. Ни одно облачко не пятнало пронзительно-синее экваториальное небо. Это добрый знак: яркий свет луны этой ночью оказался бы очень к месту. Было бы досадно пропустить начало нашествия, тем более, что зомби вполне способны первым делом атаковать не город, а его самого.

Чтобы скоротать время до заката, профессор извлек из внутреннего кармана мантии свернутый манускрипт за авторством самого Леонарда Спенсер-Муна, где упоминалось то самое древнеримское культовое сооружение на территории Албании, которое уже давно привлекало к себе внимание Квиррелла. Все же ему следовало начать поиски именно оттуда… Но теперь уже поздно: он по уши в истории с зомби. Если Волдеморт окажется ни при чем, ему точно следует переключиться на Албанию.

Из манускрипта выпало письмо, подписанное Адамом Вейсгауптом из Ингольштадта с приглашением присоединиться к их организации, и Квиррелл наклонился, чтобы водворить конверт на место. В глаза ему бросилась гербовая печать с девизом на латыни: «Optimum ex duobus mundis». Лучшее из двух миров. Может, и впрямь следовало ответить на приглашение тех, чьи мысли так созвучны его собственным? Традиционализм Хогвартса способен порой стеснять до невозможности.

Время тянулось медленно. Пару раз Квиррелл, которого разморили теплый воздух, пение птиц и журчание небольшой речушки поблизости, едва не заснул, но каждый раз он вовремя спохватывался и совершал короткий променад, чтобы вернуть себе ясность восприятия. После того, как алеющий диск солнца скрылся за горизонтом, бороться с Морфеем уже не требовалось: близость ночи сама по себе бодрила не хуже крепкого кофе. Еще до того, как отгорели краски заката, в небо поднялся месяц, и не успевшее умереть солнце уступило ему верховную власть в темнеющих небесах.

Квиррелл не сводил глаз со входа в некрополь, и все же едва не упустил момент, когда оттуда ленивым бесшумным потоком скользнула вереница теней, почти сливавшихся с окружающим сумраком. Профессор затаил дыхание, наблюдая. Зомби перемещались быстро, совсем не похоже на неуклюжих и медлительных восставших мертвецов из голливудских блокбастеров. Их движения зачастую ужасали своей механической неестественностью, словно бы они были куклами, управляемыми неведомым кукловодом, но в них не было ничего от слепого стремления одноклеточных. Эти существа огибали препятствия, перебирались через канавы, пролазили под поваленными стволами деревьев недалеко от некрополиса. Они вели себя разумно — тем бесчеловечным и безжизненным разумом, который управляется не ценностными установками, а всего лишь поставленной целью. Достичь Хамирави. Уничтожить в нем все живое.

Зомби рассредоточились и широкой цепью двинулись на город в поисках уязвимых мест в стене. Квиррелл попытался сосчитать их, но в темноте это оказалось едва ли выполнимой задачей: он лишь убедился, что численность нежити заметно превышает две сотни. Первые из тварей достигли стены, и теперь скользили вдоль нее в безмолвном хороводе, методично ударяя в прочную бревенчатую основу деформированными конечностями в поисках слабого места. У них ушло не больше пяти минут, чтобы обнаружить пролом.

Зомби не переговариваются: во всяком случае никто никогда не слышал их речи — только редкие сдавленные звуки, напоминающие глухой стон, которые издавали их полусгнившие голосовые связки при прохождении через них воздуха и газообразных продуктов разложения. И все же каким-то образом они всегда знают, что происходит с каждым из них. Стоило одному войти в специально подготовленный пролом в стене, как вся рассредоточенная по округе орда зомби замерла и, развернувшись, ринулась в том же направлении, словно одно огромное существо.

Квирреллу подумалось, что так оно, вероятно, и есть. Это единое существо, распределенный в пространстве разум, носители которого — эти уродливые куски гниющей плоти, штурмующие сейчас Хамирави. Пришло время покончить с тварью. Профессор обработал себя дезиллюминационными чарами и стал осторожно спускаться по склону, стараясь не выпускать из виду бурлящую смертоносную орду, пытающуюся протиснуться сквозь вожделенный пролом.

Их вряд ли беспокоило, что за проломом они сразу же попадали в объятия дьявольских силков, удерживающих врага достаточно долго, чтобы он был изрешечен градом семян горохострела. Тех немногих, которым удалось бы преодолеть это препятствие, ждали зубастики, высаженные в следующем ряду — отдаленные потомки венериной мухоловки. Помона Стебль знает свое дело даже без магловских технологий генной модификации.

Вблизи некрополь буквально источал миазмы страха. Квиррелл не отличался робостью и с готовностью шел на риск, если оно того стоило, но, оказавшись в нескольких ярдах от изъеденной эрозией стены ближайшего склепа, невольно замедлил шаг. Насколько хорошо этот чуждый разум способен планировать? Догадался ли оставить стражу среди могильных камней, если там вообще есть что-то достойное защиты? Профессор магловедения, несмотря на специализацию, был хорош в боевой магии — по-настоящему хорош, и мало кто из сверстников мог выстоять против него во время занятий в дуэльном клубе. Без сомнения, он сможет одолеть любого встреченного зомби. Немножко везения, и он сможет расправиться сразу с десятком, не сбив дыхания. Вот только стоит ему столкнуться хотя бы с одним, как об этом узнают все остальные.

Квиррелл, слившись с тенями от могильных камней, неслышно двигался к центру некрополя — туда, где по словам Зикимо безумный колдун приносил беззащитных жителей в жертву Смерти. Он едва не проглядел стражу — двух сгорбленных зомби, застывших по сторонам от тропы безмолвными изваяниями. Профессор замер, после чего с предельной осторожностью, стараясь не издавать ни звука, обошел их широким полукругом, продолжая продвигаться к центру.

Выйдя из тени очередного высокого склепа, он увидел прямо по курсу цель своей вылазки — кольцо из бледнеющих в лунном свете каменных столбов, изъеденных временем. Эти камни живо напомнили ему менгиры Скорхилла, где совсем недавно он всю ночь напролет гулял вместе с Марси. Мысль о сестре заставила его судорожно вдохнуть и до боли сжать кулаки.

Если бы только она тогда не взяла в руки этот чертов амулет, который принадлежал самому Эмерику Отъявленному — одному из первых некромантов старой Англии… Целители больницы Святого Мунго по-прежнему сражаются за ее жизнь, но даже они признают, что ей не протянуть и пяти лет. Проклятие Эмерика разрушает ее нервную систему не хуже рака, и теперь ничто не может остановить его.

Зато другое проклятие остановить вполне возможно… наверное. Квиррелл решительно зашагал к менгирам, но почти сразу же споткнулся о лежащую на его пути груду тряпья и чего-то еще. Чего-то похожего на… В нос ударил смрад гниющего мяса, и, преодолевая отвращение, профессор склонился над останками. Судя по обрывкам мантии, труп принадлежал чародею — вероятно, одному из тех четырех, которые решили посетить некрополь Ннамани днем. За прошедшие месяцы тело сильно разложилось, а мелкие хищники лишили его даже очертаний человека. Но все же недостаточно, чтобы скрыть обугленную плоть, все еще державшуюся на поверхности черепа. Неизвестный маг не был убит восставшими мертвецами — он стал жертвой огненного заклинания.

Квиррелл, уже почти не скрываясь, рванулся к покосившимся менгирам. Второе тело он нашел за одним из камней. От этого чародея осталось еще меньше: значительная часть скелета вообще отсутствовала. Профессор медленно подошел к массивной плите в центре кольца камней, в трещинках которой чернела в лунном свете запекшаяся кровь многочисленных жертв Ннамани, и огляделся. Здесь не было ничего: никаких оскверненных останков фараона, зловещих артефактов, проклятых шаманами древности и порталов в иной мир, выплескивающих каждую ночь орды нежити. Но мертвецы не восстают по собственному желанию. И если в некрополе нет ничего, что подняло их из могил, значит… Он встрепенулся, услышав шорох в темноте возле разрушенного склепа поодаль.

Профессор приник к земле, стараясь не выпускать из виду источник шума, и только теперь увидел следы. За прошедшее время они почти стерлись дождями и ветром: отпечатки подошв стали почти неразличимыми. Но Квиррелла заинтересовало другое — странное крестообразное углубление с острыми краями. Чуть дальше, в паре ярдов — еще одно. И еще. Его память всколыхнулась от потока образов: что-то похожее он видел совсем недавно, но не мог сообразить, где и в каких обстоятельствах. Что-то в Хамирави. Что-то…

Он едва успел перекатиться в сторону, увернувшись от тяжелого удара мертвой руки. Зомби рванулся следом, и Квиррелл машинально ответил невербальным Инкарцеро — не было времени тянуться за палочкой, чтобы ударить более серьезным заклинанием. Пока тварь пыталась освободиться от стянувших ее пут, Квиррелл выхватил палочку и прыжками понесся к выходу. Мысли беспорядочно роились в его голове. Достаточно ли хорошо он запомнил Хамирави, чтобы трансгрессировать прямо сейчас? Расщеп — то, что ему меньше всего хотелось бы заработать. Какая-то тень двинулась наперерез, и Квиррелл, почти не глядя, ударил заклятием Конфринго, снеся и без того покосившееся надгробие.

Еще трое зомби заступили ему путь, и профессор решился. Он замер, по возможности ясно представил себе окрестности своего временного жилища и крутанулся на месте, покидая привычное пространство. Когда огненная круговерть завершилась, Квиррелл рухнул на плотный грунт с высоты не меньше ярда, только чудом удержавшись на ногах, и отшатнулся от увиденного.

Его с таким трудом высаженный сад пылал. Горохострелы и капустопульты корчились среди языков пламени, и земля вокруг еще дымилась от страшного жара, бушевавшего здесь совсем недавно. Несколько истерзанных зубастиков тщетно пытались остановить натиск десятков зомби. Дьявольские силки, разорванные в клочья, теперь никого не могли сдержать, а в пролом уже протискивались новые и новые твари, слепо глядя перед собой мутными белками глаз. Где-то в паре кварталов за спиной у Квиррелла послышались крики — не крики боли, а всего лишь шум веселья. Доносилась музыка. Никто не скрывался в подвале. Невероятная катастрофа все же случилась. Битва проиграна, и ценой поражения на этот раз станут не десятки, а тысячи жизней.

* * *

— Надо было мне самому сходить туда, — озабоченно пробормотал Ансу Вангаи, глядя в раскрытое окно.

Стены домов в нескольких кварталах от резиденции принца время от времени озарялись отблесками огня: растения странного чужеземного волшебника сражались за Хамирави с полчищами порождений тьмы, но что именно там происходило, разглядеть было невозможно. Принцу послышалось, что порыв ветра донес откуда-то звуки веселой музыки, и, нахмурившись, повернулся к советнику.

— Ты это слышал, Тафари? — спросил он.

— Да… Да, мне тоже показалось, — отозвался тот, подойдя к окну и выглянув наружу. — Сегодня должны были праздновать Ночь Схождения, но я же сам отдал распоряжение…

— Неужели? — услышали они насмешливый голос за спиной, заставивший их резко обернуться.

У входа стоял профессор Квиррелл в испачканной мантии с разорванным рукавом, вытянув перед собой палочку. Принц на мгновение замер, но тут же молниеносно рванулся к письменному столу и тренированным движением выхватил из-под его крышки девятимиллиметровый Браунинг. Пустить в ход он его уже не успел.

— Экспеллиармус! — рявкнул Квиррелл, и пистолет, вылетев из ладони Ансу Вангаи, с грохотом ударился о стену. — Ступефай!

— Господи… — только и смог вымолвить Тафари, когда быстротечная битва закончилась, и осторожно отошел в дальний угол, не спуская взгляда с профессора.

Квиррелл склонился над поверженным принцем и, протянув руку, приподнял сомкнутое веко недавнего противника. Даже в полумраке помещения он легко разглядел белесую пелену, укрывавшую радужную оболочку. Профессор медленно встал, не выпуская из рук палочку, и огляделся. Не обнаружив искомого, он неторопливо направился к советнику.

— Это… он? — обеспокоенно спросил тот. — Неужели за этим кошмаром стоял наш принц? Я просто не могу поверить! Вы… не будете убивать его, профессор?

— Вам доводилось изучать магию, Тафари? — задал встречный вопрос Квиррелл.

— Нет, что вы! Будь я магом, я бы непременно помог в битве с зомби. Вы же знаете, жизнь жителей города для меня…

— Тогда откуда вы знаете, что принц еще не мертв? — спокойно спросил профессор.

Тафари отшатнулся и раскрыл рот, порываясь что-то сказать, но, взглянув в глаза профессору, все понял и лишь усмехнулся в ответ. Шагнув назад, он что-то нащупал у себя за спиной. Его лицо застыло: он словно принимал непростое решение.

— Лучше не надо, Тафари, — покачал головой Квиррелл. — Вы достаточно сильны, чтобы использовать Империус, но я быстрее. Поэтому советую поднять руки и отойти от посоха.

Советник не двинулся с места. Опустив голову, он раздумывал.

— Я повторять не буду, Тафари, — сухо сказал профессор. — Жизнь людей в опасности, поэтому немедленно…

Тафари кинулся в сторону, вскидывая руку с посохом. С навершия сорвался поток жгучего пламени, впившись в незримую стену Протего, выставленную Квирреллом. Лежавший без движения принц открыл глаза и в шоке забарахтался, пытаясь встать. Тафари бросил на него быстрый взгляд и вновь поднял руку с посохом. Это его движение оказалось последним.

— Конфринго! — воскликнул профессор.

Фиолетовый луч вонзился в черное древко посоха, и во все стороны разлетелись десятки деревянных обломков. Ударная волна сбила с ног советника, швырнув его тело через всю комнату и с силой ударив о стену. Послышался хруст, и Тафари сполз на пол с неестественно вывернутой шеей. Его по-прежнему широко раскрытые глаза безжизненно смотрели в пол, где лежало массивное навершие, все еще раскаленное потоками пробужденного им огня.

* * *

— Странно все это, — покачал головой Ансу Вангаи, не глядя на Квиррелла. — Ставить под угрозу жизнь невинных людей…

Они сидели на креслах в гостиной того самого дома, который профессор сделал своим временным жилищем в первый день прибытия в Хамирави. За это недолгое время семена дали всходы, и теперь в выставленных у стены горшках зеленели первые ростки с еще свежими крохотными листочками, которых так и не коснулось заклинание Гербивикус. Квиррелл любил цветы. Любил ухаживать за ними, не пропуская ни одного дня, и потому не пользовался средствами ускорения роста без необходимости.

— Не столь уж странно, Ансу, — отозвался он. — Тафари мертв, и уже не сможет рассказать в деталях о том, что им двигало, но я убежден, что это была вполне заурядная месть.

— Месть?

Квиррелл кивнул.

— Я поспрашивал людей… Вы ведь знали, что детство Тафари прошло в приюте? По всей видимости, однажды ему удалось узнать имя своей матери, и в один прекрасный день он пришел к ней, чтобы спросить, зачем она его бросила. От нее он и узнал имя своего настоящего отца.

— Ннамани… — пробормотал принц.

— Похоже на то, — вновь кивнул Квиррелл. — Представьте себе чувства подростка, который знает, что его отец — великий темный чародей, а мать — женщина, отказавшаяся от собственного сына сразу после его рождения. Конечно, он пожелал узнать побольше о своем отце… убитом разъяренными жителями Хамирави. Конечно, он пожелал быть достойным его. И по меньшей мере воздать за его гибель всему городу. Я не знаю, где он изучал основы магии, но вряд ли в Уагаду — об этом бы вам наверняка стало известно.

— Но как вы догадались, что это он, профессор?

— Добравшись до могильника, я увидел трупы магов, которые пытались выяснить причину нашествий зомби, и погибли они от магии, а не от рук нежити. А самое главное — крестообразный отпечаток в земле, оставленый наконечником вот этого посоха. — Квиррелл протянул принцу обломок посоха характерной формы. — Признаюсь, поначалу я возложил всю ответственность на вас, Ансу. Посох я впервые видел в вашем кабинете, не догадавшись, что туда его принес сам Тафари.

— Да, он часто ходил с этим посохом, — кивнул принц. — Говорил, что эта вещь досталась ему от старого наставника, когда он покидал приют. Быть может, этот таинственный наставник — и есть тот, кто учил его магии? И темному искусству некромантии в том числе. Хотел бы я знать, кто это.

— Сейчас это трудно установить, — пожал плечами Квиррелл, — хотя расследование провести не помешало бы. Как бы то ни было, мое появление сдвинуло ситуацию с мертвой точки и оказалось на руку Тафари, как он сам полагал. Когда зомби начали атаковать пролом в стене, ваш бывший советник сжег половину моих растений, лишив город защиты, после чего отправился к вам. Предупреждать людей о необходимости переждать ночь в подвалах он, конечно, не стал, а празднование Схождения придало его замыслу поистине дьявольский размах. Все жители собрались в центре города. Еще немного, и праздник превратился бы в кровавую баню.

— Что же случилось с зомби?

— Со смертью своего некроманта зомби превращаются в самых обыкновенных покойников, Ансу. Это главное, чем они отличаются от инферналов.

Они надолго замолчали. Принц, предавшись каким-то невеселым думам, смотрел на закат, озаряющий камни некрополя Ннамани за развороченной городской стеной. Наконец он поднял взгляд на профессора и спросил:

— Так значит завтра утром вы уже уезжаете? Куда, если не секрет?

— Не секрет. Никаких следов Волдеморта здесь найти так и не удалось, поэтому я намерен посетить другое место, где тоже происходит нечто странное. Разрушенный Храм Творения в лесах Албании вызывает у меня определенные подозрения. Это место охраняется… одной организацией, но, думаю, я смогу с ними договориться.

— В таком случае, профессор Квиррелл, могу только пожелать вам удачи. И еще… Вы спасли наш город и меня самого, поэтому мы всегда будем вас помнить. А чтобы и вы иногда вспоминали нас, я от имени всего Хамирави прошу вас принять этот дар.

Принц развернул принесенный с собой сверток, в котором Квиррелл увидел аккуратно сложенные полоски пурпурной ткани с золотой каймой. На поверхности непонятного изделия профессор разглядел вышитые золотом буквы: «Великому магу и доброму другу Квиринусу Квирреллу от принца Ансу Вангаи». Наткнувшись на непонимающий взгляд Квиррелла, Ансу широко улыбнулся и спросил:

— Вы умеете завязывать тюрбан, профессор?