Новые пути, старые привычки (джен)

— Это немыслимо!

— Невозможно!

— Безрассудно!

— Так, я не поняла, вы в корабль садиться будете или нет?

В дремучем лесу кипела активность.

Горыня мотал в разные стороны могучей башкой, Водяной охал-ахал и плавал в разные углы болота, дабы рассмотреть всё повнимательнее, а Леший, скрипя зубами и приложив пальцы ко лбу, косо смотрел на Ягину и космический корабль, возле которого она стояла, уперев руки в боки, — а почему б нет, сама ж его и построила.

* * *

Леший однажды заметил, что в последнее время Ягина неожиданно превратилась прям в рог изобилия идей (что для неё было как бы нетипично), но у него что ни день, то драма — очередная царевна ж отвергла! Потому, что там, у Ягины, творится, он замечать не стал, мало ли какая муха её укусила. Подозрения, что муха эта каких-то гигантских размеров, возникли, когда Ягина начала всё чаще засиживаться в его лесу, сидя на поваленной берёзе и долго-долго смотря в небо.

Пару раз Леший подсаживался, но толку — его «игнорировали в Абсолюте». На третий раз такое отношение к своей персоне надоело, и он попытался выяснить, а что, собственно, происходит, на что Ягина и глазом не моргнула, продолжая с любовью, каким-то одурманенным взглядом смотреть на небо, а вот её метла активизировалась и как погнала Лешего да подальше!

Больше в лесу он её не беспокоил, однако такое отношение к нему его всё-таки покоробило, поэтому в один из дней, когда его романтический настрой в очередной раз был сбит, он пошёл к избе, где обреталась Ягина, с посылом «надо поговорить».

* * *

Ягина приняла Лешего с распростёртыми объятиями, чаёчком напоила, всякую вкусноту на стол выставила, сама за стол села и начала кокетливо на Лешего смотреть — ему аж дурно от такого богического взгляда стало. Еле дождавшись, когда Леший совсем от непонимания побелеет, она рассмеялась, вернула лицу привычное выражение и с типичным наездом спросила, с чем он пожаловал и в чём, собственно, дело. Тут Леший как на духу и вывалил, что заметил изменения в её поведении, лице, выражениях, и вообще, что она в его лесу забыла, пояснить надо.

Ягина, посмеиваясь, махнула рукой, отпила немного чаёчка из блюдца и поведала, в чём дело.

Дело же заключалось в том, что несколько месяцев назад к её избушке пришёл ребёнок. Девочка, восьми лет от роду.

Ягина тогда озадачилась, поглядела на человечью гостью, в дом впустила, осмотрела, поговорила с малышкой и поняла, что та болеет. И болеет так, что скоро и явь ей будет не в милость. Как малышка смогла дойти до избы, та объяснить не смогла, просто сказала, что ноги сами вели её вперёд, а она с ними и не спорила.

Задумчиво тогда Ягина её отварами трав волшебных напоила, в печи согрела, другими травами тело её растерла и в тёплую кровать спать уложила. К приятному удивлению, наутро малышке стало гораздо лучше и даже кормить её потребности не возникло. Напутственно сказав, что маму надо слушать и не гулять ночами по холодным лесам и улицам, Ягина дала ей путеводный клубок, чтобы девочка могла добраться домой. И всё бы ничего, но через несколько дней этот самый клубок привел к избе Ягины трёх взрослых женщин. И пришли они здоровые и с подарками.

Потрясённая Ягина тогда не нашла ничего, кроме как впустить их, так и излучающих благодарность к ней, попрятать еду и рассадить в избе, с интересом посматривая в авоськи (хотя нет, вроде они их называли пакетами).

Пока беседа шла, а атмосфера тепла и уюта так и развивалась в избе, выяснилось, что одна из этих женщин — мать той девочки, что к Ягине пришла, а две другие — её подруги.

Девочку с детства терзал недуг, как и присутствовала нетипичная для детей её возраста особенность разговора всяких существ мифических. Хотя темы разговоров, которые девочка вела со всеми подряд, может, были и типичными для детей её возраста, но девочка с таким интересом о них в книгах узнавала и так рассказывала, будто с каждым героем этих рассказов была знакома лично.

Взрослые списали это на какие-то «особенности развития», а вышло, что, оказывается, скорее всего из-за недуга у этой девочки «реально есть магическая чуйка» (в неё из взрослых никто почему-то не верил, ну, потому, что они были взрослые). Когда же болезнь практически победила, малышка, опираясь на книги, решила, что раз уж так вышло и у неё развился вот такой дар, то надо прям к Ягине за здоровьем и идти.

Взрослые пытались отговорить малышку от этой сказочной затеи, но без толку — это только приводило к новым истерикам у неё. Потому, как образовалась свободная неделя, мама сказала так: «Любимая моя, раз ты так хочешь к Ягине, то иди, но скажи, куда нам ехать поутру, а как придёшь, не спорь с ней, не ругайся, не сквернословь, а дай тебя подлечить». Конечно, мать говорила это, чтобы поддержать дочь и её веру в мистику (наверняка же эта вера должна была помочь ей пойти на поправку).

В отчаянии мать как-то взяла дочь, двух подруг для компании, и они все поселились в гостинице возле леса, чтобы девочка вдохнула тот самый, таинственный, лесной воздух. Гостиница была похожа на дом из славянских мифов: тёмный сруб, везде половички, домотканные занавески, старая посуда и пучки сушёных растений, развешенные вдоль стен. В дизайне этого места было допущено несколько концептуальных ошибок, поэтому девочка ни на секунду не поверила, что Ягину можно встретить именно здесь, и у неё сформировался другой план.

Мать и подумать не могла, что в третью ночь малышка возьмёт и уйдёт из этого дома. Проснувшись поутру, все испугались жутко, но старшая подруга заверила всех, что без паники, это не тот случай, когда ребёнок пропал по неизвестным причинам, как бы ни страшно это было признавать. Надо дождаться вечера, и к этому моменту малышка должна вернуться.

Каково же потрясение, когда всё так и произошло! Мать с подругами утирали слёзы радости, обнимая и целую малышку. Более того, малышка вернулась через пару часов после полудня, совсем весёлая и совершенно здоровая.

Взрослые были в шоке, а потом выслушали бойкий рассказ девочки о том, как малышка дошла до Ягины, не спорила с нею, пока та её поила, грела в печи, травами мазала и в пуховую простынь кутала, и вот какая бодрая проснулась. Она поблагодарила богинюшку и пообещала с мамой не спорить, хотя она никогда с нею и не спорила, она просто знала, взяла магический клубок и с помощью него дошла до дома.

Женщины, выслушав этот рассказ, вспомнили сколько бутылок коньяка и коробок конфет разным врачам, которые малышку лечили, отвалили, и признались, что в данном случае скупиться не хотят вот прям никак. А тут ещё и клубок рядом, и явно убегать обратно не хочет. Правда, что может порадовать Ягину, они и представить не могли, потому и спросили совета у малышки. Та по-честному и сказала, что вы, мол, расскажите про свою работу, наверняка она не знает, потому как ей-то зачем о таких диковинах знать, она в лесу живёт да на метле летает, а вы в космических центрах работаете, расчёты какие-то ведёте, корабли к звёздам запускаете и сами иногда летаете — сто процентов ей понравится вас послушать.

Со слов Ягины, она тогда рассмеялась от души, оценив видение подарка глазами малышки, а сама перебирала в одном пакете интересную еду, в другом — наряды и ткани, в третьем — саженцы растений диковинных да с удобрениями, в четвертом — духи и разные баночки с цветными карандашами (как было сказано, для рисования на лице). Гуашь с кисточками и акварелью лежали в пятом пакете. В общем, подарков было положено от души, Ягина аж засмущалась.

А ещё среди даров были книги о космосе, истории его открытия и полётов к звёздам. И работа женщин действительно оказалась связана с этим: одна была инженершей, другая — астрономшей, третья — космонавтшей. Горели желанием с детства, познакомились в университете, там сдружились и уже вместе двинулись дальше воплощать мечту в реальность. И верно сказала малышка, в вопросе о том, как добраться до звёзд, они разбираются лучше всего.

Леший, выслушав Ягину, нервно хихикнул, мол, пф-ф, нашла, чему внимание уделять. Какая разница, что там за звёздами? Они и так нечисть лесная, она — богиня, и к миру живому все не очень-то отношение имеют, законов его не знают и им не подчиняются. Вон, взяла метлу, слетала туда, сюда, осмотрелась, поняла, что ерунда всё это, и вернулась домой, а те женщины тебе, Ягина, просто зубы заговорили.

Ягина же была не простым существом богическим: ты ей аргумент — она тебе с полтинник против. Увлекли её новые гостьи знатно. И с каким же интересом и увлечением она пересказывала их истории о путешествиях, приключениях, полетах и всё космическом движении Лешему! Он слушал, кивал, хмурился периодически, но тогда ещё не придавал особого значения новому увлечению Ягины. И даже её фраза, что она тоже хочет слетать в космос, не произвела на него особого впечатления — вон же метла, пожалуйста, лети. Но нет, это всё не то, слишком, видите ли, как у нечисти, слишком не по-живому: не удастся ощутить всех тех тонкостей, что люди испытывают, когда имеют возможности, силы и мощь вылететь за пределы привычного и родного мира.

В общем, Ягина тогда заявила, что она-то по-любому полетит в космос, и ей будут нужны помощники в этом трудном деле, с которыми можно будет направиться к звёздам. Книги, чертежи и с кем посоветоваться у Ягины теперь были — те женщины подарили ей специальное устройство, с помощью которого она могла общаться с ними на расстоянии. Осталось только заняться этим большим делом.

* * *

Вздох-вздох-вздох.

Ещё раз окинув окружение вокруг, Леший хмыкнул про себя, понимая, что шансов спастись от энтузиазма Ягины ни у кого не было. Хотя корабль Ягина строила вместе с теми женщинами и ещё кем-то, кто к живым людям и вовсе не относится, и которым (и женщинам, и нечисти всякой) Леший не очень-то доверял.

Поначалу Горыня на предложение полететь аж в космос махнул левой рукой, ни во что такое не веря, а Водяной сослался на то, что он ограничен в движении своим болотом. Однако расспросами Лешего они доставали, мол, а что, а как. Ожидаемо, что, когда он всё поведал, все рассмеялись и не поверили в ягинины инженерские таланты, но потом всё-таки сподобились посмотреть собственными персонами. И там уж Ягина их захомутала так захомутала! Все на всё согласились и в космос собрались как миленькие.

Ну вот, неверующие, стояли теперь и смотрели на большую такую махину, на которой им теперь нужно было научиться работать и которой предстояло управлять. Корабль своим видом всё-таки напоминал родную Ягине огромную избушку на курьих ногах, но вместо куриных ног у него были мощные, покрытые узорами из светящихся рун, опоры, которые могли трансформироваться в эти, как их, «реактивные двигатели», о которых Ягина прочитала в дареных ей книгах и воплотила как сумела, а умела она хорошо. Ягина всех пригласила зайти и осмотреться. Выяснилось, что корабль внутри был разделён на несколько палат, оформленных в разных цветах, чтобы, значит, не путаться. В центральной палате находилась печь-навигатор, которая совмещала функции отопления и показа голографических карт звёздных систем, а рядом с печью на специальной подставке были установлены гусли-самогуды. Они ничего важного для полёта не делали, просто издавали мелодичные звуки, радовавшие Ягину и раздражавшие Лешего, что тоже радовало Ягину.

Как сказала Ягина, для полёта в космос нужны капитан, пилот, навигатор, механик и медик. Первую роль и третью роль Ягина сразу же взяла на себя, а с остальными тремя предложила разбираться им самим, кому что ближе. Но устройство корабля на зубок должны знать все, потому как нечего прохлаждаться, даже будучи всякой нечистью, пора сделать шаг к новым высотам!

* * *

Лёжа на пляже, загорая и попивая коктейль, Ягина напевала под нос мелодию и отдыхала. Они не верили, а оно возьми и получись. Вот только не совсем по её плану. Вернее, распределение ролей на корабле, изучение его устройства и совместный вылет в космос прошли по плану, а вот то, что троица начнёт между собой собачиться спустя всего пару недель, как первое потрясение от космоса пройдёт, было неожиданным.

Она, Ягина, горела желанием увидеть звёзды — не просто увидеть, а прям-таки в руках подержать! Все в новоявленной команде знали о её желании, и спорили только поначалу и то о всё больше о другом. Когда же первый, потом ещё один после доработки корабля, потом третий и четвёртый полёты совершились, а книг ею было читано ой как много, то и желание, можно считать, исполнилось. Подержать звёзды в руках удалось бы, но уж слишком горячими они были, да и на метле по космосу летать было как-то не очень приятно. Пока из корабля выбралась, пока полетела, совсем вообще замёрзла и намаялась.

И всё же у Ягины имелась заветная мечта — придумать себе «звёздную» цель и её достичь. После такого на духу стало бы лучше, и лететь можно было бы, в принципе, куда глаза глядят. Горыня вон до того насобачился управлять кораблём, что мог до любой чёрной дыры долететь, пролететь сквозь неё и ещё и виражи такие закладывать при том, что в ушах звенело. Остальные, когда многоголосое «Ох!» закончилось, тоже выразили желание слетать в интересные звёздные места, вот только выбор, куда именно лететь, всё и застопорил.

Леший желал власти, красоты вокруг и множество красавиц, которых можно соблазнить и увести в леса.

Горыня искал сражения и такой мощный бой, чтобы поля горели, мужики с копьями и иным оружием на него налетали, а он их на раз-два и всех завалил.

Водяной же искал воды. И не просто озерцо там какое захудалое или речку с болотом, а серьёзный водоём, чтобы там водились русалки с выдающимися прелестями, чтобы там жили уважаемые водяные семьи, чтобы к водоёму приходили рыбаки, над которыми можно подшутить, и чтобы все они считали его очень умным, а не посредственным юмористом. И как назло: по описанию под желания команды подходили разные планеты!

Начала команда исследовать первые попавшиеся планеты. Сначала цель была успешно сесть и взлететь, а потом улететь. На этих планетах команда делала дружное «Фи-и-и!», потому что им вообще ничего не нравилось, а Ягина пользовалась моментом — изучала местные травы, собирала их себе по чуть-чуть на снадобья всякие и в чай, по пути ища, чем бы залатать небольшие дыры, периодически возникающие в корабле. Дыры ничем таким команде не угрожали, но смотрелись как-то неаккуратно, да и половичок у кровати Ягины иногда пытался вылететь в космос, а Ягина этот половичок любила — связала его, будучи совсем юной богиней.

Потом команда посещала планеты уже более осмысленно и профессионально, но там всё везде было не так и не то.

В конечном счёте, как капитан, не выдержав бесконечных разборок, она выбрала планету, где вода тёплая, население по типу как их смертные, а троицу можно разогнать в разные стороны.

Высказав всё, что об этой идее думают, Леший, Горыня и Водяной разбрелись и уплыли кто куда. Ягина же осталась лежать на пляже в купальнике, что сшила из местных растений и в широкополой шляпе, ибо тутошнее солнце временами нещадно жгло щёки, плечи и бёдра. И да, Ягина охраняла ведро Водяного. Специальное, навороженное, исключительно для свободной возможности ему перемещаться по кораблю разработанное. Леший, как добротный механик, постарался от души. Водяной долго благодарил его, но в талант изобретателя Лешего не верил, потому чаще остальных проверял, не подцепил ли где тот ещё какую заразу нечистую.

* * *

Кстати, насчёт «заразы».

— Никитушка, плесни, пожалуйста, в бокал ещё этого напитку диковинного.

На эту просьбу парень, что находился недалеко от лежанки Ягины, исполнил просьбу и подлил ей напитка.

Поблагодарив и продолжив отдыхать, Ягина вздохнула удовлетворённо. Что только ни случалось, пока они летали в космосе! И проблемы (несущественные) с кораблём были, и космические пираты на них нападали, и на революцию на чужой планете они наткнулись, и ввязались в противостояние двух группировок разного толка нечисти. А ещё полёт, погром, погони, прикорм, параллакс, перигелий и постоянная Планка, — уже и язык заплетётся вспоминать. И всё равно самым неожиданным было обнаружить в космосе саркофаг с живым человеком. Они его на корабль погрузили, молодого парня наружу вытащили, осмотрели, убедились, что жив, дали отлежаться и озадачились, что делать с ним дальше.

Через несколько дней лётчик-из-невесомости проснулся и долго не мог подобрать связных слов, чтобы заговорить со спасителями. И даже когда совсем пришёл в себя, расспросами донимать не стал, благодарностями разве что надоел, что, впрочем, простительно было для немощного космического человечка.

Как выяснилось, он был гидом по космически-туристическим маршрутам.

Однажды он вышел на работу, где во время полёта рассказывая туристам о планете, на которую они летят. На их корабль напали пираты, приняв его за судно богачей (хотя всего лишь внешнюю обшивку освежили, а то пятен и царапин слишком много — туристам такая обшарпанность не нравилась).

Все спасались как могли, большую часть людей он поместил в специальный отсек корабля, когда пираты ещё орудовали с другой его стороны, активировал нужные механизмы и, отсоединив мини-пулю с людьми от корабля, отправил их на ближайшую планету. Сам же, не-богатырь и даже не-спортсмен нашёл саркофаг, который точно так же отделялся от корабля и в котором по космосу можно было бороздить просторы примерно до недели, надеясь, что тебя найдут.

На его же счастье его именно что нашли, притормозив в мире яви, но вот кто и как эти кто в космосе, а не на страницах мифов оказались, спрашивать космический человечек опасался. До земли было далеко, да и не космонавт Никита по образованию, вот и согласился полетать вместе с магической — как он сам их назвал — командой. Ну не могут же они бесконечность летать, обязательно когда-нибудь домой вернуться.

— Ваше… величество, — немного погодя, Никита вернулся и, судя по тону, на его вопрос сейчас нужно будет отвечать, — не хочешь сходить за остальными и вернуть их на корабль? Почти неделя прошла, плюс приближается опасный циклон. Нам бы...

Хотел циклоном напугал нечисть. Наивный космический мальчик.

— Да-да, домой хочешь. Помню.

Сглотнув, Никита прикусил язык, ведь капитана гневить не надо. Капитаншу тоже. Отчасти, конечно, это правда, сколько уже космических часов в космосе довелось провести, но, по-честному, Никита волновался за остальных. За не такое уж долгое время совместного путешествия он успел увидеть, как ничего не происходит, а потом бац! — и приключения. И всё потому, что кое-кому расслабленная жизнь не в милость.

Полежав ещё с часок и приобретя приятный золотистый оттенок, Ягина мысленно согласилась с тем, у кого, несмотря на повадки обычной нечисти, не было почему-то ни хвоста, ни рожек, и двинулась в новый путь. А пока дороги виляли, а трава росла выше роста, чувство обеспокоенности всеобщей спасительнице неприятно кололо в груди. Ну, не дети же они! Так почему она снова идёт их спасать? Конечно, быть может там всё чинно и благородно: у Горыни — битва, у Лешего — толпа царевен, а у Водяного — его любимые воды, но чёрт возьми, мы на другие планеты полетели, чтобы узнавать новое, а не тащить за собой старое и привычное!

Покряхтывая и недовольно пыхтя, она, глубоко погрузившись во внутреннее возмущение, не заметила, как дошла до поля. Большое и раскинутое, оно застилалось вереницей цветов, невысоких гор и странного вида кустов. А посередине лежала гора чего-то очень знакомого.

Выругавшись, когда очередное разломанное копьё царапнуло по ноге, Ягина наконец-таки дошла до Горыни.

Развалившись на спине и похрапывая, богатырь двигал во сне челюстями, возможно, пережёвывая что-то вкусное после хорошего боя, и блаженно улыбался. Слова было хотели вырваться наружу, но что-то он такой довольный был, что Ягина махнула рукой и двинулась прочь. Пусть лежит, не то сейчас разбудишь — потом несколько дней нудеть будет, что ему, понимаете ли, рыцари снились, а Ягина пришла — и всех их развеяло прахом, размело по обстановке, а он так хотел до конца досмотреть…

Интересное, конечно, дело, эти все путешествия!

Вот вроде бы в новом месте хочется узнать обо всём неизвестном, для этого же всё и начали, а всё равно ведёшь себя по-старому. Как Горыня столетия воевал со всеми, до кого дотянется, так и останавливаться не стал, и неважно, что планета другая. Ещё не ясно, почему поле не сжёг, для полного соответствия домашней атмосфере.

Касательно атмосферы, вернее, гидросферы, пришлось вздрогнуть, когда нога неожиданно погрузилась в большую лужу. Или это болото такое?

— Привет, Ягина! Давай к нам, мы тут день рождения Тритона празднуем!

Не успев сказать ни слова, Ягина была подхвачена русалками под руки, по пояс погружена в мутную воду и доставлена в центр пруда. Непривычного вида были местные русалки, но, судя по тому, как они ворковали с Водяным, а тот отвешивал им комплименты и играл с их детьми, различия во внешности никого не смущали.

Поток разговоров, общения, кто откуда какую водоросль стащил, сколько китярки (местная рыба) покусал и насколько далеко рыбацкую леску забросил говорили без умолку и радостно. У Ягины быстро пропало желание слушать и пытаться вникнуть, о чём вообще речь. Она только молчала, чуть-чуть улыбалась, когда к ней подплывали дети, и пила странного вида, но толкового вкуса местный сок. И именинника с днём рождения, конечно же, поздравила.

— И долго тут плескаться собираешься?

Когда ночь раскинула свои руки над землёй, а большинство уплыло спасть, Ягина наконец-таки выбралась из воды и села на траву, повесив сушиться шорты. Босоножки, какие она нашла на пляже, промокли и превратились в хлам. Водяной, заметив космически-мистическую коллегу, подплыл к ней и недовольно покачал головой на её промокшую одежду, как будто не знал раньше, что от воды такое безобразие возможно.

— Ещё немного, не переживай. Сама посмотри, какие они тут все классные и как много всего интересного могут рассказать!

Выдохнув, Ягина махнула рукой и отвернулась. От атмосферы семейности на этом то ли болоте, то ли пруду аж тошнило. Она, конечно, знала, что Водяной — сторонник традиционных ценностей и он обожает общаться со всякими хвостатыми, а дома у него семья таких же больших размеров, ну так вот именно — неужели он по ней не соскучился? Она спросила, а он выдал, мол, у них там всё хорошо, а я смотри, с какой рыбкой познакомился! Подозрительно, в общем, всё это смотрелось.

Сказав, что устала и хочет вздремнуть, Ягина ушла в местную чащу, поудобнее устроилась на траве, накрылась одеялом из неизвестных тканей, которые неизвестно откуда притащил ей Водяной, и максимально решила отрешиться от всего и вся.

Странно-странно-странно.

Она просто хотела посмотреть поближе и потрогать звёзды, и для этого ей нужна была космическая команда. Про множество планет никто не знал, это правда, и интерес к ним у команды возник нормальный. Вот только как этот интерес теперь выветрить, собрать всех и доставить домой, — большой вопрос. Вроде как они ведут себя привычным образом, но неужели не тоскуют по дому? По всему выходило, что не тоскуют. Нет, ну правда, Горыне дома постоянно кто-то мешал устраивать бои, которые доставляли ему удовольствие, а Водяной был семьянином, которому никогда не давали разгуляться как следует. А ну как на дальних планетах они наконец-то нашли своё счастье? А вот Ягина, Никита и Леший пока такого счастья не нашли.

Ягина задремала, и ей приснился сон, в котором она всё-таки долетела до маленькой звёздочки и ухватила её. Звёздочка немного потрепыхалась, но успокоилась, почувствовав нормальную, воспитанную, богиню, и, даже, как показалось Ягине, заурчала. Звёздочка была очень симпатичная — жёлтенькая что родное Солнышко, с ярко-белыми искорками. И вовсе она не жглась и не создавала вокруг себя невыносимо тяжёлое гравитационное поле, врали всё эти умные книжки. Ягина погладила звёздочку по тёплому боку и приладила её на то место, откуда взяла, потому как с детства ей все говорили, что брать чужое нехорошо. Улетая, Ягина ещё долго чувствовала на своей спине тёплые лучики.

Уютно-звёздный-мечтательный сон нарушили чьи-то руки, которые трясли Ягину за плечи. Недовольно открыв глаза, она возмутилась ещё больше, увидев подле себя Лешего.

— Слышал, тот ушлый малый опять подначивает улететь на Землю...

Продолжать фразу Леший не стал, а просто протянул руку, помогая Ягине встать и размять всё, что у неё затекло от такого способа лежания.

Леший сегодня ни на кого не злился и, кажется, пребывал в лирическом настроении.

— Ты-то что такой безрадостный?

Грозно хихикнув и скосив глаза в бок, Ягина про себя уже догадывалась про ответ, но Леший пробубнил:

— Не обижай, а? И так ведь уже поняла, что романтик и на этой планете из меня не очень.

Прикрыв рот, дабы не так нагло захохотать, Ягина посмотрела на Лешего по-доброму, даже с некоторыми пониманием. Ему с привычками так, как остальным, не везёт. Что на Земле на его Василис приходили всякие Иваны, что здесь, на других планетах, прекрасным дам из лешевских объятий или кто-то спасает, или они сами хорошенько так дают ему по щам.

Очень веселило, когда в самом начале, ведя себя привычно, после он приходил в крайне расстроенных чувствах, вопрошая, почему здесь-то ничего не получается? Ягина по первости пыталась пояснить, но Леший горевал ещё больше, а действие всяких травок и настоек на бессмертную нечисть такого рода оставались плохо изученными, поэтому она плюнула. Если не устраивает результат, или попробуй делать по-другому или сам подумывай в чём дело. Да и, если так посмотреть, если бы не Никита, культурно ноющий о том, что пора бы домой, она бы забыла и о Водяном с его семействами, и о Горыне с его войсками. Они в своей стихии, счастливые и довольные, а вот драма Лешего и бесконечные неудачи по одному и тому же поводу — это очень весело. Когда наблюдаешь за этим со стороны.

— Что ни мир, ни знания, ни звёзды, а уму-разуму учиться ты не хочешь.

Леший аж замер от такого замечания в свой адрес, с сомнением и осуждением уставившись на Ягину. Та, в свою очередь, пшикнув, повела плечами.

— Знаешь, что, Леший?

— Что?

— Летим домой!

— А эти? — Леший сначала кивнул на болото, откуда доносились смех и детские голоса, полные восторга, а потом махнул рукой в сторону, где, по его мнению, обретался Горыня.

— Да чёрт с ними! — воскликнула Ягина.

— О, чёрт тоже здесь? — оживился не совсем живой Леший.

— Это просто такая поговорка, у Никиты, заразы, подхватила, — пояснила Ягина. — А чёрта потом сюда привезём, когда эти всё-таки соскучатся по дому и родным.

— Тогда я записку им оставлю, — деловито проговорил Леший.

— Ага. Пиши: «Вернёмся за вами, бедолагами, через недельку, максимум, через месяц. Ваши Ягина и Леший. Отдыхайте, набирайтесь сил, не кошмарьте так уж сильно местное население…»

— И держитесь подальше от торфяных болот? — перебил Ягину Леший.

— Что?

— Да ничего. Вспомнилась тут книжка одна, людская. Печку ею растапливал и увлёкся читательством.

— Бывает, — философски изрекла Ягина.

Записку для Водяного положили на пляже и прижали камнем. Записку для Горыни — накололи на торчащий из погрызенного им пульта управления чем-то болт, вернулись к Никите, погрузились на корабль и понеслись на Землю.

Дома оно ведь всё лучше.