Простить предателя (джен)

…И все его прямые наследники будут в смертельной опасности, и всех их будут предавать друзья, доколе один из них трижды не простит своих предателей… А мы посмотрим, как ему удастся простить три предательства, если он и после первого должен помереть!

То ли пророчество, то ли проклятие в адрес Генри Поттера. Автор неизвестен.

Флимонт Поттер

Предательство,

Предательство —

Души незаживающий ожог.

Рыдать устал,

Рыдать устал,

Рыдать устал над мёртвыми рожок.

— Нет уж, Флимонт, ты мне друг, но истина дороже! — заявил Абраксас, с гордостью выставляя бутыль. — Хоть ты и зельевар, а в выпивке не соображаешь. Вот! Лучший односолодовый! Цени! От сердца отрываю!

— От какого сердца, от конюшни небось! — усмехнулся Флимонт, левитируя на стол бокалы. В сортах спиртного он разбирался превосходно, но лишь с точки зрения их применения в зельеделии, поэтому Абраксас всегда приходил к нему со своим виски. С тем самым, которым поил своих лошадей и которое сам пил как лошадь.

— Не трави душу! — возмутился Малфой. — Продал я конюшню… Представляешь?! Всю продал! И кому, спрашивается?! Лягушатникам!! Эх‑х… Только виски и остался… Сорок пять бочек… Ох, сопьюсь с горя!

— Погоди, погоди, — остановил Флимонт друга. — То есть как это продал? Куда?

— Да говорю же — во Францию, некой мадам Максим! Она больше предложила, чем наши скупердяи! И виски забирать не стала…

— Ты же хотел сыну дело оставить?

— Сыну… Эх‑х… — Абраксас повесил голову. — Не в меня Люциус пошёл. В мать. Всё деньги считает… А с конями ему не справиться. Ты представляешь, павлинов себе завёл! Белых!

— Ну, ты у нас тоже не бессребренник, — заметил Флимонт. — Но павлины мне, пожалуй, не помогут… Да, дружище, поспешил ты с продажей. Как же это теперь получается: Абраксас — и без абраксанских коней…

— Помянем последнюю магическую конюшню Британии, — торжественно изрёк Малфой, разливая виски. — А чего это вдруг тебе кони понадобились? Неужели для грив и хвостов шампунь изобрёл?

— Да нет, тут дела посерьёзнее, — усмехнулся Флимонт, глядя на свечу сквозь бокал. — Помнишь, мой сын не так давно женился?

— На той гр… То есть на магглокровке? Ну да, вроде было дело…

— Большая умница, между прочим. Повезло моему балбесу… Так вот что она рассказала. Знаешь, у магглов тоже была опасная болезнь, тоже называлась оспой, только не драконьей, а натуральной…

— Да какое нам дело, чем там магглы болеют? — буркнул Абраксас и проглотил виски.

— А дело в том, — Флимонт сделал короткую паузу, — что магглы этой самой своей оспой больше не болеют! Изничтожили они эту заразу почти полностью! А мы, как в средние века, всё на противодраконью сыворотку уповаем…

— Чем тебе, зельевару, сыворотка-то не угодила? — не понял Абраксас.

— Да не с болезнью она борется, а с симптомами! — продолжал горячиться Флимонт. — Потому и толк от неё невелик — каждый третий всё равно умирает, а если наш с тобой возраст взять, так и четверо из пяти не жильцы!

Абраксас налил себе второй бокал:

— А магглы-то здесь при чём?

— А ты вспомни, вспомни хорошенько. Если кто драконьей оспой переболеет, он второй раз заразиться может?

— Да вроде не было такого…

— Не было никогда! Раз переболеешь — всё, больше тебе драконья оспа не страшна! У магглов это называется «иммунитет». Так вот что они придумали. Берут ослабленную инфекцию и нарочно заражаются. «Вакцинация» так называемая. Денёк-другой в лёгкой форме — и всё, тяжёлую уже не подхватишь.

— Слу-ушай, — Абраксас отставил бокал. — Если это у тебя пройдёт… Это ж такие деньги! А кони зачем?

— А магглы нашли лёгкую форму своей оспы у коров и лошадей. Драконья оспа — болезнь магическая, простые коровы тут не помогут, но вот магические кони…

— Ага… Абраксанские… А я их во Францию продал…

— Вот и я про то же, — вздохнул Флимонт. — Но ничего, есть и другой путь. Говорят, можно вакцинировать убитым возбудителем. А наш Северус, насколько я помню, уже сумел выделить возбудитель драконьей оспы в чистом виде, теперь осталось из него вакцину сделать. Магглы умеют. И знаешь что… Устрой мне, пожалуй, с Северусом встречу. Это дело надо с ним серьёзно обсудить.

— Мало тебе коней, ещё и Снейпа тебе подавай! — буркнул Абраксас недовольно. — Что, сам не справишься, изобретатель «Простоблеска»?

— Не справлюсь, — вздохнул Флимонт. — Я парфюмер. А насчёт Северуса… Ты всё-таки не забывай, кто ему рекомендации давал, кто его учёбу и исследования финансирует.

— Я! — гордо заявил Абраксас, но встретил насмешливый взгляд Флимонта и сдулся. — Ну ладно, всё ты. Но ведь через меня! Значит, я тебе зачем-то нужен!

Флимонт опять тяжело вздохнул:

— А это мне сынок подложил свинью… Вражда у них с Северусом. Он бы от меня ни денег не взял, ни другой какой помощи не принял бы… Но здесь же о жизни тысяч волшебников речь идёт! Тут он от меня уже не отмахнётся.

Абраксас уставился в потолок, беззвучно пошевелил губами, а потом махнул рукой:

— Ладно, сведу я вас как-нибудь. Жди сову. Да и насчёт коней… Напишу этой Максим, может, и выйдет что. Тебе же не весь табун понадобится?

— Одного или двух вполне хватит для начала.

— Вот и хорошо. А сынка драть надо было! Вот я…

— Вот ты воспитал заводчика белых павлинов!

— Уел! — хмыкнул Абраксас. — Ну что, раз такое дело, пойду я к себе, письма сочинять.

— Погоди. Ещё дело есть. Помнишь наш позапрошлогодний договор?

Абраксас нахмурился:

— Помню. Я тебе ещё два билля в Визенгамоте должен.

— Так вот, на следующем заседании я внесу проект постановления о поддержке магглорождённых волшебников и о защите их прав. Сейчас девять из десяти магглорождённых обратно в маггловский мир уходят, это не дело! Мы столько знаний упускаем!

— Да что эти магглы могут знать… — завёл было Абраксас по привычке, но Флимонт его решительно прервал:

— Например, как победить драконью оспу. Магглы это знали с начала девятнадцатого века, а мы, со своим задратым носом, не знаем до сих пор. Надо сделать так, чтобы магглокровкам не хотелось от нас уходить. Поэтому я внесу проект, а ты его поддержишь.

— Убедил, красноречивый, — вздохнул Абраксас. — Ну, давай тогда ещё по одной!

— Давай! За общее дело!

Флимонт не знал, что и Люциус, и Снейп давно уже носят Тёмную метку. Не знал, что молодой зельевар искренне убеждён: финансируют его Малфои, а рекомендации иностранным светилам пишет Тёмный Лорд. Не знал, что Абраксас никак не может поддержать постановление в поддержку магглокровок — после такого выступления Малфои вряд ли переживут гнев Волдеморта. А ещё он не знал, что Абраксас таскает с собой немного той самой субстанции, которую Снейп сумел выделить из крови перуанского змеезуба. В перстне. В полом камушке с расширенным пространством. И с распылителем.

И то, что Малфой, выпив последний бокал, невербально наколдовал себе головной пузырь, Флимонт тоже не заметил. Это вообще не слишком заметное заклинание, если в воздухе нет дыма или тумана. И если голову в воду не совать.

На следующее утро старший Поттер обнаружил на руках зелёную сыпь. Он немедленно закрыл дом, предупредил всех родных и знакомых… Да, Абраксаса тоже. К сожалению, жену спасти не смог: ночью она успела от него заразиться. Для прививки, которую, кстати, ещё никто не разработал, было уже поздно, а сыворотка образца семнадцатого века, как и следовало ожидать, помочь не смогла.

О проекте оспопрививания, за милю вонявшем магглами, Абраксас постарался забыть как можно скорее. Поэтому, когда Тёмный Лорд решил, что Люциусу пора полностью вступить в наследство, старший Малфой оказался так же беззащитен перед той же субстанцией имени Снейпа, как и его бывший друг.

…Зовёт за тридевять земель

Трубы серебряная трель,

И лошади несутся по стерне,

Но что тебе святая цель,

Когда пробитая шинель

От выстрела дымится на спине?

Джеймс Поттер

Вина — твоя,

Что надвое

Судьбу твою сломали, ротозей,

Жена твоя,

Жена твоя,

Жена твоя и лучший из друзей.

— Цыц, Бродяга! — рявкнул Джеймс шёпотом. — Разбудишь Гарри — с Лили сам объясняться будешь!

— Всё, всё, молчу, как Хвост на астрономии! — ответил Сириус, схватил с дивана подушку и глухо заржал в неё.

Ремус покачал головой:

— Между прочим, уже полчаса прошло, а мы так и не начали о деле. Мне, кстати, скоро уже уходить пора будет…

— Опять по каким-то жутко секретным делам? — уточнил Сириус, вынырнув из подушки. — Рассказывай, куда и зачем!

— По поручению Дамблдора, — коротко ответил Ремус. — Он просил не распространяться.

— Насчёт Дамблдора! — напомнил собравшимся Джеймс. — Он же себя в Хранители предлагает.

— Даю вводную, — сказала Лили, спускаясь со второго этажа. — Предположим, Гарри подхватил драконью оспу. Ваши действия?

— Чего тут думать? В Мунго! Срочно! — тряхнул головой Сириус.

— В Мунго Сами-Знаете-Чьи информаторы. Другие предложения есть?

— Позвать знакомого целителя, который точно не информатор Этого-Самого!

— Неплохая идея, Ремус, — кивнула Лили. — А допуск сюда у него будет?

Джеймс почесал затылок:

— Ну, пожалуй, мадам Помфри мы допуск дать можем…

— У мадам Помфри в школе почти всегда куча пациентов, — отмахнулась Лили. — Нет никакой гарантии, что она сможет бросить всё своё больничное крыло ради одного ребёнка. Даже ради Гарри.

— Тогда его в Хогвартс, в больничное крыло! — обрадовался Сириус.

Лили посмотрела на него как на идиота:

— Ты чем думаешь? Инфекционного больного в школу? Там даже изолятора нормального нет! Будешь от вируса складной ширмой защищаться?

— Может, в Ордене целители есть? — спросил Ремус. — Знаете кого-нибудь?

Повисла пауза.

— Придётся звать кого-то не из Ордена, — озвучил наконец очевидный факт Питер.

— И кого?

— Ну… Поговорим с надёжными людьми, нам кого-нибудь рекомендуют…

— То есть заранее неизвестно, — подвела итог Лили. — А теперь представьте себе, что целителя вы всё-таки нашли. И он согласился помочь. Что вы дальше делаете?

— Ищем Хранителя, чтобы он сказал этому целителю адрес… — сообразил Ремус.

— А теперь вспоминаем, сколько времени обычно уходит на поиски Дамблдора, когда он срочно нужен, — припечатала Лили.

— Да‑а, — протянул Джеймс. — Хранитель, которого приходится искать неделями — это явно не вариант…

— Из тех же соображений тот, кто сидит под Фиделиусом, тоже не вариант, — кивнула Лили. — Я бы и сама… Но нашему Хранителю нужна свобода передвижения. Рисковать здоровьем Гарри мы не можем.

Джеймс энергично закивал.

— Значит, кто-то из нас, — провозгласил Сириус. — Только ты, Луни, не обижайся, но тебя Дамблдор вечно посылает незнамо куда неизвестно насколько…

— Да я понимаю, — грустно улыбнулся Ремус. — Буду срочно нужен, а меня и нет… Ладно, пора мне. Счастливо оставаться!

Проводив Ремуса, Джеймс посмотрел на Сириуса:

— Ну что, Бродяга…

— Не думаю, — прервала его Лили. — Я бы попросила Питера.

— Хвоста? — удивился Джеймс.

— Почему вы всё время его задвигаете? — возмутилась Лили. — Почему ничего серьёзного не доверяете? Нам сейчас как раз нужен Хранитель секрета! А не раздолбай, который при первой же возможности лезет в драку! Да, Сириус, это в твой огород камень!

— Лили! Ты гений! — завопил Сириус.

— Цыц! — сказал Джеймс страшным шёпотом.

— Молчу, молчу! — Сириус резко снизил громкость. — Но это гениально! Представляешь, Сохатый, делаем Хранителем Хвоста! Он, если надо, спрячется, если надо, прошмыгнёт куда угодно! А всем говорим, что Хранитель — я! Наверняка поверят, все же знают, какие мы с тобой друзья! За мной гоняться будут! Ух, подерусь! А Хвост в норке посидит, ему там самое место! И всё в порядке, и все в безопасности!

По логике вроде всё было правильно, но Джеймса почему-то терзали смутные сомнения.

— Погоди скакать, Бродяга, — сказал он. — Мы вообще-то Хвоста ещё ни о чём не спросили. Может, он откажется.

Откажись, Хвост. Пожалуйста, откажись. Не знаю почему, но я не хочу, чтобы ты был Хранителем. Только объяснить не могу, нет у меня разумных доводов. И с Лили поругаться не готов, вот такой я подкаблучник. А уж против жены и друга сразу… У меня и тени шанса нет. Прошу тебя, Хвост, откажись!

Питер встал и вытянулся:

— Я согласен.

— Спасибо, Питер, — сказала Лили. — Спасибо, Хвостик. Я всегда знала, что на тебя можно положиться.

Джеймс вздохнул и смирился.

Он не знал, что Питер уже давненько носит Тёмную метку. Не знал, что Хвост ненавидит их с Сириусом и презирает Ремуса, что только доверие Лили удерживает его от явной и открытой измены «друзьям». Не знал, что их судьба решится через считанные дни — когда Питер подслушает, как Снейп просит Волдеморта пощадить «грязнокровку», и убедит себя, что Лили ничего не грозит. А Джеймсу туда и дорога. А на мелкого Гарри наплевать. Детей Хвост не любил: у них у всех скверная привычка тягать уважаемых крысов за хвост.

И даже в страшном сне Джеймсу не могло присниться, что им с Лили отгрохают великолепный памятник, а их сына законопатят в чулан к стерве Петунии — и напрочь забудут на долгие десять лет.

…А все вокруг — как будто «за»,

И смотрят ласково в глаза,

И громко воздают тебе хвалу,

А ты — добыча для ворон,

И дом твой пуст и разорён,

И гривенник пылится на полу.

Гарри Поттер

Учитесь вы,

Учитесь вы,

Учитесь вы друзьям не доверять.

Мучительно!

Мучительно —

Мучительнее после их терять.

Шаг. Шаг. Шаг. Турнир. Предательство Рона. Драконы. Кладбище.

Гарри простил его. Остался жив. Вместо него погиб Седрик.

Шаг. Шаг. Шаг. Палатка. Хоркрукс. Предательство Рона. Змея Волдеморта. Плен.

Гарри простил его. Остался жив. Вместо него погиб Добби.

Шаг. Шаг. Шаг. Визжащая хижина. Снейп. Предательство Дамблдора. Битва.

Фред. Ремус. Тонкс. Колин. Десятки знакомых и незнакомых. Кто ещё должен погибнуть вместо Гарри?

Волдеморт уверен, что Гарри придёт. Что ж, он прав. Враг не предаст. Предают только свои.

А Дамблдор… О покойниках плохо не говорят. Гарри простит и его.

Шаг к костру, в круг света.

…И в горло нож вонзает Брут,

А под Тезеем берег крут,

И хочется довериться врагу.

Земля в закате и в дыму.

Я умираю потому,

Что жить без этой веры не могу.