Корица, Шафран и стручок Ванили (джен)

— Так это ты запустил Воющие чары?

— А если и я? Вы отправите меня в Азкабан? Я только надеюсь ради вашего же блага, что вы ещё не похватались за свои Чёрные метки и не вызвали его. Ему не понравится, что его гоняют туда-сюда ради меня и моей старой кошки, а, как вы думаете?

Пожиратели ещё попрепирались с Аберфортом и уныло потащились обратно в сторону Главной улицы. Он же закрыл дверь запирающими чарами и быстро — насколько позволяла ноющая спина — принялся подниматься на второй этаж.

О чём они только думали?! Герои, чёрт бы их побрал. Да Поттеру просто повезло, что Аберфорт как раз собирался выпустить Корицу на улицу. Плевать он хотел на комендантский час. Так-то кошка могла выскочить через маленькое квадратное отверстие в задней двери, ведущей во двор к сараю с козами, но по каким-то своим кошачьим законам сегодня хотела совершить моцион через главную дверь. Аберфорт отгонял её, взывал к разумению и объяснял про Воющие чары, но Корица уговоров не слушала, тёрлась о косяк и требовательно мяукала. За секунду до того, как открыть дверь, Аберфорт услышал пронзительный вой. Ещё бы не услышать! Эти придурки наверняка были глуховатыми, раз установили по всему периметру Хогсмида сигнальные ловушки такой мощности.

Терять было нечего — Аберфорт распахнул дверь и всмотрелся в ночь. Корица тут же шмыгнула под крыльцо, а где-то справа раздались вопли Пожирателей. Эти дурачки радовались, что почти поймали Поттера! Что ж, Аберфорт слишком долго оставался сторонним наблюдателем, пора было выйти из тени.

Второй раз номер с патронусом точно не прокатил бы, он предельно чётко дал понять Поттеру и его друзьям, что им лучше дождаться утра и потихоньку уйти в горы. Но Поттер упёрся как олень — ему надо было попасть в Хогвартс.

«Он никогда уже не получил свободы», — сказал Поттер об Альбусе, и Аберфорту стало трудно дышать. Да что эти дети вообще понимали?

Но что-то было в мальчишке эдакое. То, что разглядел его брат. В любом случае, как бы ни прятался Аберфорт от самого себя, он твёрдо знал, на чьей стороне находился. Поэтому и помог. Показал проход через картину Арианы, ведущий прямиком до Хогвартса.

Что-то непременно должно было произойти. Аберфорт чувствовал напряжение, витающее в воздухе. Оно учащало сердцебиение и делало сознание ясным, а слух обострённым. Он готов был сорваться в любую секунду. Ходил из угла в угол и поминутно смотрел на портрет в ожидании того, когда вернётся Ариана.

Пару раз спускался вниз к задней двери — проверить, не вернулась ли Корица. Входную открывать опасался — не хотелось привлекать внимание Пожирателей. Кошка не показывалась — наверняка уже залезла под бок к Бонни или Ванили, закопалась в длинную шерсть и в ус не дула. Ну да пикси с ней: проголодается — придёт.

Чего он никак не ожидал — что через его трактир примутся сигать детишки. Устроили филиал платформы 9 ¾! И эти ослиные головы не додумались оставить в заложниках парочку слизеринцев?! Благородные герои, мать их Горгона!

Аберфорт понёсся по портретному коридору, чтобы разузнать, что же происходит. И оказался в Хогвартсе раньше остального Отряда Феникса, прибывшего на Битву по зову Кингсли.

Что ж, ночка выдалась жаркой. Ужасной. Непростительные летели в детей! Какими надо было быть отморозками, чтобы воевать с детьми! Но горевать сейчас было рано — сперва надо было победить.

В час тишины, объявленный Волдемортом, Аберфорт наведался в свой трактир. Проход из «Выручай-комнаты» не работал: комната запечатала внутри себя страшного врага — Адский огонь. Пришлось воспользоваться лазейкой за статуей горбатой Гонхильды на третьем этаже — та вела в «Сладкое королевство», от которого до «Кабаньей головы» было рукой подать.

Аберфорт не зря приторговывал полулегальными зельями и ингредиентами, разрешая сомнительным личностям вести сделки через его трактир. Уж он-то знал толк в некоторых вещах, поэтому в секретной нише под полом в сарае хранил целый арсенал заживляющих зелий, лечебных бальзамов и мазей. Далеко не все они были разрешены к использованию, но если эти снадобья помогали Пожирателям, значит, способны были облегчить муки и раненых защитников Хогвартса. Аберфорт знал, что у Поппи Помфри есть хороший запас бодроперцового зелья, но вряд ли им можно будет остановить кровь или залечить ожоги.

Он призвал с крюка на стене холщовую сумку, в которой обычно приносил ветви ивняка и берёзы — побаловать своих любимиц. Быстро и аккуратно сложил запасы из тайника, поднялся на ноги, чтобы пуститься в обратный путь.

И тут ему под ноги бросилась Корица. Она муркнула и потёрлась о штанину.

— Явилась — не запылилась, — проворчал Аберфорт и шагнул к задней двери.

Корица посмотрела на него с осуждением и мявкнула громче.

— Чего ты хочешь? — прошипел Аберфорт. — Некогда мне, поняла? Посиди тут, с Бонни и другими девочками, раз домой не хочешь. А если Смоки будет вонять, можешь сказать ему, что он — настоящий козёл.

Корица сердито расфуфырила усы и вдруг прыгнула Аберфорту прямо на грудь — без предупреждения.

Тот от неожиданности пошатнулся и чуть не выронил сумку.

— Ох, сдурела на старости? — Он попытался отодрать кошку от себя. — Говорю же, некогда мне!

Корица сменила тактику. Она спрыгнула, подбежала к выходу на улицу, задрала хвост ёршиком и оглянулась.

Аберфорт мог бы поклясться, что такой глубокомысленный взгляд был не у каждого двуногого разумного.

— Да что с тобой? Крысу задушила? Молодец!

Он попытался перешагнуть через кошку, но та повисла у него на ноге. Не заметить её было сложно — боль пронзила острыми иголками голень.

— Мордеродово отродье! — выругался Аберфорт и махнул ногой, стряхивая Корицу.

Та отлетела на пару футов, встряхнула головой и отбежала к двери. Повернулась и так жалобно мяукнула, что Аберфорт передумал сердиться.

— Ну хорошо, — приглушённо сказал он. — Веди, показывай, что там у тебя. Только быстро!

Корица тут же успокоилась и потрусила вперёд, периодически оборачиваясь на ходу, словно подгоняя Аберфорта.

— Куда тебя нелёгкая понесла? — вновь начал сердиться он, когда кошка свернула по Главной дороге не в центр деревни, а к околице.

По правде сказать, видно было как днём — пожары на месте сражений в Хогвартсе давали жуткие отблески, освещая всё на пару с луной, испуганно вынырнувшей из-за туч.

Сомнений не осталось — Корица вела его в Визжащую хижину. Ну не ради же пары дохлых крыс она отвлекла его от дел? Да и давно не водилось за ней такого — чтобы нервничала и беспокоилась. Старая сделалась — всё больше дремала на солнце в ясную погоду или грелась у камина или в сарае возле коз.

Не выпуская из рук палочку, Аберфорт поправил сумку на плече и, стараясь не шуметь, зашёл внутрь хижины, где уже скрылась Корица. На пороге замешкался, давая глазам привыкнуть к сумраку, и тут же почувствовал, как кошка трётся о ноги, торопит.

Свет зажигать Аберфорт опасался, поэтому что-то — вернее, кого-то — не увидел, а сначала услышал. Булькающий, хриплый звук, словно из дырявой резиновой лодки выходил воздух.

Наплевав на осторожность, засветил Люмос, да так и обомлел: на полу, скрючившись в неестественной позе, полулежал Северус Снейп. На груди у него сидела Корица, и Аберфорт понял, что булькающий звук издало тело, когда его потревожили. Значит, живой?

Дальше мозг Аберфорта действовал, опережая эмоции. Он быстро и чётко осмотрел Северуса, стараясь не переворачивать и не менять его положения — мало ли что могло ускорить конец бедняги. То, что жизни в мальчике осталось меньше, чем совести в Волдеморте, было очевидно. Но Корица не стала бы вести его к тому, кому уже нельзя помочь! Значит, надежда — мизерная, но всё же — существовала!

Аберфорт быстро определил, что руки, ноги, спина Северуса не пострадали. Но страшная рваная рана на шее с запекшимися краями была хуже переломов всех конечностей сразу. Видимо, Северус в какой-то момент потерял сознание и уронил голову на плечо единственно удачным образом, перекрыв бьющий фонтан крови.

Что ж, если ему и можно помочь, то в первую очередь стоило остановить кровотечение. Неизвестно, какая гадина способна была нанести такую рану, но с противоядием можно разобраться потом. Сейчас достаточно остановить кровь и нанести на повязку порцию целебного бальзама собственного приготовления. Аберфорт поднимал на ноги коз, а уж его козочки будут понежнее, чем этот упрямый мальчишка. Куда он, интересно, вляпался? Свои его прикончили или… свои?

Ох, дурачок! Но выбрал свой путь сам, вот и расплачивается сам. Впрочем, облегчить муки совести Северуса и дать ему возможность спокойно отойти в мир иной Аберфорт не собирался. В конце концов, Корица не простит ему такого легкомысленного поступка.

— Сиди здесь и охраняй, — негромко сказал Аберфорт кошке, когда лицо Северуса сменило инфернальный цвет на розоватый. — Я вколол ему козью дозу обезболивающего и снотворного, так что он не проснётся до утра.

Корица коротко мяукнула с видимым облегчением и забралась на грудь Северуса, обнимая его всеми четырьмя лапами.

— Слезь! — посоветовал ей Аберфорт. — Ему сейчас нелегко держать тушку.

— Мя! — возмутилась Корица, но послушно скатилась Северусу под бок.

— Меньше надо жрать! — назидательно сказал Аберфорт и добавил дрогнувшим голосом: — Спасибо, что привела меня сюда. Считай, теперь вы квиты!

Корица не обернулась, но дёрнула хвостом два раза, мол, сам дурак, я бы тебе не простила, если бы ты опоздал.

Аберфорта осенило, что в Хогвартс можно попасть и по проходу из Визжащей хижины. Он левитировал пару ящиков, закрывавших путь, и ещё раз оглянулся на находящегося без сознания, но живого Северуса Снейпа. Прежде чем ступить в проход, наложил на них с Корицей дезиллюминационное заклинание. Перехватил сумку поудобнее и шагнул в низкий земляной туннель.

В спину ему доносилось мерное утробное мурлыкание.