Долг героя (джен)

Гарри шел быстрым шагом по мокрой мостовой, огибая большие пакеты с мусором, сваленные и тут, и там на тротуаре. Он страшно опаздывал. Поэтому, почти не глядя, перепрыгивал через разлитые лужи, молясь, чтобы грязь, разлетающаяся в разные стороны, не въелась в форменные брюки. Ботинки придется отмывать специальными чарами, но к этому Гарри почти привык, да и в их прорезиненную поверхность нечистоты лондонских подворотен почти не въедались. Наружная слежка, погоня, засады по углам — из-за этого он регулярно добирался домой в вымокшей и изгвазданной обуви, подпаленной заклинаниями одежде и с полным разладом в душе. Иногда Гарри казалось, что вся его жизнь — это работа, а единственная цель — ловить преступников, стараясь как можно меньше пачкаться в сопутствующим им боли и грязи.

После всего, через что ему пришлось пройти, в душе не осталось сил на любые чувства. Даже погоня за преступниками в последнее время превратилась из насыщенной впечатлениями охоты в методичный процесс, каждая часть которого была запротоколирована. Но Гарри не считал себя обманутым в ожиданиях. Он понимал, что все изменения, которые претерпел магический мир и которые так отразились на нем и его коллегах, были обоснованы общим благом. Никто не хотел повтора и доли тех страданий, которые пережила магическая Британия два года назад.

Из арки выехал магл на потертом мопеде, с трудом удерживая широкую коробку с рекламой фастфуда на багажнике. Гарри притормозил, пропуская припозднившегося курьера. Как только тот скрылся за поворотом, Гарри нырнул в темный провал арки. Быстро пройдя по неосвещенному проходу, он свернул на маленькую улочку, судорожно пытаясь перевести дыхание. От неприятных запахов мутило. На ходу доставая сигареты, Гарри спешно прикурил. В засаде навряд ли ему это удастся, да и слежка может затянуться, поэтому, лавируя между домами, он быстро выбросил окурок и прикурил вторую.

Гарри тихо выругался, повыше поднимая воротник. Чертов Драко Малфой. Именно его отдел курировал эту операцию, поэтому опоздание означало длительные разбирательства с бывшим однокурсником.

Ускорив шаг, он опять сверился с специальной зачарованной картой, которую ему выдали сегодня в Аврорате. Еще два квартала — и он должен был оказаться на месте.

Казалось, лондонская морось проникает под одежду и холодит одеревеневшие от длинного рабочего дня мышцы. В правом ботинке уже хлюпало. Гарри аккуратно, не привлекая внимания, достал палочку и высушил его. Судя по всему, этим вечером ему еще ни раз придется прибегать к этим чарам. Угораздило же кое-кого назначить операцию по поимке подпольщиков именно на сегодня, когда погода будто специально весь день обрушивала на город потоки дождя, к вечеру наполнив воздух мелкими каплями.

Пересекая Ливерпуль-стрит, чтобы опять нырнуть в узкую улочку-подворотню, Гарри снова вспомнил события прошлого года.

...Победа. Долгожданная, великая. Очень поздно он начал понимать ту цену, которую пришлось заплатить за нее. Возвращение из за грани после невнятного разговора с Дамблдором только усугубило ощущение неправильности происходящего. Он вернулся не потому, что хотел жить. Скорее, будучи на призрачном Кингс-кросс, Гарри еще не верил, что все кончено.

Воспоминания о забытых надеждах на светлое будущее, которые тащили их через леса и болота, когда они втроем почти год скитались в поисках разгадок, иссушили душу. Новый мир, воцарившийся в магической Британии, был совсем другим. Сейчас даже сложно было воссоздать цепь событий, Гарри слишком много времени провел за оплакиванием друзей и помощью аврорам с поимкой наиболее опасных упивающихся, что и сам не заметил, как новое правительство, возглавляемое Кингсли Шеклболтом, объявило о новых законах.

Чистокровный Шеклболт... Гарри казалось, что во времена Ордена Феникса они понимали друг друга. Но после Победы Кингсли очень сдержанно поблагодарил его за все, выдал орден Мерлина и спросил, когда он собирается поступать в Аврорат. Видимо, отреагировав на невнятный ответ — а тогда Гарри просто не мог заниматься планированием, — он настоятельно порекомендовал разобраться с делами обоих родов и начать служить на благо родины, напомнив про долг героя. Его речь обескуражила Гарри. Но в новом мире все стало трактоваться по-другому. Безносый садист перестал быть вселенским злом, теперь его считали просто политическим диктатором. Министерство состояло преимущественно из представителей чистокровных семей, с крохотной прослойкой полукровок. Основная власть была сосредоточена в руках Совета Двенадцати — собрания из глав двенадцати наиболее могущественных чистокровных семей под председательством Шеклболта. Как выяснилось, именно они помогали орденцам с финансами и, под любыми предлогами избегая активного участия в армии Волдеморта, прятали некоторых членов сопротивления. Их вклад широко освещался в официальной прессе, поэтому каждый знал, кто действительно стоял за победой.

После огромных потерь магия словно изменила свою природу. Чистокровные действительно стали сильнее. Сила родовых чар, так успешно скрывавшая многие мэноры, теперь охраняла и увеличивала способности своих семей. С этим сложно было поспорить, и почти ежедневно полукровки признавались в проблемах с магией и даже полной потерей ее, что говорить о маглорожденных. Как следствие, для последних создавались дополнительные ограничения, не позволяющие занимать значимые должности. Никому не хотелось, чтобы бразды правления были в руках у тех, кто скоро лишится магии.

Объяснения про магическую силу, влияние родовой магии и связь с этим чистоты крови охотно поглощал электорат, а Гарри не видел никаких значимых контраргументов.

Поступившая в академию колдомедиков Гермиона узнала, что, судя по регламенту, верхом ее карьеры может стать только роль старшей медсестры больницы Св. Мунго. Грейнджер пробовала добиться изменений, но единогласная позиция всех вокруг, даже ее собственного мужа, отбивала охоту что-то требовать. Гарри старался не вмешиваться. У него у самого случился тяжелый период с расставанием с Джинни и ее переездом во Францию, поэтому к тому времени, когда он начал разбираться в ситуации, Гермиона оставила попытки что-либо менять, признавая, что слабая колдоведьма могла потенциально быть опасной для пациентов.

Они вместе с Роном поступили в академию авроров. Но в отличие от Гарри, который в начале продолжал пребывать в какой-то прострации, с трудом переживая скорбь по погибшим, расставание с невестой и попытки разобраться в себе, Рон очень быстро стал делать успехи. Отлично используя свои физические качества и упрямство, ко второму курсу он стал лучшим курсантом практически по всем предметам, уступая Гарри только в ЗОТИ.

Еще одной разрушенной иллюзией Гарри был счастливый брак его друзей. Гермиона целыми днями занималась учебой. Еще она пыталась соответствовать образу идеальной жены, но получалось у нее это плохо. Рон как будто не видел старания любимой, часто даже при Гарри сравнивая ее навыки в домоводстве с Молли. Надо ли говорить, что сравнение никогда не было в ее пользу? Семья Уизли очень быстро смогла отмыться от громкого ярлыка “предателей крови”, разорвав все связи с миром маглов и даже с Гермионой проведя какой-то сложный ритуал принятия в род, по которому она становилась чуть более «достойной» в понимании текущей власти, но тем не менее абсолютно бесправной и магически значительно слабой.

Малфои как-то быстро вернули былые позиции. Люциус даже смог пробиться наверх и стать секретарем Совета Двенадцати, тем самым продолжая влиять на законы и обеспечивая благосостояние семьи. Уж как ему это удалось, для Гарри оставалось загадкой. Драко сделал блестящую карьеру, и уже несколько месяцев, как он возглавил Отдел тайн, представляя тем самым полностью подвластную правительству силу по борьбе с инакомыслием. И если Аврорат продолжил заниматься преступниками и бандитами, отдел Драко ловил шпионов и предателей. Громкие дела о так называемых врагах народа Британии... По быстро состряпанным делам всегда выходило, что те готовили переворот и хотели анархии и беспорядков. Все это только укрепляло общую веру в правильный курс правительства. Гарри иногда казалось, что простые люди просто устали от войны, и любой риск повторения насилия просто пугал их.

Драко со своими вышколенными сотрудниками беспрепятственно появлялся в Аврорате. Они позволяли себе врываться на допросы и изымать дела. Уилкис, глава Аврората, просто закрывал на это глаза, ведь в итоге Малфой всегда оказывался прав, разоблачая очередного врага. Но больше всего Гарри бесило, что школьная вражда словно никуда не делась. И он думал, что будь воля Малфоя, тот бы легко нашел что-нибудь, чтобы засадить его в Азкабан. Рон предпочитал держаться в стороне и лишь сочувственно качал головой, когда Гарри после работы за кружкой эля делился своими ощущениями.

- Просто держись от него подальше. Ты же знаешь Малфоя, если его не провоцировать, он забудет о тебе. Кроме своей персоны и любимой семейки его вряд ли что-то еще интересует.

Так однажды в пабе, когда они с другом потеряли счет выпитым пинтам, Рон внезапно признался.

- Не могу я так больше, Гарри. Помнишь, какой она была? Яркой, веселой, находчивой. А теперь корпит за своими учебниками, словно бесцветная моль. Я прихожу с работы, а из еды только тушеная морковь. А Лаванда, Лаванда, знаешь она какая? — он мечтательно закатил глаза. — Устраивает мне романтический ужин с жарким продолжением. — Рон сделал большой глоток, резко поставив стакан. — Но не могу я все бросить. Куда она пойдет? Да и не скотина же я распоследняя…

Алкоголь тогда знатно размягчил ему мозги, и Гарри не нашелся с ответом. Но позже, в очередной раз забежав в их новую квартирку, он старался отводить взгляд, боясь случайно признаться подруге. Позже, уже дома, он злился на себя и Рона, выкурив за ночь почти всю пачку, прикидывая, как можно помочь друзьям. И ничего не придумал в итоге, решил просто не вмешиваться, предоставив им самим разобраться. Ненавидя себя за малодушие, он оправдывался тем, что Рон нагуляется и все-таки сохранит семью. А Гермиона… Рон был прав, от нее осталась только тень. У них никак не получалось стать родителями, поэтому сейчас она не хотела ничего, кроме как закончить учебу и помогать будущим матерям, хоть в роли медсестры…

Подходя к условному месту, Гарри наложил на себя дезиллюминационные чары и заметил Флинта, который почти невидимо прятался за мусорным баком.

- Ну, наконец, — шепнул тот, когда Гарри подошёл к нему вплотную. — Я думал, буду один здесь яйца морозить. Наши сидят в телефонной будке с другой стороны и еще пара из смежной группы ожидают заговорщиков у черного входа.

Флинт достал маленькую фляжку, откуда пахнуло бренди, и недовольно заворчал.

- Будешь глоток? А то совсем заболеем.

Гарри отрицательно покачал головой. Он не пил на заданиях, да и вообще, кроме походов в паб с Роном, перестал заливать в себя крепкие напитки, вдоволь перебрав в первые месяцы после Победы, которые до сих пор помнил с трудом.

Какой-то шум с соседней улицы разрезал тишину. Они с Флинтом переглянулись.

- Пойду проверю, — одними губами сказал Маркус и, выхватывая палочку, ступил в пятно света в проулке.

Мгновенно лучи заклятий разрезали воздух. Мусорный бак затрясся, угрожая погребсти его под собой. Гарри, на ходу поправляя чары, пытаясь остаться невидимым, заскользил вдоль стены. Перед ним что-то мелькнуло, он даже сослепу не понял, что. Но влекомый интуицией, рванул за призрачным бликом за угол. Если это действительно был преступник, ему нужно было выбираться из-под антиаппарационного купола, который накинули авроры. За спиной где-то вдалеке продолжали вспыхивать заклинания, но Гарри просто шел за своей целью. Еще чуть-чуть! В ушах оглушающе стучал рваный пульс. Гарри уже начинало казаться, что преступник ушел.

В очередном проулке Гарри увидел блик, мгновенно реагируя Ступефаем. Скрывающийся вскрикнул и упал на какие-то пустые коробки, видимо, вынесенные на задний двор из очередной магловской лавчонки. Преодолев расстояние за пару шагов, Гарри наставил палочку на лежащего противника и с ужасом отшатнулся. Среди размокшего картона и фанеры лежала девушка, расплескав неестественно светлые в полутьме локоны. Гарри неслышно выругался, сжимая палочку. Эту внешность он бы не спутал ни с какой другой.