Шрамы (гет)

Хогвартс кричал. Гермиона могла поклясться всем, что лежало в ее бисерной сумочке, что она слышала крик древнего замка. Или это слились в сплошной вой крики вокруг неё? Грейнджер жалела сейчас, что у нее только два глаза и одна палочка — мир вокруг нее плавился, и ей казалось, что она совершенно не успевает на это реагировать. Пахло дымом, пахло кровью, пахло... паленой шерстью?

Уже почти сделав оборот на сто восемьдесят градусов, Гермиона увидела огромную фигуру давнего знакомого. Фенрир никогда красавчиком не был, а сейчас и вовсе не тянул на человека. Волосы, свисавшие на плечи жирными прядями, были облизаны пламенем боя, и именно этот тошнотворный запах выдал приближение оборотня. Левая половина его лица, покрытая засохшей кровью, вызывала у Гермионы странную смесь ярости и страха. Она судорожно пыталась вспомнить, с кем Сивый сражался, кого он мог ранить. Оставалось только надеяться, что ранили его самого.

— Девчонка, ты еще жива? — рыкнул оборотень, медленно, будто его кто-то удерживал, приближаясь к Грейнджер и кривя пасть в ухмылке. — Это отлично, сам сломаю тебе шею и порву глотку. Школьницы в Хогвартсе на вкус — что надо!

Фенрир мотнул головой, будто показывая себе за спину. Голос Грюма в голове Гермионы вопил: "Постоянная бдительность! Совсем дура, отводить взгляд от врага?!" И Грейнджер, как послушная ученица, даже бровью не повела, вскидывая палочку. Над жертвами поплакать она еще успеет. Если делать это прямо во время битвы, то плакать придется намного больше.

— Катись к черту, псина, — прошипела Грейнджер, взмахивая палочкой. — Инкарцеро!

Но Сивый внезапно дернулся в сторону, уходя от выпущенного заклинания, а после в один прыжок оказался прямо перед Гермионой. Не растерявшись, та отскочила назад на расстояние, достаточное для еще одного взмаха палочкой, но оборотень последовал за ней.

— Девчонка и дерется как девчонка, — рассмеялся Фенрир, уклоняясь от второго Инкарцеро. — Не можешь меня убить — тогда я тебя сожру!

Грейнджер не чувствовала в себе сил на применение серьезных проклятий, но понимала, что другого выбора у нее сейчас просто нет. Снова увеличивая дистанцию и взмахивая палочкой, она уже знала, какое заклинание выстрелит прямо в горло поганого оборотня.

— Сектумсемпра! — казалось, что как только заклинание сорвалось с губ Гермионы, его темная, отталкивающая сила молотом ударила куда-то между лопаток, и даже голова будто была готова разорваться. Грейнджер успела увидеть, как глотка оборотня превратилась в иссеченное месиво, прежде чем оступиться и неловко осесть на землю. Сивый рухнул к её ногам.

В груди все еще жгло, глаза застилала пелена, но Гермиона знала, она слышала, что битва продолжалась. Совсем рядом раздался голос Люпина, но ноги не слушались Грейнджер, не давали ринуться к нему.

— Профессор Люпин! Ремус! — Гермионе оставалось только кричать, все еще пытаясь подняться. Гул вокруг нарастал, вдалеке послышался взрыв, совсем рядом женский голос одно за другим выкрикивал заклинания. Голос Люпина пропал, а силы к Гермионе так и не вернулись. Она пыталась ползти вперед, сидеть на месте во время битвы было категорически нельзя. Впиваясь пальцами во влажную от крови землю, Гермиона все пыталась поднять резко потяжелевшее тело и снова сражаться.

Но вдруг все исчезло. Мир вокруг будто схлопнулся, пропали звук, свет, ощущение своего тела, остался только запах крови, он теперь будто заполнял собой все пространство. Гермиона поняла, что больше не может шевелиться и не ощущает комьев земли в руках. "Наверное, так приходит смерть. Как же я могла так сглупить? Сивый меня не достал, что же тогда произошло? Ох, мальчики, Рон, Гарри, берегите себя..."

* * *

Рон потерял Гермиону из виду, когда ему на глаза попались акромантулы. Страха Уизли не чувствовал, вместо него была острая необходимость уничтожить этих чудовищ как можно скорее. Покрепче сжав палочку во влажной ладони и отведя с лица отросшие волосы, Рон ринулся в бой.

— Бомбарда Максима, ублюдок! — обломок стены замка расплющил последнего паука, подбиравшегося к Рону со слишком большой скоростью. Рон, запнувшийся за пару секунд до этого о тело Пожирателя, лежал сейчас на земле, пытаясь вернуть дыхание в относительно нормальный ритм. Но времени не было ни на что. Голос Гермионы послышался где-то слева, она отчаянно звала Люпина. Самые страшные мысли волной нахлынули на Рона, и он, моментально вскочив на ноги, ринулся на звук знакомого голоса.

Больше Гермиона не кричала, и оставалось только оглядываться в поисках Люпина, надеясь, что Гермиона где-то рядом с ним. Над головой просвистел луч проклятья, Рон вслепую махнул палочкой себе за спину, продолжая прорываться вперед. Слева раздался истошный визг, будто раненому борову усилили голос. Уизли стиснул зубы, посмотрел в противоположную визгу сторону и — о чудо! — увидел Люпина, выпускающего Аваду в фигуру в темном плаще. Значит, и Гермиона должна быть где-то рядом. Раз она не сражалась рядом с Ремусом, а ранее так страшно кричала, то был смысл искать ее на земле, под ногами сражавшихся. Но как найти ее, пока мир вокруг вращается в непрерывном движении?

— Акцио, палочка Гермионы! — решение пришло на ум само собой. Рон внимательно всматривался, с какой же стороны покажется палочка, куда ему бежать. И, едва заметив ее, сорвался с места. Палочка не успела оказаться слишком далеко от своей владелицы.

Гермиона лежала ничком, лицом уткнувшись в землю, отливавшую красным. Рон почувствовал, что от страха не может шевельнуться, но он должен был. Протянув руку к плечу Грейнджер, он заметил будто выжженную дыру в ее куртке — след от какого-то заклинания?

— Черт, Герм, тебе, наверное, больно, — прошипел Рон сквозь зубы, осторожно переворачивая подругу на спину, стараясь не тревожить возможную рану. Гермиона была без сознания, голова ее безвольно поникла набок, лицо было закрыто слипшимися от крови волосами. У Рона к горлу подкатила тошнота. Подавив это чувство, он повернул голову Грейнджер лицом к себе и, едва касаясь, убрал мешающиеся пряди. И закричал.

— Рон, Рон, эй! — Уизли кто-то хлопнул по спине, приземляясь рядом. Тот обернулся, словно сквозь дымку опознав Люпина. — Рон, Гермиона жива? Пульс проверил?

— П-п-профессор... — губы у Рона дрожали так, что он не мог говорить внятно, голос срывался. — Её л-лицо...

Ремус, оторвав взгляд от побелевшего Уизли, посмотрел на Гермиону и тяжело вздохнул, прикрывая глаза. За пару секунд собравшись с духом, он вытащил из кармана пиджака платок и, развернув его, накрыл лицо Грейнджер.

— Отнеси ее в Большой Зал к Поппи и возвращайся. Мы все исправим, но только когда победим. Вперед, Рональд! — Люпин резво вскочил на ноги и моментально исчез, будто его и не было, оставив только повисший в воздухе звук своего голоса. Рон послушно кивнул в пустоту и вновь посмотрел на Гермиону. Приподняв платок, Уизли провел пальцами по её бледной щеке. Чуть выше, на месте левого глаза, кровоточила рана от когтей Сивого.