Гарри Поттер и сладкий пирожок (джен)

Год выдался тяжелый.

Сначала в ванне утонул Альбус Северус. Как это произошло, для Гарри до сих пор оставалось загадкой. Ему было четырнадцать лет, а в ванне глубина чуть больше, чем в луже. Он всегда считал сына особенным. Гарри думал, это самое худшее, что могло с ним случиться. Пока не пришел счет за воду.

Когда Джинни увидела их сына в воде, она тут же помчалась с ним в госпиталь, позабыв выключить воду. Сам Гарри был на работе и, узнав новости, тоже помчался в больницу. Домой они вернулись только к утру. Все было в воде. Вода переливалась через порог, текла по лестнице, впитывалась в землю. Исчезала в никуда. Как и их деньги. Счет за воду пришел астрономический. Гарри даже подумал продать дом. Но риэлтор сказал, что деньги от продажи дома покроют лишь половину долга.

В смерти сына Джинни винила его. Припоминая, что он не захотел тратить деньги на нарукавники для Альбуса Северуса. «Какие нарукавники, ему четырнадцать лет!» — вспылил тогда он. Ну кто же знал.

В итоге они развелись. Половину содержимого сейфа в Гринготтсе она забрала с собой. Это был удар. Учитывая, что она ничего не добавляла, а лишь только брала. Но Гарри было уже все равно. Поэтому когда он узнал, что Кричер проник в его хранилище и украл остальное, он наплевал. Он был опустошен и потерян.

Спустя время Гарри навел справки, зачем старому домовому эльфу вообще понадобились его деньги. Оказывается, Кричер купил себе двенадцать шикарно сшитых костюмов и место мэра в Гоблин-тауне. Теперь он мэр Кричер, всенародно избранный и обожаемый. После таких новостей Гарри тоже захотел утопиться в ванне. Но, к несчастью, он умел плавать и был слишком высоким, чтобы полностью поместиться там.

Близился его день рождения. Гарри надеялся, что хотя бы гости смогут к нему придти. Последние деньги он потратил на шкалик джина и батон букингемского хлеба. Чтобы купить немного ветчины, ему пришлось заложить свою метлу. «Ну, ничего, зато отдохнем красиво», — подумал он.

Однако никто не пришел. Гарри сидел один в квартире, смотрел на вздувшийся пол и думал. Много думал о том, что же пошло не так. Из ступора его вывел телефонный звонок. На удивление, звонила тетя Петунья. Она поздравила его с днем рождения и предложила зайти к ним в гости. Гарри был на грани отчаяния, поэтому согласился.

Выходя из дома, он столкнулся с Хагридом. Гарри обрадовался старому лесничему. Картина была до боли знакома: его день рождения, Хагрид с тортом. Слезы выступили на глазах.

— Хагрид, — только и смог вымолвить Гарри.

— С днем рождения. Прости, не могу остаться. Дела. Вот твой подарок. В этот раз я не сел на него. Поэтому будет вкусней, — сказав это, Хагрид развернулся и ушел.

Сдерживая рыдания, Гарри открыл коробку. Вместо торта там лежал одинокий маленький пирожок с заварным кремом. Гарри закрыл коробку и медленно побрел в самое неожиданное для себя место.

И вот они сидят за столом. Дурсли не стали есть принесенный им хлеб, отказались и от ветчины. Но на шкалик джина дядя Вернон накинулся с жадностью потерявшегося в пустыне путника. Дадли как зачарованный смотрел на сладкий пирожок Гарри.

«Нет, этот пирожок у меня никто не отнимет», — подумал про себя Гарри.

Неспешно он открыл коробку, поднес пирожок к лицу и понюхал. Затем откусил небольшой кусочек. Пирожок таял во рту. Дадли сильнее сжал кулаки. Позабыв о приличиях, Гарри принялся с жадностью уничтожать пирожок. Крошки сыпались ему на колени, крем испачкал лицо. В креме были очки. Дадли побагровел и заскрежетал зубами. В комнате густым туманом повисло напряжение.

Сладкого пирожка больше не было. Пора было уходить. Дядя Вернон был пьян. Тетя Петунья наверняка думала о том, оставит ли Гарри буханку букингемского и ветчину. Дадли громко сопел и сжимал побелевшие кулаки. Вытерев рот рукой, Гарри заметил, что мантия вся в креме. Нужно было что-то сказать, да только слова не находились.

— Да и похер! — произнес Гарри и вышел на улицу, где начинался дождь.

Это был тяжелый год.