Забытое пророчество (гет)

Шрам не беспокоил Гарри уже девятнадцать лет. Все было хорошо.

Гарри Джеймс Поттер, самый известный, знаменитый и уважаемый человек в волшебном мире, почувствовал, как перед глазами расплываются цветные круги, а голову тонкой невидимой раскалённой иглой пронзает боль. Боль была такой, что он с трудом удержался от стона, но пропала так же неожиданно, как и пришла. Так, и что это было?

Хорошо, что Джинни и дети, занятые сутолокой прощания перед отъездом в Хогвартс, не заметили его состояние. Джеймс, Альбус и Роза Уизли уже в вагоне, машут родителям из окна, взволнованные, но довольные. Рон и Гермиона с гордостью улыбаются дочери и машут в ответ. Джинни задумчиво смотрит на сыновей, прижимая к себе Лили, а на лице грустная, но светлая улыбка. Что ж, ещё один год прошёл, ещё один год начался. Не удивительно, что мама троих детей, двое из которых учатся в Хогвартсе, а третья ходит в начальную школу для детей-магов, отмеряет время учебными семестрами и каникулами.

Джинни, его Джинни, красивая и добрая, любящая и понимающая, яркая в юности и светящаяся спокойным очарованием к своим тридцати шести годам. Волшебники живут дольше и стареют позже, чем маглы, но она выглядит точно на свой возраст, и уже начинает полнеть, как ее мать Молли. Но это, впрочем, не портит миссис Поттер, а, напротив, придаёт ей определенный шарм зрелой, уверенной в себе и в будущем женщины, чей высокий статус в волшебном мире вызывает зависть одних и уважение других.

Сердце Гарри давно уже не замирает при виде жены, как это было в первые годы их брака. Впрочем, вместе со страстью ушли и ссоры, непонимание, обиды. Их неизбежная притирка друг к другу (в слишком уж разной среде прошло их детство), закончилась с рождением Лили, и последние девять лет наполнены тихим ровным светом домашнего очага, которого у него никогда не было, и о котором он так мечтал. Правда, время от времени тихий ровный свет очага искрит и полыхает так, что от него хочется держаться подальше, но аврорская служба позволяет бывать дома не так уж и часто.

Все хорошо у самого молодого за последние сто лет главы волшебной службы безопасности, Аврората, которому уверенно прочат пост министра магии в недалёком будущем. Мерлин, все действительно хорошо, и карьера идёт в гору, и верные друзья всегда рядом, и шрам не беспокоит уже девятнадцать лет.

Вторая вспышка боли была такой же сильной, но Гарри, кажется, был готов к ней. Был готов, может быть, потому, что подсознательно ждал чего-то подобного все эти счастливые девятнадцать лет? Он подумает об этом позже, а сейчас, цепким профессиональным взглядом окинув платформу 9.3/4, он постарается понять, не связана ли болезненная пульсация шрама с чем-то, имеющим отношение к «Величайшему темному волшебнику двадцатого столетия», как любили выражаться авторы Ежедневного пророка в преддверии юбилея окончания Второй магической войны. Чем-то или кем-то? Гарри отлично помнил, что активизация шрама происходила при контакте с Волдемортом, непосредственном, визуальном, или же ментальном, когда он мог видеть мысли Волдеморта в виде четких образов.

Так, и кто у нас здесь Волдеморт? В голове взорвался фейерверк, когда Гарри поймал взгляд черноволосой девушки в ничем не примечательной магловской одежде: джинсах и лёгкой кожаной курточке. Девушка уже взобралась на подножку вагона, и теперь нетерпеливо выслушивала последние наставления невероятно красивой, изысканно одетой по самой последней волшебной моде, женщины.

— Мама, я все знаю, я уже совершеннолетняя, и это мой не первый год в школе. Я столько слышала об этом знаменитом Хогвартсе, что, кажется, ничего нового там для меня не будет! Все, пока, поцелуй дедушку!

Она быстро, но внимательно взглянула на Гарри, улыбнулась и скрылась в вагоне. На мгновение у него перехватило дыхание, и перед глазами возникло другое лицо — лицо юноши из дневника-крестража и воспоминаний Дамблдора, красивое, тонкое лицо с такими же глубокими, внимательными темными глазами. Хогвартс-экспресс издал оглушительный свисток (третий и последний, а Гарри и не заметил двух предыдущих) и медленно тронулся вдоль перрона, постепенно набирая скорость.

Поттеры и Уизли не торопясь пошли к выходу с волшебной платформы в город. Гарри и Гермиона, которым вместе надо было добраться до министерства магии, немного отстали, пропуская вперёд остальных.

— Гермиона, мне пришла в голову дикая мысль: у Волдеморта могли быть дети? То есть, конечно, могли, но вдруг были?