Новогодний мяу (джен)

— С Новым годом! — раздался из прихожей голос Бабушки.

Я скачками понёсся туда и наткнулся на противный мокрый снег на ботинках. Бабушку я люблю, а вот снег — совершенно нет! На него только из окна смотреть хорошо: такой красивый, мягкий, и похож на творог…

Тут Бабушка наклонилась ко мне:

— Каким пушистым теперь стал Мурзик! Прямо Снежок!

Я аж глаза раскрыл от неожиданности: это я-то похож на снег?!

Правда, мое возмущение Бабушка заметить не успела. Ее отвлекли Алешка и Саша.

Это такие человеческие котята. Саша старше и постоянно пропадает где-то в школе, а вот с Алешей мы друзья. Раньше он все порывался схватить меня за хвост, но я стойко вынес наше первое знакомство, и оказалось, что с ним может быть очень весело. А ещё он всегда может почесать за ушком, и хотя я стараюсь не очень показывать, что мне нравятся такие нежности, всё-таки это приятно.

Из кухни вышла Мама, обняла Бабушку и увела ее с собой на кухню.

А я ушел в гостиную и вскочил на подоконник, наслаждаясь последними спокойными мгновениями в этом году, потому что сейчас как начнут носиться туда-сюда по всем комнатам!

За окном загадочно мерцали городские фонари. А жаль. Я всегда мечтал, чтобы отсюда можно было увидеть звёзды. Здесь же заметна только одна, самая яркая на всем небе — Полярная звезда, главнейшая в созвездии Малого Кота (это с детства знает любой умный кот).

Но зато с подоконника хорошо виден снег.

Ладно, не буду ворчать, издалека он очень даже ничего. Может, я и правда на него похож?

Из коридора донеслись голоса прибывших гостей. Я вздохнул: снова снег на пороге.

Сейчас бы чего-то тёплого…

Я спрыгнул с подоконника, пробежался по коридору и тихо, с абсолютно невинными глазами, вошел на кухню. Мама с Бабушкой уже вовсю суетились: на столе столько всего вкусного. Я провёл взглядом по блюдам и облизнулся, когда заметил жареную рыбку.

Как же тут устоять?! Я оглянулся и, улучив момент, взлетел на тумбочку у стола. Когда Мама с Бабушкой отвернулись, я протянул лапу и зацепил коготками тарелку с рыбкой. В конце концов, в этом нет ничего противозаконного, все вполне естественно. Любой уважающий себя кот обязан съесть на Новый год хотя бы кусочечек рыбоньки, тем более такой вкусной, умело зажаренной и…

— Мурз! Сколько раз тебе ещё повторять: никогда не таскай со стола?!

Я взвился стрелой к потолку и почти сразу же приземлился на пол, метнул на женщин обиженно-грозный взгляд и поспешил ретироваться, задрав хвост трубой.

Ну и ладно. Я обижусь и уйду. А потом буду бродить по морозным улицам, полным обжигающего холодом снега, пытаться найти хоть какой-нибудь уголочек, в котором можно было бы переночевать и съесть маленький кусок хлеба.

Картина рисовалась такая печальная, что я вздохнул от жалости к себе, залез в мою собственную щель между шкафом и стеной, свернулся в клубочек и обнял себя хвостом. Как говорится, «хочешь сделать что-то хорошо — сделай это сам», а кто же ещё пожалеет меня лучше, чем я?

С такими печальными мыслями я, сам того не ожидая, уснул…

Снег, отчего-то мягкий и пушистый, укутывал меня, как когда-то в далёком детстве хвост мамы-кошки. Над головой колыхалась ветка того самого странного зелёного колючего дерева, которое так обожают люди и от которого постоянно отгоняют меня. Я поднял голову, собираясь укусить эту назойливую ветку, но она постепенно отдалялась и улетала куда-то выше и выше, а я поднимался за ней…

Разбудили меня встревоженные голоса взрослых:

— Кто видел, где Алеша?!

Из щели меня тут же достали чьи-то руки. Я приоткрыл глаза: Саша.

— Мурзонька, миленький, помоги, пожалуйста! — грустно попросила она. — Ты ведь знаешь дом лучше всех, найди Алёшку, пожалуйста. Я уверена, он где-то в доме.

Я недовольно мяукнул, пряча беспокойство.

Ну как, как можно было потерять котёнка?! Если бы у меня было котята, то ни один из них не смог бы от меня спрятаться.

Саша присмотрелась ко мне, отпустила, вскочила и куда-то убежала.

Я поднялся: котёнка нужно выручать. Вдруг с ним что-то случилось?…

Алёши не оказалось ни в коробке из-под обуви, в который мы с ним так любили прятаться, ни в самом опасном месте дома — ванной! Что уж говорить о других углах, щелях и прочих укромных уголках?

Я грустно поплёлся в комнату Мамы; волнение за моего друга всё росло.

Надо бы посидеть в моем любимом месте — тёплом мамином шкафу — авось что-нибудь придумаю.

Я толкнул лапой дверцу шкафа и мяукнул от удивления. На моем личном мягоньком месте лежал Алеша. Да, котёнка пора будить. Я легко запрыгнул в шкаф и потерся боком о его ноги.

Он сладко зевнул, как делают все человеческие котята, и открыл глаза.

— Новый год ещё не наступил?! — испуганно вскричал он, смешно моргая глазками, и выскочил из шкафа.

На крик тут же прибежала Мама, находящаяся в соседней комнате.

— Мама, когда Новый год?! — подбежал к ней Алёша.

— Скоро. Где же ты был?

Алёша только показал на шкаф.

— Так, выходит, Алешку нашёл наш Мурзик! — засмеялась вбежавшая за Мамой Саша.

Тут раздался бой часов, тех самых, старинных, за которыми так тщательно следили взрослые.

— Полчаса до Нового года! — воскликнула Саша. — Идёмте же скорее в столовую!

Стук тарелок, звон бокалов — и вот, наконец, все расселись по местам. Я залез под стол и посчитал ноги: все на месте.

— Ну что, с Новым годом? — полувопросительно сказал Папа.

— Постойте, а где же Мурзик?! — воскликнула Мама.

Я довольно улыбнулся, величественно подошел к Маме и, запрыгнув к ней на колени, свернулся калачиком, довольно мурча.

Ну что бы они все без меня делали? Ведь ни один настоящий праздник не может обойтись без истинного кота!