Месть – двухголовая крыса (джен)

Нет, нет, нет!..

Одного взгляда Аангу хватает, чтобы понять. Скелет наставника Гиацо и десятки рогатых шлемов людей огня вокруг него. Гиацо сражался до последнего вздоха… И снова происходит как тогда, на корабле, когда какая-то сила зажгла глаза и татуировки ослепительно белым и дала сокрушающую мощь…

Воздушный вихрь кружит пыль, облекая в полупрозрачный кокон. Ноги отрываются от земли. И там, за пыльными облаками, маячат высокие незнакомые фигуры. Хотя… он только что видел их в пещере. Это предыдущие Аватары. Но он их не слышит, неспособен услышать — до поры, как он знает откуда-то. Он и себя почти не слышит, нет ничего, кроме оглушительной боли потери и яростного свиста ветра в ушах. Будто гибель единственного родного человека произошла у него на глазах, а не почти сто лет назад. Будто была надежда, что он жив, когда Аанг кланялся его статуе на входе в Южный храм воздуха.

А ведь он, Аанг, разнёс бы огненных в таком состоянии… Что если отправиться к ним, прямо сейчас?! Он отлично знает, где столица народа огня. Ветер в крылья планера — и он вскоре будет там. Отомстить за свой народ. За поруганные храмы. За Гиацо. Он сражался — значит не так уж миролюбивы кочевники, как пытаются казаться, и можно… Аватары в красноватых облаках безмолвны — или Аанг их не слышит. Но смутные голоса наставников из далёкого прошлого с трудом пробиваются сквозь воздушно-пылевой поток. Что-то про месть. Про двухголовую крысу-месть. Мол, когда срубаешь одну голову, то и сам… Что-то про прощение, сказанное родным с самого детства голосом самого Гиацо.

— Легко бездействовать, но прощать — тяжело.

— Но народ огня уничтожил воздушных кочевников! Всех людей и всю нашу культуру! Это не месть, это восстановление справедливости, баланса! — Аанг-Аватар знает, что кое-кто из туманных прошлых жизней поступил бы именно так. И голос его сейчас был бы многоустен, если бы он стал говорить из своего тела. А здесь, с Гиацо, только его дух.

— Мы многого не знаем о балансе, Аанг. — Образ наставника гораздо более материален, чем далёкие Аватары. Кажется, протяни руку — и коснёшься ткани старой мантии. Но слова — такие же противоречивые, текучие, как это часто бывает у народа Воздуха.

— Но вы сражались! — пылко возражает Аанг.

— Защищать свою жизнь и жизни юных воспитанников не противоречит нашим устоям. Но я бы не погнался вслед за людьми огня с карающим воздушным мечом, если бы удалось обратить их в бегство.

— Вы никогда не видели ничего подобного… И никого не защитили.

Многоустовый голос сотен Аватаров — уже почти только шёпот одного несчастного мальчика.

Видит ли призрак Гиацо сам себя — непогребённым, с выбеленными ветром и солнцем костями? Молчит…

— Моего лучшего друга убил человек из нации Огня⁽¹⁾, — наконец подаёт голос бесплотный дух.

— И вы?..

— Я не мстил. Если бы я отправился мстить, меня бы здесь уже не было и я не стал бы твоим наставником… Ты поймёшь, почему это важно, но позже, когда придёт время. — Он отметает решительным жестом любые возражения. — Я ждал тебя здесь, Аанг. Это последний раз, когда мы видимся, даже в мире духов. Время дорого, и твоё обучение как последнего мага Воздуха завершится сейчас. Неси наши убеждения в мир. Неси мир. Отказ от мести и прощение — это как подъём на пик самой высокой горы. Там порой не хватает воздуха, чтобы вдохнуть. Но когда ты доберёшься до вершины, перед тобой будет весь мир и свобода. Может, потому мы и покорили воздух — потому что научились прощать. А не наоборот. Каждая жизнь священна. Помни об этом. А любовь… Она не умирает — лишь перерождается.

Последние слова ещё отдаются в ушах, постепенно слабея. Образ Гиацо тает, словно его дух истратил последние силы на это послание. И сквозь завывания ветра прорывается голос Катары.

— Аанг! Я знаю, тебе очень больно! Но у тебя есть семья! Я и Сокка — теперь твоя семья!

Ветер утихает. Гаснет меняющее очертания мира сияние. И ноги касаются земли. Катара и Сокка обнимают его.

— Вы были правы… Я последний маг воздуха.

И через несколько часов, предав останки Гиацо и других — в том числе воинов огня — земле, они все улетают вслед за своей целью, на север. На сердце Аанга — только светлая грусть и твёрдое намерение следовать заветам своего народа. У него теперь есть семья. А месть — он зарыл её вместе с вековыми костями. Это двухголовая крыса.

1) Имеется в виду, что Созин убил Аватара Року, предыдущее воплощение Аанга. И они оба были из народа огня. Гиацо дружил с Року, а после его смерти стал наставником Аанга. Дружба длиннее, чем жизнь.

Вернуться к тексту